Визуальные коммуникации в современном информационном обществе

В XXI веке человек оказался в перенасыщенном визуальным материалом культурном пространстве. Стремление к наглядности находит свою репрезентацию в организации мероприятий в сфере культуры и спорта; в брендировании событий в полиграфии и web-дизайне плакатов, рекламных баннеров и афишах; в рекламе при производстве вывесок магазинов и компаний. Во всех этих феноменах торжествует визуальность, что приводит к феерической визуальной карнавализации массового сознания [2]. Стремление к наглядности рождает новые типы и формы коммуникации, которые вызывают всё больший интерес: чат-боты, голосовые помощники, различные приложения и QR-коды. Взаимодействие с искусственным разумом уже стало виртуальной частью нашей реальной жизни. Общение на мероприятиях с роботами, а также с роботами-спикерами на конференциях уже не wow-эффект, а вынужденная, созданная временем необходимость, аватары вместо фотографии, значки-иконки и смайлики вместо тысячи слов, образы событий вместо их названий. Если мы обратимся к научной и деловой жизни общества: форумам, саммитам, конференциям – то и здесь все ждут особенный и креативный графический дизайн делового события – это уже закономерность и стратегическая задача для разработчиков. Зримое вдохновляет нас, вызывает нужный настрой на предстоящее событие: стильный бэйдж, блокнот, сумка, web-афиша, бумажная программка, брендированный стаканчик для кофе и другие сопутствующие pos-материалы. Визуальная коммуникация формирует особую эмоцию восприятия действа. Именно от того, как отреагирует человек будет зависеть успех продукта и проекта. Одухотворенная и осмысленная эмоция превращается в тот золотой запас, который обеспечивает на новом, более высоком уровне способность человека смотреть и видеть [5].

Визуальный мир приобретает все большее значение. Примером тому является нейросеть, работа которой в большей степени использует визуальную коммуникацию. Нейросеть – это программа, которая умеет обучаться на основе данных и примеров. Если показать ей миллион фотографий котов, она научится узнавать их в любых условиях, позах и костюмах. Нейросеть является обучаемой и самообучаемой системой. Она умеет подражать знаменитым художникам и писателям в стиле и манере, создавать сюрреалистические изображения и менять лица актеров в кинофильмах на любые другие [11]. Существует масса тематических платных и бесплатных сайтов, приложений, где автоматически при помощи нейросети можно сформировать визуальный образ любого события, продукта, действа, даже наложить на свое видео, где танцуешь или двигаешься образ греческой статуи и, вот, уже танцуешь не ты, а Аполлон или Афродита. Картинки, выдаваемые нейросетью под задачу или команду, с элементами реальности, узнаваемыми нашим глазом. Все образы, которые сегодня выдает нейросеть мы легко вычленимы по стилю изображения, что также делает ее монопольной визуальной коммуникацией.

Г. Г. Почепцов определяет визуальную коммуникацию как передачу информации в рамках пространственного измерения, а не временного, по которому строится наша речь. Если в речи возможна звуковая передача только одного знака за другим, буква за буквой, то в рамках визуальной коммуникации начинают работать сразу несколько потоков информации [7]. У нас включается воображение, фантазия, социальная память.

Современное развитие технологий и появление новых технических средств позволяет визуализировать объекты, явления и процессы микромира и космоса. Примерно 80% всех людей воспринимают и организуют свой опыт и мышление в основном с помощью зрительных образов [3].

Визуальная коммуникация – это процесс передачи и приема информации через оптический канал связи, это специфические средства информации, облегчающие ориентацию человека в предметно-пространственной среде и, конечно же – это область профессиональной деятельности дизайнера, связанная с проектированием этих средств [6].

Визуальная подача сегодня – первооснова не только культуры и искусства, она идет далее, завоевывая территории, сферы, пространства и наше сознание. Современная зрелищная и повседневная культура, киноиндустрия накладывает определенные фильтры на кино-трек, воспроизводя атмосферу социальной сети и привлекая картинкой. Выставки народных достижений становятся похожи на художественный музей и интерактивное творческое пространство, созданное с учетом всех последних достижений, как, к примеру, выставка в Москве «Россия, вперед, в будущее!» в выставочном центре на Манежной площади.

Дело не только в количестве информации, но и в том, что информационные процессы и технологии изменяют мировоззрение людей, качественно меняют мир, в котором они живут [3]. Мы живем в мире изображений разного рода происхождения и назначения, именно они меняют или формируют наше мировоззрение и взгляды на привычные вещи. Масса тренингов, школ и семинаров перешло в разряд онлайн-образования. Мы готовы к визуальной коммуникации более активно и охотно, нежели к реальным контактам. Нам стало проще посмотреть, чем прочесть или изучить офлайн. Многие встречи, спектакли, филармонические концерты, торжественные российские премии переходят в режим прямых трансляций.

Если говорить о визуальной коммуникации в искусстве, то техническая воспроизводимость произведения искусства изменяет отношение масс к искусству, делает его более прогрессивным. Часть зрительской аудитории не приемлет новый формат искусства, где традиционная классика репрезентуется режиссерами и сценографами иначе, не привычным для них образом. Так, «Евгений Онегин» А. С. Пушкина поставлен в «Театре на Таганке» Алексеем Франдетти как хулиганский мюзикл с элементами жизни течения хиппи-тусовок, письмом Татьяны в рок-обработке, которое она исполняет с электрогитарой на капоте большого грузовика, а дуэль Ленского и Онегина в байк-атмосфере: прожекторы как фары и звук педали газа и выхлопной трубы мотоциклов.

В театре «Моссовета» в спектакле «Бесприданница» А. Н. Островского в постановке Евгения Марчелли соединён художественный фильм «Жестокий романс» и литературный материал пьесы. В итоге получилось интересная и абсолютно современная история, где Лариса собирается в деревню и выходит к зрителю в боди и болотных ботфортах, а когда ее просят спеть, она издает звуки зомби, как в фильмах ужаса. Ничего от атмосферы XIX века не осталось, кроме имен героев. Радует то, что всё же большая часть аудитории принимает зрелищное искусство в новой трактовке – возможно именно после такого спектакля они захотят взять в руки книгу как первоисточник драматического шоу.

Известно, что опыт тотальной визуализации как средства эффективного представления информации с целью активизации потребительского внимания и усиления запоминаемости сути рекламных посланий может быть заимствовано в иных сферах коммуникативного взаимодействия [10].

Грегори Р. Л, рассматривая такое понятие как «разумный глаз» имел в виду имел в виду то, что зрение способно проникать в невидимую суть видимых вещей. Зрение человеческое иногда позволяет узнать не только биологически важные свойства предметов, но и такие их качества, которые вообще недоступны органам чувств, но известны разуму. Мы обладаем способностью воспринимать предметы и явления, стремимся понять то, что видим. «Понимать» – значит видеть вещи определенным образом, но нельзя «видеть» не понимая [4].

Определенные зримые предметы, являются символом времени, явления или события.

Существуют драматические спектакли без слов. Чаще всего их называют перфомансами. Хореография, жесты, взгляды, действия, музыка, костюмы и свет. Слов нет, но зрителю все понятно. Он видит и все понимает, поскольку режиссер убрал только текст, но все знакомые поведенческие схемы, взгляды актеров, положение рук и тела, музыкальный материал наполнен узнаваемой информацией страсти и любви, троллинга или ненависти, расставания или одиночества. В. Полунин мастер подобного рода перфомансов и этюдов. «Разумный глаз» порой обладает весьма нестандартным соотнесением реальной действительности сформированных им образов.

Арнхейм Р. готов предположить, что чувство зрения действует путем образования визуальных форм, которые соответствуют внешнему виду предметов в данном окружении. Автор считает, что эти визуальные понятия имеют свои эквиваленты в рисунках и картинах. Особенно ярко они видны на ранних ступенях умственного развития, когда они еще просты [1]. Приведем оригинальный пример использования одной визуальной формы знаменитыи дизайнером – Яёи Кусамой. Она разработала особенный собственный язык творчества – геометрическую форму круга и его объемной модель – шар. В связи с этим ее прозвали Polka Dot Queen – «королевой узора в горошек» [9].

В поиске нового визуального решения при помощи новых форм и ассимиляции разных наук рождаются сюрреалистические инсталляции, новые решения образов в буффонаде, в костюмах для артистов, в кукольном театре и тематических вечеринках для коммерческих компаний. Тенденция современности – найти креативное уникальное визуальное решение.

Например, Грегори Р. Л предлагает нам именно рассматривать мир как световые узоры, которые важны лишь постольку, поскольку могут быть использованы для узнавания неоптических свойств вещей. «Узоры» в таком смысле чрезвычайно далеки от «предметов». Вместо слов «характерный, непохожий на другие узор» будем применять специальный термин – паттерн. Под этим словом здесь разумеется определенный набор условий, поданных на вход рецептора в пространстве и во времени. Но зрение воспринимает нечто гораздо более значительное, чем паттерн, – предметы, существующие во времени и пространстве [4].

Определенный набор узоров формирует картинку, которая складывается в информацию, благодаря базовому, историческому и генетическому уровню ассоциаций и знаний человека. Традиционная «роспись узорами» современных зрелищных видов культуры диктует их восприятие в разрезе. Неподготовленный зритель может и не понять, что хотел сказать автор. Например, тематическая инсталляция в Культурном центре Андрея Вознесенского открывается выставка-инсталляция «Моя Плисецкая. Вознесенский Новый Год», посвященная дружбе знаменитого поэта и прославленной балерины – Андрея Вознесенского и Майи Плисецкой. В составе экспозиции был стол с хрусталем, звуками застолья, диалогами Маи и Андрея, реальными угощениями и чаем. Автор: Шура Чернозатонская. Прежде чем понять смыл инсталляции, нужно узнать характер взаимоотношений семьи Андрея Вознесенского и Маи Плесецкой, восприятие поэтом выдающейся артистки балета.

Подводя итог, стоит отметить, что мы живем в мире, где царит эпоха визуального мышления, визуальных образов, визуального контента. Роль визуальности в современном глобализированном обществе невозможно недооценить. Каждый из нас субъективно участвует не только в восприятии визуальной информации, но и при продуцировании ее модели. Digital-пространство вокруг нас стало неотъемлемой частью работы и досуга: мы используем его при повседневном общении, совершении бытовых операций, посещении культурных учреждений для удовлетворения интеллектуальных и духовных потребностей. Отсутствие языковых барьеров в области визуальности, увеличение скорости передачи визуальных текстов и развитие электронных и медийных средств коммуникации стало предпосылкой триумфа «визуального» над «вербальным». Эволюционное усложнение работы «разумного глаза» визуальной коммуникации с каждым годом совершенствуется не только в символах, образах и интертекстах, но и в скорости восприятия, что приводит к расширению области и ситуации ее применения. Однако, несмотря на обилие инноваций вокруг нас, повсеместная трансляция событий, мыслей, информации, слов, идей через зримые образы делают визуальный мир доступным и понятным для человека. Мы становимся свидетелями и соавторами нового медиамира. В будущем же нас ждёт новое искусство визуализации и не факт, что оно будет создано человеком.