Административный восторг: эмоциональный аспект административного дискурса

«Эмоции пронизывают всю коммуникативную деятельность человека с момента его рождения до ухода из жизни». «Эмоции не только порождаются особыми ситуациями, но и сами порождают определенные ситуации. Они неотрывны от языка, их можно и нужно изучать с помощью языка, и именно язык является и объектом и инструментом изучения эмоций» [9]. В связи с этим мы впервые предприняли попытку дать лингвистическое обоснование и описание психологического феномена «административный восторг», с одной стороны, и лингвистической эмоции, – с другой.

Такое понятие как «административный восторг» берет свое начало из художественной литературы. Впервые такое выражение было произнесено Степаном Трофимовичем Верховенским, героем романа Ф.М. Достоевского «Бесы»: « – Административный восторг ? Не знаю что такое. – То есть… Vous savez chez nous... En un mot, поставьте какую-нибудь самую последнюю ничтожность у продажи каких-нибудь дрянных билетов на железную дорогу, и эта ничтожность тотчас же сочтет себя в праве смотреть на вас Юпитером, когда вы пойдете взять билет, pour vous montrer son pouvoir. «Дай-ка, дескать, я покажу над тобой мою власть»… И это в них до административного восторга доходит… En un

Только дай кому-нибудь минимум полномочий и значок – и он тут же возомнит себя властелином Вселенной.

Лондо Моллари mot, я вот прочел, что какой-то дьячок, в одной из наших заграничных церквей, – mais c'est très curieux, – выгнал, то есть выгнал буквально из церкви одно замечательное английское семейство и довел до обморока… Этот дьячок был в припадке административного восторга et il a montré son pouvoir…» [2]. Не менее известны цитаты из других произведений, раскрывающие суть административного восторга:

• 1)    ... он уже десятый год подряд служит по выборам сотским, получает за это восемь рублей в год, исполняет свои обязанности с неугасаемым «административным восторгом» ... [5].

• 2)    – Вам надо изменить методы, – сказала она мягко, – меньше административного восторга , больше настоящей партийности [5].

• 3)    Руководит начальник сторожем, руководит день, второй, третий, но нет полного административного восторга [13].

• 4)    Жалует царь, да не жалует псарь. Народная поговорка.

Материалом для нашего анализа послужили примеры, взятые из литературных произведений таких писателей как М.Е. Салтыков-Щедрин, А.И. Куприн, М.М. Зощенко, А.П. Чехов, В. Шукшин, Ф.М. Достоевский, которые описывали в своих произведениях административный восторг как психологическое явление, проявлявшееся у начальников среднего и низшего ранга.

Анализ современных словарей по психологии и энциклопедий крылатых выражений показывает, что существуют следующие определения «административного восторга»: 1) своеобразное психологическое состояние, выражающееся в чрезмерном увлечении администрированием, изданием приказов, упоении и злоупотреблении своей властью чрезмерное усердие в выполнении формально-бюрократических процедур; 2) частный случай синдрома вахтёра; 3) крылатое выражение, ироничное, о поведении должностного лица, которое использует свою власть для самоутверждения [13, 14].

Явление «административного восторга» весьма противоречивое и сложное по своей структуре, с одной стороны, по пояснению словарей, слово «восторг» обозначает «бурную положительную эмоцию», «необыкновенный подъем чувств, экстаз, упоение», с другой стороны, лексема «административный» означает управленческий, свойственный руководителям. Таким образом, данная эмоция возможна в плоскости административного дискурса и является негативной, так как администратор, пребывающий в восторге, злоупотребляет своим служебным положением, что свидетельствует о его девиантном поведении. Нередко «административный восторг» является одним из свидетельств профессиональной деформации личности у руководителей различного ранга.

Опираясь на то, что «эмоция всегда вызывается специфичной и абстрактной ситуацией, которую мы называем типовой (категориальной) ситуацией» [9], можно предположить, что, как и любому дискурсу, эмоциональность присуща административному дискурсу, так как администратор или руководитель – это человек, которому свойственны эмоции. Мы рассмотрим негативную эмоцию и попытаемся описать те речевые приемы, которые для нее характерны.

Таким образом, административный восторг – негативная эмоция, которую испытывает человек наделенный властью по отношению к своим подчиненным. Согласно И.В. Труфановой эмоции восторга легко предаваться в связи с его физиологичностью, легковесностью и интенсивностью как следствии легковесности. Мы согласимся с И.В. Труфановой в том, что «административный восторг» (АВ) относится к неискренней и напускной эмоции [7]. Об этом свидетельствует лексическая сочетаемость данного фразеологизма, который встречается в следующих комбинациях: в порыве АВ, охваченный АВ, одержимый АВ, в припадке АВ, доходить до АВ, неугасимый АВ, полный АВ, испытывать АВ, предаваться АВ, без АВ, русский административный восторг.

Действия, которые сопровождают данное состояние, зачастую сводятся к следующим: вскипеть, вспылить, неторопливо встать, расправить плечи, выпятить грудь, выгнать, кричать, рас- талкивать, выдвинуться, стать непреклонным, наслаждаться, пилить, ругать, порицать, поносить, позорить, сидеть как в президиуме, опереться рукой на голову, нервничать, возбудиться, злиться, нахмуриться. Анализ сочетаний показывает преобладание лексики, отрицательно заряженной, направленной на применение силы, брани по отношению к подчиненным.

Опираясь на проанализированный материал, мы выделяем следующие лингвистические способы выражения административного восторга: 1) лексические, 2) синтаксические, 3) морфологические, 4) фонетические.

Лексические способы выражения АВ проявляются через эмоционально окрашенную лексику (« А главное – товарищ Дрожкин вспыльчивый был. Он сразу вскипел. – Это, – кричит,– чья свинья? Будьте любезны её ликвидировать. Прохожие, известно, растерялись. Молчат. Начальник гово-рит:– Это что ж делается средь бела дня! Свиньи прохожих затирают. Шагу не дают шагнуть. Вот я её сейчас из револьверу тяпну» [3]).

В данном примере административный восторг передается через использование разнообразной эмоционально-окрашенной лексики: ироничной ( будьте любезны, свиньи прохожих затирают ), шутливой ( тяпну ), неодобрительной и пренебрежительной (шагу не дают шагнуть), официальноделовой (ликвидировать), или даже бранной ( дерьмо ) направленной на выражение отрицательной и неодобрительной оценки происходящего ( «Он, видите ли, лаяться будет тут… Дерьмо, – Синельников все не повышал голоса, он даже и руку не отнял от головы – все сидел, как в президиуме» ).

«Как и всякая эмоция, восторг не обязательно выражается словами и, даже если он опознается в преимущественном указании на акт речи, во всяком случае, не обязывает к членораздельности» [1].

Среди морфологических способов выражения АВ, мы выделили: a) междометия гнева, возмущения и негодования Ах так! Э-э , а также императивные Марш! Прочь! Вон! ( – Ах, так, – говорит, – вмешиваться в действия и в распоряжения милиции! ; – Ага, – говорит, – твоя свинья! ; А вы – марш на улицу! Вон отсудова!); б) восклицательнооценочные частицы Что за! Как! Просто ну! ( Это что ж делается средь бела дня!) [11, 12].

Среди фонетических способов выражения АВ мы выделяем эмфатическое ударение ( Ма-а-лень-кую такую пометочку сделаю, и ты у меня здесь станцуешь… краковяк [12]; А она кричала: «А то – побежа-али!.. К дежурному вра-чу-у!» [11]), выполняющее манипулятивно-угрожающую роль в данном контексте, запугивая подчиненного тем, что он может испортить его трудовую книжку небольшой пометкой о дисциплинарном нарушении или нанести какой-либо другой вред.

Говоря о синтаксических способах выражения административного восторга, отметим восклица- тельные предложения и реже косвенные вопросительные предложения. «Если на письме знаком сентиментальной меланхолии стало многоточие то для восторга таковым должен, вероятно, считаться восклицательный знак, а еще точнее – повторяющийся ряд восклицательных знаков, своего рода „многовосклицание“» [1]. «На письме сильные эмоции требуют внелексических средств, в устной риторике – внесловесных усилий – голосовых модуляций, экспрессивной мимики и жестикуляции» [1]. В ходе исследования, нами было отмечено многочисленное использование восклицательных предложений для выражения истинного административного восторга, что и объясняет его суть и природу происхождения: «– Ах, так,– говорит,– вмешиваться в действия и в распоряжения милиции! За рукав хватать!», «Глоты. И сосут, и сосут, и сосу-ут эту водку!.. Как не надоест-то?», «Больной, вернитесь в палату! Больной, вернитесь в палату! Больной, я кому сказала: вернитесь сейчас же в палату!», «– Я побегаю! Побегаю тут!.. Марш на место! – это опять мне. – А то завтра же вылетишь отсудова!» [11]. Для восклицательных предложений, выражающих административный восторг характерна препозиция сказуемого, выражающих побуждение к действию, приказ, угрозу (вмешиваться, хватать, вернитесь, марш, вылетишь, побегаю). Вопросительные предложения, как правило, не требуют ответа и направлены на передачу информации, зачастую экспрессивно окрашенной, подчеркивая высокое статусное положение говорящего: («Это, – кричит,– чья свинья?» (Почему беспорядок?), «По какому полному праву тут народ собрался? спрашиваю. Зачем? Нешто в законе сказано, чтоб народ табуном ходил?», (Кто разрешил собираться без повода и причины? Здесь мне решать, что можно, а что нельзя), «Как не надоест-то?» (упрек, порицание), «А хочешь я тебе туда статью вляпаю?» (Я могу занести статью в личное дело!)) [3, 8, 12].

Эмоция административного восторга переживается в собранных нами примерах на фоне или совместно с такими эмоциями, как наслаждение чьей либо растерянностью, беспомощность, упоение властью, возбуждение, пренебрежение, злость. Так, например, сторож-старик из романа братьев Стругацких «Хромая судьба» проявляет жесткость, непреклонность, строгость, безжалостность и гордость.

– Пропуск, – сказал он… Он выбрался из-за стола, выдвинулся в коридорчик и загородил собой турникет. Я принялся ныть и клянчить. Чем жалобней я ныл, тем непреклонней становился жестокий старик, и длилось это до той минуты, пока я не осознал, что передо мной непреодолимое препятствие… [6].

А женщина-вахтер из рассказа В. Шукшина «Кляуза» вместе с административным восторгом испытывает презрение, удовольствие, гордость при исполнении своих служебных обязанностей.

ОНА, подбоченившись, с удовольствием, гордо, презрительно – и все же лица не помню, а помню, что презрительно и гордо – тоже кричала: «Пропуск здесь – я!» [11].

Градоначальник А.П. Чехова с говорящей фамилией Пришибеев применяет силу, ведет себя агрессивно даже вне своего поста, административный восторг поглощает данного героя целиком.

Иду это я третьего числа с женой Анфисой тихо, благородно, смотрю – стоит на берегу куча разного народа людей. По какому полному праву тут народ собрался? спрашиваю. Зачем? Нешто в законе сказано, чтоб народ табуном ходил? Кричу: разойдись! Стал расталкивать народ, чтоб расходились по домам, приказал сотскому гнать взашей … [8].

Административный восторг проявляется в желании называться начальником и прослеживается в наименовании должностей, административный восторг испытывается от словосочетания начальник шлагбаума или начальник вахты, несмотря на всю иронию.

• 1)    Написали объявление: «Срочно требуется дежурный переезда. Оклад такой-то». Повесили объявление в пристанционном поселке, но, поскольку оплата была небольшой, а от самой работы не веяло какой-либо значительностью, местные жители проигнорировали его. Целый месяц никто не приходил в отдел кадров. Тогда в поселке появилось новое объявление: «Требуется начальник шлагбаума». Наутро в отделе кадров было столпотворение … [10].

• 2)    На административный восторг в глазах вахтёра, мнящего себя повелителем стихий; на сторожа, являющегося по классификации всё того же Достоевского «подпольным человеком», каждую ночь взрывающего мир [11].

Административный восторг доходит до абсурда и умопомрачения в рассказе М. Зощенко «Административный восторг», когда помощник начальника местной милиции Дрожкин за попытку остановить мужа от ненужных действий отправляет свою собственную жену в отделение милиции.

• – Ах, так, – говорит,– вмешиваться в действия и в распоряжения милиции! За рукав хватать! Вот я тебя сейчас арестую.

Свистнул товарищ Дрожкин постового.

– Взять, – говорит, – эту гражданку. Отправить в отделение. Вмешивалась в действия милиции [3].

Директор Синельников из рассказа В. Шукшина «Ноль-ноль целых», отчитывая своего подчиненного, ведет себя невозмутимо, без лишних эмоций, как будто наслаждается и уповает своей должностью, своим правом отдавать приказания и заниматься нравоучением.

– И лекцию не вредно послушать. Не на лекцию он пришел… Водку жрать у них денег хватает, а тут, видите ли, мало платят, – странно, Синельников и теперь никак не возбудился, не за- говорил как-нибудь… быстрее, что ли, злее, не нахмурился даже [12].

Чувство собственного величия и значимости, в то же время недовольство может испытывать человек, занимающий невысокий пост, которого охватывает административный восторг.

Пень стоял у самой дороги, и прохожие часто спотыкались об него. – Не все сразу, не все сразу, – недовольно скрипел Пень. – Приму сколько успею: не могу же я разорваться на части! Ну и народ – шагу без меня ступить не могут! [4].

Таким образом, проведённый нами анализ категории эмотивности на примере коротких рассказов и повестей показал, что административный дискурс также отличается экспрессией, административный восторг наряду с презрением, наслаждением, удовольствием, гордостью, злостью, негодованием являются частью административного дискурса и выражаются в его плоскости. Административный восторг является негативной эмоцией и выражается при помощи лексических, морфологических, синтаксических и фонетических приемов. Изучение эмотивной природы административного дискурса нам представляется необходимым, так как руководителю следует помнить, что от того, какие языковые средства он использует, зависят его отношения с подчиненными.