Административный деликт: самозванец или сформировавшийся правовой феномен?

Провозглашение Российской Федерации как правового, демократического государства (ст. 1 Конституции РФ) обусловило бурное развитие в конце XX – начале XXI вв. юридических наук, формирующих представление о роли государства и складывающихся общественных от- ношениях. В юридической науке, как в зеркале, синтезируются реально существующие явления и процессы, которые образовались и прогрессируют на основе многовековых знаний, накопленных учеными – правоведами, философами, теоретиками права и др.

• ¹    Статья подготовлена при информационной поддержке СПС «КонсультантПлюс».

Юридическая наука эволюционирует тогда, когда на фундамент накопленных знаний накладываются полученные путем апробации и дискуссий новые знания (о процессах, явлениях и др.), вырабатываются рекомендации по совершенствованию правового регулирования общественных отношений.

Великое предназначение науки – изучать реально существующие явления, процессы и феномены, исследовать их, применяя для этого самые разнообразные приемы и методики. Предназначение юридической науки – обеспечить и законодателя, и правоприменителя знаниями о происходящих процессах, исследовать реально существующие различия между сложившимися отношениями и позитивным правом и показать пути их урегулирования.

В развитие приведенного тезиса уместно отметить, что среди юридических наук наиболее активно расширяла свои горизонты наука административного права. Разнообразие сфер и областей общественных отношений было отражено в формировании и становлении новых правовых феноменов, подотраслей, институтов, подинститутов, имеющих назначение систематизировать комплекс новых знаний, устранить пробелы правового регулирования сложившихся общественных отношений, совершенствовать правоприменительную практику и др.

Многие новые подотрасли и институты административного права нашли закрепление в нормативных правовых актах различного уровня, а отдельные отмечены широким применением в фундаментальных трудах ученых, при этом российский законодатель игнорирует их внедрение в правовую норму. Среди терминов наиболее выделяются «административный деликт» и производные от него – «административная деликтология», «деликтные отношения» и др. Тогда как отдельные ученые-адми-нистративисты активно оперируют указанными понятиями, широко используют их в дискуссиях на научных конференциях и круглых столах, доказывают самостоятельность административно-деликтного права [1, 12, 24]. Справедливости ради следует признать, что указанная терминология не нашла широкого распространения и в правоприменительной практике. Суды высших инстанций (Конституционный Суд и Верховный Суд Российской Федерации) также не применяют искомые понятия при толковании норм права.

Между тем использование термина «административный деликт» в административном праве и его распространение на круг отношений, которые регулируются административным правом, вызывает у отдельных ученых (в основном цивилистов, но и у представителей административноправовой науки) непонимание. В связи с очередной административной реформой и реформой административного законодательства вновь возникла дискуссия о правомерности самого существования и применения в теоретических работах и правоприменительной практике такого термина, как «административный деликт».

Поскольку дискуссия – двигатель науки, ее нужно принимать и парировать.

Термин «деликт» пришел из римского частного права и имеет латинские корни – delictum . В Древнем Риме все право разделяли на публичное и частное, опосредуя разграничения между частным и общественным интересом. Публичное право защищало интересы государства, а частное – складывалось для пользы граждан. При этом ведущая роль отводилась договору как основанию возникновения обязательств [5, с. 204–205; 21, с. 251]. Деликты возникали из внедоговорных отношений, причиняющих вред. Весьма значимым для настоящего исследования является то, что в римском праве понятие частного не совпадало с понятием гражданского ( ius civile - от лат. Civitas - «город») (!), поскольку не все жители Рима были гражданами. Цивильное право – совокупность норм, исходящих от народного собрания. Оно защищало права членов римской общины от неграждан. Основные вопросы государственного управления решались народным собранием. Договоры с негражданами не заключались. Но негражданин мог, например, нанести вред имуществу гражданина. Например, не использовать городскую канализацию и вылить помои из окна на голову прохожим.

Неизменным атрибутом цивильного римского права было обязательство. В «Институциях» Ю. Гая имеется правило: “Omnis enim obligatio vel ex contractu nasictur vel ex delicto” - «Всякое обязательство возникает или из контракта, или из неправомерного действия (деликта)» [5, с. 204–205]. Под деликтом понимали причинение вреда гражданину, его семье или имуществу вследствие нарушения прав этого лица и возникшей обязанности возместить вред или уплатить штраф. Были разработаны правовые последствия возмещения вреда сначала только гражданам, а впоследствии, в период либерализации отношений, и негражданам. Римское частное право, как наиболее развитое, стало основой правовой системы многих европейских государств (в том числе России). Римское цивильное право перестало существовать с падением Римской им-перии3.

Важно отметить, что у современных теоретиков-цивилистов прочно укрепилось представление о том, что понятие «деликт» имеет отношение к гражданскому праву и этим понятием не могут охватываться иные виды отношений, например, административные, налоговые и др.

Однако, в дореволюционной России среди ученых юристов имела место и такая позиция, когда под деликтом (delictum) понимали всякое правонарушение, которое причиняет вред лицу, его семье или имуществу [4, с. 258] в связи с неисполненными обязательствами. Понятие деликта связывали и трактовали в значении «проступок, влекущий за собою возмещение убытков или уплату штрафа в пользу потер-певшего»4. Известный русский лингвист, составитель словарей иностранных слов М. Попов термин «деликт» переводил и описывал как «особого рода проступок, нанесение какого-либо вреда умышленно или по неосторожности (юрид.)»5.

Обратимся к академическим трудам ученых конца XIX – начала XX столетия. Н. С. Таганцев в своих работах о понятии и правовых последствиях правонарушения, опираясь на римские постулаты о деликтах, рассуждает так: если законодатель признает в деянии гражданское правонарушение, то это потому, что оно вторгается в круг частных интересов лица, защищаемых субъективным правом; если же действия представляются чрезвычайно опасными для частных или общественных интересов, то законодатель признает в данном деянии уголовное правонарушение [30, с. 47]. Однако времена, формации и отношение к правде и неправде меняются, меняется и разделительная линия между уголовной и гражданской неправдой. И то, что сегодня признается преступлением, не всегда было и не должно непременно им оставаться и впредь. Спор, который сегодня разрешается граждан- ским судьей, завтра может перейти в рамки уголовного правосудия [30, с. 108].

Аналогичные высказывания были у Г. Ф. Шер-шеневича: то, что вчера было преступлением, сегодня перестает им быть , вследствие вступившего в силу нового закона. Наоборот, то, что вчера было свободно, разрешено, сегодня становится преступным , если вступил в силу закон, назвавший деяние преступным [33]. Германский ученый-цивилист Эрнст Бирлинг утверждал, что всякое правонарушение составляет нарушение не только норм, но и прав и обязанностей [35, с. 180].

Для дальнейшего развития исследования возьмем за основу два понятия, наиболее часто встречающихся при объяснении понятия «деликт». Это «обязательство» и «обязанности».

Известно, что Гражданский кодекс Российской Федерации (Части I–IV) (далее – ГК РФ) не содержит термина «деликт». Часть I ГК РФ буквально пронизана терминами «обязанность» и «обязательство». Однако понятие последнего дано законодателем лишь в п. 1 ст. 307. В силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие (передать имущество, выполнить работу, оказать услугу, внести вклад в совместную деятельность, уплатить деньги и т. п.) либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности.

Прокомментируем содержание термина «обязательство». Согласно п. 2 ст. 307 ГК РФ обязательства возникают из договоров и других сделок вследствие причинения вреда, вследствие неосновательного обогащения, из иных оснований, указанных в ГК РФ, т. е. в силу договора у должника по договоренности с кредитором имеются обязанности исполнить действие, обозначенное договором. Заключая договор, обе стороны принимают на себя обязательства по его исполнению. Но обязанность и обязательство понятия не идентичные. А именно, каждая из сторон договора принимает на себя обязательство его исполнить. Обязанность возникает перед второй стороной договора, таким образом, обязанность – то, что возникает перед второй стороной договора, а обязательство – добровольное возложение бремени на себя самого (имеет субъективный признак).

В повседневном общении, да и в законодательстве часто допускается смешение понятий «обязательство» и «обязанность». Однако это неверно. В ГК РФ часто допускается подмена понятий, например: «при установлении, исполнении обязательства и после его прекращения стороны обязаны действовать добросовестно… для достижения цели обязательства…» (п. 3 ст. 307 ГК РФ). Статья 57 Конституции РФ гласит: «Каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы». Если гражданин не имеет объекта налогообложения, ему нет нужды принимать на себя обязательство уплатить налог. Вместе с тем нужно иметь в виду, что невыполнение принятых на себя обязательств, равно как и неисполнение обязанности, карается законом.

В академическом словаре термин «обязательство» трактуется как добровольное возложение человеком на себя обязанности перед обществом или отдельными людьми, как гарантия сохранять верность данным обещаниям⁶. Таким образом, можно сделать вывод, что обязательство – это определенная свобода лица (гражданина, организации), при которой у него при наличии комплекса прав возникает возможность добровольно возложить на себя бремя нести обязанность (исполнять определенные обязанности), следуя общим принципам и установленным правилам. Впрочем, человек, следуя правилам обычаев, морали, правилам, установленным в коллективе, может принимать на себя повышенные обязательства (оказывать помощь, перевыполнить план, и др.).

Между тем для цивилистов-современников этот аспект гражданского права не представляет интереса. Они его воспринимают априори доказанным. Как показало исследование научной литературы, цивилисты крайне редко обращаются к теме гражданского деликта, раскрытию его сути и содержания. Справочно-правовая система «КонсультантПлюс» при запросе «гражданский деликт» неизменно отправляет к публикациям о правонарушениях, нарушении обязательств, причинении вреда гражданину и/или его имуществу, гражданско-правовой (деликтной) ответственности и подобному. Причем к исследованиям, которые проводились преимущественно в 50–90-х гг. прошлого века [10, с. 19; 11, с. 94;

• 17 , с. 57; 18, с. 22; 19, с. 23; 20, с. 5; 28, с. 521; 31, с. 137; 34, с. 172].

В 1983 г. вышел фундаментальный труд ленинградских ученых В. Т. Смирнова и А. А. Собчака «Общее учение о деликтных обязательствах в советском гражданском праве», в котором они всесторонне исследовали понятие и систему деликтных обязательств в условиях марксистколенинской философии [29].

Указанные авторы рассматривают деликт как противоправное причинение вреда. Вред может быть результатом неисполнения или ненадлежащего исполнения существующего между сторонами обязательства, возникшего из договора, административного акта и т. п. Под деликтным данные авторы понимают такое обязательство, в силу которого лицо, причинившее вред другому лицу, его имуществу или организации, обязано этот вред возместить. «Деликтные обязательства – действенные правовые средства в решении задач укрепления законности в области имущественных отношений, охраны прав и интересов граждан и организаций» [27, с. 103– 104]. Но мое внимание привлекло следующее высказывание: «Деликтные обязательства имеют сложную составляющую, которая обусловлена тем, что они охватывают более широкий круг вопросов, по сравнению с договорными обязательствами. К тому же, в них концентрируются наиболее сложные проблемы не только цивили-стической, но и других отраслевых юридических дисциплин, а также общей теории права (например, правосубъектности, состава правонарушения, ответственности и ее оснований и др.)» [29, с. 4].

Особо хотелось бы отметить вывод, к которому пришли в своих изысканиях В. Т. Смирнов, А. А. Собчак: договорные обязательства регулируют отношения участников гражданского оборота, а деликтные обязательства, возникающие из причинения вреда, – это охранительные правоотношения , призванные обеспечить защиту имущественных прав и интересов граждан и организаций, а в случае их нарушения и причинения вреда – восстановить имущественную сферу потерпевшего в том состоянии, в каком она находилась до правонарушения [29, с. 9].

Подводя итог своим изысканиям о сути деликтных отношений, авторы делают заключение о том, что со сменой экономических формаций и развитием соответствующих им правовых систем менялось содержание регулируемых правом общественных отношений, менялись правовые институты и условия их применения, сохранился лишь принцип деления обязательств на договорные и внедоговорные. Теперь государство регулирует вопросы о способах возмещения имущественного вреда. Вред может возмещаться либо за счет общества (например, из средств по государственному социальному страхованию), либо за счет средств причинителя вреда или его поручителя [29, с. 8–9].

Примерно в это же время (1979 г.) украинский ученый Л. В. Коваль впервые на монографическом уровне исследовал и представил научному сообществу административную ответственность как административную деликтность. Идею Л. В. Коваля поддержали и развили представители киевской школы МВД (Е. В. Додин, В. И. Ремнев, Э. Е. Гензюк). Далее эту идею развивают в наши дни А. П. Шергин, В. В. Денисенко, Н. П. Мышляев, М. И. Никулин и др. [6, 9, 15, 22, 23, 32]. Накопленный учеными комплекс знаний был распространен на более широкий круг отношений: налоговые [14], таможенные, иные.

Не вдаваясь в суть исторически сложившегося термина «деликт», в своей работе «Административно-деликтное отношение» Л. В. Коваль пишет: «Вся концепция административно-деликтного отношения строится на системе представлений о двойственной природе юридической ответственности как обязанности, с одной стороны, и наказании – с другой» [15, с. 5]. Доминанта, которую развивает Л. В. Коваль, сводится к следующему: изучение административной ответственности через административно-деликтное отношение позволяет раскрыть остававшиеся прежде в тени ее существенные стороны, по-новому подойти к постановке проблемы, дает возможность изучить диалектические связи объективного права с защищаемыми отношениями, исследовать объект деликтного правоотношения и соотнести все это с проблемами правового регулирования [15, с. 6–7].

Интерес представляет заключение Л. В. Коваля о том, что «ответственность как обязанность значительно шире ответственности за конкретный деликт, да и в целом понятия правовой ответственности». Моральная или политическая ответственность начинается раньше, чем применение наказания. «Двойственный характер правовой ответственности проявляется в том, что до признания лица виновным ответственность – это обязанность. С момента же признания вины ответственность – наказание» [15, с. 10–11]. Возникновению деликтного отношения предшествует нарушение запрета или допустимых правил поведения. Отношения ответственности «заложены» в любом охранительном правоотношении. Они становятся реальностью в момент нарушения правового запрета. Следует учитывать два момента в развитии административно-деликтного отношения, считает Л. В. Коваль: во-первых, момент возникновения данного отношения, во-вторых, констатацию отношения правоприменительным органом, т. е. момент порицания, наказания правонарушителя. Это заключение дало ему повод к области административной ответственности применить термин «административно-деликтные (проступочные) отношения» и сделало возможным разграничить отношения по поводу административного проступка и государственно-управленческие отношения [15, с. 17].

Между тем уместно привести высказывание С. Н. Братуся: «Ответственность – не обязанность претерпевать последствия, проистекающие из правонарушения, а их само претерпевание, находясь в состоянии принуждения» [3, с. 112].

Возвращаясь к теме статьи, поиску сути понятия «деликт» и возможности отнесения его составляющей на административные и иные, производные от них отношения (налоговые, таможенные, бюджетные и др.) хотелось бы привести собственные аргументы, основанные на следующих рассуждениях.

В силу Конституции Российской Федерации граждане имеют комплекс свобод, прав и некоторые обязанности, например, соблюдать законодательство Российской Федерации, платить законно установленные налоги и сборы и некоторые другие.

В соответствии с гражданским законодательством российские граждане имеют право осуществлять предпринимательскую деятельность. Они могут объединяться и создавать корпоративные образования. Одним из условий осуществления предпринимательской деятельности является регистрация в качестве налогоплательщиков и постановка на (налоговый) учет (ст.ст. 2, 23, ч. 2 ст. 48 ГК РФ, ст. 83 Налогового кодекса Российской Федерации (далее – НК РФ)). Регистрация и постановка на налоговый учет – есть исходящее от государства императивное требование совершить юридически значимые действия. Соблюдение этого условия обязательно для граждан и хозяйствующих субъектов. За нарушение установленных государством требований осуществления предпринимательской деятельности предусмотрены меры юридической ответственности. При этом установлено три вида ответственности: налоговая (ст. 116 НК РФ), административная (ст. 15.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее – КоАП РФ)), уголовная (ст.ст. 198, 199 Уголовного кодекса Российской Федерации) [13, с. 73–83].

Регистрация в налоговом органе и постановка на налоговый учет предполагают, что граждане (корпоративные субъекты) принимают на себя обязательства платить законно установленные налоги и сборы. Налогоплательщиками признаются организации и физические лица, на которых в соответствии с НК РФ возложена обязанность уплачивать соответственно налоги, сборы, страховые взносы (ст. 19 НК РФ). Налогоплательщики обязаны вести в установленном порядке учет своих доходов (расходов) и объектов налогообложения, выполнять законные требования налогового органа и др. (ст. 23). Однако согласно НК РФ обязанность уплатить налог возникает , изменяется и прекращается при наличии неких оснований , установленных НК РФ. Так, обязанность по уплате конкретного налога или сбора возлагается на налогоплательщика и плательщика сбора с момента возникновения установленных законодательством о налогах и сборах обстоятельств, предусматривающих уплату данного налога или сбора (ст. 44), таких как: возникновение объекта налогообложения, получение дохода и др. Доходом признается экономическая выгода в денежной или натуральной форме (ст. 41). При этом налогоплательщик обязан самостоятельно исполнить обязанность по уплате налога, сбора (ст. 45 НК РФ). За неисполнение обязанности платить законно установленный налог и сбор налогоплательщик несет ответственность перед государством.

Таким образом, в законодательстве о налогах и сборах понятия «обязательство» и «обязанность» не являются идентичными. Принимая решение быть предпринимателем (т. е. реали- зуя свою свободу, свое конституционное право), лицо (лица) берет на себя обязательство встать на налоговый учет и платить налоги. Став предпринимателем, лицо становится обязанным платить законно установленные для предпринимателей налоги и сборы, т. е. у лица возникает публичная обязанность – платить налоги с предпринимательской деятельности. При этом обязательство лицо возлагает на себя, а налоги обязан платить государству. И что в этом не менее важно: суть ответственности за нарушение требований законодательства о налогах и сборах сводится не к несению налогоплательщиком некой кары и претерпеванию неблагоприятных последствий, а к восстановлению нарушенного обязательства – платить законно установленные налоги. Согласно налоговому законодательству налогоплательщик в первую очередь обязан уплатить налог, тем самым восстановив социальную справедливость, и лишь затем уплатить штраф.

Второй пример будет более близок админи-стративистам. В соответствии с требованиями Федерального закона № 294-ФЗ7 юридические лица и индивидуальные предприниматели после государственной регистрации и постановки на учет в налоговом органе, но до начала фактического выполнения работ (предоставления услуг) обязаны уведомить уполномоченный в соответствующей сфере деятельности орган (органы) государственного контроля (надзора) о начале осуществления вида (видов) предпринимательской деятельности (п. 4 ст. 8), т. е. осуществить юридически значимое действие. Суть акта-уведомления состоит в получении государством (обществом) гарантии от предпринимателя о соблюдении обязательных требований, безопасности вида уставной деятельности. Предприниматель, производя это юридически значимое действие (уведомление), принимает на себя обязательство соблюдать установленные государством обязательные требования, связанные с видом его деятельности, тем самым обеспечить безопасность для общества, потребителей и соблюдение законности вида деятельности. За нарушение предпринимателем требования о подаче уведомления законодателем установлена административная ответственность (ст. 19.7.5-1 КоАП РФ). Таким образом, за неисполнение взятых на себя обязательств соблюдения обязательных требований предприниматель несет ответственность перед государством. При этом, во-первых, он обязан обеспечить соблюдение обязательных требований, выполнить все пункты правил вида деятельности и лишь, во-вторых, претерпевает последствия своего бездействия, неся заслуженную кару в виде уплаты штрафа. За продолжение деятельности без выполнения правил соблюдения обязательных требований, даже в случае уплаты штрафа, последует ответственность в виде уплаты штрафа в двойном размере и приостановление вида деятельности.

Делаем вывод: отношения не договорные, публичные. При нарушении принятых обязательств следуют меры ответственности и обязанность выполнить требования закона. Следовательно, это деликтные отношения. Противоречий не наблюдается.

Рассмотренные примеры свидетельствуют о том, что обязательства непосредственным образом связаны с обладанием субъективными правами и свободами и их последующей реализацией гражданами и хозяйствующими субъектами (в данных примерах – предпринимателями). Из принимаемых обязательств возникают юридические обязанности. За неисполнение обязанностей (не обязательств) государством установлена ответственность. Причем важно заметить, что в обоих случаях предприниматели принимали на себя обязательство соблюсти установленные государством правила (обязательные требования). Ответственность в случае неисполнения принятых на себя обязательств нарушители понесут перед государством.

Оба примера тесным образом связаны с нормами как гражданского, так и административного права. Трансформация видов общественных отношений и принятие государством на себя задач регулировать их широкий круг, упорядочить их и осуществлять контроль за исполнением условий, требований и запретов, устанавливают тесную связь между гражданскими и административными правоотношениями. Государство предусматривает административную ответственность за несоблюдение норм, содержащихся в различных законах (в том числе ГК РФ) и регулирующих различные сферы общественной жизни.

Поэтому можно констатировать, что понятие «деликт» вполне применимо к отношениям, устанавливающим запреты, условия, требования, ограничения и (административную) ответственность за их неисполнение. Следовательно, термины, производные от термина «деликт», обоснованно применимы в административном праве, в том числе к отношениям, связанным с административной ответственностью.

При этом важно не подменять термином «деликт» такие понятия, как административная ответственность, охранительные отношения и др. Развивать учение об административных деликтах крайне важно. В связи с их массовостью, различными проявлениями, порой изощренностью и т. п. Сегодня деликвенты активно используют интернет-технологии и иные достижения науки и техники. Поэтому нужны новые знания, направленные на предотвращение девиантных проявлений. Такие знания могут быть получены приемами и средствами, которые использует наука административная деликтология. Ее направленность должна сводиться к получению нового знания о проблемах деликтности, причинах, условиях и способах противоправного поведения лиц и эффективных путях предупреждения де-ликтности.

В. И. Ремнев рассматривал административную деликтологию в качестве составной части общеделиктологической науки, которая изучает закономерности всех противоправных деяний [26, с. 20]. По его мнению, изучение административных деликтов должно стать предметом науки административной деликтологии [25, с. 3–16]. А учение об административной деликтности он основывал на науке криминологии. Новое научное направление – административная деликтоло-гия – должно быть ориентировано на получение знания о видах и причинах девиантного поведения личности и способствовать их предупреждению, считал В. И. Ремнев8.

Активная попытка развить учение об административной деликтологии была предпринята учеными уже в начале 2000-х гг. Так, Н. П. Мышляев в своей диссертации отмечает, что, обосновывая начала административной де-ликтологии, ученые формировали свои взгляды «не без влияния криминологии, в рамках которой уже были основательно разработаны методология и методика изучения причин преступности и мер по ее предупреждению. Симптоматично, что многие из них рассматривали административную деликтологию в качестве составной части криминологической науки» [22, с. 6–7]. Е. В. Додин отмечал, что административная деликтология, как и криминология, имеет своим предметом общественные явления, вызванные противоправным поведением. Они перекрещиваются либо соприкасаются, порождены порой одними и теми же причинами, поэтому и методы их изучения совпадают либо очень близки [9, с. 36].

А. Н. Дерюга, продолжая учение Л. В. Коваля и В. И. Ремнева, объясняет феномен административной деликтности как порожденное обществом системно-структурное образование, как относительно самостоятельное и специфическое явление, имеющее противоправный административно правовой характер [8].

Э. Е. Гензюком были выработаны общие положения о теоретической модели административной деликтологии [6]. Е. В. Додин впервые обосновал теорию о разделении административной деликтологии на Общую и Особенную части [9, с. 32–36]. М. И. Никулин, рассматривая структуру термина «деликтология», рассуждает: «деликт» – правонарушение, т. е. незаконное действие, проступок, преступление; «...логия» – соответствует по значению словам «наука», «знание» [23, с. 70]. То обстоятельство, что деликто-логия как наука не получила должного развития, М. И. Никулин связывает с нарушением баланса развития теоретических исследований, которые были направлены преимущественно на защиту частно-правовых интересов, а доминирующее положение занимала (и до сих пор занимает) отрасль гражданского права [23, с. 71]. К сожалению, он не объясняет логику своего вывода. И непонятно, о каком периоде эволюции науки идет речь.

Научные исследования указанных авторов имеют огромное теоретическое и практическое значение. Однако ученые не задавались вопросом об обоснованности применения термина «деликт» в административном праве и не делали попытки объяснить, почему допустимо применять этот термин, при этом они стали отождествлять нарушение обязанностей, требований, ограничений с административным деликтом, порой просто ссылаясь на более ранние свои труды в этой области.

Например, В. В. Денисенко в своей монографии [7, с. 3–6] пишет о том, что деликтность представляет собой совокупность преступлений и проступков. Деликтность связана с нарушением установок не только правового, но и неправового характера, а ее содержание охватывает все формы отклоняющегося поведения. Делается вывод о том, что деликтность (в широким смысле) – это вся совокупность нарушений правовых и технико-юридических норм и иных правил, установленных в законном порядке, а также сложившихся в обществе норм морали, обычаев, традиций. Деликтность (в широком смысле) как система состоит из следующих элементов: выявленных преступлений, административных, гражданских, дисциплинарных и иных проступков, массива латентных правонарушений и проступков, а также нарушений неправового характера (морали, обычаев, традиций). Но для практических целей, считает В. В. Денисенко, допустимо и целесообразно использовать понятие «деликтность» в узком смысле как совокупность административных правонарушений и преступлений, лежащих в сфере непосредственного правового воздействия и юрисдикционной компетенции органов внутренних дел [7, с. 7–8]. И делает еще два весьма дискуссионных вывода. Первый: административная деликтность есть мера состояния общественного согласия, отражающая степень достижения компромисса между требованиями внешней среды и ее внутренним содержанием. Второй: деликтность выступает в качестве признака, позволяющего рассматривать преступность и административную деликтность как единое поле организационноправовой деятельности органов внутренних дел [7, с. 11].

Новый феномен вызвал интерес и у классиков административного права Д. Н. Бахраха, Ю. М. Козлова и др. Так, Д. Н. Бахрах предложил определение административной деликтности: это сумма административных правонарушений, совершенных на определенной территории в заданный отрезок времени. Исходя из этого можно говорить о деликтности в городе, области, России за сутки, месяц, год или иной отрезок времени [2, с. 513].

Ю. М. Козлов писал, что в юридическом понимании «деликт» обозначает любое незаконное действие (бездействие), правонарушение [16, с. 408]. Однако наиболее часто данный термин все же употребляется в отношении нарушения норм гражданского права [16, с. 409]. Характеризуя юридические деликты, Ю. М. Козлов классифицировал их на деликты, являющиеся:

• а)    правонарушениями преступного характера, которые караются уголовным законом;

• б)    правонарушениями непреступного характера, когда основания юридической ответственности предусмотрены нормами гражданского права;

• в)    правонарушениями непреступного характера, когда основания юридической ответственности предусмотрены административным (в том числе и дисциплинарным) законодательством.

Еще раз обратимся к работе В. Т. Смирнова и А. А. Собчака. Они делают ключевое заключение: возложение на правонарушителя обязанности возместить причиненный им вред обусловлено требованиями строжайшего соблюдения законности и обеспечения устойчивости гражданских правоотношений [29, с. 10–12].

А. П. Шергин утверждает что в предмет науки деликтологии однозначно должны быть включены вопросы ответственности и применения наказания. А к основным институтам административно-деликтного права А. П. Шергин относит: предупреждение, ответственность, взыскание. «С их помощью устанавливается единый стандарт для законодательства, призванный обеспечить единообразное регулирование центральных вопросов ответственности, – писал А. П. Шер-гин. – Достижение такого единообразия является залогом законности» [32, с. 5–6]. Отношения ответственности «заложены» в любом охранитель- ном правоотношении. Они становятся реальностью в момент нарушения правового запрета [15, с. 17].

Подводя итог исследованию, делаем общие выводы:

• 1)    вопросы государственного управления в Древнем Риме (в том числе управления) решались народным собранием, а происхождение цивильного права основано на праве граждан своего государства и не имеет отношения к договорному праву;

• 2)    деликтные отношения – это публичные отношения, они не возникают из договоров, они вытекают из причинения вреда;

• 3)    деликтные обязательства, возникающие из причинения вреда, – это охранительные правоотношения, назначение которых – восстановить имущественную сферу потерпевшего лица и/или общества в том состоянии, в каком она находилась до противоправного посягательства, действия (бездействия);

• 4)    становление и развитие административной деликтологии продиктованы насущной необходимостью получить новые знани я о проблемах деликтности, причинах, условиях и способах противоправного поведения лиц и эффективных путях предупреждения деликтности.

Таким образом, термин «административный деликт» обоснованно признан феноменом административного права.