Взаимодействие в процессе расследования побега из мест лишения свободы

Статья раскрывает вопросы взаимодействия субъекта расследования побега из мест лишения свободы с подразделениями уголовно-исполнительной системы, подразделениями МВД России и другими органами, обладающими полномочиями по осуществлению оперативно-розыскной деятельности, с экспертными учреждениями, отдельными экспертами и специалистами, с общественностью и организациями. Приводятся рекомендации, направленные на повышение результативности взаимодействия.

Специфика противоправного ухода из места лишения свободы такова, что решить все задачи его расследования одному следователю или дознавателю органов внутренних дел без привлечения сил и средств, использования методов работы других субъектов правоохранительной деятельности, экспертных учреждений, отдельных экспертов и специалистов, общественности невозможно. Поэтому для успешного расследования побега необходимо иметь общее представление по соответствующим видам взаимодействия.

Все возможные виды взаимодействия, эффективное их осуществление относятся к вопросам организации расследования, раскрывающейся как система мер, обеспечивающих эффективность функционирования элементов системы и достижение поставленных целей всех компетентных органов государства; комплекс мер, обеспечивающих оптимальную структуру органов расследования одного ведомства и управление этим видом деятельности; организация расследования конкретного преступления при минимальных затратах времени, сил и средств; организация проведения отдельного следственного действия, обеспечивающая выбор и применение в конкретной ситуации наиболее эффективных технико-криминалистических средств и тактических приемов для достижения целей данного следственного действия [4, с. 50].

Результаты обобщения практики расследования побегов показывают, что его организация имеет недостатки. Во-первых, это самоустранение следователя от руководства процессами взаимодействия, Такой вывод основывается на том, что изученные материалы уголовных дел редко содержали документы, отражающие процесс взаимодействия. Как правило, оно носит формальный характер и проявляется, например, в даче письменных поручений о производстве оперативно-розыскных мероприятий по розы ску сбежавшего, поиску следов преступления. Отсутствуют планы совместных действий, документы, свидетельствующие о контроле со стороны лица, расследующего побег, за процессом выполнения отдельных поручений. К сожалению, такая практика не нова для процессуальной деятельности, более того, происходит передоверие расследования оперативно-розыскным работникам, что нашло свое отражение, применительно к любому расследованию преступления, даже в учебной литературе. Так, например, указывается следующее: «Самое главное — следователь ни в коем случае не должен передоверять расследование оперативно-розыскным работникам, как иногда бывает» [5, с. 368].

Фактическое осуществление организующей функции следователя уполномоченными лицами оперативных подразделений уголовно-исполнительной системы представляет собой вторую проблему. Это вызвано тем, что, несмотря на нахождение уголовного дела в производстве следователя (дознавателя), оперативные отделы исправ ительных учреждений во взаимодействии с другими структурными подразделениями и территориальными органами уголовно-исполнительной системы продолжают розыск бежавших, что также сопряжено с выявлением и исследованием следов преступления. В итоге следователи (дознаватели) ограничиваются ожиданием результатов их деятельности с последующей процессуальной фиксацией необходимых сведений.

Следствием первых двух недостатков является существование третьего, а именно ориентированность сотрудников уголовно-исполнительной системы лишь на свои силы. Например, сформированные из сотрудников исправительного учреждения оперативные группы выезжают по адресам связей бежавших осужденных в других городах, непосредственно проверяют их и передают справки-ориентировки местным органам внутренних дел.

Практике взаимодействия также известны негативные примеры. Так, материалы уголовного дела о побеге осужденного бесконвойного передвижения с территории ЖХ-385/21 (Зубо-во-Полянский район Республики Мордовия) содержат рапорт младшего инспектора отдела безопасности исправительной колонии, из которого следует, что он, совместно с другими сотрудниками осуществив задержание бежавшего осужденного, обратился за помощью в ОВД населенного пункта, расположенного на маршруте движения, чтобы сообщить в учреждение о произведенном задержании. По не указанным в рапорте причинам им было отказано [8].

Предполагаем, что причина не только в несовершенстве существующих (сложившихся механизмов) взаимодействия, но и в исполнительной дисциплине. Конечно, существуют и положительные примеры взаимодействия. Так например, двое осужденных, совершившие побег из ЖХ-385/7 (пос. Сосновка Зубово-Полянского района Республика Мордовия) и ехавшие на товарном поезде, через непродолжительное время были задержаны сотрудниками ЛОВД ст. Рузаевка по сообщению сотрудников ЛОВД ст. Потъма, Сотрудники Потьминского ЛОВД действовали по поступившей ориентировке исправительного учреждения [9].

Э. Т. Щерба также указывает ряд причин проблемного взаимодействия сотрудников Федеральной службы исполнения наказаний и МВД: слабое использование в практике специальной литературы и ее недостаток, специфика функций взаимодействующих подразделений, объем преподаваемого материала по вопросам сотрудничества в учебных заведениях Федеральной службы исполнения наказаний и Министерства внутренних дел России [11, с. 4]

Первый и наиболее значимый вид взаимодействия возникает между субъектом расследования и оперативными подразделениями органов, обладающими полномочиями на осуществление оперативно-розыскной деятельности. Несмотря на значимость для расследования данного вида взаимодействия и наличие специальных исследований в этой области, в науке до настоящего времени отсутствует единое его определение. Так, А. И. Кривенко писал: «Под взаимодействием следователя и оперативно-розыскных подразделений понимается их согласованная, подчиненная единому замыслу деятельность, осуществляемая путем оптимального использования присущих им средств и методов в целях наиболее эффективного решения задач, возникающих при выявлении, раскрытии и расследовании преступлений» [3, с. 15]. Кроме изложенной дефиниции, известны определения И. М. Гуткина [1, с. 13], В. Ф. Статкуса [7, с. 8—9] и других ученых. Не вдаваясь в полеми- ку по поводу полноты и точности отражения : всех признаков данного понятия, отметим, что отличительные черты взаимодействия можно распределить по группам:

• —    признаки, характеризующие субъекты взаимодействия (например, независимость субъектов взаимодействия друг от друга в административном отношении);

• —    признаки, раскрывающие основы, сущность и выражение действий, составляющих взаимодействие (согласованная деятельность, основанная на законе и подзаконных актах, осуществляемая путем оптимального использования присущих субъектам взаимодействия средств и методов либо путем целесообразного сочетания методов и средств);

• — ■ признаки, характеризующие цели взаимодействия (раскрытие и расследование конкретного преступления; решения задач, возникающих при выявлении, раскрытии и расследований преступлений).

В ходе расследования побега из мест лишения свободы возможны следующие виды взаимодействия субъекта расследования и оперативно-розыскных подразделений в зависимости от субъектного состава:

• —    взаимодействие с оперативно-розыскными подразделениями уголовно-исполнительной системы;

• —    взаимодействие с территориальными структурными подразделения МВД РФ (например, с подразделениями органов внутренних дел на железнодорожном транспорте, ГИБДД, криминальной милицией, милицией общественной безопасности),

— взаимодействие с другими органами полномочными осуществлять оперативно-розыскные мероприятия (например, территориальными подразделениями Федеральной службы безопасности РФ, Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков).

Выбор вида взаимодействия обусловлен задачами расследования. Сотрудничество оперативно-розыскных подразделений уголовно-исполнительной системы и следователя (дознавателя) объективно необходимо, поскольку побег —- это разновидность пенитенциарного преступления. Сотрудники исправительного учреждения, как правило, осведомлены о взаимоотношениях между осужденными, имеют благоприятные условия для проведения оперативно-розыскных мероприятий, вследствие чего данные им поручения о производстве розыскных и следственных действий выполняются качественно, оперативные данные положительно сказываются на всесторонности и полноте исследования обстоятельств дела [2]. Субъектом взаимодействия может выступать как начальник ис- правительного учреждения — в качестве органа дознания, так и сотрудники оперативного аппарата. Взаимодействие возникает:

• —    при возбуждении уголовного дела начальником исправительного учреждения как органом дознания и производства неотложных следственных действий;

• —    при получении следователем результатов оперативно-розыскной деятельности, официально представленных оперативными подразделениями уголовно-исполнительной системы;

• —    при необходимости направления следователем письменных поручений о проведении оперативно-розыскных мероприятий, нацеленных на установление местонахождения бежавшего осужденного, причин и мотивов побега, фактов сокрытия, уничтожения следов преступления, оказания давления на свидетелей, лиц, оказавших содействие бежавшему, и т. п.; производстве отдельных действий, а также привлечении оперативных работников к оказанию содействия следователю при производстве отдельных следственных действий (следственного осмотра, обыска на территории исправительного учреждения, допроса осужденных);

• —    при необходимости получения консультаций правового, процессуального либо тактического плана у следователя при производстве должностным лицом исправительного учреждения дознания;

• —    при необходимости получения следователем консультаций оперативных подразделений исправительного учреждения относительно оперативной обстановки учреждения, особенностей функционирования, нормативного регулирования, сложившейся практики работы и т. п.;

• —    при необходимости взаимного обмена информацией, необходимой для розыска лица.

Данный перечень не является закрытым, так как в процессе расследования побега добавляются задачи, подлежащие решению совместными усилиями следователя и оперативных подразделений органов уголовно-исполнительной системы.

Следующий субъект — это подразделения Министерства внутренних дел РФ. Необходимость данного вида взаимодействия возникает при розыске скрывшегося преступника и производстве связанных с ним следственных и иных процессуальных действий. В физическом розыске преступника могут быть задействованы участковые уполномоченные, патрульно-постовая служба, сотрудники ГИБДД, подразделения, обеспечивающие правопорядок на транспорте (железнодорожном, водном и т. д.). Для качественного выполнения поручений, связанных с расследованием побега, сотрудники должны быть снабжены ориентировками на бежавшего, проинструктированы относительно поведения при его обнаружении, задержании. Их силами могут быть организованы: опросы граждан в населенных пунктах (поселках, деревнях) на пути предполагаемого движения бежавшего и работников организаций транспорта; создание или усиление заградительных групп на пути предполагаемого следования осужденного; обследование заброшенных помещений и территорий в зоне их юрисдикции.

Третью группу субъектов составляют оперативно-розыскные подразделения Федеральной службы безопасности Российской Федерации и Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков. Данный вид взаимодействия редко встречается на практике и достаточно специфичен. Вовлечение указанных органов в процесс расследования сопряжено с тем, что бежавший являлся или остается субъектом их оперативного интереса. В таких условиях не только их организационный, но и информационный потенциал положительно сказывается на результатах розыска бежавшего и установлении иных обстоятельств произошедшего. При взаимодействии с органами ФСБ России допустимо решение задачи установления условий побега, связанных с умышленными противоправными действиями сотрудников исправительного учреждения посредством направления поручения о производстве оперативно-розыскных мероприятий. Необходимо учесть, что данная служба не имеет «ведомственного» интереса.

При расследовании возможны практически все известные процессуальные'и непроцессу-альныс формы взаимодействия. Однако на практике перечень принимаемых видов взаимодействия узок. Часто все сводится к выполнению оперативными подразделениями исправительных учреждений поручений следователя о розыске скрывшегося осужденного. Иногда субъекту расследования представляется информация, свидетельствующая о ходе розыска (справка по расстановке сил и средств, ориентировке бежавшего).

Однако возможный перечень решаемых задач, как следует из вышеописанных видов взаимодействия, широк. Это выявление фактов противодействия расследования, установление причин и условий побега, его мотивов, возможных пособников преступления, т. е. тех обстоятельств, которые для полного и качественного расследования необходимо установить, но это не всегда возможно в условиях кабинетной работы,

Для того чтобы цепочка взаимодействия «следователь — контакт — оперативный сотрудник — результат — следователь», давала результаты, необходимо конкретизировать задания, вопросы оперативному сотруднику, избегая общих формулировок. С. В. Пропастин писал, что «нецелесообразно в поручении на проведение оперативно-розыскных мероприятий ограничиваться лишь общей формулировкой: установить лиц, причастных к совершению преступления. Необходимо также ставить перед исполнителем более конкретные задачи» [6, с. 63]. Конкретность уменьшает вероятность формального подхода к исполнению поручения. При этом у следователя есть возможность сделать необходимые выводы. Так, например, эффективно не ставить задачу установления вероятных мотивов, причин побега, а узнать, как вел себя осужденный незадолго до побега, о каких обстоятельствах жизни сообщал осужденным, находящимся с ним в контакте, Конечно, речь идет не о сведениях, дублирующих полученные в результате проведения следственных действий (например, допроса свидетелей), а о негласных, которые осужденные могли утаить. Если информация, добытая оперативным путем, совпадает с полученной в результате следственных действий, это будет одним из признаков достоверности последней. Изложенное указывает на необходимость подготовки следователя к предстоящему взаимодействию аналогично подготовке к отдельному следственному действию. Этому могут предшествовать устная консультация с оперативным сотрудником, сообщение ему сведений, которыми располагает следователь и которые могут облегчить исполнение поручения.

Важным аспектом эффективного взаимодействия является контроль исполнения. Во многом поднятию уровня исполнительной дисциплины способствует планирование. Оно может осуществляться на уровне как следственнооперативных групп, так и руководителей взаимодействующих органов (особенно по сложным делам). С этой целью может быть создан временный координационный штаб (межведомственный временный штаб). Целесообразность такого предложения подтверждается результатами изучения данного вопроса другими исследователями. Э. Т. Щерба указывал на то, что «60,7 % опрошенных сочли необходимым введение штатной должности начальника оперативного штаба (координатора), что, по их мнению, способствовало бы выработке единой концепции при организации и осуществлении розыскной работы взаимодействующих субъектов УИС и МВД России» [И, с. 5].

Современные правоохранительные органы построены по принципу подчинения нижестоящих должностных лиц вышестоящим. Процессуальная самостоятельность следователей не исключает данного принципа, поэтому организация подобного штаба, возглавляемая одним из руководителей правоохранительного ведомства (например, прокурором специализированной прокуратуры, причем в соответствии со ст. 8 ФЗ от 17 января 1992 г. №2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» генеральный прокурор Российской Федерации и подчиненные ему прокуроры координируют деятельность по борьбе с преступностью органов внутренних дел, органов федеральной службы безопасности, органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, органов таможенной службы и других правоохранительных органов [10]) способно повысить исполнительную дисциплину. Тому же будет способствовать организация деятельности штаба: проведение заседаний с заслушиванием отчетов о проделанной работе по плану межведомственного взаимодействия с их протоколированием, совместная выработка дальнейших мероприятий. Рработа штаба будет иметь координационное значение, так как «целью координации является согласование деятельности самостоятельных органов, подразделений, должностных лиц...» [3, с. 27]. В таком контексте понятие взаимодействия следует отличать от понятия координации. Следует заметить, что подобная организация трудового процесса позволяет выявлять недостатки в работе, что в дальнейшем будет способствовать повышению качества следственных, оперативно-розыскных и организационных мероприятий.

Потребность во взаимодействии с экспертными учреждениями, отдельными экспертами и специалистами возникает на разных этапах расследования. На подготовительном этапе расследования необходимы осмотр места происшествия, трупа (если побег был сопряжен с убийством), потребность обнаружения, изъятие и фиксация следов преступления, общей картины местности. В преобладающем числе изученных случаев эксперт (специалист) привлекался для фотографирования места происшествия. В ходе осмотра специалист вправе оказывать следователю (дознавателю) консультативную помощь. Следует заметить, что привлечение эксперта характерно в основном для расследования побегов, совершенных в черте городских поселений, и реже — в местах, значительно удаленных от населенных пунктов. Последнее объясняется отсутствием нужных специалистов либо их занятостью на выезде по другим, более тяжким, преступлениям. В таких условиях следователь (дознаватель) должен ориентироваться в «полевой криминалистике». На последующих этапах расследования взаимодействие проявляется в совместных консультациях, а также в назначении экспертизы.

При осуществлении розыска бежавшего осужденного особое значение приобретает взаимодействие с общественностью и организациями, так как нахождение правонарушителя на свободе может быть сопряжено с совершением другого преступления. Сообщение гражданам о совершенном побеге играет роль предупреждения о потенциальной опасности, повышает их бдительность. Способом доведения подобной информации до населения является ее распространение через средства массовой информации и организации. Ориентировка с приметами бежавшего и просьбой сообщить какую-либо информацию о разыскиваемом лице размещается в печатных изданиях, на радио и телевидении, на информационных стендах придомовых территорий, вокзалах, в общественном транспорте.

В зависимости от ситуации допустимо направление ориентировок об объекте поиска в диспетчерские службы организаций общественного транспорта, такси, организаций, осуществляющих междугородние пассажирские и грузо вые перевозки, службы жилищно-коммунального хозяйства, в частные охранные предприятия, лицам, сдающим жилье внаем, руководителям сельских администраций, охотхозяйств, лесничеств, садоводческих товариществ.

В заключение следует отметить, что грамотно налаженное сотрудничество не только способствует повышению эффективности и результативности предварительного следствия, но и оказывает профилактическое действие на спецконтингент исправительного учреждения. Знание о том, что к розыску и расследованию подключены различные ведомства, создана следственно-оперативная группа или, например, работает координационный штаб, особенно если это приведет к скорому задержанию бежавшего, породит у ряда осужденных неверие в успех побега.