East European champleve enamels: independent development or relationship with provincial roman enameling?

Украшения в стиле восточноевропейских выемчатых эмалей распространяются в Прибалтике, Поднепровье и некоторых других регионах Восточной Европы в период, который принято называть эпохой римских влияний. Различные аспекты взаимодействия жителей Римской империи и населения за ее пределами, влияние ее материальной культуры, производственных традиций и образа жизни на культуру варварского населения Центральной и Восточной Европы традиционно являются объектом пристального внимания археологов. При этом тема трансфера технологий из римских провинций за пределы империи, его механизмов, а также проблема соотношения миграции готовых изделий, сырья для их производства, мастеров и идей относятся к кругу наименее исследованных вопросов, выходящих, как правило, за рамки «доказательной» археологии.

* Статья подготовлена при финансовой поддержке РФФИ, проект № 18-09-40093.

Материальные свидетельства, позволяющие локализовать и изучить ремесленные центры многих специализаций, часто неуловимы археологически, и для эмальерного производства этот тезис справедлив, пожалуй, в наибольшей степени. До недавнего времени проблемы производства украшений с эмалями восточноевропейского стиля практически не рассматривались в литературе детально. Традиционно считается, что восточноевропейское эмалирование возникло под влиянием провинциально-римского, а сырьем для эмалей варварским эмальерам служили импортные бусы; в Поднепровье на эту роль претендуют в первую очередь призматические уплощенные «кирпичики» красного непрозрачного стекла ( Ахмедов и др ., 2015. С. 146).

Химико-технологическое исследование украшений круга варварских эмалей из Брянского клада показало, что производство происходящих из него украшений, в первую очередь – с полихромными эмалевыми вставками, было ремеслом, требующим определенного уровня квалификации мастеров. Оно подразумевало владение приемами горячей и холодной обработки стекла, знание его специфических свойств, умение сочетать материалы, имеющие разные температуры «плавления» и требующие разных подходов к обработке ( Румянцева , 2016; 2018; Румянцева и др ., 2018). То есть эмалированием украшений Брянского клада занимались мастера, хорошо знакомые с искусством горячей обработки стекла, которое местному населению, по общепринятому мнению, было незнакомо – этот вид ремесла не распространился за пределы Римской империи.

Кроме того, производство изученных украшений должно было быть в достаточной степени обеспечено сырьевыми материалами. Как показывают данные о составе стекла украшений из клада, он соответствует группе 2 римских эмалей по системе Д. Хендерсона ( Henderson , 1991) и не типичен для стеклянных украшений, смальты и прочих изделий красного глухого стекла. Иными словами, регионы производства восточноевропейских украшений снабжались специальным сырьем для эмалирования, которое не могло попадать сюда случайно.

Эти два обстоятельства позволили предположить, что по меньшей мере полихромные украшения выполнены руками провинциально-римских мастеров, а не местных литейщиков. Типичным для эмалей составом обладают и бусы-кирпичики из клада; совершенно очевидно, что в Поднепровье они не были случайным сырьем для изготовления восточноевропейских эмалей (хотя и могли использоваться в этих целях для простейших украшений местными мастерами); их производство, вероятнее всего, сопутствовало эмальерному.

Учитывая приведенные факторы, представляется интересным более детально проследить связь между развитием провинциально-римского и восточноевропейского эмальерного производства. Ранее данная тема уже затрагивалась в исследованиях, посвященных варварским эмалям, однако большинство из них было посвящено поиску морфологических прототипов как самих украшений в целом, так и отдельным элементам их металлических основ (см., например: Moora, 1934; Корзухина, 1978. С. 51–54 и многие др.). Г. Ф. Корзухина обращала также внимание на использование некоторых сходных приемов при изготовлении эмалевых вставок «галльскими» и «варварскими» мастерами: выемчатая техника, использование приема вкрапления мелких кусочков эмали в незастывшую основу вставки контрастного цвета, сочетание эмалей различных цветов в одной ячейке. При этом она отмечала, что варварские предметы стоят в прямой зависимости от провинциально-римских не только в смысле форм, но и техники нанесения эмалей (Корзухина, 1978. С. 52, 53). Е. Л. Гороховский обращал внимание на то, что наиболее ранние подковообразные фибулы из Поднепровья несут выразительные черты провинциально-римских украшений II в., включая форму и композицию эмалевых гнезд (Гороховський, 1982. С. 30, 36).

Среди задач предлагаемой работы – прежде всего детальный анализ техник заполнения эмалевых гнезд, использовавшихся провинциально-римскими и восточноевропейскими эмальерами. Кроме того, сопоставлена динамика распространения римских континентальных и варварских эмалей и проведен сравнительный анализ развития стилей с учетом данных хронологии.

Основные техники эмалирования, использовавшиеся провинциально-римскими мастерами, были систематизированы Д. Бейли ( Bayley , 2015. P. 179–182). Они включают:

• I.    Простое эмалирование, иногда в комбинации с заранее отлитыми металлическими элементами в центре эмалевого поля, лужением металлической основы или напаиванием серебряной проволоки или фольги. Одной из разновидностей техники простого эмалирования является заполнение разных эмалевых полей эмалями различных цветов.

• II.    Комбинация в одном гнезде кусочков стекла или кусочков с эмалевым порошком без использования перегородок.

• III.    Вставки в эмалевое поле в виде «капель» или стеклянных «глазков» контрастного цвета, монохромных или в виде концентрических окружностей.

• IV.    Использование смешанных разноцветных эмалей в одном поле, в т. ч. для получения т. н. мраморной эмали.

• V.    Изготовление эмалевых вставок в технике миллефиори (Ibid. P. 179, 180).

Для восточноевропейского эмалирования характерен практически идентичный набор техник, использованных на изделиях как из Поднепровья, так и из Прибалтики.

Простое эмалирование (I) было самой распространенной из них (рис. 1: 1–3 ). В некоторых случаях разные лунки заполнялись эмалями различных цветов (см., например: Bitner-Wróblewska , 2011. Fig. 3; Michelbertas , 2016. P. 74. Cat. N 15b; Брянский клад…, 2018. Табл. XXXII–XXXIII. Кат. № 92, 93). Этот прием, однако, более сложен технологически, чем использование эмалей одного цвета, т. к. при обжиге необходимо учитывать разницу температур «плавления» эмалей разных цветов: более легкоплавкие выгорают быстрее, поэтому в подобных случаях обжиг должен проводиться в два этапа – сначала более тугоплавкая, потом – более легкоплавкая эмаль ( Бреполь , 1986). В частности, на браслетах Брянского клада разные гнезда заполнены красной и оранжевой эмалями, которые, судя по сильно различающемуся содержанию свинца ( Румянцева и др ., 2018), должны были обрабатываться при разной температуре.

Среди варварских эмалей встречаются и украшения с заранее отлитыми металлическими элементами в центре эмалевого поля (рис. 1: 1 ), как в Под-непровье, так и в Прибалтике (см., например: Корзухина , 1978. Кат. № 45; Bitner-Wróblewska , 2011. P. 407 и др.). Можно добавить, что и лужение металлической основы или украшение поверхности изделий напаянными серебряными

Рис. 1. Применение различных техник эмалирования на украшениях круга восточноевропейских выемчатых эмалей (без масштаба)

I – простое эмалирование; II – сочетание эмалей разных цветов в одном поле без перегородок; III – «инкрустация» кусочками стекла; IV – смешение эмалей разных цветов в одном поле; V – декор накладными тянутыми нитями

1 – Межонис, курган 2, погребение 5; 3, 4, 5, 10 – Брянский клад; 6 – Мощинский клад; 7 – Красный бор; 8 – Марвеле; 9 – Бакшяй

1, 2, 7 – по: Bitner-Wróblewska , 2011. Fig. 2c, 3, 7; 3, 4, 5, 10 – по: Брянский клад. Табл. X: 1 ; XIII; XXXI; XXXIII; 6 – по: Булычев , 1899; 8 – по: Michelbertas , 2016. P. 70; 9 – фонды Государственного Эрмитажа, № 982/9

пластинками было распространено и в восточноевропейском эмалировании ( Корзухина , 1978. С. 33; Белоцерковская , 2018. С. 32–34; Сапрыкина , 2018. С. 233; Хомякова , 2019. В печати).

Комбинирование в одном эмалевом поле кусочков стекла различного цвета и, возможно, кусочков стекла и эмалевого порошка (II; рис. 1: 4–6 ) также практиковалось эмальерами, работавшими в восточноевропейском стиле, хотя такие вещи довольно редки. Помимо украшений из Брянского и Мощинского кладов ( Булычев , 1899; Корзухина , 1978. Кат. № 90; Брянский клад..., 2018. Табл. X: 1 . Кат. № 80; Табл. XXXI. Кат. № 95; Румянцева , 2016. Рис. 4: 8 ; 5: 12 ), можно упомянуть серию прибалтийских находок ( Корзухина , 1978. Табл. 27: 2 . Кат. № 213; Michelbertas , 2016. P. 62. Cat. N 6a-c).

Вставки в эмалевое поле в виде «капель» или стеклянных «глазков» контрастного цвета (III; рис. 1: 7–8 ) менее распространены в восточноевропейском эмалировании, однако такие вещи встречаются: в известных нам случаях речь идет об одноцветных, тщательно зашлифованных вставках круглой формы ( Корзухина , 1978. С. 52, 53; Bitner-Wróblewska , 2011. Fig. 7; Michelbertas , 2016. P. 70. Cat. N 12).

Техника смешения эмалей различных цветов (IV; рис. 1: 9 ) была, очевидно, наименее распространена на рассматриваемой территории. Мне достоверно известна только одна вещь, выполненная в технике, близкой «мраморному» эмалированию, – это подковообразная фибула из Бакшяя ( Корзухина , 1978. Кат. № 205: 2 ¹). Смешанный эмалевый порошок различных оттенков синего цвета применен также при заполнении гнезд цепи питьевого рога из Брянского клада (Брянский клад…, 2018. Табл. XL: 2 . Кат. № 170; Румянцева , 2016. Рис. 5: 13 ).

Единственная техника, применение которой на украшениях в стиле восточноевропейских выемчатых эмалей на сегодня не зафиксировано, – миллефио-ри (V) – наиболее сложная в исполнении, требующая участия в производстве не только эмальера, но и мастера-стеклодела высокой квалификации.

Из техник эмалирования, распространенных на восточноевропейских и обычно не применявшихся на провинциально-римских украшениях, необходимо выделить орнаментацию эмалевого поля накладными стеклянными нитями контрастных цветов (рис. 1: 10) в виде волн, прямых линий и, реже, крестов (см., например: Румянцева, 2016. Рис. 5: 1–9). Подобная техника – одна из наиболее популярных среди варварских эмалевых украшений; она использовалась, в частности, для декорирования полей питьевых рогов (Брянский клад…, 2018. Кат. № XL: 2. Кат. № 170; Michelbertas, 2016. Cat. N 11, 13, 31). Являясь безусловным результатом развития стиля восточноевропейских эмалей, данная техника, вероятнее всего, была одним из наиболее удачных решений, когда речь шла о заполнении эмалевого поля большого размера. Размер провинциально-римских и варварских украшений с эмалями является одним из основных различий между ними, и большие по площади эмалевые поля на более крупных восточноевропейских украшениях заставляли мастеров экспериментировать с техниками в поиске новых композиционных решений, применение которых было нецелесообразно на провинциально-римских изделиях. Стоит добавить, что вытягивание стеклянных нитей из тигля, необходимое при использовании данной техники, является приемом горячей обработки стекла, которая, судя по имеющимся на сегодня данным, не получила распространения в варварской среде.

Возникновение, динамика развития и упадок эмалирования в римских провинциях и в ареале варварских эмалей

Согласно современным данным, первые провинциально-римские эмали появляются в Британии и на континенте практически одновременно. В Британии наиболее ранние свидетельства провинциально-римского эмальерного производства относятся к середине – второй половине I в. ( Bayley , 2015. P. 185), в Галлии наиболее ранние типы фибул с эмалями датируются серединой – второй третью I в.; однако находки вещей самого раннего горизонта на континенте довольно редки ( Feugère , 1985. P. 363). В интересующем нас контексте важно время проникновения провинциально-римских эмалевых украшений за границы Империи, а также динамика их распространения как на территории империи, так и за ее пределами.

Одна из наиболее ранних попыток проследить динамику распространения римских эмалей на территории Барбарикума была предпринята К. Экснером. Первые их находки в погребальных комплексах на Рейне (3 изделия) он отнес к периоду В2 центральноевропейской хронологии; наибольшее их количество – 23 предмета – к периоду В2/С1, 3 изделия – к периоду С1, 4 – к периоду С2. Единичные изделия он датировал периодом С3 (1 находка) и эпохой Великого переселения народов (2 находки) ( Exner , 1941. S. 149). Пик распространения вещей с эмалями (около половины учтенных находок) приходится, по его данным, на период между 170 и 180–190 гг.

Хронологию фибул с эмалями в Барбарикуме разрабатывал З.Томас: по его данным, они появляются здесь на фазе В2, получая наибольшее распространение на фазе В2/С1, и известны здесь до фазы С2 ( Thomas , 1966; Mączyńska , 2017. S. 458).

Современные сведения о находках римских эмалей на территории Свободной Германии в целом близки тем, что были получены ранее: основной приток импортных римских фибул приходится на фазы В2/С1 и С1а, а его постепенное сокращение – на фазы С1b и С2 ( Mączyńska , 2017).

Наиболее показательная картина распространения импортных вещей с эмалями получена для сарматов Среднего Дуная на территории Баната ( Grumeza , 2015). Самые ранние из них появляются в начале II в., к этому времени относятся украшения единичных типов. Начиная с середины II в. их ассортимент существенно расширяется; в 180–250-е гг. он наиболее широк, а начиная с середины III в. начинает сокращаться; самые поздние импорты с эмалями датируются здесь 260–270 гг. (рис. 2).

Рис. 2. Период использования провинциально-римских фибул с эмалями на территории Баната (по: Grumeza , 2015. Fig. 2)

Финал распространения провинциально-римских украшений с эмалями на континенте в целом приходится на вторую половину – конец III в. Верхняя дата самых поздних фибул с эмалями из Галлии определяется концом III в. ( Feu-gère , 1985). По данным, полученным на материалах Паннонии, эмали «выходят из моды» чуть позже разрушения мастерской в Антее, которое происходит в середине – второй половине III в. ( Sellye , 1939. P. 33, 41). Самая поздняя находка фибулы с эмалями римского времени с территории Сербии относится к III – началу IV в. ( Petcović , 2010. P. 366). В отличие от континентального, эмальерное производство на территории Великобритании и Ирландии переживает второй расцвет в более позднее время ( Sellye , 1939. P. 41), существуя без изменений еще по меньшей мере в IV в. ( Henderson , 1991. P. 76).

Ритмы развития стиля восточноевропейских выемчатых эмалей очень близки ритмам провинциально-римских континентальных.

По данным А. Битнер-Врублевской, наиболее ранние украшения с восточноевропейскими выемчатыми эмалями, происходящие из датированных комплексов Мазур, Сувалок и Литвы, датируются поздней частью периода В2 (В2b), т. е. около середины II в. или чуть раньше; ранее они датировались фазой В2/С1. Значительный массив находок с эмалями зафиксирован в погребальных комплексах Прибалтики, относящихся к B2 / C1, С1а и С1b. Наиболее поздние находки относятся к фазам C1b – C2 ( Битнер-Врублевска , 2019. В печати. Там же см. ссылки на литературу и абсолютные даты фаз).

В ареале вельбаркской и пшеворской культур, где украшения с эмалями являются импортами из Прибалтики и Поднепровья, они происходят из комплексов, наиболее ранние из которых относятся к фазе В2/С1, а наиболее поздние – к фазе С2 (Там же).

По данным О. А. Хомяковой, основанным на анализе находок в стиле восточноевропейских выемчатых эмалей из коллекции «Пруссия», на территории Восточной Прибалтики наиболее ранние находки относятся к периоду около середины II в. (фаза В2 центральноевропейской хронологии), наибольшее количество находок приходится на вторую половину II – начало III в. (фазы В2/С1 и С1а), самые поздние – к первой половине – середине III в. (фаза С1, включая С1b) ( Хомякова , 2019. В печати).

На территории Литвы М. Михельбертас датирует появление варварских эмалей периодами от второй половины фазы В2 до В2/С1 – С1а, т. е. второй половиной – концом II – серединой III в. В его каталоге к временному промежутку, начиная от фаз В2 – В2/С1 до фазы С1b, отнесено 11 находок, к периоду С1b – C2 – 9 находок, С1b – C3 – одна находка ( Michelbertas , 2016. S. 55–93, 100–106). Значительная серия вещей относится также к фазам С3 – D, однако предложенные им поздние даты эмалей с территории Литвы были подвергнуты критике ( Обломский , 2018. С. 235, 236; Битнер-Врублевска , 2019. В печати).

В Поднепровье украшения ранней и средней стадий (т. е. имеющие эмалевые вставки) датируются А. М. Обломским второй половиной II – серединой – второй половиной III в. ( Обломский , 2018. С. 325).

Находки украшений с эмалями первой и второй стадий развития стиля, т. е. содержащие эмалевые поля, в закрытых комплексах степной зоны, Причерноморья и Крыма датируются концом II – серединой III в. ( Обломский , 2017. С. 57, 58; 2018. С. 325, 326).

Верхняя дата находок в стиле восточноевропейских эмалей, имеющих эмалевые вставки, в Поочье и других регионах за пределами их основного ареала в целом также не выходит за вторую половину III – рубеж III–IV вв. (Брянский клад…, 2018; обзор хронологии эмалей см. также: Обломский , 2018. С. 325–327).

С более поздними горизонтами связывается очень незначительное число находок вещей с эмалями (см., например: Веретюшкин и др ., 2005; Обломский, Тер-пиловский , 2007. С. 130, 131. Рис. 162: 1 ; Ахмедов , 2018. С. 157). К началу IV в. они в подавляющем большинстве уже прекращают существование, и на смену им приходят украшения третьей стадии – близкие стилистически, но уже не имеющие эмалевых вставок ( Обломский, Терпиловский , 2007. С. 120–124).

Как уже ранее отмечали исследователи, ритмы распространения украшений в стиле восточноевропейских выемчатых эмалей в целом синхронны в Поднепровье и Прибалтике, а даты находок за пределами этого ареала в целом не противоречат полученным на этих материалах (Обломский, 2018).

Если сравнивать ритмы распространения провинциально-римских (континентальных) и варварских эмалевых украшений, то можно говорить о том, что восточноевропейский стиль появляется и складывается в период расцвета и активной экспансии провинциально-римского эмалирования как на территории империи, так и за ее пределы в виде импортов. Это представляется логичным, учитывая то, что стиль варварских эмалей формируется под влиянием провинциально-римского. Совпадает и период наивысшего расцвета обоих стилей – примерно последняя треть – конец II – середина III в. Однако крайне важным представляется другое обстоятельство – совпадение периода угасания и прекращения существования украшений с эмалевыми вставками обоих стилей. В империи это происходит во второй половине III в.; в Восточной Европе и Прибалтике – либо в тот же временной промежуток, либо, там, где финал стиля датируется более широко, время его угасания включает вторую половину III в. Позже сам стиль украшений продолжает существовать еще довольно продолжительное время, однако на них отсутствуют эмалевые вставки. Учитывая синхронность исчезновения украшений с эмалями на широкой территории, включающей Поднепровье и Прибалтику, вряд ли можно рассматривать в качестве основной и единственной причины этого явления продвижение черняховского населения в ареал киевской культуры ( Фурасьев , 2002) или военные действия, происходившие в Восточной Европе в период, синхронный скифским войнам ( Обломский , 2018). Это не объясняется и прекращением притока бус как сырья для эмалирования одновременно на всей указанной территории.

Наконец, если сравнивать развитие стилей провинциально-римских и варварских эмалей , то и в этапах развития, которые они проходили, выделяется много общего: на двух первых стадиях стиль восточноевропейских эмалей проходит те же этапы, что и провинциально-римское эмалирование, хотя они и не совпадают в полной мере хронологически.

На материалах Галлии М. Фёжер выделил 4 стиля в провинциально-римском эмалировании, развитие между тремя первыми из которых шло «постепенно и бесперебойно» ( Feugère , 1985. P. 363, 364).

К первому он отнес фибулы, на которых эмаль использована в небольших количествах, занимая малые площади. Эта техника начинает развиваться в эпоху правления Нерона (54–68) (Ibid. P. 364). Большинство исследователей определяют верхнюю дату подобных украшений первой половиной II в., для некоторых типов – до конца II в. (см. подробнее: Riha , 1994. Typ 5.17; Feugère , 1985. Type 26b, 26c. P. 364; Vaday , 2003. P. 320–322). Подобный тип нанесения характеризует и варварские эмали первой стадии развития стиля: вставки невелики по размеру, а для их заполнения используется только красная эмаль ( Облом ский, Тер-пиловский , 2007. C. 120); время появления наиболее ранних украшений в стиле варварских эмалей определяется серединой – второй половиной II в (см. выше), т. е. они могли сосуществовать короткий промежуток времени.

Ко второму и третьему этапам провинциально-римского производства относятся фибулы, на которых эмаль занимает все более значительные участки, при этом их характеризует сочетание эмалей разных цветов. Эта техника могла появиться при императоре Траяне (98–117) или, скорее, Адриане (117–138), при этом на протяжении II–III вв. идет постоянное увеличение количества используемых цветов и их сочетаний. В восточноевропейском эмалировании увеличение эмалевых полей, а также сочетание эмалей разных цветов на одном украшении, в т. ч. помещение их в одну или разные ячейки, относится ко второму этапу развития стиля, дата которого определяется концом II – серединой – первой половиной III в. (Обломский, 2018. C. 325).

Третья техника – эмалированные фибулы с «инкрустацией» маленькими шариками из непрозрачного стекла или цветными прямоугольниками, чередующимися или контрастными по цвету с идентичными эмалированными площадками, – развивается при Антонинах, т. е. во II в. ( Feugère , 1985. P. 364). Близкий прием декорирования также использовался в восточноевропейском эмалировании на второй стадии развития стиля (см. выше).

Выделенные М. Фёжером стили 2 и 3 перекликаются, таким образом, со вторым этапом развития стиля эмалей восточноевропейских. Провинциально-римские украшения стилей 2 и 3 появляются раньше, чем варварские второй стадии развития стиля, однако на протяжении довольно длительного периода они существуют синхронно.

Лишь четвертая техника эмалирования (миллефиори), появляясь в Галлии и на Рейне во II в. и развивающаяся в основном в конце II – III в. (Ibid.), среди эмалей варварских соответствия не находит.

Проведенный анализ позволяет сделать следующие выводы. Зарождение и развитие самобытного стиля восточноевропейских выемчатых эмалей, очевидно, было обусловлено проникновением и распространением провинциально-римских эмалевых импортов за пределы Римской империи. Идея украшения металлических изделий (деталей женского убора и мужской культуры престижа) вставками из цветной эмали была реализована в варварской среде с учетом эстетических представлений местного населения: эмали наносились на самобытные украшения больших размеров, с крупными эмалевыми полями; большинству их форм не удается найти прототипов среди провинциально-римских предметов. При этом разнообразие форм и декора металлических основ сочетается практически исключительно с приемами эмалирования, использовавшимися мастерами империи. Единственная техника, которую, вероятно, можно считать элементом «независимого» развития восточных эмалей, – украшение эмалевых полей тянутыми нитями. Возможно, ее появление является ответом на увеличение размеров самих изделий и эмалевых гнезд на них, вынуждающих мастеров искать новые декоративные приемы, не использовавшиеся на провинциально-римских изделиях. Однако эта техника сама по себе не имеет местных корней, т. к. в ее основе лежат приемы горячей обработки стекла – ремесла, не получившего развития у варварского населения Центральной и Восточной Европы.

Сходная динамика развития и, главное, синхронное в археологическом измерении сокращение и исчезновение эмалевых украшений на континентальной территории Римской империи и во всем ареале эмалей восточноевропейских позволяет предположить очень тесную взаимосвязь обеих традиций на протяжении всего периода существования. Идентичный состав варварских и римских эмалей красного цвета, отличающийся при этом от стекла, типичного для украшений и прочих цветных изделий, говорит о постоянной сырьевой зависимости восточноевропейского производства от провинциально-римского: ремесленники, работавшие в стиле варварских эмалей, использовали не случайное сырье в виде поступавших в их ареал бус, а специально предназначенные для эмалей полуфабрикаты (подробнее см.: Румянцева и др., 2018). Эти обстоятельства позволяют предположить, что продвижение черняховского населения в ареал киевской культуры в Поднепровье, равно как и другие события на этой территории в период скифских войн, было не единственной и, вероятно, не главной причиной упадка стиля восточноевропейских эмалей (что, безусловно, не исключает локальных причин выпадения кладов вещей с эмалями в Поднепровье и за его пределами). Основной причиной является скорее упадок провинциально-римского эмальерного производства, что могло привести к прекращению экспорта сырья для эмалей, а вероятно, и перемещения мастеров-эмальеров в варварскую среду: по меньшей мере полихромные украшения в стиле варварских эмалей не могли быть изготовлены местными ремесленниками и представляют собой продукцию аллохтонных, очевидно, провиницаль-но-римских эмальеров определенного уровня квалификации (см. подробнее: Румянцева, 2016; 2018).

Украшения с эмалями пополняют, очевидно, список предметов, производившихся мастерами Римской империи для варварского населения Восточной Европы. Среди бесспорных составляющих этого списка – престижные украшения в стиле клуазоне и толстостенные кубки со шлифованным декором, типичные для черняховской, а также для ряда варварских культур Центральной и Северной Европы ( Gavritukhin , 2017). Формы организации подобного производства, очевидно, были разными – от константинопольских барбарикатий, производивших украшения для варварской знати ( Фурасьев , 2007. С. 16), до мелких мастерских, расположенных у лимеса и выпускавших массовую продукцию (в частности, бусы), использовавшуюся в обиходе рядового населения (см.: Benea , 2004). Однако совершенно очевидно, что производство самобытных предметов материальной культуры провинциально-римскими мастерами для варваров, населявших территории за римским лимесом, в соответствии со вкусами и эстетическими потребностями последних было весьма распространенной практикой. При этом данные изделия формируют особенные стили, и в некоторых случаях находки их весьма многочисленны. Поэтому стилистические особенности и массовость находок с варварскими эмалями вряд ли могут считаться исчерпывающими контраргументами гипотезе о производстве варварских эмалевых украшений (или по крайней мере их части) руками аллохтонных ремесленников. В целом же данная сторона экономических взаимоотношений населения империи и варваров в значительной степени остается «белым пятном» в наших знаниях о культурном взаимодействии различных групп населения Европы как в римское время, так и в другие исторические периоды.