Значимы ли флешмобы для российского политического процесса?

М ассовые акции декабря 2011 — начала 2012 г. в очередной раз актуализировали роль молодежи в политическом про -цессе, в публичных акциях. В одной из научных статей ее авторы пишут о том, что у молодежи есть четыре варианта поведе -ния: уход в Интернет, асоциальное поведение, старые формы соци-альной активности и некие новые формы социальной активности¹. Конечно, на самом деле форм активности молодых людей в нашей стране намного больше (это бизнес-деятельность, волонтерство, так называемые тимуровские инициативы и многое другое).

Но даже если согласиться с такой градацией, то следует признать, что сегодня многие молодежные инициативы и действия могут вызывать в нашей стране не только непонимание, но иногда раз дражение и даже агрессию. Некоторая часть молодежи изначально не слишком сильно стремится к пониманию большинства окру жающих, склонна к разрушению институтов и организаций2. Есть молодые люди, которым нравится быть асоциальными, общаться с очень узким кругом людей, которых они хотят выбирать сами. Одну из таких героинь — девушку - хакера Лисбет Саландер — описал в своей трилогии «Миллениум» известный шведский писатель Стиг Ларссон.

Виртуализация политического процесса: в чем проблема?

Многие ученые сегодня пишут о разрушающей роли глобализа ции по отношению к традиционной среде обитания современного homo sapiens . Но все же признают, что в результате глобализаци-онных процессов в современном социуме объективно появляется некий новый человек, отличающийся от всех предыдущих. Этого нового человека Б.Ю. Кагарлицкий, например, называет пласти-линовым (без кавычек). Пластилиновый человек лепит себя сам, постоянно стремится к переменам и инновациям, гибок и адапти вен, идеальный нонконформист³. Социально этот человек, скорее всего, является частью среднего класса.

Дело, конечно, не в названии нового человека. Для исследова- теля важно ответить на вопрос: почему молодежь является наиболее способной «переварить» новации и социальные изме -нения, которые ей предоставляет научно -технический прогресс? Ответ, казалось бы, лежит на поверхности и детермини рован механизмами социализации, сло жившимися в том или ином социуме. А эти механизмы, в свою очередь, зависят от качества и содержания общественных отношений и политической/управляю -щей системы.

Что является основным трендом раз -вития современных социумов? Известно, что современные социальные системы становятся все более технологичными и виртуальными, все более информацион-ными и сетевыми. Многие ученые сегодня считают, что в таком обществе происходит «аннигиляция» самого иерархического принципа и постепенное коренное пере устройство основ цивилизации1.

Как к этому относится автор статьи? Это переустройство, во всяком случае, пока действительно направлено на упрощение вертикальных цепочек, рассредоточение традиционных центров, отказ от много ступенчатых схем получения информации. При этом управленческая власть преоб -разуется в сеть «союзов, ассоциаций и ко алиций», где каждая структура имеет свое временное (!) место, обладая так называе-мым позиционным капиталом. В политике современного общества чаще всего исполь зуются «непрямые» средства воздействия и невоенные акции, экономические рычаги и информационные каналы.

В постиндустриальном обществе инфор мационная закрытость становится нонсен-сом, работающим только на поддержание самого вертикального принципа иерар хии. Открытость же информации стано вится ценностью не только для граждан и общества, но и для власти (Открытое пра-вительство — ответ власти на транс форма -цию российского общества). Только в этом случае становится очевидным стремление к равноправной коммуникации, к диалогу — власть способна убеждать людей, устав -ших от прямого насилия, в необходимости прислушиваться к «голосу разума».

Для исследователя важно понять и при -нять, что многие современные зарубеж ные социально политические практики даже не переводятся на русский язык и отечественная наука только подступается к их осмыслению. Так, С.Н. Федоренко пишет о появлении в крупных американ ских городах массы флешмобов - моло дежных акций, организуемых через соци альные сети Интернета. По его мнению, флешмобы проходят на грани криминала и политических претензий, а их основным автором выступает безработная и отчаяв шаяся устроиться в этой жизни афроаме риканская молодежь2.

Однако личный опыт автора статьи и материалы сети Интернет свидетель ствуют о том, что многочисленные флеш мобы давно уже стали частью российской повседневной действительности.

Что такое флешмоб?

В материалах Интернета отмечается, что флешмоб (от англ. f lash mob , flash — вспышка, миг, мгновение; mob — толпа) переводится как «мгновенная толпа». Флешмобом называют заранее сплани рованную массовую акцию, в которой группа людей (мобберы) появляется в общественном месте, выполняет зара нее оговоренные действия (сценарий) и затем расходится. Считается, что флеш моб является разновидностью смартмоба³. Сбор участников флешмоба осуществля ется посредством связи (в основном это Интернет и/или мобильная связь).

Обычно выделяется несколько основных принципов флешмоба: спонтанность в широком смысле; отсутствие централизо ванного руководства, избранного коман дира/начальника; отсутствие каких либо политических, финансовых или реклам ных целей (во всяком случае, аполитич-ность декларативна и принципиальна); деперсонификация (в идеале участники флешмоба — это абсолютно незнакомые люди, но чаще всего во время акции ее участники стремятся никак не показы вать, что их что то связывает); отказ от освещения флешмоба в СМИ.

Одна из первых таких акций прошла в Нью - Йорке, когда более 100 человек одновременно вошли в мебельный магазин и стали уверять озадаченных продав -цов, что им требуется «любовный ковер» для «пригородной коммуны». Вскоре по улицам Токио и Осаки прошли сотни людей в костюмах Смита из кинофильма «Матрица», при этом изображая боевые сцены из фильма. В России подобная акция состоялась в московском ГУМе: 20 человек несколько минут ходили против часовой стрелки вокруг фонтана. Затем одновременно у всех зазвонил будильник. Участники сопроводили звон аплодис ментами, затем бросили в воду монетки, сказали всем: «До встречи», — и разошлись в разных направлениях.

Теоретически флешмоб рассчитан на случайных зрителей и вызывает сме шанные чувства непонимания, интереса и даже участия. Приведу инструкции участникам флешмобов: «... находиться в центре города, сверить часы с часами на гостинице “Украина”. При себе иметь бумажную шапку, изготовленную по схеме. Шапку не надевать и не показывать. Не делать шапки из бесплатных газет. Вход со стороны Карла Маркса с 17.17 до 17.22. Заходят те, у кого четный день рождения, с 17.22 до 17.25. Те, у кого нечетный, — сразу после входа в помещение достать из сумки или кулька предварительно сделан ную из газеты шапочку, сказать: “Красиво жить не запретишь”, — и надеть на голову. Проходим на эскалатор по второму этажу, доходим до лестницы, спускаемся на пер вый этаж и покидаем помещение через выход на Короленко. Снятую шапку после выхода не выкидывать».

Пример инструктажа участников другого флешмоба: «Ровно в 20.00 достаем зажи -галки и все начинаем мычать. На вопрос, что тут делаете, отвечать: “Я звездочка”. В 20.03 расходимся, откуда пришли». Но так бывает далеко не всегда. События декабря 2010 г. на Манежной площади Москвы можно классифицировать не как простые митинги, а как политические флешмобы. Полагаю, что российской политической элите целесообразно оценивать эти собы тия именно так, поскольку их участники собирались с помощью социальных сетей и с ярко выраженными радикальными целями1.

В теории участники классического флешмоба не получают и не платят ника ких денег за участие в ней. «Следуй за белым кроликом...» — эта фраза из кино -фильма «Матрица», втянувшая главного героя в череду невероятных событий, является сегодня реальностью, вошед шей в моду и распространяющейся по всему миру. Но на практи ке известны иные случаи, особенно при организации и проведении политического флешмоба. К примеру, на Украине во время «цвет ной революции» участники ради денег перемещались от власти к оппозиции и в обратную сторону. Российские иссле дователи А.Э. Гапич и Д.А. Лушников в книге Technologies of color revolutions отме -чают, что политический флешмоб, в отли чие от традиционного, может быть и не добровольным. На мой взгляд, за участие в политическом флешмобе зачастую пла тят деньги. Политтехнологи специально «наводят» СМИ и правоохранительные органы на место и время флешмоба для придания популярности его участникам. Хулиганская выходка группы Pussy Riot в храме Христа Спасителя являлась флеш мобом (ее снимали на фото и видео).

Участники одного и того же мероприя тия могут преследовать различные цели. Возможные варианты целеполагания участники флешмобов: поиск развлече ний; чувство свободы от общественных стереотипов поведения; возможность произвести впечатление на окружающих; самоутверждение (испытать себя: «смогу ли я это сделать на людях?»); поиск острых ощущений, ощущения причастности к некоему общему делу, ощущения, как от групповой психотерапии, эмоциональной подзарядки; приобретение новых друзей/ товарищей.

Чтобы избежать конфликтов с работ -никами органов охраны правопорядка, бывалые мобберы рекомендуют иметь при себе паспорт. Они же рекомендуют нович кам при задержании работниками право охранительных органов отвечать самим за себя, т.к. никто за них поручаться не будет. Также им предлагается отвергать сам факт участия в заранее запланированной акции и говорить, что он/она случайно оказались в этом месте и просто так решили что то сделать (например, подойти поговорить или пройти мимо). Впрочем, детали пра-вил могут варьироваться, что предвари тельно оговаривается в сценарии акции.

Маргинальна ли культура флешмоба?

В 2012 г. с огромным объемом и раз -махом прошел хулиганский флешмоб под названием «Без штанов в метро». Примерно в одно и то же время в 60 горо -дах 23 стран мира люди ненадолго сняли нижнюю часть верхней одежды и остались в нижнем белье. Подобная идея появи-лась после того, как в 2002 г. семеро жите -лей Нью - Йорка в подобном виде зашли в один из вагонов метро. При этом они делали вид, что не знают друг друга, и все семеро на вопросы пассажиров отвечали, что «забыли их дома». Подобную идею, как известно, также подхватили активи сты на Уолл - стрит.

О подобных случаях знаменитый французский психолог, социолог, антро-полог и историк Г. Лебон писал, что в толпе люди опускаются до примитив ного состояния, которое характеризуется иррациональным поведением, доми-нированием бессознательных мотивов, подчинением индивида коллективному разуму. «В толпе человек становится варваром, движимым инстинктами, он склонен к насилию, снижаются его интеллектуальные способности и чув ство индивидуальной ответственности за свои поступки, эмоции выходят из под контроля»1. Примерно так же оцени -вал толпу австрийский психоаналитик З. Фрейд. В труде «Психология масс и анализ человеческого Я» он утверждал, что в толпе любой человек опускается значительно ниже себя самого.

Флешмоб и подобные ему проявления (например, молодежные группировки) — это эффект толпы. Даже обычный человек, попадая в толпу, теряет свою индивиду альность и становится частью этой массы людей. Каждый из нас бывал на стадионе, когда, поддавшись неведомому чувству, начинаешь вести себя так, как никогда бы не вел в обычной жизни. Там это при -вычно, ты — часть огромной массы, меха -низма и вынужден жить по навязываемым правилам. В зависимости от настроения массы человек может сделаться агрессив ным и начать крушить все вокруг себя. А может, наоборот, проникнуться любовью ко всему миру, к которому всего несколько часов назад мог относиться весьма крити чески.

Флешмобы многие ученые и эксперты пока еще воспринимают как очередное молодежное развлечение, некую игру. Но, как и всякая игра, увлекающая молодых людей, она может превратиться в боль -шее. Достаточно вспомнить движение хиппи, превратившееся затем в целую эпохальную культуру. Но, в отличие от хиппи, не ставивших перед собой глобаль ных целей, флешмоб может стать грозным оружием в руках грамотных политтех нологов. Абсентеизм2 молодежи может быть использован в политических играх. Достаточно все обратить в игру и, в опре деленный момент кинув клич, собрать огромное число людей и манипулировать собравшимися, исходя из собственных целей.

Флешмоб иногда также рассматривается как художественный метод. Что позволяет выделить его среди других субкультур?

Во первых, его стихийность. Для сви детеля флешмоба его участники появля ются как бы из ниоткуда и затем отправ ляются как бы в никуда. Во вторых, его массовость. Невозможно точно опреде-лить число участников, для того чтобы флешмоб удался. Основной критерий эффективности флешмоба — его замет -ность (участвовать могут и 10 человек, и несколько тысяч — в зависимости от ситу -ации). В -третьих, его деперсонификация. В истории не остаются ни имена авторов акции, ни имена участников. В четвертых, отказ от документации. В пятых, это про цесс ради процесса.

Полагаю, не случайно исследователь Н.Е. Мельникова считает, что само по себе перенесение в Россию чуждой культурной среды, языковые барьеры, прохладное отношение коренного населения и про блема профессиональной идентификации являются условиями формирования мар гинальности3. По мнению известного оте-чественного философа, литературоведа, эстетика и культуролога М.М. Бахтина, новая культура творится на границах куль -тур. И в этом смысле, конечно, флеш -мобы, с одной стороны, являются для российского общества маргинальными, а с другой — реальными креативными моло- дежными проектами. Да и социальные ожидания у молодежи, конечно, выше, чем у других поколений1.

Все ли флешмобы значимы для политики?

Идея флешмоба, полагают некоторые эксперты, возникла после выхода книги американского социолога Г. Рейнголда «Умная толпа: следующая социальная революция». Ее автор пишет, что совре-менные технологии — Интернет, мобиль -ная связь, SMS — позволяют в считанные часы собирать людей в группы для осу ществления масштабных проектов, вплоть до свержения правительства. Поэтому потенциально многие флешмобы явля ются политически значимыми, т.к. «умные толпы» помогают людям отстаивать свои позиции.

Американский аналитик Дж. Шу-ровьески замечает, что феномен децентра лизации предоставляет дополнительные возможности «умным толпам», поскольку совместное решение такой толпы будет более эффективным, чем навязанное из центра. К примеру, в 2001 г. сторонники оппозиции на Филиппинах свергли дей-ствующего президента страны, собрав на центральной площади с помощью SMS-рассылки толпу числом свыше 1 млн чел., одетых в темные тона. Мобберы организовали протесты против коррупции президента в Филиппинах посредством SMS. Были такие, к примеру, сообщения: «Оденьтесь в черное в знак скорби о демо-кратии», «Все к EDSA » ( EDSA — церковь на главной площади Манилы).

Известны также студенческие протесты в Чили 2006 г. Тогда чилийские студенты использовали блоги, онлайн фотогалереи, новостные сайты и SMS для организа-ции и распространения информации. Оппозиционные партии Чили требовали, чтобы государство гарантировало равен ство в финансировании учебных заведе ний в бедных и богатых регионах страны. В 2009 г. прошли массовые беспорядки в Кишиневе, в организации которых исполь зовались «вирусная» рассылка SMS, сер висы микроблогов Twitter , позволяющие создавать сообщения через SMS, и пр.

Полиции, конечно, легче разогнать митинги и демонстрации, чем политиче ский флешмоб, т.к. очень сложно найти зачинщиков среди людей, которые никогда друг друга не видели. Так, в 2009 г. органи зация «Оборона» при проведении акции протеста в Санкт-Петербурге собирала своих сторонников под землей в метро политене. Они скандировали лозунги, выходя на любых станциях. Флешмобы также могут быть организованы одновре менно в нескольких местах для привлече ния внимания прессы и общественности. Ярким примером являются беспорядки во Франции в 2005 г., охватившие затем мно-гие крупные города этой страны. Более глобальный пример — World Wide Flash Mob, флешмоб на основе геокэшинга2, охвативший всю планету.

Приведу некоторые сценарии флешмо бов.

• 1.    Замирание . В определенный момент в определенном месте мобберы резко замирают, как будто остановилось время. В замершем состоянии они стоят 3 минуты, после чего делается передышка на несколько секунд, и они снова на 3 минуты замирают. После этого все одно временно расходятся в разные стороны.

• 2.    Батарейка . В определенное время в определенном месте города проходит «маяк». Внезапно его движения стано вятся более медленными, как у робота, у которого «села батарейка», его силы уга сают, и он падает, делая вид, что засыпает (или становится «на подзарядку»). Это служит сигналом, по которому остальные мобберы повторяют за ним имитацию потери жизненных сил, в конце концов впадая «в спячку» ровно на 2 минуты, считая секунды про себя. По завершении 2 минут следует классический финал — мобберы расходятся в разные стороны как ни в чем не бывало.

• 3.    Взгляд в небо . В каком - то месте Москвы собираются люди, в определенное время достают из карманов, сумок, портфелей бинокли, подзорные трубы, свернутые газеты, и взгляды устремляются на здание МГУ (или другое здание). По прошествии 5—10 минут все сворачивается, и граждане расходятся по своим делам, оставляя про

• 4.    Танцевальный флешмоб . Мобберы скрываются в толпе, иногда в костюмах. Один из них включает музыку, под которую заранее подготовили танец. Мобберы по несколько человек выходят из толпы и начинают танцевать. После окончания танца мобберы снова уходят в толпу.

хожих в недоумении, что же необычное находится на здании.

При всей кажущейся на первый взгляд аполитичности многих флешмобов следует отметить их важнейшую черту, которая в любой момент может мобберов противопоставить власти. Я имею в виду скрытую организацию сетевого характера. Например, один из танцевальных флешмобов, который прошел во Франкфурте-на-Майне в Страстную пятницу 22 апреля 2011 г., имел своей целью выразить несогласие с законом, запрещающим танцы в определенные часы христианских праздников. Мобберы нарушили запрет и танцевали в центре Франкфурта. Подобные виды флешмобов зачастую провоцируют власть на крайние меры. В результате обычное общественное явление превращается в политическое.

Вот пример другого политического флешмоба. Во Владимире прошел флешмоб «Похороны демократии». Около 50 молодых людей, одетых в темные одежды, с цветами в руках пришли проводить в последний путь усопшую, сообщает KNews . В подобных акциях разрушаются два правила флешмоба – анонимность и аполитичность. Появление рекламных и политических флешмобов свидетельствует о том, что флешмобом и его целями можно манипулировать, использовать его в интересах определенной личности, компании, партии. Тогда флешмоб теряет свое назначение – удивлять людей, ненавязчиво изменять их мировоззрение, взгляды на общество в целом.

Мне уже доводилось выступать в прессе и доказывать, что «Марш миллионов», который некоторые эксперты считают удачным флешмобом, на самом деле флешмобом не является. Причина очевидна: он в очередной раз подтвердил недееспособность российской оппозиции1. Некоторые оппозиционеры отказались участвовать в «Марше миллионов», потому что боялись показать себя маргиналами. Другие же не захотели потому, что заранее понимали, что «все провалится и ничего из этой идеи не выйдет». Российское государство должно перейти к практике цивилизованных стран, где люди, нарушившие закон о массовых мероприятиях, в течение определенного периода времени лишаются права быть организаторами таких акций или быть их участниками. Если мы не утвердим соответствующие нормы, то правовой нигилизм и игнорирование законов, которые сегодня допускает оппозиция, рискуют перерасти в прямую угрозу жизни людей.

В качестве вывода замечу, что для политики современного российского государства флешмобы (среди других форм, акций и мероприятий) весьма значимы. Вполне возможно, что флешмоб уже стал в России сложившимся социальным институтом, противопоставляющим часть молодежи вертикальным и бюрократизированным процессам.

Поэтому политическая элита и высшие органы государственной власти вынуждены учитывать транзитные процессы, происходящие в отечественной молодежной среде. Сущностью молодежной политики должна стать опора на процессы самоорганизации и саморегулирования. Следует не вытеснять институты из политического процесса, а умело их привлекать в гибкую российскую политическую систему.