А. Ф. Писемский и акционерное учредительство середины XIX века: экономические процессы и комментирование произведения (роман «Взбаламученное море»)

Наша статья представляет собой попытку научного комментария к пятой части романа А. Ф. Писемского «Взбаламученное море», впервые опубликованного в «Русском вестнике» в 1863 г. Как известно, современный научный комментарий предполагает не только выявление и фиксацию значимых фактов, нашедших отражение в произведении, но и анализ того, каким образом они трансформируются в нем в зависимости от авторских целей.

Проблема взаимодействия вымышленного и достоверного в романе «Взбаламученное море» уже становилась предметом специальных исследований. Как утверждают современные исследователи творчества А. Ф. Писемского, специфическая черта романа состоит в парадоксальном сочетании яркой тенденциозности и чрезмерной ориентации на документальную – объективную – точность [Петровских, 2018; Зубков, Петровских, 2020]. Актуальным в этой связи представляется изучение того, каким образом писатель подстраивает изображение исторических реалий недавнего прошлого (1840 – начало 1860-х гг.) под злободневные потребности.

Предмет исследования в нашей статье – закономерности художественного изображения в романе «Взбаламученное море» экономической ситуации послевоенного времени второй половины 1850-х гг. – акционерного учредительства.

Результаты исследования

Как известно, основной приметой послевоенного времени второй половины 1850-х гг. стало реформирование всех сторон жизни Российской империи. Изменения произошли и в сфере экономики. В статье речь пойдет о стратегиях художественного изображения важнейшего экономического процесса переходного времени – акционерного учредительства. Несмотря на то что вопросы, связанные с частным предпринимательством, чрезвычайно интересовали российское общество (для их освещения открывались специализированные журналы: «Экономический вестник», «Журнал для акционеров», «Вестник промышленности» и др.), в художественной литературе до романа А. Ф. Писемского «Взбаламученное море» (1863) они не затрагивались.

Акционерное учредительство в России начало развиваться в конце XVIII в. В это время были учреждены три акционерные компании: Водолазная компания (1755), Акционерная для строения кораблей компания (1782), реорганизована на новых условиях Российско-Американская компания (1799). В первой половине XIX в. их количество резко возросло: к 1836 г. были учреждены 58 компаний и еще 15 намечалось. Однако за подъемом последовал резкий спад: в конце 1830-х гг. оценки работы акционерных компаний стали настороженными и критическими. Это было связано отчасти с неудачными попытками учреждения новых предприятий, мошенничеством директоров-распорядителей и т. д. После Крымской войны Россия все же снова вступила в полосу подъема, причем по масштабу несопоставимому с тем, который происходил в начале XIX в. С 1857 по 1860 г. учреждены еще 94 компании, не считая тех, которые были организованы раньше и еще продолжали функционировать. Пик активности акционерной деятельности (как говорилось, «биржевая горячка») пришелся на 1857–1858 гг. 1

Развитие акционерного учредительства было следствием другого экономического процесса. В 1857 г. произошло снижение банковских процентов по вкладам и ссудам. После Крымской войны в стране к всеобщему удивлению обнаружилось большое количество свободных капиталов, которые стали помещаться в банк под выгодные проценты. Однако у правительства не хватало средств на выплату этих процентов. Для выхода из кризисной ситуации было вынесено предложение резко снизить проценты по вкладам: с 4 до 3 %. Предпринятая мера преследовала вполне определенную цель: направить частные капиталы в новое русло, «изгнать» их из банков. Комментируя экономическую ситуацию середины 1850-х гг., Е. Ламан-ский, известный экономист, чьи статьи публиковались, в том числе, в «Русском вестнике» (журнале, в котором было опубликовано «Взбаламученное море»), признавался, что более выгодной ситуации для развития частного предпринимательства сложно было представить:

Действительно, нельзя было, с точки зрения частной предприимчивости, не радоваться быстрому понижению процентов до такой нормы (3 %), при которой капиталы должны были искать себе более выгодного помещения вне банков, принявших столь действительные меры к искусственному изгнанию капиталов <…>. Ни в частных промышленных предприятиях, ни в займах под самое верное обеспечение нельзя найти примеров столь дешевого помещения денег <…> (Ламанский, 1859. С. 221).

В самом деле, после проведения этой реформы стало ясно, что хранить деньги в банке больше невыгодно. Свободные капиталы, как и планировалось правительством, были направлены в новое русло. В России существовало несколько форм частного предпринимательства, однако наиболее надежной было акционерное общество. Оно основывалось не на договоре между участниками, а на сформулированном уставе, управлялось выборными директорами, и акционеры ответствовали только своими вкладами. Капитал, нужный для пред- приятия, разделялся на определенное число акций, которые поступали в продажу и приносили дивиденд. Размер дивиденда всецело зависел от успешности предприятия 2.

В четвертой части романа А. Ф. Писемского «Взбаламученное море» во всех деталях изображена экономическая ситуация конца 1850-х гг. Особенно важна в этой связи пятая глава, которая называется «Акции». В ней представлены характерные черты переходного времени: разговоры о невыгодности помещения частных денег в банк под проценты и о необходимости направлять капиталы в акционерные общества.

Главный герой А. Ф. Писемского, Александр Бакланов, покупает акции общества, связанного с пароходством. Напомним, что он держит в руках билеты, на которых изображен пароход, а название общества – «Таврида и Сирена» – отсылает к названию довольно известного в конце 1850-х гг. акционерного общества «Кавказ и Меркурий», связанного с развитием пароходства и торговли. То, что в романе упоминается именно транспортно-торговое общество, неслучайно. После поражения в Крымской войне развитие транспортно-торговой системы стало приоритетной задачей государства: по общему мнению, поражение было обусловлено в том числе тем, что Россия – страна без путей сообщения (эта тема затрагивалась во второй главе четвертой части романа А. Ф. Писемского). В связи с этим большое количество акционерных обществ, в задачи которых входило развитие транспорта и торговли, пользовались государственной поддержкой. Участие правительства и высокопоставленных лиц в предприятиях внушало акционерам уверенность в успехе дела и больших выгодах.

В романе А. Ф. Писемского перечислен целый ряд реальных привилегий, которыми пользовались известные акционерные общества. Как правило, они назывались в уставах для привлечения акционеров.

В романе отмечается, что складочный капитал «Тавриды и Сирены» обеспечен процентами от правительства (ср. в романе: «ассюрировано 4 процента от правительства» (Писемский, 1895. С. 19)). Выгодность этой льготы заключалась в том, что вне зависимости от того, насколько успешно пойдут дела общества, капиталы акционеров не прогорят. Указанные в романе 4 % в конце 1850-х гг. выше, чем проценты, установленные по банковским вкладам (3 %), однако само по себе это обеспечение невысоко. В упомянутой статье Е. Ламанского отмечалось, в частности, что, для того чтобы направить частные вклады в значимое для страны общество железных дорог, правительство назначило 5 % на складочный капитал: меньшие проценты не могли привлечь нужное количество вкладчиков. Такой льготы удостаивались немногие общества. Некоторые, однако, намеренно отказывались от нее, демонстрируя тем самым уверенность в успехе дела.

Другая привилегия, названная в романе А. Ф. Писемского, – помильная плата – еще одна форма государственной поддержки, которой пользовались некоторые транспортные акционерные общества: правительство обязывалось оплачивать каждую пройденную милю пароходами общества; доплата варьировалась в зависимости от маршрута. По всей видимости, первым, кто удостоился этой поддержки, было «Русское общество пароходства и торговли» 3 (о нем ниже). Организованное вслед за ним общество «Кавказ и Меркурий» в уставе отмечало, что они, как и «Русское общество пароходства и торговли», удостоены этой же привилегии.

По всей видимости, экономическая сторона акционерного дела не интересовала А. Ф. Писемского: все, что связано с описанием функционирования общества, в его романе отошло на второй план. Акцент сделан на другом: на общественном «ажиотаже», который сопровождал развитие акционерного учредительства в России. Описаний акционерной «горячки» было представлено чрезвычайно много в самых разных периодических изданиях. Приведем только два характерных примера.

«Вестник промышленности»:

Не успеет составиться новая акционерная компания, смотришь, все ее акции разобраны нарасхват до дня официальной продажи, и тотчас же начинают ходить из рук в руки с надбавкой. В Петербурге рассказывали, как желающие получить акции образовавшегося в Москве Страхового от огня общества собрались еще с вечера – накануне дня раздачи у дверей конторы – прождали целую ночь, и при открытии дверей только весьма немногие получили желанные бумаги 4.

«Русский экономист»:

Министры и другие сановники, чиновники всех рангов бросились играть на бирже, помещики стали продавать имения, домовладельцы – дома, купцы побросали торговлю, многие заводчики и фабриканты преобразовали свои учреждения в акционерные компании, вкладчики в правительственных банках начали выбирать оттуда свои вклады, – и все это бросилось в азартную игру на бирже, преимущественно, разумеется, на ажиотаж с этими последними, впервые гарантированными нашим правительством акциями. Разгулу на бирже не было удержу 5.

В конце 1850-х гг. общественный ажиотаж оценивался, как правило, положительно: в нем видели «пробуждение» русского общества, попытку выйти из «коснелого состояния равнодушия» (Вестник…, 1858. С. 3).

В романе А. Ф. Писемского «Взбаламученное море» изображение акционерного ажиотажа получает ироническую оценку, которая была характерна для общественной реакции начала 1860-х гг. Смена оценки была обусловлена тем, что в это время все крупные акционерные общества стали переживать кризис. Выяснилось, что участие и различного рода льготы правительства не гарантировали успеха предприятия. В периодике стали появляться обличения директоров, мошенничавших в годовых отчетах, не умевших взяться за дело и т. д. Заметна параллель между описанием ситуации, представленной в романе А. Ф. Писемского, и карикатурами сатирических журналов. К примеру, в «Искре», на протяжении всего 1860 г. выходили карикатуры, изображавшие акционерную «горячку», тот или иной тип акционера и т. д. Среди выявленных нами карикатур наибольшую важность представляют те, в которых наглядно сравниваются ситуации середины 1850-х гг. (акционерного бума) и 1860 г. (кризиса). В романе А. Ф. Писемского используется аналогичная стратегия описания: дается резкое столкновение не слишком удаленных друг от друга исторических ситуаций (безусловно, в действительности «погашение» уверенности в акционерном деле шло постепенно).

На первый взгляд кажется, что представленное в романе «Взбаламученное море» акционерное общество «Таврида и Сирена» вымышленное: привилегии и льготы, проблемы функционирования были общими для многих более или менее крупных акционерных компаний конца 1850-х гг. Однако в романе встречается несколько деталей, которые позволяют предположить, что А. Ф. Писемский намекал на конкретное акционерное общество этого времени – «Русское общество пароходства и торговли» (далее «РОПиТ»).

«РОПиТ» учреждено в 1856 г. для развития путей сообщения в Черном и Азовском морях по инициативе великого князя Константина Николаевича. По мысли великого князя, гражданское пароходство должно было негласно принять на себя функции военного 6. Его учредителями выступили капитан 1-го ранга, флигель-адъютант Н. А. Аркас и коллежский советник Н. А. Новосельский. Ключевыми акционерами стали правительство (одна треть акций), представители царской фамилии, В. А. Кокорев, Ф. И. Родонаки, купцы А. А. Гизико, М. Е. Карр, И. И. Жадимировский, статский советник Н. Д. Афераки, барон Б. А. Фридерикс и др. Общество должно было заниматься развитием внутрироссийских и заграничных водных сообщений, перевозкой грузов и т. д. Судя по акционерным хроникам, опубликованным в «Экономическом указателе» и других специальных изданиях, «РОПиТ» было самым влиятельным и широко обсуждаемым «водным» акционерным обществом рубежа 1850–1860-х гг. Рассмотрим детали, которые указывают на него в романе.

В свое повествование А. Ф. Писемский встраивает заметку из вымышленной газеты «Петербургское благочиние» (намек на «Санкт-Петербургские ведомости»). В ней сложным образом соединены вымышленные факты с достоверными, отсылающими к журнальной полемике, развернувшейся в конце 1859 г. между представителями «РОПиТ» и Н. П. Перозио, журналистом и экономистом, печатавшим статьи об акционерной деятельности в «Библиотеке для чтения» и «Санкт-Петербургских ведомостях» (именно в этой газете были выражены наиболее радикальные мнения об акционерной деятельности в России).

Приведем фрагмент из романа А. Ф. Писемского, в котором обнаруживается отсылка к полемике Н. П. Перозио с представителями «РОПиТ»:

Скажите, отчего в директоры акционерных компаний выбираются люди, не специально знакомые с делом, а по большей части графы и генералы? Откуда и каким образом могли у акционеров явиться подобные аристократические вкусы? Зачем они позволяют этим господам говорить себе в собрании дерзости, и из каких наконец видов благополучия допускается, что главный директор компании «Таврида и Сирена», сам начальник края, производит разработку каменного угля у себя в имении, который стоит таким образом обществу вдвое дороже, чем привезенный и купленный из Америки? ⁷ (См. отчет общества за 1859 г. и американскую газету «Herald») (Писемский, 1895. С. 68–69).

В приведенном фрагменте упомянут важный факт, вокруг которого завязалась журнальная полемика 1859–1860 гг.: расход топлива (угля и антрацита), добыча которого велась Обществом на землях Войска Донского и обходилась чрезвычайно дорого. В одном из документов «РОПиТ» – «Записке и проекте об устройстве каменно-угольного рудника на Дону» (1861) – эта проблема честно признавалась управляющими:

В связи с развитием запроса на антрацит произошло не увеличение его производительности, а непомерное завышение цен на производимый материал. Цены на Грушевский антрацит быстро возрастали и от 6–7 копеек они доходили в 1859 г. до 10–12, а в 1860 г. до 15 и даже до 17 коп. за пуд на месте выработки. Высокая цена вынудила Русское общество пароходства и торговли обратиться к употреблению английского угля в Черном и Азовском морях (Записка…, 1861).

Полемика началась со статьи Н. П. Перозио «Замечания на Отчет Русского общества пароходства и торговли», опубликованной в шестой книжке «Библиотеки для чтения». В ней автор указал на целый ряд несоответствий: кроме недостоверных цен на топливо, его неправдоподобный расход, отмечалось, что в отчете указано неправильное количество пароходов, расходы на служащих, ремонт, погашение стоимости транспортных средств и т. д.

Вскоре в печати появилось опровержение, написанное неким Тонди, служившим в «РО-ПиТ». Поводом для написания его брошюры «Ответ на замечания г. Перозио на отчет Русского общества пароходства и торговли за 1858 год» послужила повторная публикация статьи Н. П. Перозио в «Одесском вестнике». Автор попытался опровергнуть сделанные замечания и уличить противника в незнании арифметики. Не будем останавливаться на всех объяснениях, прокомментируем только то, которое связано с романом: расход топлива. Н. П. Перозио заметил, что покупка топлива в портах Черного, Азовского и Средиземного морей обходится Обществу чрезвычайно дорого (18 ½ коп. сер. за пуд). По его мнению, гораздо дешевле доставлять угль из-за границы – из Англии. Тонди, стараясь опровергнуть доводы Н. П. Перозио, представил сложную систему вычислений, из которой следует, что в отчете Общества не все называется своими именами: цена на топливо также включает в себя погрузку, выгрузку, потери, компенсации и т. д. (однако эти все статьи расхода в отчете не названы). В целом Тонди на протяжении всего своего объяснения постоянно переходил на личность журналиста, делал колкие замечания по поводу того, что тот, не чуждый экономической деятельности, не знает элементарных правил арифметики и др.

После этого выступления полемика между Н. П. Перозио и представителями «РОПиТ» не только не утихла, но даже обострилась. В «Санкт-Петербургских ведомостях» появилась статья Н. П. Перозио «Протест», направленная против статьи Н. А. Новосельского, опубликованной в «Морском сборнике», в которой сравнивалась деятельность «РОПиТ» и австрий- ской компании «Ллойд». «Протест» привел к довольно неожиданным результатам: представители враждующих сторон договорились устроить публичное обсуждение проблемы в зале Пассажа. Встреча состоялась 13 декабря 1859 г. (ее программа была опубликована заранее). О том, что происходило на ней, можно судить по брошюре «Спор между г.г. Перозио и Смирновым», написанной участником встречи В. Шульцем, сторонником «РОПиТ». Такой решительный настрой Общества автор объяснял следующим образом:

…тут спор был вовсе не шуточный, не мелкий, не просто для разрешения арифметических задач; но задачи эти вели к тому, что перед публикой обличались и под грозу общественного мнения подводились: непристойная игра гласностью и торговый взгляд на издание литературного органа. «Простест» г. Перо-зио напечатан в С. Петербургских Ведомостях, расходящихся по всей России в числе около 10 000 экземпляров. Эти ведомости – одна из наиболее читаемых у нас газет. Печатному слову у нас до сего времени верят почти безусловно. Притом сама редакция этих Ведомостей заявила по поводу статей автора акционерной хроники, «что она печатает замечания на действия акционерных обществ, доставляемые людьми, в добросовестности которых она не имеет повода сомневаться». Это замечание написано под статьей Н. П. или Н. Перозио – все равно (Шульц, 1860. С. 2).

Из приведенного обзора возражений представителей «РОПиТ» на обвинения Н. П. Перо-зио действительно следует, что дела в обществе были довольно запутанными, «дойти до истины», т. е. понять логику директоров при расчете расходов, практически невозможно. С этой точки зрения примечательно, что общественность приняла сторону журналиста, на что сетовал В. Шульц. Он писал, что публика «…приняла возбуждение посредниками г. Пе-розио разных посторонних вопросов – за серьезный взгляд их на дело, а настояние посредников г. Смирнова на суждение по программе – за уклонение от серьезных вопросов» (Шульц, 1860, с. 32). Этот спор, однако, закончился ничем: после обсуждения 10 вопросов из запланированных 13 встречу прервали. Новое столкновение между конфликтующими сторонами произошло при подготовке протокола этого заседания. Представители интересов «РОПиТ» не захотели включать в него ответы Н. П. Перозио и его стороны, в результате чего было обнародовано два варианта протокола: полный явился в «Санкт-Петербургских ведомостях».

Вскоре после публичной дискуссии вышел еще «Ответ директора-распорядителя Русского общества пароходства и торговли Н. А. Новосельского на статьи против управления делами общества». В этом «Ответе…» была предпринята очередная попытка оправдаться и указать на ложность расчетов, сделанных Н. П. Перозио. Причем в это же время обсуждался вопрос о судебном разбирательстве дела.

Ход истории освещали не только специализированные периодические издания (вроде «Экономического указателя»). В самый разгар полемики, например, в «Искре» была опубликована серия карикатур, на которых изображались узнаваемые события (дискуссия в зале Пассажа) и их участники.

Приданная такой широкой огласке история не могла не попасть в поле зрения А. Ф. Писемского. Причем, по всей видимости, ему была хорошо известна статья Н. П. Перозио «Протест». Отсылки к ней не ограничиваются упоминанием мошенничества директоров с топливом. А. Ф. Писемский использует сходные стратегии описания деятельности акционерного общества: от общественного ажиотажа, повлиявшего на поднятие цен на акции (ср. в романе: «На другой день Бакланов, заплатив огромную премию, накупил акций – все больше общества “Таврида и Сирена”» (Писемский, 1895. С. 26)), до скорого кризиса, выразившегося в резком падении цен (ср. в романе: «Акции наши падали-падали, а теперь за них и ничего уж не дают» (Писемский, 1895. С. 81)). Причем в статье, как и в романе, упоминались льготы и привилегии, которыми широко пользовалось Общество, общая уверенность в успехе предприятия из-за заинтересованности государства, активная агитационная деятельность учредителей и т. д.

Заметим, что в романе есть еще одна немаловажная отсылка к «РОПиТ». Напомним эпизод возвращения бывшего кучера Михайлы в город К*. Из общего контекста становится ясно, что пароход, на котором он плыл, принадлежит «Тавриде и Сирене»:

– Нейдем, ваше благородие, блоки совсем не смазаны!

– А на смазку-то, я сам видел, в отчетах сказано, что употребляется по 3.000 руб. сер. в год! – объяснил прозябнувший супруг своей супруге под кожей.

Они, видно, были из несчастных акционеров, а потому ничего больше уж и не сказали, а еще крепче прижались друг к другу (Писемский, 1895. С. 73).

Действительно, информация о расходе различных материалов (масла, топлива и т. д.) публиковалась в отчетах в виде развернутых таблиц. Однако в этом случае интереснее не то, что снова делается намек на мошенничество директоров, а название этого парохода – «Колхида». Пароход «Колхида» на самом деле принадлежал «РОПиТ». Он упоминается в отчетах начала 1860-х гг. Пароход был куплен в 1858 г. и входил в число самых мощных машин Общества (занимал 5-е место), совершал рейсы по нескольким линиям, в том числе по Кавказской, что важно в контексте романа. Параллель могла бы показаться случайной, но с этим пароходом была связана громкая история в начале 1860-х гг.: весной 1862 г. он потерпел крушение в Мраморном море, команда и все пассажиры погибли. Это событие расценивалось как показатель плохого состояния дел в Обществе.

Заключение

Таким образом, проведенное исследование показывает, что А. Ф. Писемский, прямо не искажая факты, отсылающие к исторической ситуации конца 1850-х гг., подстраивает их изображение под злободневные потребности, выражает собственный взгляд на экономическую тенденцию эпохи «великих реформ». С этой точки зрения представляется значимым, что в романе изображается акционерное общество, напрямую связанное с новым правительством. Как было показано, «РОПиТ» не только пользовалось всеми возможными государственными привилегиями и льготами, но и в числе главнейших акционеров имело высокопоставленных лиц, в том числе царской фамилии. Сама по себе идея превратить более или менее состоятельную часть общества (в первую очередь дворян) в промышленников-предпринимателей, идущая от нового правительства (Александра II и его единомышленников), звучала более чем актуально и действительно представляла возможность вывести промышленность России на новый уровень, что было особенно важно в связи с грядущей отменой крепостного права. Такой поворот дела позволил бы помещикам не разориться, а, наоборот, существенно преумножить капиталы (заметим, кстати, что эта идея развивалась как государственными чиновниками, так и изданиями в роде «Колокола»). Однако в романе показывается, что эта актуальная идея получила несостоятельных исполнителей: акционерами становились люди, не имевшие никакого представления о практическом деле и не желавшие в него вникать, что, в свою очередь, открывало широкий путь мошенничеству директоров-распорядителей.