Зооморфные, орнитоморфные и тератологические мотивы в декоре фасадов архитектурных сооружений модерна провинциального города (на примере г. Астрахань)

фасадов загородных особняков для создания тематического акцента, связанного с природной тематикой. Независимо от локации архитектурных сооружений, эти декоративные изображения отражают индивидуальность заказчика, символизируют движение, силу природы и добавляют элементы волшебства и фантазии в его восприятие.

Объектом настоящего исследования являются зооморфные, орнитоморфные и тератологические образы в архитектуре.

Предмет – специфика применения зооморфных, орнитоморфных и тератологических мотивов в декоре фасадов архитектурных сооружений провинциального города в конце XIX ‒ начале XX вв. на примере г. Астрахань.

Цель исследования: выделение и раскрытие содержательного, локационного и семантического ракурсов в специфике применения зооморфных, орнитоморфных и тератологических мотивов в декоре фасадов архитектурных сооружений провинциального города в конце XIX ‒ начале XX вв. на примере г. Астрахань.

Основная часть . Стиль модерн, появившийся в России в конце XIX – начале XX вв., позволил в большей степени проявить творческий потенциал архитекторам, а заказчикам – выразить индивидуальные пристрастия. Именно в особняках модерна воплотились поиски инновационного образа новой архитектуры и отказ от копирования. При этом модерн стал одним из самых противоречивых архитектурных стилей, в котором органично соединились следование принципам регулярности и соразмерности и символизм его декоративного наполнения. Эстетика модерна была неразрывно связана с ориентацией на природные формы как в декоративном убранстве интерьеров, наполненном розетками и цветочными гирляндами, так и в художественных элементах фасадов.

В провинциальных городах, как правило, здания, созданные в стиле модерн, формируют неповторимый образ их исторического центра благодаря уникальному объемно-планировочному решению каждого из них. Кроме того, немаловажное значение имело применение в процессе их проектирования и строительства новых для того времени материалов, таких как железобетон, облицовочный кирпич, глазурованная плитка, а также декоративных элементов фасадов из чугуна, камня и гипса. Специфичной в указанный период стала роль архитектора, который одновременно выполнял функции дизайнера интерьера и проектировал его сообразно внешнему облику здания. Как справедливо отмечается современными исследователями этого стиля, в архитектуре модерна внешний вид здания и интерьер, включая посуду, стали отдельными объектами искусства (Дай, 2020: 113).

При этом, несмотря на стремление к инновациям и поиску новых форм, материалов и технологий, модерн не избегал обращения к художественному наследию как источнику образности и символики, в том числе и в части использования зооморфных, орнитоморфных и тератологических образов в декорировании фасадов архитектурных сооружений (Зобова, Пилат, 2021).

Применение зооморфных, орнитоморфных и тератологических образов в архитектуре имеет в европейском искусстве длительную историю и восходит к минойскому периоду. За это время обращение к ним прошло несколько этапов трансформации. Одним из наиболее интересных в данном ракурсе периодов можно считать начавшийся в XIX в. модерн, наполненный эклектикой. Архитекторы того времени начали активно применять элементы готики, барокко, ренессансных находок, а также собственно классические образцы. В связи с их синтезом произошло расширение репертуара мотивов как повторяющихся образцов, семантика которых в иных конкретно-исторических условиях получила новое прочтение1 (Зобова, Пилат, 2021).

Под зооморфизмом (от греч. zoon ‒ живое существо, животное и morphe ‒ вид, форма) традиционно понимается моделирование явлений окружающего мира в образах животных, их строении и поведении. Именно зооморфизм определял принципы формообразования в искусстве древних восточных цивилизаций, в языческой культуре всех континентов, а также частично в ампире, эклектике XIX в., модерне и постмодерне ХХ в. Соответственно, орнитологические образы связаны с птицами, наделенными символическим смыслом, а тератологические изображения представляют синтез чудовищно-фантастических, зооморфных и даже антропоморфных образов.

При анализе архитектурного декора в совокупности различных скульптурно-пластических элементов, направленных на оформление сооружения, следует выделить содержательный, локационный и семантический ракурсы. Художественный образ фасадов архитектурных сооружений Астрахани формируется за счет разнообразия декоративных элементов: умелого сочетания геометрических и антропоморфных, растительных, зооморфных мотивов.

В содержательном плане все скульптурно-пластические образы в архитектурном декоре периода эклектики можно подразделить на зооморфные, растительные, орнитоморфные, антропоморфные, тератологические, геометрические. В настоящей статье особое внимание уделяется зооморфным, орнитоморфным и тератологическим мотивам архитектурного декора.

Зооморфные мотивы в архитектурном орнаменте представлены стилизованными изображениями реальных животных. Одним из наиболее значимых является образ льва с его разнообразным семантическим шлейфом (Крючкова, 2024).

В Астрахани львы представлены скульптурами и рельефными изображениями на фасадах зданий в виде маскаронов. Изображения стилизованных львов стали появляться на астраханских сооружениях с конца XVIII в. Самые известные астраханские львы ‒ спящий лев на здании Службы ветеринарии Астраханской области (Набережная 1 Мая, 143) и два льва на воротах усадьбы Федорова в центре города.

Еще одним образом, имеющим давнюю историю, является букранион, или букрания, – рельефное изображение головы животного, чаще быка или барана. В Астрахани букранием украшен, например, фасад бывшей усадьбы Бойко (ул. Максима Горького, 14), являющейся сегодня одним из корпусов городской клинической больницы.

Орнитоморфные образы в рассматриваемый период воплощались, в частности, в аквилах – рельефных изображениях орла, а также в стилизованных изображениях других представителей «птичьего царства». К орнитоморфным образам на фасадах астраханских домов относятся парные рельефные изображения плывущих лебедей на здании усадьбы В.И. Бойко по улице Максима Горького. Лебеди с раскинутыми крыльями встречаются и на чугунной решетке торгового дома братьев Афтандильянц (1906 г., архитектор В.Б. Вальдовский-Варганек) на ул. Ленина, 8. Чаще всего парные изображения лебедей символизируют верность и преданность в отношениях между парами или членами семьи.

Как было отмечено выше, тератологические образы сочетают в себе чудовищно-фантастические, зооморфные и антропоморфные черты.

Из мифологических существ, имеющих получеловеческую и полузвериную природу, чаще всего в декоре архитектурных сооружений использовали фигуры сфинксов (людей с телом льва, символизирующих власть и могущество). Так, например, в тимпанах фасада дома с мезонином пра-порщицы Петровой (с 1902 г. владение рыбопромышленника И.В. Беззубикова) на Красной Набережной, 24 сохранилась пара сидящих сфинксов в их греческой интерпретации – с женской грудью и крыльями. Там же на барельефах из гипса присутствуют и иные тератологические мотивы.

Среди часто встречающихся образов следует также назвать грифонов ‒ львов с крыльями и птичьими головами, химероподобных существ (химера ‒ чудовище с головой и шеей льва, туловищем козы), драконов и горгулий – змеевидных драконов (Рахимжанова, 2019).

В качестве примера химерообразных существ можно привести изображения на 32-метровой Водонапорной башне Астрахани, построенной по проекту астраханского архитектора Николая Миловидова в 1910–1911 гг. на территории казачьей станицы Атаманской на Правобережье Астрахани. Вот как они представлены на странице официального сайта администрации МО «Городской округ г. Астрахань»: «Удивительные украшения для башни подобрал архитектор. На ней “обитают” очень загадочные клыкастые чудовища. Это стражи башни. Она опоясана орнаментом из так называемого лепесткового креста, который тоже имеет охранную силу»1. Предположительно, речь идет о водяных драконах, которые, согласно древним восточным мифам, правят подводными дворцами, расположенными на дне океанов, морей, озер и рек.

Стилизованные изображения драконов представлены и на фасаде дома 67 на Набережной 1 Мая (усадьба С.Н. Кравченко, 1860–1870 гг., 1900 г.). Это парные рельефные изображения мифологических существ с крыльями, двумя когтистыми лапами и головами с острыми изогнутыми клювами, увенчанными то ли гребнем, то ли перьями, с покрытыми чешуей телами.

С исследовательской точки зрения интересны искусно изготовленные чугунные держатели фонарей у входной группы городского особняка купца Губина. Эти чугунные кронштейны представлены парными птицами-симургами или, как чаще всего отмечается, грифонами. Несмотря на неоднозначность трактовки, в существующих интерпретациях на первый взгляд противоречий нет. Так, в грузинских и армянских словарях, предположительно под влиянием персидских и арабских источников, симург описывается как существо, которое имеет тело льва, голову, крылья и клюв орла и обитает в Эфиопии. Это существо, принадлежащее миру богов, владеющее речью и способностью к целительству, послано на землю в помощь человеку.

Согласно исследованиям Л.Л. Барковой, к типу орлиноголового грифона относится, в первую очередь, мифическое существо с туловищем льва (или тигра) и головой орла, орел с ушами, хохолком и гребнем или грифон-орел, а также изображение головы птицы, наделенной этими атрибутами (Баркова, 1987: 5–29).

Единственным различием в описании образов симурга и грифона является интерпретация последнего как воинственного посредника между земной и небесной сферами. Это воинственное начало подчеркивается в его изображении с хищно открытым клювом, уподобляющим его оскалившемуся зверю. Ощущение угрозы, исходящей от этой хищной птицы, обычно усиливают взъерошенные перья. К этим характеристикам иногда добавляется длинный перепончатый гребень рептилии, иногда чешуя и хвост (Хайрединов, 2020).

В Древней Греции грифона связывали с Аполлоном, который ассоциировался с солнечным светом и небесной яркостью, что объясняет использование его образа для оформления осветительных приборов. Дополнительная коннотация образа грифона связана с еще одной его трактовкой как хранителя серебра и золота, скрытого в подземных пещерах.

Подводя итог, отметим, что чугунные кронштейны усадьбы Губина представлены все-таки в виде грифонов, чей угрожающий облик не вызывает сомнения. Перед нами две абсолютно симметричные фигуры этих фантастических существ, головами повернутые друг к другу. Их объем и целостность осязаемы, что добавляет этому агрессивному образу правдоподобности и материальности.

Особую группу составляют изображения существ, в разных вариациях сочетающих зооморфные и антропоморфные черты. К наиболее известным из них можно отнести сирен и гарпий (женщин с телом птицы), русалок (полулюдей-полурыб), тетраморфов (ассирийских крылатых быков с головой человека, крыльями орла, туловищем быка), а также минотавра (человека с головой быка).

В художественном плане изображения представлены в виде маскаронов ‒ декоративных рельефов в форме маски, изображающей голову человека, реального или фантастического животного, обычно срезанную сзади и, как правило, имеющую устрашающий вид. Например, на здании по ул. Советской, 12 можно увидеть маскарон в виде львиной головы. На фасаде Музея боевой славы, где до 1917 г. располагалось Правление Астраханского казачьего войска, находятся барельефы, изображающие рычащего льва. На здании торгового дома «Шарлау» расположены улыбающиеся львы, по форме напоминающие кремовые пирожные.

Образы животных нашли отражение и в протомах – декоративных элементах фасадов зданий, которые представляют собой полуфигуры животных или мифологических существ. В частности, полуфигуры львов можно увидеть на фасаде дома купца И.В. Беззубикова у моста Влюбленных.

И, наконец, это скульптурные изображения в натуральную или близкую к ней величину. Самым ярким примером скульптурного изображения является спящий лев, разместившийся на кровле построенной в стиле эклектики городской усадьбы чаеторговца, позднее конезаводчика С.И. Козлова. Этого льва называют «хозяин города».

По своему расположению в архитектурных сооружениях зооморфных, орнитоморфных и тератологических образов выделяется:

• •    статуарная пластика, украшающая верхний регистр построек;

• •    сюжетные рельефы, декорирующие фасады зданий;

• •    скульптурно декорированные архитектурные элементы зданий (колонны, замковые камни, кронштейны и т. д.) (Синенко, 2021).

В Астрахани зооморфные, орнитоморфные и тератологические образы представлены скульптурно декорированными архитектурными элементами зданий. Так, основная часть маска-ронов располагается в центре сводчатых конструкций над замковым камнем, который выполняет как конструктивную, так и декоративную функцию. Основной формой этой части арки является замковый камень в виде веера, клиновидных трёх и более частей. Помимо замкового камня, мас-каронами с зооморфными, орнитоморфными и тератологическими образами оформлялись и другие участки фасада здания ‒ простенки, кронштейны, капители, даже настенные фонтанчики.

В семантическом отношении зооморфные, орнитоморфные и тератологические образы несли символический и духовный смысл, который в новых культурно-исторических условиях часто освобождался от исконного значения заложенных в них символов (Вагнер, 1980; Красовская, 2024).

При этом важным представляется отметить, что «символ никогда не принадлежит какому-либо одному синхронному срезу культуры – он всегда пронзает этот срез по вертикали, приходя из прошлого и уходя в будущее» (Лотман, 2000: 704). Еще одним значимым тезисом является утверждение о том, что прочтение любого символа возможно лишь контекстуально, то есть с учетом многих факторов и деталей. При этом зооморфный образ передает не индивидуальное или случайное, а отражает типичное и устоявшееся.

В первую очередь необходимо отметить охранительную семантику рассматриваемых нами образов. К ним относятся образы устрашающего вида и/или наделенные внешними атрибутами устрашения. К подобным образам можно отнести букрании, которые изначально символизировали жертвоприношения, но затем, утратив свой исходный смысл, стали нести охранительную нагрузку. К ним также относятся изображения различных химер с агрессивными чертами.

Еще одной составляющей зооморфных образов является семантика величия, силы и власти. Наиболее ярким примером в данном смысле являются изображения льва, который с древнейших времен олицетворял царственную власть и силу. В орнитоморфных образах подобную смысловую нагрузку, безусловно, имеет образ орла.

В тератологических изображениях грифона мы имеем дело с сочетанием черт льва как царя зверей и орла как царя птиц, что наделяет это мифическое существо двойной силой. Подобный смысл наличия удвоенной силы несут образы египетской богини Сохмет с львиной головой и женским телом и сфинкса с телом льва и головой человека (Тохтабаева, 2020).

Однако наряду с этими наиболее значимыми семантическими смыслами вышеобозначен-ных образов на различных исторических этапах появлялись и дополнительные значения. Так, в античной мифологии божество с головой льва также символизировало вечность времени, львы рассматривались как существа, постоянно находящиеся на страже мира и справедливости, поэтому часто изображались с открытыми глазами. Согласно христианской традиции, лев является одним из символов Христа как «духовного льва». В христианской агиографии львы часто предстают в виде смиренных животных, помогающих монахам или благочестивым людям (Красовская, 2024). Кроме того, лев сопровождает пророка Даниила, который был оклеветан и брошен на растерзание в клетку со львами, но остался невредимым потому, что ангел Господень «заградил пасть льву» (Дан: 6: 22‒22). Образ льва дополняет и историю святого Иеронима, который не испугался хромавшего льва и излечил его, удалив из его лапы занозу. Лев также является символом евангелиста Марка, олицетворяя силу и мужество, что соответствует образу Марка как проповедника, акцентирующего внимание на власти и божественности Иисуса Христа (Кортунова, 2024: 117‒119; Крючкова, 2024: 88).

Изображение быков относится к числу древнейших и отличается особой многозначностью. Уже в глубокой древности образ быка ассоциировался с плодородием, и в различных архаических культурах существовал его культ. Тогда же появились и связанные с быком тератологические изображения, наделявшиеся обережными функциями. Например, в Ассирии для охраны царского дворца и городских ворот использовали шеду – крылатых быков. С возникновением и развитием христианства в иконографии образ быка встречается в сцене Рождества Христова и символизирует Новый Завет. В библейских сюжетах встречается образ золотого тельца и с отрицательной коннотацией, как идола поклонения богоотступников (Кортунова, 2024: 112‒115).

Из орнитоморфных образов с древнейших времен образ орла был символом божественной власти. Так, в античной Греции орел был птицей Зевса и часто изображался с молнией в клюве. В христианской традиции орел стал символом высоты христианского вероучения, а взлетающий орел приобрел символическое значение Вознесения Господнего (Кортунова, 2024: 128‒129).

Подобная трансформация прослеживается и с тератологическими образами грифонов, которые в христианской иконографии, начиная с XIV в., стали символом двойственной природы Христа, а несколько позднее в европейской культуре стали олицетворять науку и коммерцию (Рошаль, 2019: 342–344).

Обсуждение результатов . В наше время обращение к страницам прошлого является актуальным среди историков, архитекторов и деятелей искусства как к источнику вдохновения для создания современных произведений и сооружений. Только подробное изучение исторической архитектуры позволит современным архитекторам найти оптимальный способ решения градостроительных задач и сохранить художественный образ города в современный период.

Заключение. Таким образом, в рассматриваемый нами период использование зооморфных, орнитоморфных и тератологических изображений было многообразным и многогранным, отражая как религиозные и философские убеждения заказчиков или архитекторов, так и социокультурные особенности эпохи поздней эклектики. Этот период отличался стилевой пестротой и использованием образов, с одной стороны, отражающих общеевропейский мега-код, с другой – подчиненных представлениям заказчика и/или архитектора об эстетике и содержании декоративного убранства фасадов архитектурных сооружений городов России конца XIX ‒ начала XX вв.