Выход подростка к самореализации

В отечественной психологии существуют совпадающие и различающиеся точки зрения на природу кризиса подросткового возраста, закономерности развития в этом возрасте. Однако остается открытым вопрос о причине выхода к самореализации именно в подростковом возрасте.

В поисках ответа на вопрос обратимся к жизни героя романа Э. Ажара "Жизнь впереди", награжденном в 1975 г. Гонкуровской премией [1]. Речь в романе идет о мальчике Момо, которого воспитала недавняя проститутка, madame Rosa. Обращаясь к жизни героя литературного произведения, мы учитываем то, что в культуре, в частности, такой важнейшей ее составляющей, каковой является литературное творчество, зафиксирован громадный опыт происходящего с жизненным миром человека на стадиях его становления и различных коллизий (трансформаций, деформаций, распада и т.д.). В логике теории психологических систем жизненный мир человека выступает как динамический системный конструкт, особая психологическая реальность, имеющая совмещенную (субъективно-объективную) природу, в которой конституирует себя пространственно-временная (хронотопическая) развертка бытия человека, понимаемого в качестве открытой системы. Человек как психологическая система включает в себя субъективную компоненту (образ мира), деятельностную компоненту (образ жизни) и саму действительность – жизненный мир человека как онтологическое основание его жизни, определяющий сам образ жизни и определяемый ею; жизненный мир человека является источником психологических новообразований, обеспечивающих детерминацию, направленность и избирательность жизнедеятельности. Процесс онтогенетического развития понимается в этой теории как закономерное усложнение системной организации человека: в процессе становления сознание проходит три этапа – предметное сознание, смысловое сознание и сознание ценностное, за каждым из которых стоят разные по своей сложности миры человека (предметный мир, смысловой мир и ценностный мир), сменяющие друг друга.

Мы обращаемся к искусству как языку, представляющему нам "вещи" динамичными, "открывающими внутреннюю жизнь вещей". Психолог-исследователь продуктов литературного творчества может обогатить психологическую теорию и фактологию только в том случае, если у него имеется методологическая, теоретическая и мотивационная готовность к встрече с такой информацией: методологическая готовность обусловливается тем, насколько психолог смог ассимилировать парадигму "порождения реальности", поскольку в парадигме "отражения" проблема становления жизненного мира человека просто не может быть поставлена; теоретическая готовность определяется степенью разработанности концептуального контекста, в котором человек представлен как открытая психологической система, порождающая многомерный мир как основание, обеспечивающее ему (человеку) осмысленность бытия (примером может быть теория психологических систем или другая теория, отвечающая канонам постнеклассицизма); мотивационная готовность означает, что у психолога-исследователя существует определенное ожидание встречи с такой информацией, которая соответствует его поисковой познавательной потребности, актуализированной гипотезой. В конкретном случае речь идет о возможности в процессе психологического анализа литературных источников подтвердить гипотезу о том, что за кризисом подросткового возраста стоит образовавшийся ценностный мир человека.

Содержание и пространственная конфигурация жизненного мира определяют "образ многомерного мира" (А.Н. Леонтьев), каковым он выступает в сознании человека, но, будучи системным конструктом, жизненный мир содержит в себе и такие "общесистемные сверхчувственные качества" (В.Е. Клочко), для понимания и объяснения которых требуется выход за пределы как "объективных" методов исследования, так и интроспекции. К тому же жизненный мир человека - реальность, которая находится в постоянном развитии, являющемся условием существования психологической системы "человек" как устойчивого явления.

Исследовать историю становления человека в качестве самоорганизующейся психологической системы возможно с помощью трансспективного анализа, представляющего собой форму мышления, адекватную постнеклассическому идеалу рациональности.

Трансспективный взгляд - такой взгляд, благодаря которому каждая точка на пути развития понимается как место сосуществования времен, их взаимопроникновения и взаимоперехо-да, в котором реализует себя тенденция усложнения системы. С трансспективной точки зрения, будущее выступает в качестве того, что проявляет трансспективу, а также создается в ней. Трансспективный анализ позволяет вычленить становление, преемственность усложняющихся форм. Его центральная специфическая идея - идея системной детерминации. Для трансспективного анализа центральным моментом является эффект порождающего взаимодействия открытой системы с окружением, обусловливающего прогрессивное и закономерное усложнение ее системной организации.

Главное требование к инструменту исследования - адекватность предмету исследования. Существенный интерес представляет здесь логика нарратива, который "является в высокой степени чувствительным к изменчивой и подвижной природе человеческой реальности, поскольку является частью этой реальности".

Текст не очевиден, сложен в прочтении. Поэтому требуется его "разбивка", предполагающая разделение, рассредоточение в пространстве. Принципиально значима здесь операция деконструкции как особая стратегия по отношению к тексту, включающая в себя одновременно его "деструкцию" и реконструкцию, предполагающая выделение и рассмотрение уникальных эпизодов жизни "героя". В уникальном эпизоде проявляется жизненный мир героя. Опыт уникальных эпизодов - основной ресурс для создания времени, в котором прошлое, настоящее и будущее неоднозначно взаимосвязаны, что всякий раз открывает перед человеком новые возможности. Определение субъективности в этом случае связано с поиском способов, посредством которых человек конституирует себя, свою жизненную позицию. Всякая интерпретация текста, допускающая идею внеположности исследователя по отношению к тексту, несостоятельна.

Итак, жизнь Момо, мальчика-подростка. Один из важнейших "уникальных моментов" этой жизни в следующем: остаться с умирающей мадам Розой, помогая ей как только можно, или оставить ее один на один со смертью и, может быть, погибнуть при этом самому. Мальчик, по существу, находится перед выбором "быть или не быть?", перед выбором своего образа жизни. Момо благороден, заботлив, внимателен, полон сострадания, чувств. Он, довольно критически относясь к своим размышлениям, приходит к выводам и обобщениям, которые становятся его ценностными ориентирами: "Надежда - она всегда сильнее всего, даже у стариков..."; "жить нельзя, когда любить некого..."; по его мнению, человек не "крохотная запятая в великой Книге жизни", а "вся великая Книга жизни целиком". Момо "погружен" в осмысление сложнейших, "последних" вопросов (жизнь, смысл жизни, смерть, счастье...). Он называет себя стариком: "Иногда я чувствую, что жизнь не такая, какой кажется, ну совсем не такая, уж поверьте моему опыту старика". Однако "в том, чтобы мечтать назад", не видит смысла, а "мечтает вперед". При этом в его размышлениях достаточно глубокое понимание происходящего, стремление помочь другому, "предчувствие" возможности самореализации в слове: "Когда-нибудь я...

напишу настоящую книгу... Внутри у нее будет обо всем"; "я начал понимать, что самое для меня лучшее - это отправиться жить туда, где все не взаправду. ...другой мир создают поэты, и я вдруг улыбнулся, ... может, это сам господь давал мне обещание". И эта едва "просвечивающая" возможность начинает влиять на направление движения в пространстве возможностей, соотнесенных с возможностями среды.

У Момо своя позиция, собственное отношение к происходящему в жизни. Он сознательно отказывается в очень непростом бытии от того, чтобы "хвататься за шприц с героином" с целью стать "счастливым", предпочитая "просто жить". Мальчик осуществляет поступки, которые не всякому и взрослому по плечу: "Мне очень хотелось уйти к ним (клоунам. - Е.Н. ) и остаться там навсегда, но я не мог бросить мадам Розу одну в этом свинюшнике". Момо понимает, что необходимо "бороться за жизнь" и борется как может. Осуществляя выборы, он принимает, берет на себя ответственность: "...пора было помогать мадам Розе. Вдобавок приходилось задумываться и о будущем... Я пробовал бороться за жизнь". Мальчик предлагает умирающей женщине свое плечо: "Мадам Роза, не надо бояться. Вы можете положиться на меня. Я не собираюсь бросать вас только потому, что вы не получаете больше денег". Образовавшийся жизненный мир Момо, сложная "паутина смыслов, которую он сам же сплел и сквозь которую он смотрит на мир", "влечет" его к совершению поступков благородных, ответственных, не позволяет совершить подлость. Мальчик, осуществляя выбор, делает то, к чему "сердце лежит", вступает в диалог с культурой.

В сложной жизненной ситуации Момо берет ответственность на себя. Он как может пытается сначала спасти мадам Розу, а когда понимает, что ее уход неизбежен, остается с ней рядом до самого конца один на один со смертью. Он сделал все что мог в сложнейшей жизненной ситуации. В его поступках стремление выйти "за рамки требований ситуации", готовность и способность к разумному самоограничению, отсутствие равнодушия к происходящему. В поступках мальчика проявляется его собственная позиция, за которой стоит сложившийся ценностный мир. Из всех возможных путей развития выбирается один, определяющийся сложившимся ценностным миром. Осуществляется прорыв к себе будущему, который напишет "настоящую книгу", в которой "будет обо всем". Здесь проявление и становление "правильной перспективы по отношению к прошлому, настоящему, будущему", нравственного сознания, нравственной жизни. Родившаяся совесть, которая, как говорит Момо, "грызет", не дает покоя, начинает определять облик будущего и переопределять облик прошлого. Мальчик освобождается от непосредственных воздействий ситуации, проявляет осознанное отношение к окружающему, опосредованное через "дальнее"; на основе своего "жизненного состава", своих ценностей он "держит" позицию, преобразуя при этом собственный образ жизни, самого себя, осуществляет анализ социального в собственном "Я", критически относясь к себе, видит следствия собственных действий не как результат удач, везения, стечения обстоятельств, а как результат личной активности. Он осмысляет все то, что "чувствует, о чем мыслит, чего хочет", решает непростые "задачи на смысл". Происходит "психическое дифференцирование", осуществляется процесс понимания себя субъектом собственной жизни, процесс "духовного восхождения". Мальчика отличает суверенная позиция, с опорой на которую он осуществляет выборы и деятельность; "самодистантирование", открытость по отношению к себе, являющаяся одной из сторон духовного измерения, составляющего специфически человеческое начало; "само-трансценденция", преодоление собственной замкнутости во внутреннем мире потребностей, желаний и напряжений. Момо в сложнейшей жизненной ситуации творит свой образ жизни, самостоятельно осуществляя выборы, выходит к культуре и "вычерпывает" из нее основания для сохранения и развития своего жизненного мира, самого себя.

"Единая психологическая система" с разделенными функциями "раба" и "надсмотрщика" "снимается": "то, что делает надсмотрщик, и то, что делает раб, соединяется в одном человеке". Момо обретает суверенность, самостояние. Чтобы это стало возможным, должен был родиться ценностный жизненный мир: с образованием ценностного мира связано появление сознания, при котором человек мысленно выходит за пределы жизни и занимает позицию вне ее, осознанно относится к окружающему и собственной жизни в целом; образованием ценностного мира определяется свобода поведения человека в любых ситуациях. Момо открывается для диалога с миром и самим собой, начинает жить осмысленно, осуществляя то, что переживается им и признается ценным. Он начинает делать то, к чему "сердце лежит", защищая, отстаивая, реали- зуя ценное для себя, осуществляя самостоятельные выходы в культуру, творя тем самым собственный образ жизни. Происходит переход из режима развития в режим саморазвития. Главным все больше становится не поиск опоры во внешней поддержке, а стремление реализовать собственные потенциалы, осуществляя самостоятельные выборы, воплощая свои ценности. Момо стремится быть самим собой, готовым к любым поворотам своего жизненного пути; он становится для себя тем, чем является в самом себе, через предъявление себя для других, выступая творцом своего образа жизни. Появляется переживание внутренней устойчивости, самоидентичности, становится "внутренний стержень, каркас", обостряется чувство красоты окружающего мира, проявляется внимательность и любовь к людям.

Образовавшийся ценностный мир позволяет осуществлять избирательное, направленное выделение устойчивых точек "действительности среди всеобщего движения", "процеживание" и "изменение" мира так, чтобы можно было в нем самостоятельно действовать. Подросток начинает смотреть на мир уже не только "глазами" потребностей, но и "глазами" возможностей. Потребности уступают свое ведущее место в качестве источника активности ценностям, нереализованным возможностям, требующим их реализации. Происходит освобождение от ситуативных смыслов и актуальных потребностей за ними стоящих, преодоление привычного, устоявшегося, изменение тем самым образа жизни, самого себя. Мир стабилизируется, становится относительно устойчивой во времени структурой, появляется действительность, в которой можно жить самореализуясь. Будущее начинает выступать запускающим механизмом целеустремленной деятельности.

Происходит проекция возможностей (творческий потенциал, способности) в настоящее (как пространство для самореализации), придающая ему (настоящему) признак ценности. Основанием категоризации времени начинает выступать фактор его ценности. Образовавшиеся ценностные координаты жизненного мира человека делают его соизмеримым с другими людьми, с самим собой завтрашним, еще не ставшим, возможным.

Таким образом, за природой кризиса подросткового возраста стоит образовавшийся ценностный мир человека, обеспечивающий такой уровень самоорганизации, который является достаточным для подключения самореализации как формы, в которой самоорганизация и проявляется. Имеющиеся у человека возможности получают свою проекцию в мир, он сам становится ответственным за их реализацию, выступая субъектом саморазвития.