Выход Великобритании из ЕС как результат кризиса культуры толерантности

23 июня 2016 г. в Великобритании прошел референдум о сохранении страной членства в Европейском союзе. Данное событие является историческим, т.к. до последнего времени никогда на политическую повестку дня не выносился вопрос о выходе какой-либо страны из состава ЕС, и даже не были проработаны соответствующие институциональные процедуры, хотя потенциальная возможность таких действий всегда существовала и была обусловлена статьей № 50 Лиссабонского договора1. Варианты «за» и «против», по сути, раскололи страну, о чем свидетельствуют результаты прошедшего голосования, в котором за выход из ЕС проголосовало немногим более 50%2.

Причины референдума

По итогам референдума, последствия которого еще до конца не ясны, наиболее актуальным остается вопрос о том, что заставило британцев отказаться от столь масштабного интеграционного проекта и противопоставить себя единой Европе. На наш взгляд, однозначного ответа на данный вопрос нет, и скорее стоит говорить о нескольких предпосылках, которые для удобства можно разделить на две группы – государственные и личностные. Данное разделение проводится нами по степени большего влияния на, соответственно, государственные или личные интересы.

К блоку государственных можно отнести предпосылки, существовавшие исторически и связанные с интеграцией Британии в ЕС. Речь идет о неприсоединении Великобритании к Шенгенской зоне3, о неприсоединении страны к зоне евро1, о критике надгосударственного контроля над экономикой, финансами и законами и о неудовлетворенности Британии отраслевой политикой, например политикой в сфере сельского хозяйства. Данные предпосылки, по мнению многих аналитиков, существовали всегда и были выражены в целом ряде «отводов» законопроектов, нацеленных на интеграцию ЕС.

Характеризуя существующую разобщенность европейских стран, можно привести следующий показательный пример. В ходе переговоров, предшествовавших подписанию Лиссабонского договора, Польша и Великобритания заявили о том, что они готовы принять Хартию основных прав, включенную в состав договора, но лишь в ограниченном формате. На основании их требования был подписан Протокол № 30 о применении Хартии Европейского союза об основных правах к Польше и Соединенному Королевству, в соответствии с которым хартия не расширяет право Суда Европейского союза или любого юрисдикционного органа Польши или Соединенного Королевства признавать, что законы, регламенты, административные положения, административная практика или административная деятельность Польши или Соединенного Королевства не соответствуют основным правам, свободам и принципам, которые она подтверж-дает2. Помимо этого, когда положение Хартии содержит отсылку к национальным законодательствам и национальной практике, оно применяется к Польше и Соединенному Королевству лишь в той мере, в какой содержащиеся в нем права или принципы признаны в законодательстве или практике Польши или Соединенного Королевства.

Подобный подход к ратификации ключевого для Евросоюза документа породил массу споров о качестве дальнейшего сотрудничества с этими двумя странами и о том, насколько правомерным было их решение. Также спекуляция вокруг основного европейского нормативного акта возродила дискуссию о том, насколько Европа вообще способна к интеграции [Geddes 2013].

Сегодняшняя ситуация, сложившаяся вокруг британского референдума, показывает правоту евроскептиков, однако также вызывает вопрос, почему, несмотря на столь глубокие первичные политические противоречия, кризис произошел именно сейчас, когда страны ЕС уже прошли длительный путь совместного политического взаимодействия. На наш взгляд, ответ на этот вопрос кроется в личностных предпосылках, представленных отношением рядовых жителей Великобритании к политике Европейского союза. Стимулом к изменению отношения британцев к политике ЕС в данной связи служат финансовые вопросы и вопросы миграции, что подтверждается международной и национальной статистикой.

Финансовые проблемы

Обращаясь к финансовым вопросам, следует обозначить целый комплекс проблем, в числе которых можно отметить низкий экономический рост, низкий рост производительности труда, дефицит бюджета (необходимость сокращения дефицита), низкие темпы роста заработной платы и безработица.

Низкий экономический рост является спорной проблемой, возникшей в результате кризиса 2008 г. В 2013–2015 гг. Великобритания переживала достаточно сильный экономический рост, но при этом аналитики отмечают, что эко- номика все еще не восстановилась в полной мере, а ограничительная практика со стороны ЕС препятствует более интенсивному экономическому развитию [Watts, Pilkington 2005].

Еще одна проблема, которую многие авторы рассматривают как мнимую, связана с дефицитом бюджета. Дефицит действительно существует, однако его уровень является приемлемым, а доходность облигаций является низкой, что препятствует возникновению долговых проблем. Несмотря на это, проблема дефицита существует, что особенно распространяется через СМИ, которые используют ее для критики консервативной партии. Правительство, в свою очередь, преодолевая данную проблему, идет по пути сокращения расходов, что сказывается на отдельных социальных группах и влечет за собой их недовольство.

Недовольство общества также провоцируется такими факторами, как низкий рост заработной платы и безработица. Рост заработной платы восстанавливается после кризиса 2008 г., но пока не отвечает уровню ожиданий населения, в то время как безработица только усиливается. При этом речь идет в основном о скрытой безработице, которая связана с частичной занятостью и плохо фиксируется статистикой.

Вопрос миграции

Здесь важное значение приобретает вопрос миграции, т.к. мигранты во многих случаях недооценивают свой труд и нацелены не на повышение своего благосостояния, а на выживание в новых условиях. При этом мигранты в Великобритании – это люди с иным языком, иной религией, иным пониманием прав и закона. Как следствие, их интеграция в британское общество порождает конфликтную мотивацию у коренного населения, что особенно характерно для крупных городов [Buckner, Francis 2006: 96-102]. При этом усиление миграции в последние 2–3 года напрямую связывается жителями Великобритании с политикой Брюсселя, который решает за всех членов ЕС, не спрашивая их согласия. Конкретные цифры в данной связи свидетельствуют о сильном ухудшении ситуации в последние годы1.

Отдельным направлением является вопрос о беженцах. Наибольшее число заявлений о предоставлении убежища, включая иждивенцев, в 2015 г. пришло от граждан Ирана (4 811), Пакистана (3 511), Ирака (3 374), Эритреи (3 340) и Афганистана (3 133). Помимо этого, за убежищем обратились 2 235 сирийских граждан². Рост миграции и увеличение числа приезжих, не нацеленных на интеграцию в британское общество, порождают в социуме протестные настроения с выраженной интолерантной окраской. По данным британской Migration Observatory , миграцию как проблему уже рассматривает около 50% опрошен-ных³.

Связывая отношение британцев к мигрантам с культурой толерантности, нельзя не отметить, что в целом за последние три десятилетия данная культура сильно развилась [Betts 2002: 234-246], что в значительной степени объясняет существующий в Великобритании в последнее десятилетие запас лояльности к приезжим, который позволяет включить в систему общественных отношений гораздо большее число людей, чем это было возможно в 1970-е или 1980-е гг.1

Тем не менее миграция выступает определенным камнем преткновения для британского общества. Оказываясь перед выбором интеграции в ЕС и размывания своей идентичности или сепаратного развития с сохранением последней, британцы выбирают свой собственный путь, который, вероятно, в перспективе еще больше сблизит их с основным партнером Соединенного королевства – США [O'Hearn 2005], которые до отделения Великобритании от ЕС делали ставку на партнерство с ЕС в целом.

При этом уже сейчас, спустя незначительное время после референдума, активизировались радикальные пронациональные силы. В частности, идет речь и об ужесточении миграционного законодательства, в рамках которого предлагается лишить всех приезжих права свободного въезда, проживания и трудоустройства в Британии2. Помимо этого, должна усложниться и процедура въезда на территорию страны, в т.ч. за счет создания балльной системы, оценивающей профессиональную ценность приезжего и его полезность для британского общества.

Заключение

Как итог следует отметить, что на референдуме 23 июня Великобритания проголосовала не только против процесса интеграции в Европейский союз, но и против широкого набора принципов, на которых строится данное интеграционное объединение. Теперь же, после подведения итогов голосования, Британия должна определить для себя новую модель международного сотрудничества, которая смогла бы сохранить завоевания последних лет, но при этом обособить данное государство и дать ему возможность проводить автономную внутреннюю политику.

В качестве варианта многие эксперты видят возможность воссоздания на территории государства нормативной системы ЕС, что позволило бы Британии проводить самостоятельную автономную политику, но развиваться в русле европейских принципов, сохраняя идейную близость с другими странами Европы. При этом есть и альтернативная позиция, характерная для многих британских политических акторов, которые рассматривают прошедший референдум в качестве переломного момента. Инсайдеры в большинстве случаев ожидают радикальных перемен во внутренней политике страны и ее отдаления от политической системы ЕС3.

Как следствие, на первый план выходят три основные макрополитические задачи, которые должны быть решены в короткое время. В их числе – проведение переговоров с ЕС о форме и сроках выхода из Союза; заключение новых экономических и торговых соглашений по всему миру взамен соглашений, подписывавшихся ранее от лица ЕС; и, наконец, создание новой концепции государственного развития Великобритании вне рамок Европейского союза.