Влияние глобальной финансовой системы на инвестиционную активность российского бизнеса

Важнейшим фактором инвестиционной активности отечественного бизнеса является глубокая включенность российской экономики в глобальную финансовую систему. Это началось в 1990-е годы в ходе приватизации государственного сектора экономики и формирования олигархического капитала, поспешившего закрепить свои финансовые активы в западных банках, и продолжалось все последующие десятилетия, захватывая все более широкие слои предпринимательского сообщества. Вывод активов осуществляется через оффшорные юрисдикции, предлагающие для этого разнообразные и доступные формы и обеспечивающие дальнейшее движение этих средств в крупнейшие зарубежные банки и финансовые фонды.

ГРНТИ 06.56.21

Татьяна Аркадьевна Федорова – доктор экономических наук, профессор, профессор кафедры банков, финансовых рынков и страхования Санкт-Петербургского государственного экономического университета.

Статья поступила в редакцию 12.07.2019.

Масштабы и формы интеграции российского бизнеса в глобальную финансовую систему

О масштабах и интенсивности этого процесса свидетельствуют данные о вывозе капитала из России. Чистый отток капитала из страны непрерывно растет. По данным Банка России, в январе-мае 2019 г. этот показатель вырос в 1,9 раза, составив 35,2 млрд долл. В марте 2019 г. ЦБ повысил оценку чистого оттока капитала из РФ в 2018 г. с 67 до 76 млрд долл. и ухудшил прогноз на 2019 год до 35 с 20 млрд долл [7]. Общие показатели вывоза капитала из страны за весь постперестроечный период оцениваются в разных источниках в размере более полутора триллионов долларов. Так, по данным доклада Tax Justice Network «Роль мировых банков и большой четверки в оффшоризации мира», опубликованного в 2012 г., в постперестроечные годы с территории РФ в оффшоры выведено 800 млрд долл. [3]. Это только так называемые «белые» денежные потоки. Наряду с ними существуют мощные каналы косвенной перекачки финансовых ресурсов за рубеж, связанные с использованием российскими предпринимателями оффшорных сетей, для продажи готовой продукции и услуг с помощью методов трансфертного ценообразования.

Существуют различные формы подсоединения финансовых потоков российской экономики к мировой финансовой системе: прямое участие иностранных инвесторов в капитале российских предприятий в качестве учредителей; создание российскими резидентами дочерних компаний в оффшорных и спарринг-оффшорных юрисдикциях; использование финансовых инструментов привлечения средств, таких как выпуск корпорационных займов. Рассмотрим эти формы более детально.

Мощный приток прямых иностранных инвестиций в российскую экономику произошел в 1990-е годы. Инвестиции тогда осуществлялись не в развитие производства, а в присвоение собственности, прежде всего – реальных активов. Именно тогда электронная и электротехническая промышленность была захвачена крупнейшими западными ТНК. Это всемирно известные IBM, General Electric, Hewlett-Packard, Motorola, Sony, Philips Electronic, Siemens и др. То же самое происходило во всех других отраслях реального сектора экономики и в торговле. Не стал исключением аграрный сектор. Из крайне скудной информации относительно организации зернового хозяйства России можно сделать вывод о значительной доле присутствия в нем ТНК. Не менее 50% зернового экспорта контролируется международными корпорациями, такими как Glenkor, Louis Dreyfus Company, Bunge, Cargill и др. Прямое участие в капитале дает возможность выводить из страны в виде дивидендов значительную часть добавленной стоимости. В настоящее время участие ТНК в реальном секторе российской экономики не является предметом широкого обсуждения. Но они никуда не ушли, являясь не только получателями дивидендов, если они есть, но и собственниками основных производственных фондов и земельных ресурсов.

Вторая форма связана с бурной активностью собственных российских резидентов. В 1990-е годы вывод финансовых активов олигархической «элитой» был предопределен неприглядной историей первоначального накопления этого капитала и подсознательным ощущением неизбежности неприятных последствий. Со временем оффшоризация финансовых потоков стала восприниматься как естественная необходимость оптимизации условий ведения бизнеса в условиях неблагоприятной внутренней конъюнктуры. Сейчас это стало массовой формой вывода средств за рубеж, доступной всем желающим. Самый простой способ решения проблемы – учреждение или приобретение фирмы в одной из оффшорных юрисдикций, которая становится дочерней организацией и используется для осуществления финансовых вложений. Более сложная форма – создание оффшора и последующее учреждение им, как юридическим лицом, дочерней организации в России. Считается, что владельцами не менее 70-80% крупных отечественных частных компаний являются оффшорные структуры [3]. Через оффшоры создаются финансовые компании, выпускающие свои ценные бумаги и привлекающие средства на российском рынке. Почти 80% сделок по продаже российских активов на фондовом рынке проходит через оффшорные компании.

Оффшорные структуры современного бизнеса имеют тенденцию к усложнению. Чаще всего это не отдельные компании, а финансовые и финансово-производственные сети, включающие, наряду с основными и дочерними компаниями, множество аффилированных организаций [6]. Они идеально вписываются в холдинговые структуры. Многие российские корпорации имеют холдинги, инкорпорированные в оффшорные юрисдикции. Это дает возможность не только минимизировать налогообложение, но и решать по своему усмотрению множество других задач: проводить IPO, привлекать иностранных инвесторов путем выпуска облигаций и т.д. Если в 1990-е годы оффшоры практиковались в основном частным капиталом, то в настоящее время они активно используются государствен- ными корпорациями, которые открывают в оффшорных юрисдикциях инвестиционно-финансовые и трейдерские компании.

Оффшорные юрисдикции незаменимы для решения задачи сохранения крупных частных состояний. Трастовые оффшорные компании функционируют в соответствии с нормами англо-саксонского права. При учреждении траста и передаче ему активов в управление право собственности переходит к трастовому собственнику. Бенефициар имеет юридическое отношение к собственнику траста исключительно через договор об учреждении траста, который, как правило, не регистрируется и хранится у сторон [2]. Давая огромные преимущества частному капиталу, оффшорные юрисдикции наносят колоссальный ущерб экономикам национальных государств, существенно сокращая суммы собираемых налогов и инвестиционный потенциал. Во многих странах и на международном уровне приняты законодательные нормы и действуют институты антиоффшорного противостояния. Однако эффект от их деятельности не так велик, как хотелось бы. Объективно оффшоры являются необходимым элементом глобальной финансовой системы, без которого существующая модель мирового хозяйства не может существовать. Технологии взаимодействия национального бизнеса с глобальной финансовой системой

Рассмотрим эти технологии на примере нескольких коммерческих структур. ПАО АКБ «Финпромбанк» признан банкротом в октябре 2016 года и находится в настоящее время в процессе ликвидации. В начале 2000-х годов банк был вполне благополучным и выступал как расчетный центр инвестиционной компании «Регион», которая была акционером банка и вышла из него в 2008 году в связи с кризисными потрясениями. «Финпромбанк» тяжело пережил кризис и так и не смог оправиться после него. Пытался развивать розничное направление. За 2011-2012 годы объем обязательств перед физическими лицами увеличился почти в шесть раз. Кроме того, банк приобрел еще один актив – оператора таможенных платежей «Таможенная карта», в котором имел 90% капитала, а еще 10% принадлежали «Национальной ассоциации таможенных платежей» (НАТМ). Тем не менее, по итогам 2015 года банк получил убыток свыше 1 млрд руб. и именно в этот период выпустил облигационный заем на 1,5 млрд руб.

На начало 2016 года банк имел обязательства перед клиентами почти на 30 млрд руб., а его финансовые вложения в виде предоставленных кредитов и дебиторская задолженность составляли более 34 млрд руб. при размере собственного капитала в 5,6 млрд руб. На этом фоне обязательства по корпоративному займу смотрятся вполне безобидно. Явная опасность дефолта давала основания заблаговременно принять меры по выводу средств из банка. Акционерная структура организации давала для этого возможности, поскольку всеми своими корнями компания уходит в оффшоры (см. табл. 1).

Таблица 1

Акционерная структура ПАО АКБ «Финпромбанк» в 2016 году

Акционеры		Лица, контролирующие акционера
Организация	Доля в уставном капитале (УК) банка, %	Организация	Доля в УК акционера банка, %
ООО «Эйр Инвест» (Москва)	18,2	«Дефайер Групп Лтд» (Кипр)	99,9
ООО «Сиб Транс»	18,5	«Джойтас Корпорейшн»	75,39
		«Лзйк Сибилия Холдинг Инк» (Британские Виргинские острова)	24,61
ООО «Глобал Инвест» (Москва)	20,0	«Централ Маркетинг Лтд» (Белиз)	100,0
ООО «Аспект-Менеджмент»	20,0	«Тарлес Лимитед»	99,99
«Ю-ЭМ Менеджмент Лтд» (Кипр)	11,6	Перминов С.Б. – генеральный директор банка
«Омпион Холдингс Лтд» (Кипр)	8,4	Бажаев М.

Важнейшей формой перевода средств на зарубежные оффшорные счета является предоставление займов. За период с 2001 по 2014 год «Финпромбанк» предоставил своему акционеру «Ю-ЭМ Менеджмент Лтд» девять субсидированных займов на общую сумму свыше 3 млрд руб., причем три займа на 1 850 млн руб. были предоставлены в 2014 году. Большая часть этих займов – бессрочные, то есть без всяких перспектив возврата. Заметим, что по российскому законодательству бессрочными могут быть только внутренние государственные займы, выпускаемые без обязательства возврата капитальной суммы долга в определенный срок.

В апреле 2015 года «Финпромбанк» провел с «Ю-ЭМ Менеджмент Лтд» две крупные сделки по продаже облигаций кипрской компании «Квармайн Лтд» на сумму, составляющую 22% от балансовой стоимости активов банка. Наконец, за короткий период между отзывом лицензии и признанием банкротства «Финпромбанк» сумел продать почти 68% стоимости принадлежащего ему оператора «Таможенная карта» и вывести эти средства так, чтобы они не попали в конкурсную массу. По этому поводу в октябре 2017 в отношении «Финпромбанка» возбуждено уголовное дело о хищении на сумму свыше 5,6 млрд руб.

Выпуск корпоративных займов оффшорными компаниями, за которыми стоят обычно российские резиденты, является эффективной формой выведения средств из российской экономики. Чаще всего эти компании функционируют в составе холдингов, причем не только финансовых, но и производственных. Особая привлекательность этой формы состоит в том, что она существенно расширяет сферу привлечения средств, включая в нее коллективных институциональных инвесторов, таких как пенсионные фонды. Технология такого бизнеса строится следующим образом. В рамках промышленной или финансовой группы учреждается финансовая компания с целью выпуска облигационных займов и привлечения средств на фондовом рынке для финансирования проектов участников группы. Учредителем финансовой компании-эмитента становится некая кипрская компания, создателем которой, в свою очередь, выступает другая оффшорная компания, а конечным бенефициаром является один из владельцев российской группы.

Финансовая компания осуществляет выпуск и регистрацию корпоративного займа и размещает его. Нередки случаи, когда компания с уставным капиталом в 10 тыс. руб., привлекает средства в несколько миллиардов рублей. Заем выпускается под поручительство учредителя или без всяких поручительств. Средства облигационного займа идут отнюдь не в реальные капиталовложения, а, чаще всего, на предоставление ссуд. Казалось бы, достаточно сложным должен стать вопрос размещения облигационных займов. Однако проблема решается просто. Каждая группа имеет сложную сетевую структуру, включающую множество дочерних и связанных компаний, зарегистрированных как в России, так и за рубежом. Именно они, прежде всего, покупают облигации займов. При этом полученные эмитентом средства сразу же возвращаются инвесторам в виде ссуд и используются ими для дальнейших вложений. Кроме того, на руках у кредиторов остаются облигации, по которым они регулярно получают купонные выплаты.

Долгосрочные облигационные займы дают возможность достаточно долгое время зарабатывать на генерируемых ими денежных потоках, используя различные финансовые инструменты. Успех дела и продолжительность активного периода зависят от доходности осуществляемых ими финансовых инвестиций и возможности своевременной оплаты купонов, что для большинства эмитентов не является неразрешимой проблемой. Некоторые корпоративные структуры используют методы финансовой пирамиды, то есть выпускают подряд несколько облигационных займов, за счет которых погашают свои обязательства по предыдущим займам. Таким образом, в обороте корпорации с мизерным уставным капиталом могут находиться суммы в несколько десятков миллиардов рублей, обращающихся в финансовом секторе и никогда не выходящих в сферу реального производства. На фондовом рынке корпорация имитирует более или менее активный процесс купли-продажи своих облигаций, выходя на приемлемые показатели оборота.

Однако рано или поздно приходит время, когда у корпорации, зарабатывающей на облигационных займах, возникают финансовые трудности и риск дефолта. В условиях крайне неустойчивой и непредсказуемой экономической конъюнктуры от таких рисков никто не застрахован. Но и в этих обстоятельствах эмитенты находят оптимальные решения. Как правило, они успевают своевременно вывести средства в оффшоры и скрыть следы их движения через длинную цепочку трансакций и юридиче- ски оформленных новаций, меняющих форму и содержание обязательств по предоставленным кредитам. Отечественным кредиторам остается лишь подсчитывать свои убытки.

Еще один пример такого рода действий – история ООО «РЭДВАНС», финансовой компании, ликвидированной в марте 2018 года. Компания функционировала в сложной сети связей, созданной двумя российскими предпринимателями – А. Сангулия и Д. Хачатуровым. Учредителями «РЭДВАНС» с уставным капиталом в 10 тыс. руб. были две компании: ООО «Инвестпрогресс» с долей в 97% и «РГС Жизнь-Инвестиции» с долей в 3%. Сочетание букв «РГС» означает непосредственную включенность данного бизнеса в группу «Росгосстрах». Учредителями обеих этих компаний, в свою очередь, является А. Сангулия. Он – единственный учредитель ООО «Инвест-Прогресс» и опосредованно владелец «РГС Жизнь-Инвестиции» через кипрскую компанию «РГС Лайф Лимитед». На момент ликвидации «РЭДВАНС» компания «Инвестпрогресс» перестала быть его учредителем. «Инвестпрогресс» остается действующей организацией, а «РГС Жизнь-Инвестиции» ликвидирована в апреле 2018 года, менее чем за месяц до ликвидации ООО «РЭДВАНС».

«РГС Лайф Лимитед» играет важнейшую роль в этой системе. Кроме «РГС Жизнь-Инвестиции», эта кипрский оффшор учредил в России еще три компании с похожими названиями: ООО «РГС Жизнь-Инвест», ООО «РГС-Холдинг» и ООО «РГС Жизнь-Финанс». Две последних учреждены в сентябре 2016 года и ликвидированы в июне 2017 года, то есть просуществовали менее года, по-видимому, играя роль технических фирм-однодневок. ООО «РЭДВАНС», в свою очередь, в начале 2017 года участвовало в капитале нескольких компаний, в том числе ООО «Лайф-Инвест» с УК в 10 тыс. руб. и в ООО «Капитал Лайф Страхование жизни» с УК, равным 4 100 млн руб. В «Лайф Инвест» «РЭДВАНС» имел только 3%, а остальные 97% принадлежали кипрской компании ООО «Датлодикс Инвестмент Лимитед», собственником которой, по медийным источникам, является А. Сангулия.

Несмотря на скромную форму и уставный капитал, соответствующий масштабам малого предприятия, ООО «РЭДВАНС» обладал весьма внушительными инвестиционными возможностями. В декабре 2002 года «РЭДВАНС» учредил ОАО «Негосударственный пенсионный фонд РГС» и оставался его стопроцентным акционером до марта 2017 года. Он осуществлял контроль за деятельностью НПФ, но не в качестве управляющей компании. Фонд «НПФ РГС» в 2016 году занимал четвертое место на рынке пенсионных накоплений и имел счета более 3 миллионов граждан. По итогам года объем пенсионных накоплений фонда составлял 164 млрд руб.

В июле 2014 года «НПФ РГС» был ликвидирован путем реорганизации в форме преобразования и продолжил свое существование под названием АО «НПФ РГС» с тем же учредителем. В марте 2017 года «РЭДВАНС» вышел из числа собственников этого фонда, а сам фонд ликвидирован в августе 2018 года путем реорганизации в форме присоединения к объединенному фонду «НПФ Лукойл-Гарант». В декабре 2018 года «НПФ Лукойл-Гарант» вошел в состав финансовой группы «Открытие» и переименован в «НПФ Открытие».

Участие ООО «РЭДВАНС» в холдинговой структуре «Росгосстраха» осуществлялось через владение 100% акций ООО СК «Росгосстрах-Жизнь». Эта компания была создана в 2004 году Д. Хачатуровым, контролировавшим в то время «Росгосстрах», и продана А. Сангулия в обмен на долю в банке ФК «Открытие». Под угрозой несостоятельности данной группы, имеющей важное значение для финансовой системы страны, ЦБ был вынужден в августе 2017 года забрать ФК «Открытие» на санацию вместе с «Росгострахом». При этом «РГС-Жизнь» не вошла в состав этой группы и оказалась в руках ООО «Лайф-Инвест» под новым именем ООО «Капитал Лайф Страхование». Доля А. Сангулия в этой организации составляет 90,1%.

Процедура ликвидации ООО «РЭДВАНС» началась в ноябре 2017 года. К этому времени ООО «РЭДВАНС» выпустило пять облигационных займов на общую сумму 32 млрд руб, два из которых – на 15 млрд руб. – выпушены в мае-июне 2017 года, за несколько месяцев до начала ликвидационных процедур. Ликвидация компании не была вызвана ее банкротством, поскольку у нее есть действующий правопреемник ООО «Лайф-Инвест». Ликвидация прошла в форме присоединения к связанной компании и вызвана тактическими соображениями бизнеса. Похоже, что «Лайф-Инвест» заменил «РЭДВАНС» в той функции, которую тот выполнял в созданной сети. Это выпуск займов и другие формы привлечения средств, с последующим выбытием в форме добровольной ликвидации. Эти технические операторы, имеющие минимальный размер УК, осуществляют колоссальные инвестиции в несколько миллиардов и бесследно исчезают, сделав свое дело.

Проблемы мотивации бизнеса к инвестициям в российскую экономику

Решение задач ускорения экономического роста и перехода к новому технологическому укладу требует консолидации всех инвестиционных ресурсов и направления их на выполнение национальных проектов. В условиях капиталистической рыночной экономики проблема не может быть решена исключительно усилиями государственных структур и за счет бюджетных средств, необходимо активное привлечение частного капитала. При этом надо иметь ясное представление о том, кто является держателями инвестиционных ресурсов и в каких объемах, каковы экономические интересы этих групп и в какой степени они соответствуют национальным интересам. Рассмотрим этот вопрос на основе данных Росстата о вложениях в основной капитал и в финансовые активы. При этом мы исходим из того, что модернизация экономики связана, прежде всего, с вложениями в реальный сектор, с обновлением основных фондов и инфраструктуры.

По данным за 2018 год, инвестиции в основной капитал составили 13,2 трлн руб., в финансовые вложения почти в 20 раз больше – 246,5 трлн руб. [5]. В составе финансовых вложений выделим долгосрочные финансовые вложения, близкие по срокам оборота с вложениями в основной капитал (см. табл. 2).

Таблица 2

Инвестиции в финансовые вложения и в основной капитал РФ (в фактически действовавших ценах)

Показатели	2010	2015	2018
Всего вложения (трлн руб.), в том числе:	47,9	137,6	259,7
инвестиции в основной капитал (трлн руб.),	6,6	10,5	13,2
в % к общей сумме вложений	13,8	7,6	5,1
финансовые вложения (трлн руб.),	41,3	127,1	246,5
в % к общей сумме вложений	86,2	92,4	94,9
долгосрочные финансовые вложения в составе финансовых вложений (трлн руб.),	4,9	13,8	32,6
в % к сумме финансовых вложений	11,9	10,9	13,2
инвестиции в основной капитал в % к сумме долгосрочных финансовых вложений	134,7	76,1	40,5

Примечание: представленные данные не включают инвестиции субъектов малого предпринимательства.

За период с 2010 по 2018 гг. вложения в основной капитал в абсолютной величине выросли в два раза, однако их доля в общей сумме капиталовложений уменьшилась с 13,8% до 5,1% при росте суммы долгосрочных финансовых вложений более чем в шесть раз. В 2010 году вложения в основной капитал превышали долгосрочные финансовые вложения в 1,4 раза, а в 2018 году они составляют от них чуть более 40%. Приходится признать, что 95% инвестиционных ресурсов направляется не на развитие и восстановление изрядно разрушенных и одряхлевших основных фондов, а в финансовые вложения. Это свидетельствует о катастрофическом снижении заинтересованности инвесторов в реальных вложениях в развитие национальной экономики и переключении на возможности роста денежного капитала через механизмы финансовых рынков.

Встает вопрос, как работают эти финансовые вложения и, в частности, инструменты корпоративных займов на уровне макроэкономики. По данным за 2018 год, около 40% общих финансовых вложений направлялись в банковские вклады, 21% – в долговые ценные бумаги и депозитные сертификаты, 22% – на предоставление займов. Российский рынок ценных бумаг рассматривается как достаточно крупный, но не идет в сравнение с такими лидерами мировой финансовой системы как США и Китай. Капитализация фондового рынка определяется как суммарная стоимость акций всех публичных компаний, представленных на нем. Для самого крупного в мире американского фондового рынка эта величина составляет 32 трлн долл. при числе участвующих компаний 4 350; для Китая – 8,7 трлн долл. и 3 500 компаний; для России – 630 млрд долл. и 219 публичных компаний.

Капитализация российского рынка составляет около 40% к ВВП, что свидетельствует о крайней ограниченности денежной базы экономического роста. Аналогичные проблемы характерны и для рынка долговых бумаг. Объем рынка облигаций в США оценивается в настоящее время в 40 трлн долл., что составляет 200% к ВВП, в Китае – 80 трлн юаней (95% к ВВП), в России – около 20 трлн руб. (21% к ВВП) [4]. Возможности финансирования экономики через облигационные займы исполь- зуются крайне слабо. При этом, в отличие от США и Китая, в структуре рынка облигационных займов чрезвычайно велика доля облигаций корпоративных замов, которая составляет около 60% и имеет тенденцию к росту. Кроме того, российский рынок ценных бумаг отличается весьма специфическим составом участников.

По данным ВШЭ и Института исследований и экспертизы ВЭБ, около 3% россиян контролируют 89% всех финансовых активов, 92% срочных вкладов и 89% всех наличных сбережений. Это значит, что движение денежных потоков определяется интересами очень небольшой группы лиц. Крупнейшими держателями российского капитала являются нерезиденты. В основном это юридические лица, зарегистрированные российскими предпринимателями в оффшорах. Они держат в своих руках контрольные пакеты акций и более 55% ценных бумаг, находящихся в обращении. Через оффшоры денежные средства выводятся на зарубежные счета, с которых они иногда возвращаются в российскую экономику. Рынок корпоративных займов в полной мере отвечает целям своих сегодняшних участников и никак не соответствует интересам развития национальной экономики.

Заключение

В условиях абсолютного доминирования глобальной финансовой системы и при существующей степени открытости российской экономики рассмотренное положение вещей носит вполне объективный и предсказуемый характер. Национальный регулятор не в состоянии быстро и эффективно решить проблему вымывания инвестиционных ресурсов из страны. Важнейшие факторы, которые могут кардинальным образом изменить ситуацию, большей частью лежат вне границ национальной экономики. Это кризис долларовой системы международных денежных расчетов, угрожающий обесценением всех долларовых активов, и угроза «замораживания» и изъятия денежных активов российского бизнеса международными финансовыми регуляторами. Опасения по поводу сохранности своих накоплений способствуют возврату российского капитала на родину [1]. Для опасений такого рода есть все основания, поэтому насущными становятся вопросы амнистии капиталов и их реинвестирования в российскую экономику.

Наряду с решением юридических проблем и условий амнистии капиталов, имеющих зачастую не совсем легальное происхождение, должны быть найдены способы привлечения этих средств в те отрасли и проекты, где дефицит инвестиционных ресурсов является наиболее острым. Эти способы по определению не должны ущемлять декларируемых предпринимательских свобод современного капитализма. В любом случае, исходя из особенностей данной фазы макроэкономического инвестиционного цикла, драйвером инвестиционной активности в обозримом будущем остаются государственные капиталовложения при условии жесткого контроля принятых к исполнению проектов.