Воздушный поцелуй, или Заметки дилетанта о дистанционном обучении

Оговорюсь сразу, я – не учитель. Хотя с педагогикой вообще и со школой, в частности, у меня отношения давние, можно сказать, родственные. Судите сами, мама – учительница, тетка – учительница, жена – учительница, сноха – учительница… Вся жизнь подчинена школьному расписанию (мама даже родила меня 1 сентября), все разговоры о школе и вокруг школы.

Образование я тоже получил педагогически-филологическое – учитель русского языка и литературы. Правда, по специальности проработал всего ничего – год в малокомплектной сельской школе (четыре избы с печным отоплением, восемь учителей, восемьдесят учеников) и полгода в профтехучилище для трактористов и комбайнеров. Дальше – армия и почти полвека работы в средствах массовой информации. Но и по долгу службы меня нередко заносило в школу – то и дело приходилось писать о педагогических проблемах, беседовать с учителями и чиновниками от образования, знакомиться с законодательными и нормативными документами.

Так что я, как говорится, «в теме» и полагаю, что накопленный жизненный и профессиональный опыт позволяет мне поделиться некоторыми наблюдениями и размышлениями о происшедшем в нашей системе образования в течение марта-мая 2020 года.

Гром не грянет, мужик не перекрестится

Гром грянул в конце марта. Мутный вал коронавирусной инфекции, затопив полмира, расплескался по просторам России.

Первая реакция – насмешливое недоумение: с чего, мол, такая паника, пережили мы уже и свиной грипп, и птичий, и пневмонию атипичную, переживем и эту заразу.

Затем – тревожные звонки сына из Москвы; он врач, анестезиолог-реаниматолог, сутки через двое в «красной» зоне ковид-госпиталя: «Родители, не слушайте ковидиотов, все очень серьезно! Берегите себя, СИДИТЕ ДОМА!!!»

Что серьезно – вскоре стало понятно по реакции властей. Началось «время закрытых дверей»: закрылись границы и кинотеатры, торговые центры и парикмахерские, детские сады и рынки. Школы тоже закрылись.

Масштаб произошедшего и грядущие последствия учителя оценили не сразу. Надеялись, что вся эта кутерьма ненадолго, через две-три недели все закончится, и жизнь вернется в привычное русло.

Не вернулась – ни через неделю, ни через месяц. А учебный год кончается, а программа не пройдена, а «Сетевой город» рухнул при первых массовых попытках загрузить его уроками и домашними заданиями, а Министерство просвещения вместо нормативных документов отписывается ни к чему не обязывающими «рекомендациями».

Учителя (я имею в виду не идеальных всезнаек, вещающих с телеэкранов, а простых учителей, работающих в провинциальных школах) поняли: спасение утопающих – дело рук сами знаете кого, и принялись сооружать величественное здание дистанционного обучения из подручных материалов.

Я тебя слепила из того, что было

Было-то много чего: «Сетевой город» и «Учи. ру», «ЯКласс» и «Российская электронная школа», десятки других образовательных ресурсов, не говоря уж про Youtube и ему подобные интер-нет-сервисы. Беда только в том, что у каждой платформы на одно достоинство приходится по десять недостатков.

Разработчики не учитывали многообразия программ и учебников, по которым работают педагоги, не позаботились о полноценной обратной связи и интерактивной системе контроля знаний, «позабыли» о вариативности учебных планов и реальной нагрузке учителей, большинство из которых работают на полторы-две ставки.

А две ставки – это, между прочим, 36 часов в неделю, то есть шесть-семь уроков в день (в зависимости от пяти– или шестидневки), причем не в одном, а в трех-четырех классах в разных параллелях. Поди-ка отсними (на телефон или веб-камеру домашнего компьютера) пяток видеоуроков да сооруди десяток презентаций, да подготовь материалы для интерактивных тестов, да не забудь проверить домашние задания…

Сдается мне, что даже с моим немалым опытом обращения с разнообразным компьютерным и видеооборудованием я бы с такой нагрузкой не справился.

Учителя и не справлялись. Даже не пытались. И не потому, что ленивы и некомпетентны. А именно потому, что знают свое дело и ответственно к нему относятся. Ведь менять проверенные и эффективные формы работы на нечто неопробованное и малопонятное приходилось даже не на ходу – на лету.

Вот представьте себе: отправились вы на самолете, скажем, из Волгограда в Москву. И где-то на полпути, на высоте этак тысяч десять метров при скорости девятьсот километров в час, заходит в салон очаровательная стюардесса и объявляет, что по техническим причинам самолет дальше не летит, вот вам, граждане пассажиры, парашютики, и добро пожаловать на выход…

А тут ведь даже парашютов не выдали, хорошо, если у кого зонтик с собой был...

Зонтики, надо сказать, были у немногих, в основном, у тех, кому приходилось работать дистанционно с детьми-инвалидами. Все же прочие приспосабливались кто во что горазд.

Лихорадочно «шерстили» Сеть в поисках пригодных в дело разработок, пытались разобраться в премудростях интерфейса онлайн-платформ, скрепя сердце меняли тарифы сотовой связи, чтоб подключить интернет-трафик. Ведь, если кто не в курсе, зарплата многих учителей такова, что они вынуждены экономить, в том числе, и на сотовой связи. Поэтому часто пользуются самыми дешевыми тарифами, да и компьютеры с телефонами у многих, мягко говоря, не последней модели.

Вот, кстати. Теперь по телевизору частенько показывают видеоконференции президента и премьер-министра. Красота! Всех вижу, со всеми общаюсь хоть из кабинета, хоть из больничной палаты. А теперь, полюбовавшись на это цифровое великолепие, загрузите тот же Zoom на старенький школьный ноутбук с 15-дюймовым монитором и пригласите на видеовстречу 20–25 человек. И попробуйте что-нибудь разглядеть…

А ведь учителю жизненно важно видеть глаза ученика. Иначе, как узнать, понимает ли он твои объяснения, слушает ли он тебя вообще или витает в облаках, интересно ли ему или все «параллельно»…

Честь и хвала нашим учителям, они двинулись, что называется, с вилами на танки и, если не победили, то уж, во всяком случае, поражения не потерпели. Оценить это в полной мере смогут в конце лета по результатам ЕГЭ и осенью по итогам Всероссийских проверочных работ, которые, как я полагаю, будут не хуже прошлогодних. А то и лучше…

Гладко было на бумаге, да забыли про овраги

То, что пережила отечественная система образования за последние месяцы, в армии, с легкой руки нынешнего министра обороны С. Шойгу, называется внезапной проверкой. Это когда без предупреждения, обычно среди ночи, войска поднимают по тревоге, ставят боевую задачу и наблюдают, как войска с решением этой задачи справляются. Причем оценивают (что важно!) не боевую выучку отдельных солдат, а действия частей и соединений, их боеготовность, оснащенность, слаженность, стратегическую и тактическую грамотность.

Не в моей компетенции анализировать или, упаси господь, оценивать итоги «внезапной провер- ки», которой вследствие коварного нападения коронавируса подверглась российская школа. Этим займутся (от души надеюсь, что уже занялись) соответствующие академические и научноисследовательские организации, коих в системе Министерства просвещения предостаточно.

Опасаюсь, однако, что все положительные результаты (а их не так уж мало) окажутся достигнутыми благодаря мудрому предвидению ответственных чиновников и высокоученых академиков. Ведь это они все последние годы твердили о необходимости развития дистанционного образования и о радужных перспективах его повсеместного внедрения. А все неудачи будут списаны на счет отдельно взятых школ и учителей. Дескать, это они вовремя не настроились, не подстроились, не перестроились, из-за чего наши замечательные планы расстроились.

Справедливости ради надо отметить, что еще в начале года никто и в кошмарном сне не мог представить столь внезапного и тотального вторжения дистанционного обучения в жизнь школы. Никто, слава богу, не предлагал сбросить традиционное образование «с парохода современности» и всем дружно перейти на «удаленку». Дистанционное обучение рассматривалось и рассматривается как один из инструментов организации образовательного процесса. Важный, эффективный, необходимый в современных условиях, но далеко не основной и уж, тем более, не единственный.

Однако случилось. Одновременно и повсеместно. Без предупреждения и подготовки. И началось. Педагогические «войска» пошкольно, порайонно и порегионно поднялись по тревоге и двинулись на вроде бы заранее подготовленные позиции. А позиций-то нет!

Техническая база (компьютеры и пр.) в большинстве школ (не московских и питерских, а наших, провинциальных) устарела морально и физически, да и как ей воспользоваться, если школы закрыты, а учителя на самоизоляции? Остается домашний компьютер, далеко не всегда оснащенный приличных размеров монитором, микрофоном и веб-камерой, да сотовый телефон (кое у кого, между прочим, еще кнопочный).

Семьи многих (очень многих) учащихся тоже недалеко продвинулись в пределы цифрового пространства. Один компьютер на семью (иногда еще ноутбук или планшет) – а если учащихся в семье двое или трое, да в одну смену, да в разных классах? А мама с папой тоже работают удаленно из дома?

В нормативной базе – разброд и неразбериха. Как перекроить учебный план, чтобы обеспечить выполнение программы? Как подводить итоги четверти, триместра, года? Что будет с ЕГЭ, ОГЭ и ВПР? Когда отправлять учителей в отпуск? Это ведь только говорится, что школа у нас самостоятельна в принятии решений, а по жизни – на каждый чих требуется локальный акт со ссылкой на соответствующее распоряжение вышестоящей инстанции.

В головах у родителей и учителей тоже смятение. Родители в ужасе от внезапно свалившейся на них необходимости контролировать учебный процесс ребенка, обеспокоены (мягко говоря) перспективами окончания школы и поступления в вуз, шокированы неприглядной реальностью дистанционного обучения (по телевизору все выглядело куда красивее).

Учителя тоже в шоке от происходящего. Работать из дома оказалось не так уж приятно. Времени на подготовку к дистанционным урокам уходит гораздо больше; телефон звонит беспрерывно; проблемы взаимоотношений с учениками и родителями, которые в школе разруливались буквально на ходу, становятся почти неразрешимыми. Да и здоровья многочасовое сидение за компьютером не прибавляет (некоторым это вообще противопоказано). Достоверно знаю, что уже в апреле-мае директора школ стали получать от учителей заявления об уходе. Причины: «слепну», «не в состоянии работать в таком режиме», «здоровье дороже».

Ни один план не переживает встречи с противником

Вспомнив эти слова фельдмаршала Мольтке, ни в коем случае не собираюсь злорадствовать по поводу случившегося, обвинять ученых и чиновников в интеллектуальной и административной беспомощности. Наверное, они делали все, что могли, в пределах своих полномочий и отпущенных им бюджетных средств. Можно посетовать, что и полномочия невелики, и средств негусто, но это, как говорится, совсем другая история.

Замечу только по этому поводу, что в начале года российская система здравоохранения, искалеченная «оптимизацией», тоже не очень была готова к отражению коронавирусного нашествия. Однако власти предержащие отреагировали адекватно и своевременно – развернули строительство больниц, нарастили производство медицинской техники и средств защиты, чем, наверное, сохранили множество человеческих жизней.

В системе образования случилось то, что случилось. Смешно и глупо было бы говорить о том, что кто-то должен был все это предусмотреть, заранее заменить десятки тысяч школьных компьютеров, выдать каждому школьнику по планшету, переобучить всех учителей (а их, по статистике, в России 1,3 миллиона), разработать планы и инструкции на все случаи жизни и проч…

Однако никто сегодня не даст гарантии, что случившееся, в виде ли эпидемии или какой-то дру- гой напасти, не повторится вновь. Теперь следует трезво проанализировать ситуацию, сделать, как говорится, надлежащие выводы и принять соответствующие меры. И, прежде всего, честно признать, что существующая система образования к работе в режиме дистанционного обучения не готова: а) идеологически; б) психологически; в) ва-леологически; г) технологически; д) методически.

Под идеологией (не пугайтесь) я в данном случае подразумеваю сложившуюся за последние десятилетия в обществе систему взглядов на образование. Оно более не воспринимается массовым сознанием как важнейший инструмент гармоничного развития личности, а рассматривается как средство достижения определенных (по большей части, вполне прагматических) целей. Подобная парадигма порождает потребительское отношение к образованию, превращает реализацию потребности в получение услуги. А это в условиях дистанционного обучения означает резкое снижение мотивации к учению и ответственности за его результаты.

Психологический дискомфорт порождается, в основном, разрывом непосредственных контактов ученика и учителя. Сильный ученик с высокой мотивацией к учению страдает от невозможности личного общения, получения поддержки, совместного с учителем преодоления трудностей. Слабого ученика с низкой мотивацией вполне устраивает то, что учитель не «стоит над душой», но это как раз не устраивает учителя, который не может проконтролировать работу ученика в ходе урока. Родителей же в условиях дистанционного обучения угнетает резко возросшая мера ответственности за ход и результаты учебы и необходимость контролировать не только выполнение домашних заданий, но и сам процесс усвоения знаний.

Что касается здоровьесбережения и соблюдения санитарно-гигиенических норм при работе с компьютером и прочими гаджетами, то тут вообще полная неразбериха. В рекомендациях Роспотребнадзора по организации учебного процесса во время карантина сказано буквально следующее: «Продолжительность непрерывного использования компьютера с жидкокристаллическим монитором составляет: для учащихся 1–2-х классов – не более 20 минут, для учащихся 3–4 классов – не более 25 минут, для учащихся 5–6 классов – не более 30 минут, для учащихся 7–11 классов – 35 минут. Оптимальное количество занятий с использованием ПЭВМ в течение дня для обучающихся I–IV классов составляет 1 урок, для обучающихся в V–VIII классах – 2 урока, для обучающихся в IX–XI классах – 3 урока»¹ .

1

Следование этим рекомендациям означает необходимость радикального изменения учебных планов, а несоблюдение их грозит немалыми штрафами.

Технологическая составляющая процесса дистанционного обучения – тема отдельная, очень болезненная и весьма дорогостоящая. По отчетам у нас все хорошо, и компьютеров в школах достаточно. Но ведь закупались-то они годы и годы назад. Само «железо» и программное обеспечение к нему давно устарели, да и с обслуживанием бо-ольшие проблемы. И то сказать – в какой-нибудь средней руки конторе с парой десятков рабочих мест за состоянием компьютерного парка следит хорошо оплачиваемый системный администратор с высшим специальным образованием. А в школе с тысячью учеников и сотней компьютеров – лаборант с копеечной зарплатой.

И самое главное, для организации полноценного дистанционного обучения у каждого ученика должен быть хотя бы планшет и стабильный доступ к скоростному интернету. А у каждого учителя – приличный компьютер со всем необходимым периферийным оборудованием.

Методическое обеспечение дистанционного обучения предстоит еще разработать. Вполне возможно, что в основу будущих диссертаций и монографий, посвященных этой чрезвычайно актуальной сегодня проблеме, лягут заметки учителей, опубликованные в этом номере журнала «Учебный год».

Вы полагаете, все это будет носиться? Я полагаю, что все это следует шить!

Все-таки замечательные у нас учителя! Замученные самоизоляцией, затюканные всеми вышеописанными издержками «дистанцион-ки», задерганные постоянными проверками и придирками вышестоящих инстанций, они сохраняют бодрость духа, ясность мысли и чувство юмора.

С первых дней введения режима самоизоляции и дистанционного обучения я с раннего утра до позднего вечера слышу, как учителя по телефону или по видеосвязи обсуждают возникшие проблемы, обмениваются мнениями по поводу очередного «ценного указания», ссорятся, мирятся, плачут и смеются.

Многое довелось услышать, всего не упомнишь, но одно высказывание врезалось в память: «Все-таки, что ни говорите, а дистанционное обучение – это хорошо! Мы все к этому придем, потому что это – требование времени. Но традиционной школы с классами, партами и учителем у доски оно никогда не заменит. Потому что дистанционное обучение – это как воздушный поцелуй. А от воздушных поцелуев дети не рождаются!»