Агентурно-оперативная и следственная работа в лагерях НКВД-МВД СССР: источниковедческий аспект

Источниковедческое направление – одно из наиболее сложных и не разработанных в истории военнопленных и интернированных Западной Сибири. Характеристика определенных групп и видов источников была дана в статьях А.С. Смыкали-на [Смыкалин, 1997, с. 147], Г.С. Галицкого [Галицкий 1990, с. 115], В.П. Мотреви-ча [Мотревич, 2000, с. 48], С. И. Кузнецова [Кузнецов, 1994, с. 117–118], И.В. Безбородовой [Безбородова 1997, с. 72–82]. В кандидатской диссертации Е.М. Цунаева изучила делопроизводственную документацию учреждений военного плена, выделила различные ее виды [Цунаева, 2010, с. 327]. Без внимания автора остался сравнительный анализ центральных и региональных архивов, при наличии которого можно говорить о более объективном освещении исторических событий. В статье мы остановимся на характеристике документов, позволяющих исследовать один из наименее изученных аспектов, – источников по агентурно-оперативной, следственной работе в западносибирских лагерях НКВД-МВД.

В настоящее время документы, касающиеся пребывания иностранных военнопленных в Западной Сибири, сосредоточены в фондах государственных центральных, региональных и ведомственных архивов. При репрезентативном отборе, классификации и анализе источников с учетом их информативности, уникальности и типичности необходимо сравнивать общегосударственные и региональные аспекты, что позволяет выявлять региональную специфику фактов, процессов и явлений, отложившихся в документах по истории военного плена. По типу источники могут быть подразделены на следующие основные группы: а) международные документы; б) официальная делопроизводственная документация государственных и ведомственных органов власти; в) учетно-статистические материалы; г) оперативная, следственная документация; д) политико-пропагандистские документы. Нужно отметить, что делопроизводство (особенно в годы войны), отложившееся в региональных архивах, часто велось небрежно, в связи с чем документы плохо читаются, что затрудняет работу по их анализу. К тому же в настоящее время не все документы ввиду их засекреченности доступны для исследователей.

Агентурная, оперативная и следственная работа в лагерях регулировалась государственными директивами, указами, инструкциями; система наказаний – Уголовным кодексом 1926 г. Розыскная деятельность Отдела контрразведки СМЕРШ Западносибирского военного округа и ее результативность в проверочно-фильтрационных лагерях были изучены нами, исходя из анализа комплекса различных документов: ориентировок, фильтрационно-проверочных дел, ведомственной переписки по учету военнопленных, протоколов допросов, донесений агентов и осведомителей. Ценный и уникальный корпус документов, судя по характеру содержащейся в них информации, лишь частично рассекреченный в настоящее время, представлен: а) делами оперативного учета (дела-формуляры, термин отменен в

1954 г.) и групповой оперативной разработки; б) розыскными делами на скрывавшихся от преследования органов Советской власти государственных преступников; в) делами оперативного наблюдения на отбывших наказание государственных преступников; г) делами оперативной, специальной проверки (фильтрации) подозреваемых в проведении враждебной к СССР деятельности лиц.

Характеристики агентурных кадров, степень продуктивности работы осведомительской сети позволили определить оперативно-отчетные документы (справки о движении агентурных разработок, характеристики и послужные списки военнопленных агентов). В этой связи особую ценность представляют докладные записки оперативных отделений УНКВД-УМВД, которые имели типовую универсальную структуру и включали разделы: о движении, характеристике осведомительской сети по военнопленным, личному составу и местному населению; о проводимых оперативных и следственных мероприятиях. На основании исследования материалов оперативного учета и проверок можно изучать деятельность подпольных преступных групп, крупных диверсионно-террористических организаций, обезвреженных в лагерях чекистами в 1945–1949 гг. Количество, виды преступлений, назначенные судебные меры в отношении лиц, совершивших преступления, определяют оперативные донесения на вольнонаемный состав, справки о преступной деятельности руководства лагерей, материалы ревизий оперативных отделов, служебные записки, протоколы совещаний, инструкции, приказы по личному составу, что свидетельствует о крупномасштабных материальных и финансовых потерях, финансовых убытках и хищениях (самом распространенном виде государственных преступлений), позволяют установить число лиц, привлеченных к суду.

Доклады о политико-моральном состоянии контингента лагерей, докладные записки по итогам выборов в антифашистские комитеты, письма и отзывы военнопленных зафиксировали реакции на идеологическую работу. При сравнении сведений из этого комплекса документов с агентурными сводками прослеживаются механизмы обратной связи, неэффективность советской пропаганды, негативная оценка ее воздействия на убеждения военнопленных и интернированных. Например, в докладной записке о подготовке антифашистского актива военнопленных в школах и на курсах при Политотделах лагерей, адресованной начальнику ГУПВИ МВД СССР генерал-лейтенанту И.А. Петрову от 29.12.1949 г., в духе времени политико-воспитательная работа в лагерях оценивалась позитивно (РГВА. Ф. 1 п. Оп. 10 и. Д. 1. Л. 148–157). Однако на основании анализа оперативных материалов, можно увидеть совсем иную картину – от негативной оценки периодических массовых изданий до открытых форм протеста и саботирования почти всех пропагандистских мероприятий. В этой связи интересно сравнение одновременных уникальных документов, относящихся к периоду активного сопротивления антифашистской деятельности в лагере № 128 (Алтайский край): обращение пленных по поводу создания японского антифашистского клуба «Северный союз», являющееся своего рода литературным произведением с обилием метафор, направленное к нравственным ценностям японцев (РГВА. Ф. 7п. Оп. 1. Д. 22. Л. 8–11 об.), анонимное обращение военнопленных того же лагеря к администрации, содержащее резкую и отрицательную оценку проводившихся политико-воспитательных мероприятий, идущее вразрез с официальной пропагандой (ИЦ ГУВД АК. Ф. 17. Оп. 1. Д. 3. Л. 211).

Определенную долю скептицизма в достоверности содержащейся в них информации вызывает ряд вынесенных спецорганами обвинительных заключений и приговоров по итогам рассмотрения оперативных и следственных дел по следу- ющим причинам: 1) поступления в местные органы многочисленных разнарядок и ориентировок, требующих незамедлительного принятия мер по выявлению, разоблачению как можно большего числа «враждебного элемента»; 2) низкой продуктивности агентуры из-за ее «засоренности» антисоветски настроенными пленными при кадровом дефиците; 3) наличия большого количества дел-формуляров при достаточно коротких сроках их рассмотрения и отсутствия опыта у части оперативных работников. Таким образом, на примере изучения источников, освещающих проблемы агентурно-оперативной и следственной работы лагерей НКВД-МВД СССР, все исследуемые события, явления и процессы, основанные на архивных источниках, необходимо рассматривать в контексте конкретной исторической эпохи, в их взаимосвязи и взаимообусловленности. К историческим фактам следует подходить критически. Только такой подход позволит с возможной степенью объективности исследовать различные аспекты пребывания иностранных военнопленных и интернированных в Западной Сибири.

Список сокращений

ГУПВИ МВД СССР – Главное управление по делам военнопленных и интернированных Министерства внутренних дел Союза Советских Социалистических Республик.

ИЦ ГУВД АК – Информационный центр Главного управления внутренних дел Алтайского края.

НКВД – Народный комиссариат внутренних дел.

МВД – Министерство внутренних дел.

РГВА – Российский государственный военный архив.

УНКВД-УМВД – Управление НКВД (МВД).