Signs and images on bone weaponry in the early Mesolithic age of the Volga-Oka interfluve

Благодаря своим физическим свойствам кость являлась не только хорошим сырьем для изготовления оружия, орудий труда и разнообразных бытовых предметов, но и прекрасным материалом для нанесения знаков и изображений при помощи каменных орудий. Мезолитические изделия с различными изображениями известны давно, найдены на всех памятниках мезолита лесной зоны Восточной Европы, давших представительные коллекции костяных орудий. Различные вопросы изучения этих изделий неоднократно ставились исследователями (Ошибкина, 1983; 1997; 2006; 2017; Лозе, 1988; Крайнов и др., 1992; Лозовский, 1997; Жилин, 2001; Zhilin, 2001; и др.). Однако до сих пор единой классификации изображений на костяных и роговых мезолитических предметах из лесной зоны Восточной Европы не выработано, как и не проанализированы подробно технология их нанесения и связь с формой изделий. Задачей данной статьи является анализ изображений на костяных предметах вооружения из памятников http://doi.org/10.25681/IARAS.0130-2620.260.151-166

первой половины мезолита (пребореальный – первая половина бореального периода, около 9600–7550 календарных лет до н. э.) Волго-Окского междуречья (рис. 1), относящихся к бутовской культуре ( Жилин , 2001; 2013; 2014).

Рис. 1. Торфяниковые стоянки раннего мезолита

1 – Озерки 16 и 17; 2 – Нушполы 11; 3 – Ивановское 3 и 7; 4 – Берендеево 18; 5 – Становое 4; 6 – Сахтыш 9 и 14

Изображения на предметах вооружения из кости можно условно разделить на две большие группы. К первой отнесены отдельные знаки или группы этих знаков и простые изображения, не имеющие композиционной целостности. К этой же группе я отношу и более сложные изображения, связанные определенной композицией. Их объединяет с первыми отсутствие ритмической повторяемости элементов и размещение на поверхности изделий без определенной связи с формой предмета.

Вторую группу составляют орнаменты из ритмически повторяющихся элементов, подчеркивающие форму изделия в целом или какие-либо ее части и детали.

Часто бывает довольно сложно отнести конкретное изображение к названным выше группам. Так, один косой крестик однозначно определяется как знак или метка, а группы косых крестиков, симметрично расположенные с двух сторон на стержне наконечника, уже воспринимаются как орнамент, однако не перестают быть меткой личного оружия. Или косая сетка, нанесенная на каком-то отдельном участке предмета вне связи с его формой, рассматривается как знак; но когда она покрывает весь предмет или одну из его поверхностей, сообразуясь с формой изделия, то воспринимается как орнамент. Так что граница между названными видами изображений весьма условна. Так же трудно порой провести грань между знаком, рисунком и орнаментом. Возможно, такой грани в ряде случаев и не существовало. Нередко на предмете встречается не один вид изображений, иногда они связаны, чаще – нет.

Анализ изображений на предметах вооружения из кости позволяет выделить следующие их элементы: точка, нарезка, линия. Из нарезок и линий складываются различные мотивы: косая сетка, зигзаг, елочка и т. п., которые нередко образуют различные композиции. Расположение знаков и рисунков на поверхности предмета чаще свободное, а орнаментальных мотивов и композиций – продольное, поперечное, косое, поперечное опоясывающее, косое опоясывающее, комбинированное. Различное сочетание этих параметров дает большое разнообразие изображений на конкретных мезолитических изделиях.

Наконечники стрел

Следует отметить, что подавляющее большинство изученных наконечников стрел не имеет каких-либо рисунков на поверхности. Из 158 наконечников стрел с названных памятников только на 17 имеются знаки или изображения. Не прослеживается связи между наличием изображений и износом наконечников стрел. Износ наконечников с изображениями слабый или средний, а выявленные наконечники с сильным износом и следами ремонта ( Жилин , 2014; Zhilin , 2015; Скакун и др. , 2014), использовавшиеся длительное время, никаких знаков не несут. Примечательно, что изображения на наконечниках стрел с рассмотренных памятников не повторяются, и если есть сходство в элементах, то их расположение разное.

Преобладают простые знаки и изображения. Короткие поперечные и косые нарезки нанесены вдоль одного края игловидного наконечника стрелы из III культурного слоя раскопа 2 Станового 4 (рис. 2: 1 ). Короткие поперечные нарезки нанесены и вдоль края пера обломка однокрылого вкладышевого наконечника из того же слоя; а на стержне наконечника с конической головкой из этого слоя – группа коротких поперечных нарезок (рис. 2: 2 ). На одной плоскости вкладышевого наконечника из нижнего (IV) культурного слоя Станового 4 резчиком с узкой кромкой, вероятно, тем же, которым прорезался паз, проведена длинная прямая линия вдоль оси орудия (рис. 2: 6 ). Поясок из коротких косых нарезок сохранился на обломках стержней двух наконечников из III культурного слоя раскопа 3 Станового 4 (рис. 2: 4 ). Очень тонкая опоясывающая спираль с большими промежутками между витками прочерчена на стержне игловидного наконечника стрелы из нижнего (IV) слоя Ивановского 7 (рис. 2: 7 ).

Рис. 2. Костяные наконечники стрел

1, 2 – Становое 4, раскоп 2, слой III; 3–5 – Становое 4, раскоп 3, слой III; 6 – Становое 4, раскоп 3, слой IV; 7, 8 – Ивановское 7, слой IV

Особого внимания заслуживают редкие наконечники стрел, на поверхности которых выделяются участки с очень тонкой плотной опоясывающей спиралью, нанесенной при помощи токарного станка. Массивный игловидный наконечник был найден глубоко воткнувшимся в озерное дно в прибрежной части Ивановского 3 (рис. 3: 6 ), другой – на стоянке Берендеево 18, отнесенной по результатам палинологического анализа к пребореальному периоду (рис. 3: 7 ). Наконечник с утолщенной биконической головкой найден в нижнем слое Озерков 16, относящемся к первой трети бореального периода (рис. 3: 8 ). Еще один подобный наконечник был случайно обнаружен при чистке русла р. Дубны ( Жилин , 1993).

Тонкий игловидный наконечник с упором из слоя IV Ивановского 7 (рис. 3: 1 ) был изучен при помощи стереомикроскопа МБС-9 ( Жилин , 2014; Zhilin , 2015). Поверхность изделия очень тщательно продольно выстругана. Поясок-упор первоначально был оконтурен канавками, которые оказались срезанными при последующем продольном строгании. В середине стержня на протяжении 0,7 см резчиком с точечной кромкой нанесено 9 витков очень тонкой плотной спирали. Так же обработан и участок стержня перед рельефным пояском: на протяжении 1,5 см нанесено около 20 витков (ближайшие к острию – пунктирные, у пояска – непрерывные и более глубокие). На этом участке орнамент выполнен в два приема: первоначально под углом чуть меньше 90° (видимо, черновая обработка), а затем перпендикулярно оси наконечника (вторая спираль наложена на первую). Под микроскопом на обоих участках отчетливо видно, что срезаны микровыступы поверхности, оставшиеся после строгания. В микровпадинах же следов резчика нет, при этом витки спирали не пересекаются (рис. 3: 2–5 ). Такие следы говорят о нанесении спирального орнамента на токарном станке, когда наконечник быстро вращался, а неподвижно закрепленный резец перемещался вдоль него. Примечательно, что токарная обработка применялась только для окончательной отделки некоторых участков поверхности полностью завершенного наконечника и не являлась формообразующей. Кончик острия слегка сглажен, яркая заполировка сливается с полировкой поверхности, от кончика острия идут редкие тонкие царапины вдоль оси орудия, что говорит о единичных попаданиях в мягкий слабо загрязненный материал. Аналогичные следы токарной обработки обнаружены и на других названных выше наконечниках стрел. На игловидных наконечниках (рис. 3: 6, 7 ) они располагаются группами на стержне, а на наконечниках с биконической головкой – только на головке (рис. 3: 8 ).

Оригинальную технологию нанесения орнамента показывают два наконечника стрел из III культурного слоя Станового 4. На игловидном наконечнике с упором у насада из раскопа 2 (рис. 4: 1 ) на насаде сохранился темный клей, а на стержне четко видны группы из 10 параллельных косых нарезок с равными промежутками между ними (рис. 4: 2 ), нанесенные с перерывами по окружности наконечника. На наконечнике с короткой конической головкой с пояском и тремя утолщениями с поясками на стержне из раскопа 3 (рис. 4: 3 ) группы из 5 коротких поперечных нарезок с равными промежутками между ними (рис. 4: 4 ) нанесены с перерывами по окружности стержня наконечника. Принцип нанесения орнамента на обоих изделиях одинаков – наконечник вращался, а резец перемещался вдоль него, то прикасаясь к наконечнику и оставляя группу нарезок, то отдаляясь. В отличие от описанных выше наконечников со спиральным орнаментом

Л

Рис. 3. Костяные наконечники стрел

1–5 – Ивановское 7, слой IV, увелич. 6-,10-, 20- и 40-кратное; 6 – Ивановское 3, материк; 7 – Берендеево 18; 8 – Озерки 16

Рис. 4. Костяные наконечники стрел

1, 2 – Становое 4, раскоп 2, слой III; 3, 4 – Становое 4, раскоп 3, слой III

здесь резец был не с точечной, а с довольно широкой зубчатой кромкой. В этом случае также вероятно применение токарного станка, хотя подобный орнамент можно нанести и при ручном вращении наконечника.

На отдельных наконечниках стрел встречаются сложные изображения. На наконечнике из III культурного слоя раскопа 3 Станового 4 частые продольные линии идут от пояска на биконической головке к острию и насаду, такие же линии после перерыва прослежены и на его стержне (рис. 2: 5 ). К сожалению, остальное утрачено. Возможно, обломки наконечников с простыми орнаментами (рис. 2: 3, 4 ) являются их частями с более сложными изображениями, размещенными и на головке, и на стержне.

Интересен наконечник с короткой головкой правильной биконической формы с уступом в сторону острия, длинным стержнем и коротким коническим насадом, отделенным от стержня тонкой кольцевой канавкой, из слоя IV Ивановского 7 (рис. 2: 8 ). Поверхность очень тщательно продольно выстругана и подправлена тонкой шлифовкой. Уступ первоначально намечен канавкой, край которой со стороны острия соструган. После этого на головке и прилегающем участке стержня резчиком с шириной кромки 0,5 мм нанесен тонкий гравированный орнамент. На нижнем конусе головки через равные промежутки расположены три «елочки» с изогнутыми ветвями, обращенные вершинами к насаду. В промежутках между ними – три пары коротких поперечных нарезок. Три пары также коротких, но продольных нарезок располагаются на переходе головки в стержень. На некотором удалении от них, в самом начале стержня на разных сторонах прочерчены две группы из трех поперечных нарезок. После нанесения орнамента вся поверхность наконечника (кроме насада) была отполирована до блеска. Поверх полировки на стержне на расстоянии четверти длины орудия от острия углом сломанной пластинки (или отщепа) выгравирована группа тонких неровных, частично пересекающихся продольных, поперечных и косых линий. Подобные гравировки на тщательно полированных изделиях в мезолите лесной зоны Восточной Европы крайне редки. Следы, характерные для наконечников стрел, на кончике острия выражены крайне слабо, вероятно, они возникли от однократного попадания в озерное дно ( Zhilin , 2015). Этот наконечник был найден в южной части раскопа, где он торчал почти вертикально в озерном дне острием вниз. Во время заселения стоянки здесь было прибрежное мелководье, и выстрел был явно произведен в воду с очень близкого расстояния. Вместе с богатым орнаментом и наличием специальной метки на стержне это может указывать на определенные ритуальные действия, связанные с водой. В таких же условиях, торчащими в озерном дне, были найдены три костяных наконечника стрел на стоянке Ивановское 3 ( Савченко, Жилин , 2016), в том числе упомянутый выше со спиральным орнаментом (рис. 3: 6 ).

Наконечники дротиков или метательных копий

Количество этих наконечников на рассмотренных стоянках в несколько раз уступает наконечникам стрел, и большинство их также лишено знаков, изображений или орнаментов. Имеющиеся изображения на наконечниках дротиков и метательных копий не повторяются. Примечательно, что на крупных наконечниках массивных колющих копий или рогатин (Жилин, 2017), представленных на стоянках первой половины мезолита значительными сериями, знаки и изображения не встречены.

Косой крестик сохранился на обломке массивного стержня, вероятно, наконечника копья, из III культурного слоя раскопа 2 Станового 4 (рис. 5: 1 ). На другом обломке подобного стержня из того же слоя был нанесен поясок из коротких косых нарезок. Параллельные косые линии идут от конца паза в сторону насада наконечника из слоя IV Ивановского 7 (рис. 5: 3 ). На обломке средней части трехгранного наконечника копья с двумя пазами из III культурного слоя раскопа 3 Станового 4 сохранились две пары уголков из тонких гравированных линий с отходящими от них «ресничками» (рис. 5: 2 ).

Особый интерес представляет целый втульчатый наконечник копья из трубчатой кости медведя (по определению П. А. Косинцева) из слоя IV Ивановского 7. Эпифиз удален, конец кости срезан наискось, поверхность тщательно выстругана. Резчиком с узкой (0,5 мм) кромкой в технике гравировки (с использованием как всей ширины режущей кромки, так и одного угла инструмента) нанесены геометрические изображения, после чего изделие было очень тщательно полировано (рис. 5: 4 ). Большая часть поверхности покрыта различными геометрическими изображениями. По срезу пера идут короткие косые линии, опускающиеся к насаду. На правой стороне они пересекаются под прямым углом такими же линиями. На этой же стороне, в 2 см ниже среза пера – четыре косые параллельные друг другу линии (от верхней отходят перпендикулярные ей короткие насечки), а еще в 0,5 см ниже – участок косой сетки из очень тонких линий, чуть выше которых – шесть коротких косых линий, параллельных одной группе нарезок, образующих эту сетку. Несколько ниже, но уже большей частью на боковой поверхности, расположен еще участок косой сетки, правее которого прочерчены четыре короткие параллельные линии, а далее – несколько коротких пересекающихся. В 2 см выше их (на той же боковой поверхности втулки, но ближе к перу, частично переходя на противоположную срезу плоскость) находятся два вытянутых участка косой сетки, смыкающихся нижними концами и расходящихся (в сторону острия) верхними. На противоположной боковой поверхности втулки выгравирован вытянутый участок косой сетки, правее и ниже его – две косые линии, соединенные короткими косыми и поперечными нарезками в виде неправильной лесенки. На противоположной срезу поверхности пера, начинаясь на левом крае в 4,5 см от острия наискось в сторону насада до другого края пера, идет полоса косой сетки 0,7–1,0 см шириной. Ниже от одного до другого края поперек пера нанесена полоса продольных штрихов длиной 0,5–1,1 см. У правого края она подчеркнута косой линией, под острым углом к которой отходит еще одна линия, а от нее в сторону насада – такие же штрихи. В целом композиция изображения довольно сложная и может рассматриваться как сочетание орнамента (по краям среза пера и, возможно, на его противоположной поверхности) с хаотически разбросанными по поверхности втулки отдельными знаками и рисунками. Кончик острия довольно тупой, следы износа крайне слабые и могут, скорее, свидетельствовать о единичных втыканиях наконечника

Рис. 5. Костяные наконечники копий

1, 2 – Становое 4, раскоп 3, слой III; 3, 4 – Ивановское 7, слой IV в грунт, чем о регулярном использовании его на охоте. В сочетании с необычайно сложным изображением и чрезвычайно тщательной отделкой поверхности это может указывать на специфическое, возможно, ритуальное назначение данного наконечника.

Охотничьи ножи и кинжалы

Среди рассмотренных материалов различные знаки и изображения встречаются на охотничьих ножах и кинжалах чаще, чем на наконечниках стрел, дротиков и копий.

Группа пересекающихся косых крестиков, местами образующих косую сетку, нанесена на обломке кинжала из локтевой кости лося и на одной поверхности обломка вкладышевого кинжала (рис. 6: 7 ) из III культурного слоя раскопа 3 Станового 4. На обломке другого вкладышевого кинжала из того же слоя косые крестики сочетаются с разнонаправленными отрезками линий (рис. 6: 3 ). Пересекающиеся косые крестики, образующие полосу косой сетки, нанесены с двух сторон по краям обломка плоского кинжала из слоя IV Ивановского 7 (рис. 6: 1 ). Подобная полоса косой сетки из пересекающихся крестиков идет поперек обломка вкладышевого кинжала из III культурного слоя раскопа 3 Станового 4 (рис. 6: 4 ).

На обломке рукояточной части другого кинжала из того же слоя вырезан зигзаг из коротких отрезков трех линий с двух сторон вдоль края с пазом, по другому краю – с одной стороны то же, с другой – косые крестики (рис. 6: 2 ). На обломке кинжала с пазами из III культурного слоя раскопа 2 Станового 4 вдоль одного края полоса косой сетки, в средней части плоскости, прочерчен поперечный зигзаг из тройной тонкой линии (рис. 6: 8 ). По краям лезвия обломка вкла-дышевого кинжала из того же слоя нанесена косая сетка из пересекающихся крестиков, в середине одной плоскости – продольная елочка.

Остатки неясного рисунка из мелких сверленых точек сохранились на обломке лезвия плоского кинжала, из которого был вырезан рыболовный крючок из III культурного слоя раскопа 3 Станового 4 (рис. 6: 10 ). По краям плоского кинжала, также из III культурного слоя раскопа 3 Станового 4, сделаны группы тонких поперечных нарезок, от них на спинке вдоль краев нанесены короткие широкие поперечные нарезки. От одного края к другому под углом около 80 % к оси высверлен ряд мелких точек. С одного конца этого обломка был отделен рыболовный крючок, затем по краям этого конца нанесены глубокие нарезки, превратившие обломок в подвеску (рис. 6: 9 ).

На обломке кинжала с пазами из того же слоя выгравирован продольный ряд крупных ромбов из нескольких линий, с одного конца этого обломка был отделен рыболовный крючок (рис. 6: 5 ). На плоской поверхности обломка вкла-дышевого кинжала из слоя IV Ивановского 7 резчиком с узкой кромкой была вырезана фигура в виде неправильного ромба (рис. 6: 11 ). Вдоль краев обломка кинжала с пазами из III культурного слоя раскопа 2 Станового 4 с двух сторон нанесена косая сетка из пересекающихся крестиков, на одной плоскости заштрихованный косой сеткой ромб (рис. 6: 6 ).

Рис. 6. Обломки костяных кинжалов

1, 11 – Ивановское 7, слой IV; 2–5, 7, 9, 10 – Становое 4, раскоп 3, слой III; 6, 8 – Становое

4, раскоп 2, слой III

Технология нанесения знаков и изображений

За исключением описанных выше изображений, нанесенных при помощи токарного станка, технология нанесения знаков и изображений на изученные предметы вооружения достаточно проста. Короткие мелкие поперечные и косые нарезки наносились тонким лезвием кремневого неретушированного ножа (пластины или отщепа). Движение одностороннее, более удобным представляется резание «на себя». Такими нарезками украшались края наконечников стрел, кинжалов и охотничьих ножей.

Наиболее распространенным приемом нанесения знаков и изображений на предметы вооружения в раннем мезолите Волго-Окского междуречья, как и лесной зоны Восточной Европы в целом, являлась гравировка. Под этим термином понимается нанесение любых изображений, выполненных тонкими мелкими линиями (ширина и глубина менее 0,5 мм), прочерченными острым резчиком с точечной кромкой, как правило, углом слома кремневой пластины или отщепа. Движение инструмента возможно как на себя, так и от себя, в любом случае при минимальных усилиях. Двигая инструмент вперед, назад, влево и вправо, можно наносить любые знаки, рисунки и орнаменты, состоящие из тонких линий.

Глубокая резьба в отличие от гравировки выполнялась резцом с более прочной и широкой кромкой. Для этой цели наиболее хорошо подходят резцы на сломе заготовки с шириной режущей кромки около 1 мм. Они дают устойчивую линию шириной и глубиной около 1 мм, а если надо – и глубже, а также позволяют прикладывать значительные усилия. Детали изображения удобно вырезать углом кромки такого резца. Движения резцом возможны в любом направлении. В зависимости от угла постановки и направления движения таким резцом можно вырезать любые изображения в технике глубокой резьбы. Этот прием сравнительно широко распространен в мезолите лесной зоны Восточной Европы, но встречен только на единичных предметах вооружения, рассмотренных в данной статье. Это вкладышевый наконечник стрелы из нижнего (IV) слоя стоянки Становое 4 (рис. 2: 6 ) и обломок вкладышевого ножа или кинжала из нижнего (IV) слоя стоянки Ивановское 7 (рис. 6: 11 ).

Последним редким способом нанесения изображений в рассмотренной коллекции являлось высверливание. Изображения состояли из очень мелких (не более 0,5 мм в диаметре и по глубине) точек, нанесенных кончиком тонкого кремневого острия. Обломок кинжала с рисунком, выполненным в этой технике, найден в III культурном слое раскопа 3 стоянки Становое 4 (рис. 6: 10 ).

Иногда при создании более сложных композиций применялось сочетание различных способов нанесения орнамента. Примером этого в нашей коллекции является обломок кинжала из III культурного слоя раскопа 3 стоянки Становое 4, на котором сочетаются узкие нарезки на кромке одного края, мелкие короткие широкие нарезки по плоскости вдоль обоих краев и поперечный ряд мелких высверленных точек на той же плоскости (рис. 6: 9 ).

Почти на всех исследованных нами изделиях орнамент наносился после чистовой обработки поверхности предмета строгальным ножом, скобелем или шлифовкой, а после его нанесения многие изделия тщательно полировались. При этом углубленные более темные линии, нарезки и точки четко выделялись на ярком гладком фоне полированной кости и рога, что усиливало восприятие изображений. Единственным исключением является описанный выше наконечник стрелы из нижнего (IV) слоя стоянки Ивановское 7 (рис. 2: 8), на котором поверх полировки процарапан знак из пересекающихся линий.

Рассмотренные материалы показывают, что в раннем мезолите Волго-Окского междуречья знаки и различные изображения встречаются как на костяных наконечниках метательного вооружения (стрел и копий), так и на оружии ближнего боя – охотничьих ножах и кинжалах. Среди наиболее многочисленной категории – наконечников стрел – только около 11 % имеют какие-либо изображения. Так же редки и наконечники метательных копий с изображениями, а на наконечниках массивных колющих копий и редких наконечниках гарпунов знаки и изображения не отмечены вовсе. Доля изделий с изображениями несколько выше среди кинжалов. На наконечниках стрел и метательных копий преобладают знаки и простые изображения, изделия со сложными геометрическими рисунками единичны. Особенности их обработки и следов использования, как и контекст находки некоторых наконечников стрел, позволяет предполагать их ритуальное назначение и применение. Доля сравнительно сложных изображений на кинжалах выше, чем на наконечниках метательного вооружения, на ряде кинжалов и охотничьих ножей знаки сочетаются с орнаментом, подчеркивающим форму изделия.

Двух повторяющихся предметов вооружения с одинаковыми знаками и изображениями среди рассмотренных предметов не встречено. Это позволяет сделать вывод о том, что на предметах вооружения из кости в раннем мезолите Волго-Окского междуречья они являлись, прежде всего, личными метками. При этом многие из них придавали предметам декоративность, что, вероятно, также было целью их нанесения.