Взаимосвязь лицензирования и правоспособности юридических лиц (теоретико-практический аспект)

Согласно общепринятым положениям теории права, специальная правоспособность предполагает наличие у субъекта права (в нашем случае – юридического лица) таких прав и обязанностей, которые, во-первых, соответствуют целям его деятельности и, кроме того, достаточно четко зафиксированы в соответствующих учредительных документах [1]. В современной России, юридические лица по критерию правоспособности поделены на две большие группы. Одна группа – коммерческие организации, за исключением унитарных предприятий – имеет общую правоспособность, а вторая группа – унитарные предприятия и некоммерческие организации – имеет специальную правоспособность (унитарные предприятия, как известно, бывают двух видов: основанные на праве оперативного управления – казенные предприятия, и, основанные на праве хозяйственного ведения) [2, с. 49]. По определенным видам деятельности, помимо правоспособности, для юрлица требуется лицензия.

Институт лицензирование в отечественной литературе уделяется значительное внимание (в числе авторов научных работ А.Ю. Абрамов, Н.А. Беляева, Д.И. Буза-кин, Л.Ю. Гарник, А.С. Калинина, Е.В. Коавлев, С.А. Кузнецова, М.Ю. Соловьев,

Л.А. Солошенко, И.И. Мясников, А.В. Сергомасова, А.В. Третьякова, Е.А. Шер-стобоева и др.). Вместе с тем ряд позиций нуждается в дополнительном осмыслении, учитывая, что к настоящему времени существует более шестисот резрешительных режимов, и это только на федеральном уровне [3, с. 169]. С учетом этого представляет интерес взаимосвязь специальной правоспособности и лицензирования. Так, С.Э. Жилинский считает лицензирование весьма полезным ограничением правоспособности недобросовестных и профессионально не пригодных участников гражданского оборота и защиты от них рынка [4, с. 129]. Следует заметить, что данные правовые отношения регулируются на основе позитивного права [5]. Ершова И.В. рассматривает лицензирование как «вид государственного контроля, направленного на обеспечение защиты прав, законных интересов, нравственности и здоровья граждан, обеспечение обороны страны и безопасности государства» [6, с. 58]. А по мнению А.В. Муля, «участие юридического лица в гражданских правоотношениях возможно лишь при наличии признанной государством правосубъектности» [7, с. 36]. Есть и иные позиции по этим вопросам (работы Е.В. Богданова, С.Н. Братуся, О.П. Каш- ковского, Н.В. Козлова, Н.М. Савельева, С.Н. Прошина и др.).

Если кратко прокомментировать эти точки зрения, то можно отметить, что они не являются взаимоисключающими, и лишь по-разному интерпретируют одно и те же явления. Начнем с лицензирования. Лицензия, как следует из ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности» – это «специальное разрешение на право осуществления юридическим лицом или индивидуальным предпринимателем конкретного вида деятельности (выполнения работ, оказания услуг, составляющих лицензируемый вид деятельности), которое подтверждается документом, выданным лицензирующим органом на бумажном носителе или в форме электронного документа, подписанного электронной подписью, в случае, если в заявлении о предоставлении лицензии указывалось на необходимость выдачи такого документа в форме электронного документа» [8].

Анализ действующих отечественных положений о лицензировании различных видов деятельности показывает, что законодатель, при наличии большого спектра лицензионных требований и условий во всех положениях о лицензировании неизменно указывает всего два основных вида лицензионных требований и условий вне зависимости от лицензируемых видов деятельности. Во-первых, это требование наличия соответствующих кадров работников, обладающих специальными знаниями, навыками и умениями (качество людского субстрата юридического лица) и, во-вторых, это требование наличия специализированного имущественного комплекса (качество имущественного субстрата юридического лица) для осуществления лицензируемого вида деятельности (последнее, разумеется, зависит от финансового положения организаций, но мы этот аспект не рассматриваем).

Говоря о необходимости соответствия деятельности юридических лиц учредительным документам - в части осуществления указанных в них предмета и целей деятельности, законодатель для осуществления отдельных видов деятельности вводит еще специальный порядок допуска к их осуществлению субъектов права. Дополнительные требования могут быть связаны, с государственной и общественной безопасностью, с потенциальной возможностью нанесения вреда гражданскому обороту в целом, правам и законным интересам, нравственности и здоровью граждан. Кроме того, усматривается особый публичный интерес в контроле над отдельными видами деятельности, например, такими как: деятельность, связанная с защитой государственной тайны; осуществление внешнеэкономических операций; приобретение оружия и патронов к нему; использование результатов интеллектуальной деятельности и др. Эта деятельность и контроль над нею со стороны государства осуществляется на основании специальных законов.

Согласно абз. 1 ч. 1 ст. 49 ГК РФ «юридическое лицо может иметь гражданские права, соответствующие целям деятельности, предусмотренным в его учредительных документах, и нести связанные с этой деятельностью обязанности. Коммерческие организации, за исключением унитарных предприятий и иных видов организаций, предусмотренных законом, могут иметь гражданские права и нести гражданские обязанности, необходимые для осуществления любых видов деятельности, не запрещенных законом» [9]. Отдельными видами деятельности, перечень которых определяется законом, юридическое лицо может заниматься только на основании специального разрешения (лицензии). Как видно, все юридические лица обладают специальной правоспособностью (это -общее правило), и лишь указанные в абз. 2 ч. 1 ст. 49 ГК РФ коммерческие организации - обладают универсальной правоспособностью (а это - исключение из общего правила). При этом из круга лиц, обладающих универсальной правоспособностью исключены, в том числе, унитарные предприятия (как государственные, так и муниципальные).

Из приведенных дефиниций и суждений можно вывести несколько разновидностей правоспособности юридических лиц. Заметим, что правоспособность, это конструкция, которая состоит (может состоять)

из нескольких уровней, последовательно надстроенных законодателем друг над другом, что, в свою очередь, обусловлено особенностью правовой системы России. Так первый, базовый уровень - «это общая правоспособность, которая появляется у юридического лица с момента его государственной регистрации и внесения его в единый государственный реестр юридических лиц. Эта часть правоспособности уже позволяет некоторым организационноправовым формам юридических лиц осуществлять как минимум деятельность «для себя» и сделки по продолжению формирования своей специальной правоспособности. А для других организационноправовых форм - осуществлять сразу же любые виды деятельности и выступает как универсальная» [4, с. 351]. Здесь за основу берется положение ч. 3 ст. 49 ГК РФ.

Следующий уровень - это уровень специальной правоспособности, так же для одних организационно-правовых форм возникает сразу же - с момента государственной регистрации, и такие хозяйствующие субъекты с первого дня могут осуществлять деятельность, ради которой они учреждались. Для других организационноправовых форм получение полной специальной правоспособности может оказаться связано с выполнением каких-либо условий, установленных законодателем для данного вида организационно-правовой формы, и здесь можно упомянуть унитарные предприятия, которые не вправе осуществлять свою основную деятельность до тех пор, пока учредитель не передаст им имущество, являющееся их уставным фондом [4, с. 130]. Но с момента государственной регистрации эти предприятия уже являются юридическими лицами и вправе осуществлять сделки «для себя» и сделки по продолжению формирования своей правоспособности, например, по принятию имущества на свой баланс. И, соответственно, наоборот, аннулирование лицензии для таких юрлиц означает прекращение их правоспособности [10]. Далее, третий уровень, который может надстраиваться только над универсальной правоспособностью - уровень «не исключительной специализированной правоспо- собности» при наличии в учредительных документах деятельности, осуществляемой на основании лицензии при одновременном разрешении заниматься иными видами деятельности. Правоспособность по отношению к такому виду деятельности у субъекта возникает с момента получения лицензии, при этом, существование субъекта не связывается только с лицензируемым видом деятельности. И, наконец, четвертый уровень, который может надстраиваться как над универсальной правоспособностью, так и над специальной правоспособностью - это «исключительная специализированная правоспособность», которая осуществляется на основании лицензии, при одновременном запрете заниматься другими видами деятельности [2, с. 351]. В этом случае, если такая лицензия выдается субъекту, обладающему в силу закона специальной правоспособностью, то все его существование связано с такой лицензией, и с ее потерей можно говорить о необходимости либо перепрофилирования субъекта с внесением соответствующих изменений в учредительные документы, либо - о прекращении деятельности путем ликвидации. Если речь идет о субъекте, обладающем универсальной правоспособностью, то с момента прекращения действия такой лицензии автоматически исключительная правоспособность восстанавливается до универсальной в отношении иных видов деятельности [2, с. 351].

Практически всегда лицензирование является не способом ограничения правоспособности, а формой правонаделения, формой допуска к осуществлению (иногда, как в случае с банками, достаточно выгодного вида) деятельности и одновременно -формой предварительного и последующего государственного контроля (либо, применительно к муниципальным образованиям - муниципального контроля) со стороны соответствующих органов публичной власти . Очевидно, что предоставление лицензий происходит в административном порядке, а сама лицензия - выдается на основании административного акта, порождающего гражданские права у лицензиата, а именно право заниматься конкретным видом деятельности и извлекать из этого занятия доход.

Целевая правоспособность государственных и муниципальных унитарных предприятий сильно отличается в силу публичной значимости их деятельности для жителей территории того или иного публично-правового образования как от специальной правоспособности других коммерческих, так и специальной правоспособности некоммерческих организаций. У субъектов со специальной правоспособностью специальная правоспособность противостоит не столько общей сколько – универсальной. То есть, несмотря на неоднородность правомочий, которые входят в это понятие в том или ином случае, под термином «специальная» понимается ограниченная законодателем рамками определенной, зачастую очень выгодной деятельности по сравнению с универсальной правоспособностью иных юридических лиц. Таким образом, лицензированию может подлежать как деятельность субъектов со специальной правоспособностью (унитарные предприятия), так и с универсальной правоспособностью, если таковая деятельность требует наличия лицензии. Надо признать, что лицензирование, в большей мере, – это правонаделение в административном порядке и на основании административного акта субъектов гражданского права гражданскими правами, которое не ограничивает общую правоспособность этих субъектов, а наоборот – предоставляет специальную, зачастую, – исключительную правоспособность на занятие узкоспециализированными высокодоходными видами деятельности в случае соответствия указанных субъектов дополнительным условиям и требованиям, предъявляемым законодателем для субъектов, осуществляющих отдельные виды лицензируемой деятельности [2, с. 352353].

Говоря о лицензировании субъектов со специальной правоспособностью, (например, таких как унитарные предприятия, созданные на праве оперативного управления, либо – на праве хозяйственного ведения) необходимо отметить, что в случае, если имущественный комплекс таких субъектов ориентирован только на один лицензируемый вид деятельности, то до получения лицензии, даже после учреждения такого предприятия и передачи ему в установленном законом порядке всего необходимого имущества учредителем, – «полная» правоспособность у него не наступит до момента получения необходимой лицензии для осуществления его основного вида деятельности. Более того, имеют случаи, когда при просрочке продления срока действия лицензии (или при несвоевременном получении новой лицензии) правоспособность такого субъекта теряется, но он продолжает деятельность – это уже нарушение, и это явление не так и редко.

Необходимо отметить, что правоспособность субъектов права оперативного управления и права хозяйственного ведения при осуществлении лицензируемых видов деятельности возникает лишь с приобретением в установленном порядке лицензии на занятие лицензируемым видом деятельности. Лицензирование является этапом, завершающим наделение этих субъектов специальной правоспособностью. По действующему законодательству, до получения лицензии такой субъект может осуществлять лишь сделки, связанные с организацией будущей своей деятельности, что с необходимостью следует из абзаца 3 п. 1 ст. 49 ГК РФ. В то же время, государственное или муниципальное предприятие до момента завершения формирования собственником его имущества уставного фонда не вправе совершать сделки, не связанные с учреждением государственного или муниципального предприятия, что следует из упомянутого выше закона о лицензировании. Таким образом, лицензирование деятельности субъектов права оперативного управления и права хозяйственного ведения при осуществлении ими исключительно лицензируемых видов деятельности играет роль наделения этих субъектов специальной исключительной правоспособностью и завершает становление их как полноценных субъектов права. В то же время, при лицензировании деятельности субъектами, обладающими универсальной правоспособно- стью, имеет место ограничение общей правосубъектности, при условии законодательного запрета ведения иной, кроме лицензируемой, деятельности.

В этом же контексте следует отметить и роль СРО (саморегулируемых организаций). После известных изменений гражданского законодательства членство в СРО является одним из условий получения обретения правоспособности, а в ряде случаев и получения лицензии по определенным видам деятельности. Здесь также имеются свои проблемы [11], в частности, и особенно, в строительной деятельности [12], транспортной сфере [13] и других, где имеется определенный риск с точки зрения обеспечения безопасности людей и в целом окружающей среды. Так, в 2010 г. было отменено лицензирование строительной деятельности, что, очевидно, было ошибкой законодателя, который ввел тогда соответствующее изменение в закон о лицензировании (в ст. 12, где содержится перечень видов, деятельности, на которые требуются лицензии). Эту ошибку признавали и на уровне Министерства строительства России, когда было признано, что саморегулирование в строительство «не состоялось» [14]; при этом уровень нарушения в строительной сфере таков, что, на наш взгляд, лицензирование этого вида чайшие сроки. Следует также согласиться с тем, что взаимодействие этих двух институтов (саморегулирование и лицензирование) с точки зрения как науки, так и практики еще не стало действенным механизмом в регулировании экономических отношений в России [15, с. 101].

Поэтому в практическом плане следует, на наш взгляд, принять более жесткие меры к реализации механизма лицензирования. Дело в том, что только в 72% случаев (по данным на 2018 г.) выдача лицензий осуществлялась с предварительной проверкой лицензионного органа на местах [16]; мы полагаем, что все лицензионные решения должны основываться на реальном положении дел, поскольку когда аннулируются всего 95 лицензий при выданных и действующих 610488 лицензий [16], то такое соотношение цифр представляется как приукрашение ситуции и не способствует более эффективному развитию в России экономических отношений. Более дисциплинированному поведению субъектов экономической деятельности будет способствовать такая мера, как «штрафной» период, когда, например, после лишения лицензии юридической лицо на определенный период (от одного года и более) лишается повторного ее получения.

деятельности нужно осуществить в крат-