Влияние COVID-19 на экономику. Международный опыт

К оронавирус стал реальной угрозой существования знакомой и привычной для современной цивилизации системы экономических взаимоотношений [1]. Потери в экономике и здравоохранении, колоссальны [2]. Изменения, которые ежесекундно происходят в новой пандемической социальности, поражают своей неопределённостью [3], непредсказуемостью и скоростью глобализационных потоков. Органы власти, государства и целые надгосударственные объединения не справляются с новыми повестками и обнажением скрытых проблем. Отчасти, это говорит о малоэффективной работе по линии кризисного планирования, а также о возрастающей необходимости и актуальности стратегического предвидения (форсайта) в публичном управлении.

Упущения правительств привели к рецессии, вызванной непредсказуемостью коронавирусной пандемии. Существует мнение, что её влияние на человечество (в экономической интерпретации), сравнимо с влиянием Второй мировой войны [4]. Рецессия оставит глубокие шрамы из-за сокращения инвестиций, эрозии человеческого капитала, потери рабочих мест, невозможности продолжить или начать обучение, а также из-за фрагментации глобальной торговли и связей между поставщиками.

Страх перед пандемией COVID-19 и ее последствиями в настоящее время является более распространенной проблемой, чем сама пандемия. Уровень страха перед последствиями пандемии превышает уровень негативных переживаний граждан [5]. Интересно то, что правительства практически не предпринимают никаких шагов для создания положительной динамики в психическом состоянии граждан. В то время, когда экономика застыла в надежде увидеть конкретные и действенные мероприятия правительств по спасению ситуации, она вынуждена наблюдать бесконечные провалы и упущения, вызванные незнанием самой проблемы и непредсказуемостью любых действий.

Отдельно стоит проблема ответственности за последствия тех или иных решений. Различные политики, служащие и правительства в целом отказываются принимать на себя тяжесть принятия решений и ответственности за провалы в антикризисной политике и склоняются к обвинению в провалах общественности, ментальности и культуры... Хотя последние исследования и доказывают, что проблема заключается в нерешительности правительств к жёстким мерам и экстремальным решениям [6].

Рассматривая необходимость включения глубокого стратегического предвидения и кризисного планирования в деятельность органов власти при принятии решений в периоды глобальных кризисов, важно изучить опыт сегодняшних провалов и влияние коронавирусной инфекции на экономику в целом. Планирование требует конкретных сценариев, которые могут предоставить экспертные форсайт сессии. Сбор данных и анализ различных аспектов кризисных экономических трансформаций, вызванных пандемией, должен пролить свет на возможные сценарии развития ситуаций в дельнейшем.

К примеру, в международной практике практически не поднимается вопрос о негативном влиянии пандемии на сельские местности и экономику сельских регионов, считается, что по причине низкого уровня урбанизации и глобализации сельские общины менее предрасположены к влиянию глобального кризиса подобного рода. Последние исследования, проведённые в Китае, приводят убедительную аргументацию, противоречащую описанным выше высказываниям. Эмпирические результаты работы показали, что в феврале 2020 года в селах и деревнях по всему Китаю были введены строгие карантинные меры, которые привели к следующим результатам: распространение COVID-19 в сельских общинах было незначительным, уровень инфицирования составлял около 0,001%; уровень смертности по причине невероятно низкой заражаемости был практически нулевым. Однако, были негативные социальные и экономические последствия, включая высокий уровень безработицы, падение доходов домохозяйств, рост цен и проблемы с обучением студентов. Медицинская помощь была в целом доступной, но многие откладывали оказание медицинской помощи, не связанной с COVID-19, из-за ограничительных мер. Только 20% сельских жителей получали какую-либо помощь от местного правительства, и только 11% жителей деревень получали финансовые субсидии в том или ином виде [7]. Примечательно, что на национальном уровне, власти не высказывались о необходимости помощи сельским местностям, а программы поддержки и вовсе отсутствовали [8].

Похожие результаты можно было наблюдать в Италии, где было замечено, что существует проблема финансового обеспечения малых муниципалитетов [9]. Доходы бюджетов падают, а затраты на социальную сферу, обеспечение функционирования власти и обеспечение нормальной жизнедеятельности граждан в условиях новой социальности растут. Разумеется, что власти не справляются в полной мере с принятыми на себя обязательствами, в следствие чего гражданам приходится нарушать ограничительные меры и обеспечивать в той или иной степени своё существование. И в то же время тем самым способствовать распространению коронавирусной инфекции.

Коронавирус и вызванный им «Коронакризис» обнажают множество проблем и противоречий, соз- даётся чёткое представление того, что, если о проблеме не говорят, это не значит, что её не существует. И если умалчиваемые проблемы в сельском хозяйстве могут быть логичны, то более чувствительными и непредсказуемыми являются проблемы, связанные с «международной солидарностью» и взаимопомощью.

Так, можно говорить сильной корреляции уровня доверия граждан к Правительству и гражданского одобрения деятельности Правительства с количеством международной помощи, направляемой Правительством в другие страны [10]. Граждане ревностно относятся к распределению государственных экономических ресурсов вне страны, в то время, когда цивилизация поражена глобальным кризисом и нет уверенности в стабильности и лёгком восстановлении. Данная тенденция может обнажить другие проблемы, граждане могут быть против выделения внешней помощи по причине нехватки экономических инструментов внутри страны для помощи уязвимым слоям и группам, пострадавшим от действия COVID-19. Что опять же говорит о неудовлетворительно низком уровне вовлечения граждан в процессы принятия публичных решений. Не секрет, что общество желает быть информированным и одновременно услышанным, современные граждане становятся субъектами управления и игнорирование их мнения может привести к печальным последствиям.

Но и стимулирующая государственная политика может оказаться довольно опасной и болезненной для экономики. Не секрет, что правительства многих стран проводят политику экономической поддержки бизнеса и граждан, стимулируют и поддерживают наиболее пострадавшие сферы экономики. Однако, сиюминутная помощь и крупные вливания в болезненную экономику способны привести только к углублению кризиса и к росту социального недовольства, что объясняется ограниченностью программ государственной поддержки и чёткой адресностью выделяемой помощи. И если средства для поддержки экономики заканчиваются раньше, чем заканчивается кризисная ситуация, то последствия кризиса становятся более ощутимыми и болезненными, так как у государства к тому моменту не остаётся достаточного количества ресурсов для возобновления уже новых программ.

Сценарии с уменьшением денежных вливаний будут характерны не только для государственного сектора. Мы можем говорить о возможных оттоках капитала из сферы технологий после окончания коронавирусной пандемии. Компании, предоставляющие услуги по обеспечению дистанционного функционирования различных сфер, а также компании, специализирующиеся на онлайн развлечениях и других видах дистанционных услуг, могут лишиться инвестиций и потребителей по причине потери сво- ей актуальности, что опять же чревато усугублением экономической ситуации. Государство, взявшее на себя обязательства регулятора экономических отношений, должно предпринимать все возможные меры по предотвращению возможных перевесов в пользу онлайн или офлайн потребления. Серьёзные переориентации рынков на дистанционный формат работы уничтожают одни отрасли и развивают другие. Но, понимая временный характер коронавирусной пандемии и конечность ограничительных мер, правительства должны осознавать, что с окончанием кризиса, инвестиции и потребители вновь обратятся к офлайн рынкам и услугам, что в конечном счете убьёт онлайновую сферу, нанося очередные удары посткризисной экономике, которая слаба и пытается восстановиться. Государство, как регулятор, имеет все возможные механизмы для создания конкурентоспособного баланса онлайн и офлайн экономики с сохранением жизни и здоровья своих граждан. Именно поэтому необходимо задуматься о будущем восстановлении уже сегодня и минимизировать возможные риски для экономики.

Нельзя промолчать о панических покупках и повышении цен на ряд товаров первой необходимости по всему миру [11]. С одной стороны, панические покупки могут быть логичны, они преследуют большинство кризисов, но с другой стороны, с уровнем развития коммуникативных технологий государство получает многие каналы воздействия на своих граждан и может частично или полностью остановить данный процесс.

Наглядным примером неоднозначной политики государственного регулирования в кризисный период является вопрос обеспечения пресной водой жителей Евросоюза. Не секрет, что быстрое распространение коронавирусной инфекции привело к проблемам с обеспечением населения водными ресурсами. Правительства многих европейских стран приняли меры политического вмешательства для смягчения последствий, защиты своей экономики и граждан. Тем не менее, водные ресурсы и сфера водоснабжения в целом, которая является стратегическим продуктом для всей европейской экономики, попала под внимание правительств только после того, как Всемирная организация здравоохранения объявила вспышку COVID-19 чрезвычайной ситуацией в области общественного здравоохранения в январе 2020 года.

На момент написания статьи (2021 год) из 27 европейских стран, только 11 (40,7%) осуществили по крайней мере одно политическое вмешательство, которое касалось бы водного сектора [12]. По своему характеру данные вмешательства являлись краткосрочными мерами, включающими: либо полное покрытие затрат, либо отсрочку оплаты счетов за воду. С одной стороны, данные мероприятия способствовали со- хранению на плаву отрасли в той или иной степени, с другой стороны, правительства не предпринимали шагов, необходимых для повышения устойчивости водного сектора в условиях растущей нехватки пресной воды, вызванной экстремальными климатическими колебаниями, а также пандемией COVID-19. И, тем самым, получилось, что сфера, имеющая максимальную важность для жизни и нормального функционирования общества, получила минимальную помощь. Подобные казусы не являются редкостью и характерны для кризисного периода нового вида, где максимизирована облачность будущего и непредсказуемы варианты развития событий. Правительства попросту не готовы к новым задачам, которые встают перед ними.

Серьёзной критике подвергается адресность государственной помощи во время пандемии. Правительства в короткие сроки разрабатывали и вводили меры поддержки граждан и организаций и логично, что эти меры имели ряд недостатков.

И если о большинстве из них заявлялось членами правительств, то совершенно неизученным является на сегодня вопрос помощи женщинам. Данные из Бостонского университета и Гарвардской школы здравоохранения говорят о сильной недооценённости проблем женщин в период COVID-19 [13]. В данном случае они подвергаются не только экономическим рискам, но и рискам социального и психологического характера. Таким образом, экономический стресс связанный с COVID-19, влияет на поведение женщин, усиливаясь повышенным риском для здоровья и боязнью осложнений или серьёзных последствий для физического здоровья на долгие годы. Кроме того, взаимосвязь между финансовыми трудностями и поведением, связанным с риском для здоровья среди женщин, может быть изменена уровнем здравоохранения или другими маркерами более широкого социально-экономического контекста и ресурсов.

Данная информация подтверждается также исследованиями Токийского университета, где были обоснованы следующие предположения [14]:

• •    временные сотрудники чувствуют последствия кризиса сильнее, чем штатные служащие;

• •    более молодые сотрудники чувствуют последствия кризиса сильнее, чем пожилые;

• •    женщины подвержены большим трудовым рискам, чем мужчины;

• •    граждане, занятые на социальных и негибких работах, более уязвимы, чем граждане, трудящиеся на обычных и гибких работах.

Больше всего от последствий пандемии COVID-19 пострадали следующие группы: женщины; низкоквалифицированные рабочие; сотрудники, занятые на социальных и негибких работах; одинокие граждане.

Эти данные говорят о необходимости разработки и введения правительствами различных мер помощи не только финансового, но и социального характера. Необходимо изучать психологическое состояние различных групп граждан и проводить работу по его стабилизации. Что рекомендуется делать даже отдельным организациям [15]. Данная инициатива повлечёт дополнительные финансовые издержки, но в перспективе сможет сохранить целостность и ценность человеческого капитала.

Просмотрев существующие социально-экономические проблемы, вызванные распространением коронавирусной инфекции и ответные действия правительств различных стран, можно говорить о сильном распространении проблемы не только в экономической плоскости, но и во всех сферах жизни общества. Современная цивилизация стирает границы между государствами и континентами, народами и культурами. Различные, на первый взгляд не связанные между собой отрасли, тесно переплетаются, и проблемы в одном направлении распространяют своё влияние на всю экономику. Именно поэтому деятельность правительств в вопросах осуществления поддержки своему населению должна быть: последовательной; спланированной на основании предыдущего опыта, но с учётом нынешних трансформаций; реальной, а не декларируемой. Иными словами – необходим институциональный подход[16] в решении экономических проблем.