Влияние процессов цифровизации и глобализации на экономические циклы

Мировая экономика за последнее десятилетие ощутила значительные шоки, однако, тенденции глобализации экономических процессов всё так же актуальны. Быстро растущие потоки международной торговли и финансов, которые характеризовали экономическую ситуацию последних лет, значительно сократились в период финансового кризиса 2008 года и до сих пор не вернулись к докризисному значению (приток прямых иностранных инвестиций в мире в 2017 году составили 1,95 трлн долл. США, что в 1,6 раз ниже этого показателя в докризисный период) [14]. Однако растут цифровые потоки, глобально передающие информацию, инновации и идеи. Во многом это происходит благодаря широкому распространению цифровых технологий и сети глобальных городов, усиливающих экономические связи между странами. Растущие финансовые потоки между странами приводят не только к выравниванию условий хозяйственной деятельности в мире, но одновременно и ставят под угрозу финансовую стабильность.

В результате возникает трансмиссионный механизм, по каналам которого финансовый кризис, начавшийся в одной стране, может повлиять на экономику всех контрагентов и распространиться подобно инфекции. Заразные кризисы и финансовые инфекции являются относительно новым явлением и пока не изучены в полной мере. Подобные изменения объясняют актуальность изучения новых источников и механизмов кризисных явлений, появляющихся с ускорением глобализации и цифровиза-

ГРНТИ 06.52.45

Кристина Владимировна Ильина – аспирант кафедры общей экономической теории и истории экономической мысли Санкт-Петербургского государственного экономического университета.

Статья поступила в редакцию 10.04.2019.

ции экономики, а также поисков новых способов сглаживания амплитуды циклических колебаний, а следовательно, и борьбы с одной из фаз цикла – экономическим кризисом.

Рассмотрим эволюцию научных подходов к исследованию циклических процессов в экономике, с целью выявить циклообразующие факторы современно экономической системы. Идея циклов в экономике зародилась аналогично данной идее в любой систематизированной структуре – через взаимосвязь с природой. Первые теории циклов в хозяйственных системах связывали их наличие с внешними, чаще всего природными, факторами. Одной из самых известных теорий вешних факторов была теория У.С. Джевонса, английского экономиста, который связал экономический цикл и цикл солнечной активности. Длительность цикла он считал устойчивой (11 лет) и рассматривал наличие взаимосвязи через влияние солнечных циклов на сельское хозяйство.

Наибольшую свою популярность теории внешних факторов имели на заре развития идеи экономических циклов как таковой, однако, начавшаяся промышленная революция привела к развитию теорий классической политической экономии. Наиболее изучаемыми стали циклические процессы, связанные с перепроизводством. Глубинной причиной экономических циклов на этом этапе считался сам рыночный механизм. Появилось множество теорий, по-своему трактовавших пути распространения циклических процессов перепроизводства. Их можно разделить на группы: инвестиционные и промышленные.

К группе инвестиционных теорий можно отнести теории циклов М.И. Туган-Барановского и А. Шпитгофа. По мнению Туган-Барановского, изложенному им в произведении «Промышленные кризисы в современной Англии, их причины и влияние на народную жизнь» (1894 г.), фазы промышленного цикла определяются процессом инвестирования [4]. Им была изучена роль ссудного процента в процессе циклических колебаний экономики: высокий процент сигнализирует о нехватке инвестиционных ресурсов, ликвидация промышленного кризиса вызывает падение ставки процента. Данная теория в будущем послужила основой кейнсианской теории циклов и теории длинных волн Кондратьева, однако, в ней рассматривался довольно узкий круг циклообразующих факторов. Шпитгоф в начале XX в. дополнил теорию Туган-Барановского, однако, данные теории не рассматривали факторы сферы денежно-кредитного обращения как циклообразующие, а также не учитывали сферу потребления.

К группе промышленных теорий можно отнести теорию среднесрочных циклов К. Жюгляра, марксистскую теорию циклов, теорию Афтальона, концепцию Митчела и многие другие. В данных циклических моделях основное внимание уделено практическим аспектам. Так, работе К. Жюгляра «Коммерческие кризисы и их периодическое возвращение во Франции, Англии и Соединенных Штатах», написанной им в 1862 году, были выявлены и описаны среднесрочные экономические циклы, длительностью 7-11 лет [5]. Причины экономического цикла усматриваются им в периодичности обновления основного капитала и в сфере денежного обращения. При этом в данной работе показаны не только колебания в уровне загрузки производственных мощностей, но и в объемах инвестиций в основной капитал, поэтому данную теорию можно считать производственно-инвестиционной. Карлом Марксом были выявлены 10-летние промышленные циклы и аграрные циклы. В своих работах он показал, что цикл является чертой не только сферы обращения, но и производства. Им также объяснено формирование циклического характера развития рыночной экономики, однако, наличие цикличности в экономике приписывается только капиталистическим странам.

В период нарастающего развития денежного и финансово-кредитных секторов, а, соответственно, и развития монетаристских учений, интерес к циклическим процессам в экономике не утих, однако, был рассмотрен с новой стороны. Особенно интересны в данном разрезе теории Дж. Китчина, И. Фишера, Р. Хоутри и австрийская теория делового цикла. Так, в 1923 году в работе под названием «Циклы и тренды в экономических факторах» Дж. Китчин выявил наличие краткосрочных экономических циклов (3-4 года). Существование краткосрочных циклов было объяснено им колебаниями мировых запасов золота [6]. (Впоследствии данные циклы были объяснены наличием временных лагов в процессе воспроизводства.) Тем не менее, данные циклы не рассматривались как фундаментальные.

Рассматривая данный период развития теорий экономических циклов, стоит уделить отдельное внимание концепции А.С. Пигу, изложенной им в 1927 году в работе «Колебания промышленной активности» [9]. Здесь в качестве основных причин цикличности выступают психологические моменты и ошибки в их оценках. Им выделены три взаимосвязанных группы факторов, влияющих на ожидаемые доходы предпринимателей: реальные, денежные и психологические. Им описан механизм экономического цикла с психологической точки зрения, проанализирована сфера занятости, рассматриваемая как мерило колебаний, однако, динамика капитала отвергается им как фактор экономического цикла.

С появлением и распространением кейнсианских идей фокус внимания экономистов-теоретиков, занимавшихся изучением циклов, сместился в сторону взаимодействия рыночных систем с государством, рынка благ с рынком денег, при этом государство играло роль ациклического регулятора, однако, не рассматривалось как система, самостоятельно порождающая цикл. Среди теорий, которые можно назвать пре-кейнсианскими, в которых совершались попытки рассмотреть образование экономического цикла с помощью синтеза факторов различной природы можно назвать теорию ритмов С. Кузнеца. В работе «Вековые движения в производстве и ценах» опубликованной им в 1930 г., выявлены циклы продолжительностью 15-25 лет [7]. Их причина – демографические процессы и строительные изменения. И несмотря на то, что четкой периодичности не наблюдается, всё же стоит отметить значимость данной теории в затрагивании социальных факторов экономической динамики.

В период расцвета социалистических идей появились теории наличия циклических механизмов в плановой, то есть полностью контролируемой государством, экономике. Таким образом, начала развиваться совершенно новая мысль – теперь государство считалось не просто ациклическим механизмом циклов перепроизводства, а системой, самопорождающей циклы дефицита. Так, в своей работе «Дефицит» Янош Корнаи (1980 г.) рассмотрел дефицит как первоисточник циклов и кризисов планово-распределительной экономике. Одной из причин зарождения инвестиционных циклов он считал неограниченный спрос на инвестиции [3].

Со временем экономисты начинают понимать, что баланс рыночной и плановой систем, глубинно содержащих противоположно направленные циклы, дает потенциал для сглаживания амплитуды циклических колебаний, неизбежных для любой хозяйственной системы, однако, на заре миллениума их встречает новый вызов – старт стремительного развития технологий, зарождающаяся цифровая трансформация всей экономической системы. Начинают развиваться теории, делающие фокус на технологический фактор цикличности. Одни из самых ярких – концепция реального бизнес цикла Ф. Кидланда и Э. Прескотта и концепция технологических укладов С.Ю. Глазьева. Первая объясняет колебания деловой активности шоками со стороны предложения, при этом технологические шоки сильнее других параметров воздействуют на порождение циклов [8]. Вторая, развивая теории Кондратьева и Шумпетера, утверждает, что фазы экономического цикла обусловлены сменой технологических укладов. Однако обе они обладают слабыми прогнозными свойствами, так как на выходе могут иметь случайные шоки [1].

На текущий момент в экономическом сообществе не сформировано единое мнение о том, какие факторы и как именно влияют на длину и амплитуду текущих мировых и локальных экономических циклов, однако, данная тема вызывает всё больше интереса, особенно в свете всё чаще проявляющихся «финансовых инфекций» и случаев синхронизации экономических циклов на глобальном и региональных уровнях. К таким последствиям приводит всё большая интегрированность экономик друг в друга, чему способствует развитие технологий и увеличивающаяся цифровизация экономики и общества в целом, а также рост международного товарного и финансового оборота по всему миру.

В настоящее время ведущим фактором производства становится информация, разнообразные социально-экономические явления, включая цикличность экономики, имеют информационную природу и общее информационное содержание [2]. В условиях перехода к цифровой экономике масштабы цифровых потоков увеличиваются, растут объемы передаваемой информации, происходит трансфер информационных технологий через глобальные сети, затрагивающий большинство стран мира. Потоки торговли и финансов заметно снизились, потеряв предкризисный импульс к росту, тем не менее, согласно прогнозам, международная торговля увеличится в наступающем десятилетии более чем в 5 раз, благодаря потокам цифровой торговли, передаче информации, а также росту трафика, связанного с деятельностью транснациональных корпораций [10].

Стоимость международных взаимодействий и транзакций заметно снижается благодаря новым технологиям. В современном мире, благодаря международным технологическим инструментам, даже небольшие компании могут претендовать на долю глобального рынка. Alibaba, Google, Facebook и прочие высокотехнологичные компании создают универсальные инструменты взаимодействия с клиентами по всему миру. По данным McKinsey, 86% опрошенных технологических компаний ведут некую международную активность и рассчитывают на глобальное присутствие [12]. Люди ежедневно напрямую участвуют в глобализации, используя цифровые платформы для бытовых нужд, общения и работы. Более 3 млрд человек пользуются социальными сетями, около 900 миллионов человек имеют международные связи в социальных сетях, а 360 миллионов принимают участие в трансграничной электронной торговле [11].

По данным Всемирного банка, международные потоки информации, товаров и финансов увеличили мировой ВВП как минимум на 10% за последние 10 лет. И хотя все больше стран участвуют в международных экономических отношениях, глобальные потоки остаются сконцентрированными среди небольшого числа ведущих стран. Разрывы между лидерами и остальным миром сокращаются очень медленно, но догоняющий рост представляет большую возможность для отстающих стран. Тем не менее регулярно появляются новые центры, в которых мировые экономические потоки сгущаются в той или иной сфере, трансформируя экономическая деятельность. Новые возможности будут благоприятствовать странам, которые создают инфраструктуру, учреждения и бизнес-среду, в которой их компании и граждане чувствуют возможность максимально реализовать свой потенциал.

Среди факторов, непосредственно влияющих на каналы распространения кризисных явлений и синхронизацию циклов, можно выделить:

• •    рост скорости передачи информации позволяет не только сократить операционные расходы, а также затраты на инфраструктуру и маркетинг, но и быстрее принимать решения, основываясь на большем количестве аналитических данных;

• •    усиление взаимодействия с конечным пользователем благодаря омниканальности ведет к ускорению роста лояльности, следовательно, к ускорению жизненного цикла продуктов, что соответственно влияет на ускорение жизненного цикла производства/разработки новых продуктов (методология Agile имплементируется на всё более крупные структуры);

• •    трансфертное ценообразование позволяет транснациональным компаниям сгладить внутренние издержки через взаимодействие между отдельными международными подразделениями (однако зачастую ведет к налоговым спекуляциям);

• •    рост количества видов активов ведет к диверсификации иностранных инвестиций, что снижает их рискованность для инвесторов и увеличивает привлекательность данного вида капиталовложений, однако сам рост объема иностранных инвестиций ведет к увеличению риска зависимости государств от внешних финансовых источников.

С учетом перечисленных факторов можно сделать следующие выводы:

• •    длина циклов и, соответственно, промежутки между спадами и кризисами сокращаются, подобно сокращению жизненного цикла большинства высокотехнологичных продуктов;

• •    увеличиваются риски финансовых инфекций (заразных кризисов) из-за роста нерегулируемых, ускоряющихся и возрастающих по объему финансовых потоков между странами;

• •    амплитуда локальных циклов увеличивается за счет увеличения скорости реакции агентов на экономические спады и быстрого вывода средств из неэффективных активов, а также облегчения возможности международной миграции (в кризисные периоды отток трудоспособного населения тормозит скорость оздоровления экономики);

• •    амплитуда глобального цикла сглаживается за счет роста количества участников глобальных взаимоотношений, ведущей к возможности быстрой смены контрагентов и предотвращения влияния негативных факторов в экономике одной страны на экономику других.

Следовательно, цифровизация и глобализация мировой экономики оказывают заметное влияние на экономические циклы, сокращая их длину, увеличивая амплитуду локальных циклов, и снижая амплитуду глобального цикла. Новые механизмы и факторы, влияющие на скорость, амплитуду и длину экономических циклов, среди которых ведущую роль занимают передовые цифровые технологии, обеспечивают инновационный экономический рост.

64 p.