Актуальные проблемы охраны интересов гражданина должника при применении к нему процедур несостоятельности (банкротства)

Практически любое относительное правоотношение подразумевает наличие разнонаправленных интересов их участников. К примеру, продавец вещи или производитель товара, работы или услуги имеет цель получения максимальной выгоды от продажи продукта. Покупатель же, наоборот, стремится приобрести товар надлежащего качества по наименьшей цене.

Наиболее часто в имущественном обороте граждане выступают именно как потребители соответствующих товаров, работ, услуг. Подобные правоотношения в литературе также принято именовать «потребительскими» [1, с. 50–51]. При этом в таких случаях их обязанность наиболее часто выражается в необходимости уплатить определенную цену приобретаемого продукта, иными словами, оно является денежным обязательством.

Нормальный имущественный оборот предполагает прекращение обязательства его надлежащим исполнением. Однако нередки случаи, когда гражданин, являющийся должником в обязательстве, не способен исполнить его в полном объеме. В этот момент на первый план выходят нормы законодательства о несостоятельности (банкротстве). Следует отметить, что институт банкротства граждан является новым для нашего законодательства. Лишь 29 июня 2015 года в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 № 127–ФЗ* (далее также – Закон о банкротстве) были внесены изменения, касающиеся банкротства граждан. Законом установлены признаки неплатежеспособности гражданина, выражающиеся в: а) прекращении им платежей по денежным обязательствам и (или) обязательным платежам в размере не менее чем 500 тыс. руб., если они не исполнены в течение трех месяцев с момента наступления срока их исполнения (абз. 3 п. 3 ст. 213.6); б) неисполнении более чем 10% имеющихся денежных обязательств и (или) обязанностей в течение месяца; в) превышении пассивов над активами в имуществе должника; г) окончании исполнительного производства в связи с отсутствием имущества.

При наличии указанных признаков презюмируется невозможность исполнения гражданином своих обязательств, что предполагает применение к нему особых процедур несостоятельности: реструктуризации долгов гражданина, а также реализации его имущества. При этом в свете заявленной темы интерес для исследования представляет значение указанных процедур в механизме охраны прав и интересов самого должника.

Данный вопрос неоднозначно разрешается в юридической литературе. С одной стороны, исходя из легально закрепленных в статье 2 Закона о банкротстве целей, применяемых к гражданину банкротных процедур, а именно: восстановление платежеспособности должника и погашение задолженности перед кредиторами – при реструктуризации; соразмерное удовлетворение требований кредиторов – при реализации имущества, их значение выражается в обеспечении интересов кредиторов.

С другой стороны, анализ содержания указанных процедур позволяет исследователям указывать на «продолжниковый» характер законодательства о банкротстве граждан [5, с. 298–299]. Об этом, в частности, свидетельствует то, что законодательство предоставляет гражданину должнику гораздо более широкий перечень преференций в вопросах освобождения (полного или частичного) от исполнения обязательств или в части пересмотра условий обязательства. В частности, Закон о банкротстве предоставляет должнику возможность защититься от начисления неустоек, пеней и штрафов, приостановить исполнение исполнитель- 92

ных документов и даже полностью освободиться от обязательств по итогам реализации своего имущества. Подобный подход законодателя, на наш взгляд, обусловлен особой ролью гражданина в соответствующих обязательствах, где должник-потребитель, как правило, явля- ется слабой стороной [6, с. 16–19].

Вместе с тем, значительное число исследователей полагает, что основной задачей законодательства о несостоятельности граждан является именно достижение баланса интересов кредиторов и должников [2; 3]. Такому подходу есть свое объяснение, поскольку Закон о банкротстве не только предоставляет особые возможности должнику, но и закрепляет механизмы обеспечения интересов кредиторов. В частности, возбуждение в отношении гражданина производства по делу о банкротстве существенным образом ограничивает его правоспособность, закрепляя необходимость согласования сделок с финансовым управляющим; накладывает на должника обязанности по недопущению злоупотреблений под угрозой отказа в освобождении от обязательств по итогам банкротства, а также предусматривает возможность оспаривания сделок, совершенных должником до даты подачи заявления о признании несостоятельным (банкротом). Особый интерес представляют нормы Закона о банкротстве, закрепляющие особенности рассмотрения дела в случае смерти гражданина должника.

В п. 3 ст. 223.1 Закона о банкротстве указано, что если после возбуждения дела о банкротстве гражданина он умер либо объявлен умершим, арбитражный суд по своей инициативе или по ходатайству лица, участвующего в деле о банкротстве такого гражданина, выносит определение о дальнейшем рассмотрении данного дела по правилам параграфа 4 главы 10 Закона о банкротстве.

Первым возникает вопрос, кто в данном случае признается должником?

В литературе высказывается мнение, что поскольку наследственная масса как имущественная масса не обладает признаками субъекта, а наследодатель утратил качества правоспособности в связи со смертью, должником необходимо признавать наследника [7, с. 399–401].

Верховный суд РФ сформулировал иную позицию, указав, что в этом случае наследники (исполнитель завещания или нотариус) привлекаются судом к участию в деле о банкротстве в качестве заинтересованных лиц по вопросам, касающимся наследственной массы, с правами лица, участвующего в деле о банкротстве. При этом указанные лица должниками по смыслу Закона о банкротстве не становятся.** Кроме того, согласно позиции Верховного суда РФ имущество наследников, не составляющее наследственное имущество, в конкурсную массу не включается (ст. 1175 ГК РФ, п. 3 ст. 223.1 Закона о банкротстве). Кредиторы наследников, обязательства перед которыми возникли не в связи с наследованием, в деле о банкротстве гражданина в случае его смерти не участвуют.

В соответствии с п. 1 ст. 223.1 Закона о банкротстве, дело о банкротстве гражданина может быть возбуждено после его смерти или объявления его умершим. В юридической литературе отмечается, что в таком случае, речь идет о банкротстве наследственной массы [4, с. 223–225]. Следует отметить, что в силу п. 4 ст. 223.1 Закона о банкротстве, права и обязанности гражданина в деле о его банкротстве в случае его смерти или объявления его умершим осуществляют наследники гражданина, а до их определения – осуществляет исполнитель завещания или нотариус по месту открытия наследства. При этом закон ограничивает полномочия нотариуса лишь правом на подачу ходатайства о переходе к реализации имущества и обязанностью передать финансовому управляющему информацию о наследственном имуществе.

Таким образом, до истечения срока для принятия наследства (как правило, этот срок не может быть меньше 6 месяцев) в деле о банкротстве гражданина нет субъекта, способного обеспечить защиту интересов его наследников. Кроме того, возникает и проблема конкуренции норм, поскольку согласно ч. 3 ст. 1175 Гражданского кодекса РФ до принятия наследства требования кредиторов предъявляются к исполнителю завещания либо к наследственному имуществу. При этом, в случае подачи такого иска, суд обязан приостановить рассмотрение дела до принятия наследства наследниками или перехода выморочного имущества в соб-

ственность публичного образования. Однако, как видно, Закон о банкротстве такой обязанности по приостановлению производства по делу не содержит.

Таким образом, велика вероятность конкуренции исков. При этом остается неясным, вправе ли наследник, принявший наследство, исполнить требование кредитора, поступившее в порядке статьи 1175 ГК РФ, если при этом может возникнуть вероятность невозможности исполнения требований перед другими кредиторами? Кроме того, представляется очевидным, что по воле наследника он вправе погашать долги наследодателя не только имуществом из наследственной массы, но и за счет своего имущества. При таких условиях, влияет ли это на размер и состав наследственной массы? Судя по всему нет, поскольку, если требования кредиторов к наследственному имуществу полностью не погашены, процедура несостоятельности продолжается.

Еще один проблемный вопрос касается срока, в течение которого кредитор может обратиться с заявлением о признании умершего гражданина банкротом. Можно ли говорить о наличии наследственного имущества, когда требование предъявлено после перехода наследственной массы в собственность наследников и смешалось с иными объектами гражданских прав, либо было переработано или улучшено? Буквальные формулировки названных норм наталкивают на вывод, что действующее законодательство о банкротстве и правоприменительная практика, несмотря на положения статьи 1164 ГК РФ, по которой наследственное имущество поступает со дня открытия наследства в общую долевую собственность наследников, идет по пути отграничения имущества наследника от приобретенного им наследственного имущества. Иными словами, к наследственному имуществу, в том числе и после его перехода в собственность наследника, применяется особый правовой режим.

При этом наличие особого режима в отношении наследственного имущества существенно влияет на возможность применения инструментов, обеспечивающих охрану интересов должника и его преемников. Поскольку действующий закон допускает возможность установления неплатежеспособности наследственной массы, применяемые сегодня средства и инструменты наследственного права приобретают иное значение.

Таким образом, необходимо указать, что новое законодательство о несостоятельности (банкротстве) граждан, призванное обеспечить баланс интересов кредиторов и должников, нуждается в серьезном комплексном исследовании и критическом осмыслении, поскольку в ряде случаев нормы банкротного законодательства существенно ограничивают возможности граждан по обеспечению своих прав и законных интересов.