Взаимосвязь с эффективностью НАХТ экспрессии генов лекарственной устойчивости в опухоли молочной железы

Для планирования химиотерапевтического лечения и неоадъювантной химиотерапии (НАХТ) рака молочной железы (РМЖ) необходимы комплексные исследования, которые бы включали, с одной стороны, определение маркеров чувствительности опухоли к конкретным химиопрепаратам и оценку возможного их токсического эффекта на организм, с другой стороны, определяли бы как общую резистентность опухоли, так и устойчивость к отдельным препаратам.

Целью настоящей работы явилась оценка взаимосвязи экспрессии генов множественной лекарственной устойчивости (МЛУ): MRP-1, LRP1, BCRP1, GSTP1 в опухоли молочной железы до лечения и после НАХТ с эффективностью НАХТ и основными клиникоморфологическими факторами прогноза.

Материал и методы. В исследование были включены 22 больные РМЖ Т1–4N0–3M0, находящиеся на лечении в клинике НИИ онкологии ТНЦ СО РАМН, с морфологически верифицированным диагнозом, которые в неоадъювантном режиме получали 2–4 курса химиотерапии. После НАХТ пациентам проводилась операция в объеме радикальной мастэктомии, радикальной резекции или секторальной резекции, а также адъювантная химитерапия (АХТ), адъювантная лучевая или гормональная терапия по показаниям. Схемы НАХТ: CMF, CMXeloda (цикло-фосфан, метотрексат фторурацил или кселода), FAC (фторурацил, адриомицин, циклофосфан), CAF, CAXeloda (циклофосфан, адриамицин, фторурацил или кселода). Эффективность НАХТ оценивали по критериям ВОЗ инструментальными методами (УЗИ и маммография) и констатировали полную регрессию опухолевого узла, частичную регрессию (50–100 %), стабилизацию (0–50 %) и прогрессию (увеличение опухолевого узла). В качестве основных клинико-морфологических факторов прогноза оценивали возраст пациенток, менструальный статус, стадию (TNM), гистологический тип опухоли, степень дифференцировки, рецепторный статус, степень лекарственного патомор-фоза после НАХТ. Экспрессию генов MRP1, LRP1, BCRP1, GSTP1 оценивали в биопсийных образцах опухоли до лечения и в операционном материале после проведения НАХТ методом обратно-транскриптазной ПЦР в режиме реального времени в процентах по отношению к экспрессии гена рефери фермента GAPDH (glyceraldehydes - 3-phosphate dehydrogenase).

Результаты. Экспрессия ряда генов в опухоли молочной железы до лечения и после НАХТ ассоциирована с определенными клиникоморфологическими параметрами заболевания. С размерами первичной опухоли ассоциирована экспрессия LRP1 и GSTP1 в опухоли молочной железы до лечения. У больных стадии Т_1–2N_x уровень экспрессии этих генов достоверно выше, чем у больных Т_3–4N_x (0,218 ± 0,407 и 0,1152 ± 0,085 по сравнению с 0,015 ± 0,024 и 0,0372 ± 0,037; р=0,035 и р=0,024 соответственно). Установлено, что после проведения НАХТ у больных Т_1–2N_x экспрессия гена BCRP1 значительно выше, чем у больных Т_3–4N_x (0,229 ± 0,798 и 0,0012 ± 0,0029; р=0,048 соответственно), но уровень экспрессии генов LRP1 и GSTP1 статистически не отличается. С лимфогенным метастазированием ассоциирована экспрессия гена MRP1 в опухоли до лечения (статистически значимо выше). У больных с сохраненным менструальным циклом выше экспрессия гена LRP1 до лечения, чем у больных в менопаузе (0,204 ± 0,395 и 0,009 ± 0,021; р=0,042 соответственно).

Согласно полученным данным, с эффективностью НАХТ ассоциирована экспрессия гена GSTP1 в биопсийном материале. В группе пациенток с частичной регрессией она ниже по сравнению с группой, включавшей пациентов со стабилизацией и прогрессией (0,045 ± 0,078 и 0,111 ± 0,088; р=0,021 соответственно). В операционном материале больных с частичной регрессией после проведения НАХТ уровень экспрессии генов МЛУ MRP1, LRP1, BCRP1, GSTP1 достоверно ниже, чем в операционном материале больных со стабилизацией и прогрессией. Важно отметить, что у всех пациентов с частичной регрессией экспрессия генов МЛУ значительно снижается по сравнению с уровнем экспрессии до лечения. В то же время у всех пациентов со стабилизацией и прогрессией экспрессия генов МЛУ после проведения НАХТ, наоборот, повышается. Можно полагать, что резистентность РМЖ к НАХТ в большей степени связана не с так называемой природной, или предсуществующей, устойчивостью, обусловленной экспрессией генов МЛУ в клетках опухоли до проводимой терапии, а с «приобретенной» устойчивостью, обусловленной повышением экспрессии генов МЛУ в опухоли после НАХТ. Если в процессе проведения НАХТ, даже при высокой начальной экспрессии генов МЛУ в клетках опухоли, уровень экспрессии снижается, то вероятность достижения частичной регрессии значительно возрастает. Пока трудно сказать, чем обусловлено снижение экспрессии генов МЛУ при НАХТ в одном случае и повышение в другом, это требует дальнейшего изучения. Несомненно, что экспрессия генов МЛУ является механизмом резистентности опухоли молочной железы к НАХТ.

Нами установлены положительные корреляционные связи между экспрессией MRP1, LRP1, BCRP1 в опухоли после НАХТ. Это может указывать на то, что применяемые химиопрепараты воздействуют на экспрессию именно этих генов. Возможно, эти гены и обеспечивают «приобретенную» множественную лекарственную устойчивость.

Среди 22 обследованных больных у 2 выявлено прогрессирование после АХТ в виде метастазирования в кость, у обеих больных наблюдается увеличение в 2–7 раз экспрессии гена GSTP1 после НАХТ. У одной больной про- грессирование началось после 2 курсов НАХТ, при этом у нее не выявлено экспрессии гена GSTP1 до лечения, но после 2 курсов НАХТ ее уровень в опухоли составил 18 %.

Выводы. Экспрессия генов МЛУ в опухоли взаимосвязана с эффективностью НАХТ и, очевидно, может в существенной степени определять механизм резистентности к предоперационной химиотерапии. Оценка изменений экспрессии генов МЛУ в процессе НАХТ может быть перспективна в плане возможности предсказания ответа на послеоперационную химиотерапию.