Аксиологическая детерминанта достоверности доказательств через призму судебной практики

Оценивая проблемы уголовно-процессуальной теории и правоприменительной практики, исследователи отмечают, что в настоящее время их решение с помощью технических нововведений или посредством проведения организационно-штатных мероприятий практически невозможно в силу исчерпанности этих ресурсов. Доктринальные основы уголовного судопроизводства нуждаются в кардинальном изменении [1, с. 60].

В своем выступлении 21 ноября 2023 г. на открытии XIII Московской юридической недели проректор Московского государственного юридического университета им. О.Е. Кутафина (МГЮА) по научной деятельности доктор юридических наук В.Н. Синюков отметил несколько взаимосвязанных тенденций, присущих современной юридической действительности:

– лакуны в развитии социальности;

– неразвитость механизмов собственной правовой инновационности;

– потребность российского права в создании новых правовых традиций;

– необходимость формирования новых социальных ценностей.

С этим утверждением нельзя не согласиться. Более того, отмеченные тенденции уместны и применительно к российскому уголовному судопроизводству.

Вопросам этических начал уголовно-процессуальной деятельности в доктринальной литературе уделялось и уделяется достаточно пристальное внимание, как и вопросам аксиологии уголовного судопроизводства [2; 3]. Полагаем, что одним из направлений повышения эффективности и результативности производства по уголовным делам должно стать более внимательное отношение к социальным, этическим, нравственным началам уголовного судопроизводства, к тем уголовно-процессуальным категориям, которые наполняют уголовно-процессуальную деятельность этическими скриптами. Бесспорно, особое внимание исследователей должно быть обращено на доказательственное право, которое, по утверждению В.А. Лазаревой, состоит из совокупности норм, определяющих цели, предмет, порядок и содержание доказывания, является органической частью уголовно-процессуаль- ного права, регулирующей специфическую группу общественных отношений, а само доказывание пронизывает все этапы уголовно-процессуальной деятельности [4, с. 9].

Обусловленность предъявления требования достоверности к оцениваемым доказательствам этической категорией веры

Одной из ключевых категорий, характеризующих доказательства, является достоверность, которая самым непосредственным образом связана с этическими, нравственными началами уголовного судопроизводства.

Достоверность является однокоренным со словом «вера», под которой с точки зрения гносеологического подхода понимается принятие тезиса в качестве истинного, что выступает самостоятельной ценностью1, уверенность в гипотезах и выводах2. Именно вера – тот базис, без которого иные регуляторы не работают, она выступает сложнейшим соединением интеллектуальных, аксиологических волевых императивов личностной активности [5, с. 15]. Как следствие, достоверно то доказательство, истинность которого не вызывает сомнений [6, с. 82]3.

Достоверность в уголовно-процессуальном законе иностранных государств

В УПК РФ достоверности посвящена не одна норма. Она упоминается в контексте:

– оценки доказательств в целом (ст. 88, 38919, 40116, 41212);

– оценки показаний освидетельствуемо-го лица (ст. 179);

– свойства информации об отсутствии ограничений (обременений) прав на имущество, передаваемого в качестве залога (ч. 4 ст. 106);

– свойства фактических обстоятельств, сведения о которых не содержатся в материалах проверки сообщения о преступлении, или доказательств, оспоренных подозреваемым, его защитником, потерпевшим или его представителем (ст. 2265).

Не менее значимо данное свойство доказательств и в уголовно-процессуальном регулировании иностранных государств.

Так, ст. 44. УПК Китайской Народной Ре-спублики4 (далее – УПК КНР) адресует обязанность опираться на достоверные факты не только Народному суду при принятии решений, но и органам общественной безопасности при формулировании запроса о выдаче ордера на арест лица, а равно органам Народной прокуратуры при выдвижении обвинения.

Институт признания вины также известен китайскому уголовному судопроизводству, в части которого суд должен, в соответствии со ст. 190 УПК КНР, проверить добровольность признания подсудимым своей вины и принятия наказания, достоверность и законность содержания его под подпиской о признании вины и принятии наказания.

Достоверность доказательств и их достаточность – обязательные условия для реализации ускоренного производства, известного УПК КНР (ст. 222).

УПК Республики Беларусь5 11 раз упоминает термин «достоверность» в следующих аспектах:

– необходимость оценки каждого доказательства наряду с относимостью и допустимостью также с точки зрения достоверности (ст. 105);

– возможность приобщения к сообщению должностных лиц государственных органов, иных организаций о преступлении документов и иных материалов в подтверждение достоверности сообщения (ст. 170);

– проведение проверки показаний на месте не только в целях установления новых фактических данных, уточнения маршрута и места, где совершались проверяемые действия, но также для выявления достоверности показаний (ст. 225);

– возможность вынесения решения о виновности либо невиновности обвиняемого лишь на основе достоверных доказательств, подвергнутых всестороннему, полному и объективному исследованию и оценке (ч. 2 ст. 18);

– возложение на суд обязанности излагать в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора мотивы, объясняющие, почему суд признает недостоверными или недостаточными доказательства, на которых было основано утверждение о виновности обвиняемого в совершении преступления (ст. 362);

– установление запрета для суда апелляционной и кассационной инстанций предрешать вопросы достоверности или недостоверности того или иного доказательства (ст. 397, ч. 2 ст. 415).

Законодатель Республики Таджикистан тоже не оставил категорию достоверности без внимания6. Так, в УПК этой страны установлен запрет для суда кассационной и надзорной инстанций наряду с иными вопросами предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства перед другими (ст. 356, 384).

Другие ментальные установки у правоприменителя Турецкой Республики. Иной исторический путь развития уголовно-процессуального закона обусловил иные подходы к выработке оптимальной архитектоники УПК этой страны, а также к использованию иных терминов и понятий. Как следствие, термин «достоверность» не упоминается в УПК Турецкой Республики7. Однако процедуры, позволяющие суду в последующем оценить достоверность полученных доказательств, УПК Турции урегулированы. Так, ст. 54 регламентирует процедуру принесения присяги свидетелями перед началом их допроса, а ст. 56 закрепляет процедуру принесения присяги и клятвы свидетелями, которые являются немыми или глухими.

Критерии оценки достоверности в правоприменительной практике

В своей монографии Д.В. Зотов обоснованно отмечает, что система доказательств в уголовном судопроизводстве является си- стемой, собранной из ненадежных компонентов, к которым, по мнению ученого, можно отнести цель, способы, уровни и этапы доказывания, гарантии доказывания, а также свойства доказательств (соответственно, и достоверность) [7, с. 83]. В этой связи небезынтересно посмотреть, каким образом оценивается достоверность доказательств судами, что является мерилом признания оцениваемого доказательства достоверным. Рассмотрим несколько примеров.

В апелляционном постановлении от 17 апреля 2023 г. № 22-741/2023 суд, давая оценку заключениям специалистов, отметил, что доверие к таким доказательствам обусловлено, по сути, тремя группами факторов. Во-первых, это опыт и квалификация участников уголовного судопроизводства. Во-вторых, это качества, которыми обладает само доказательство: подробность, логичность, последовательность. В-третьих, отсутствие в приговоре доводов суда первой инстанции о непринятии во внимание результатов исследований указанных специалистов8.

Факт согласованности показаний свидетелей и специалиста посредством установления их логичности, последовательности и непротиворечивости отражен в приговоре Ярославского областного суда от 21 марта 2023 г. № 2-7/20239. Аналогичным образом достоверность доказательств через призму их непротиворечивости подтверждена в приговоре этого же суда от 13 апреля 2023 г. № 22-690/202310.

Непротиворечивость доказательств, представленных в уголовном деле для обоснования их достоверности, отмечает Читинский районный суд в приговоре от 30 мая 2023 г. № 1-211/2023, подчеркивая, что показания потерпевшего и свидетелей вместе с иными доказательствами суд признает достоверными и кладет их в основу обвинительного приговора, ссылаясь на совокупность факторов:

– отсутствие лишней информации в показаниях («поскольку данные лица пояснили лишь те обстоятельства … которые стали им известны в связи с совершенным преступлением»);

– непротиворечивость показаний свидетелей между собой и с показаниями подсудимой;

– отсутствие неприязненных отношений между свидетелями и потерпевшей11.

Дополнительно к перечисленным критериям оценки достоверности доказательств приговор Ленинского районного суда Махачкалы от 24 мая 2023 г. № 1-344/2023 содержит указание на отсутствие заинтересованности допрашиваемых лиц, в частности отсутствие заинтересованности на оговор подсудимого: «их показания (свидетелей. – И. С.) находят свое отражение в материалах дела… Каких-либо данных, свидетельствующих об их заинтересованности в оговоре подсудимого, не установлено»12.

В приговоре № 1-78/2023 от 23 мая 2023 г. Шимановского районного суда Амурской области речь идет об отсутствии заинтересованности свидетелей в исходе дела как одном из аргументов в пользу достоверности данных этими свидетелями показаний13.

Особый интерес представляет апелляционное постановление от 11 апреля 2023 г. № 22-747/2023 по делу № 4/1-16/202314 по вопросу условно-досрочного освобождения осужденного, где суд, наряду с иными доказательствами, дал оценку характеристике осужденного, представленной администрацией исправительного учреждения, «оснований не доверять которой не имеется»15. По сути, такой подход демонстрирует необходимую презумпцию истинности сведений, сообщаемых компетентными органами государственной власти и их должностными лицами, и в целом презумпцию доверия к органам власти.

Результаты оценки достоверности доказательства в виде иного документа представлены в апелляционном постановлении от 28 марта 2023 г. № 22-596/2023 по уголовному делу № 4/17-34/202316, где суд отмеча- ет, что не может не доверять справке о поощрениях и взысканиях А.М. Аширова, соотнеся изложенные в ней данные с фактическими обстоятельствами, в частности с такими как трудоустройство осужденного, выполнение им работ в порядке ст. 106 УИК РФ и т. п.

Заключение

Критериями оценки достоверности доказательств в судебной практике выступают:

• –    свойства самого оцениваемого доказательства;

• –    черты его источника;

• –    результаты сопоставления с другими доказательствами;

• –    комплексная оценка доказательств;

• –    отсутствие существенных противоречий в оцениваемых доказательствах;

• –    презумпция доверия государственным органам власти;

• –    позиция другого правоприменителя.