Актуальные вопросы разграничения посягательств на объекты культурного наследия и объекты, увековечивающие память лиц, погибших при защите отечества

Историческая память представляет собой самостоятельный сегмент общественной нравственности как объекта уголовно-правовой охраны, особую морально-правовую категорию, обусловленную значимостью для общего развития гражданского общества и формирования неразрывных духовных связей поколений, что, в свою очередь, является базисом народного историко-культурного кода. Нравственность лежит в основе межличностных и социальных взаимоотношений, формируя нормы и правила не только общественной морали, но и через систему правосознания определяя правовые категории, закрепляемые отраслями права.

Постулат о взаимовлиянии нравственности и права первоначально сформировался в философских концепциях И. Ильина, Н. Бердяева, П. Новгородцева, Л. Петражицкого, Б. Чичерина, Н. Алексеева, заявлявших, что нравственность, справедливость и свобода являются разумным началом права [1]. Исследованию аксиологических, гносеологических и праксиологических моментов единства права и нравственности уделяли внимание Г. Гегель и И. Кант, констатировав неустра-нимость нравственных ценностей из юридического мировоззрения и из самой правовой материи, правовой действительности [2, с. 5]. Результатом философского анализа стало позиционирование нравственности как одного из важнейших регуляторов общественных отношений, в рамках которых происходит унификация норм поведения. Более того, сегодня нравственность неотделима от юриспруденции, она гуманизирует правовые нормы.

Уголовное право характеризуется наибольшим репрессивным потенциалом среди всех отраслей права. При этом исследователи говорят о социальной обусловленности уголовного права, о необходимой его способности отражать нравственные устои социума и защищать всеми одобряемые ценности [3]. В противном случае «неминуемо тотальное и глубинное отчуждение закона, а равно и сил, с ним олицетворенных» [4, с. 46]. В этой связи нравственность не только лежит в основе формирования конкретной правовой системы, но и является охраняемым и защищаемым всеми правовыми средствами благом. С позиции уголовно-правовой доктрины понятие «общественная нравственность» многогранно и отражает правила и устои в различных сферах социальной жизни. Одной из таких сфер выступает историческая память народа и государства, их культура, имеющие непреходящее значение для настоящего и будущего страны.

В этой связи защита исторической памяти – приоритетное направление государственной политики на современном этапе. Необходимость усиления охраны данного блага правовыми средствами обусловлена увеличением числа преступных посягательств на историческую память, и особенно на те объекты историко-культурного наследия, которые увековечивают подвиг советских солдат в победе над нацистской Германией. «В широком понимании объекты культурного наследия являются составной частью нравственного воспитания подрастающего поколения, представляя собой источники материальной культуры, свидетельствующие как о развитии государственно-правовых институтов, так и об отношении общества к охраняемым морально-этическим ценностям» [5, с. 47].

Актуальные вопросы квалификации по признакам состава преступления

Российской Федерации, как правопреемнице СССР, необходимо пресекать малейшие попытки умаления значения событий отечественной истории, в связи с чем в УК РФ с 2020 г. установлена ответственность за ряд деяний, так или иначе посягающих на объекты историко-культурного наследия общества о событиях Великой Отечественной войны (ст. 2434 УК РФ).

Анализ применения указанной нормы свидетельствует о том, что правоприменитель при установлении криминообразующих признаков данного деяния с целью точной квалификации зачастую сталкивается с трудностями ввиду наличия в УК РФ нормы, предусматривающей ответственность за уничтожение и повреждение объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации, включенных в Единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации, вновь выявленных объектов материальной культуры, претендующих на присвоение статуса объектов культурного наследия, природных комплексов, иных объектов, взятых под охрану государства, или культурных ценностей (ст. 243). Наличие двух смежных составов, по нашему мнению, требует значительного внимания и глубокого исследования с целью их детального разграничения.

Анализируя объективные признаки исследуемых преступлений, подчеркнем, что законодатель, поместив указанные уголовно-правовые нормы в гл. 25 УК РФ, определил в качестве объектов обоих преступлений общественную нравственность. При этом в ст. 243 УК РФ она подразумевается в аспектах культурной жизни, тогда как ст. 2434 УК РФ предусматривает нравственно-моральные правила защиты памяти лиц, лишившихся жизни при охране Родины. Из этого следует, что непосредственные объекты исследуемых преступлений различны. Особо подчеркнем, что целесообразно в отношении ст. 2434 УК РФ выделить именно историческую память народов Российской Федерации о защитниках Отечества.

При разграничении анализируемых преступлений по объекту следует провести де- тализацию в соответствии с факультативным признаком – предметом преступного посягательства. Так, в ст. 243 УК РФ в качестве такого предмета выступают памятники, имеющие историческое и культурное значение, ансамбли и достопримечательные места, обладающие культурной ценностью для общества. В свою очередь, под культурными ценностями понимаются движимые объекты, отличающиеся соответствующей значимостью, которая не ограничивается исключительно культурой, распространяясь также на историю и науку [6, с. 23].

При определении предмета по указанной норме наибольшая значимость принадлежит формальному включению соответствующего предмета в конкретную систему правовых взаимодействий. Для отнесения конкретного объекта к предметам, имеющим исключительную культурную и историческую ценность, требуется специальное правовое решение, на основании которого он закрепляется в особом списке – Едином государственном реестре объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации. Однако на практике нередко возникают ситуации, когда конкретный следователь не имеет необходимой осведомленности в отношении юридической природы предмета противоправного посягательства, что является причиной неверной квалификации деяния.

Для точной квалификации необходимо определить конкретный предмет и цель его воздвижения. Если будет установлено, что конкретное сооружение, памятник, стела созданы в память о погибших при защите Отечества, то даже если они не включены в Единый реестр, деяние следует квалифицировать в соответствии со ст. 2434 УК РФ. При определении предмета исследуемого преступления ключевая роль принадлежит соответствующей исторической ценности, для установления которой проводится специальная экспертиза – историко-культурная [7, с. 23].

В итоге принципиальным отличием предметов исследуемых деяний является сущностная цель их воздвижения [8, с. 83].

Анализ объективной стороны сопоставляемых составов показывает их схожесть, проявляющуюся в действиях посредством уничтожения предмета соответствующего преступного посягательства или его повреждения.

В контексте уголовно-правовой характеристики данного общественно опасного деяния объективная сторона преступления представлена деяниями, связанными с изменением физических свойств объекта:

«– уничтожение – приведение соответствующего материального объекта в полную негодность, в состояние, при котором объект навсегда утрачивает свою ценность и не может использоваться по назначению (разрушение, ликвидация и иные действия);

– повреждение – нанесение вреда, убытка, порчи, т. е. частичное разрушение объекта, удаление составляющих частей, фрагментов, заметное не только специалистам, но и другим лицам, совершенные различными способами, например, путем воздействия водой, краской, огнем и т. д.» [9, с. 57].

В целом понятия «уничтожение» и «повреждение» демонстрируют значительную взаимную схожесть. Единственным критерием их дифференциации является полная недоступность последующего использования объекта в первом случае и временная недоступность, обусловленная необходимостью проведения ремонтных работ, – во втором.

С точки зрения конструкции объективной стороны оба состава формальны. Иными словами, окончанием конкретного преступления выступает момент повреждения или уничтожения конкретного предмета [10, с. 145].

Рассматриваемые составы характеризуются наличием общего субъекта. В качестве такового могут выступать вменяемые лица при достижении ими возраста уголовной ответственности (16 лет). При этом в ситуациях, когда одно из анализируемых преступлений совершено лицом, не достигшим обозначенного возрастного порога, но переступившим границу 14 лет, к нему применяется ответственность, закрепленная иными положениями отечественного уголовного законодательства (в частности, ст. 214 УК РФ, предусматривающей наказание за вандализм) [11, с. 99].

Субъективная сторона обоих преступлений характеризуется виной в форме умысла. Иными словами, субъект преступления понимает совершаемые им поведенческие акты, направленные на уничтожение предмета преступления, предвидит неотъемлемость негативных последствий и выражает желание к их достижению [7, с. 145]. Однако отметим, что ст. 234 УК РФ предусматривает два вида умысла – и прямой, и косвенный, тогда как деяния, предусмотренные ст. 2434 УК РФ, могут быть совершенны только с прямым умыслом. Объясняется это спецификой предмета посягательства как криминообразующего признака состава преступления. Законодатель, выделяя в качестве такового исключительно памятники, памятные места захоронений и боевой славы защитников Отечества, придает тем самым им особую значимость и указывает на важность уголовно-правовой охраны. Осознание виновным лицом посягательства именно на такие объекты исторического наследия указывает на конкретную мотивацию и четко сформированную цель – варварски повредить, разрушить или уничтожить такой объект.

Для разграничения норм с точки зрения их субъективных признаков особое значение представляют такие признаки, как мотив и цель совершенного деяния. Видится, что законодатель, устанавливая специальную ответственность за посягательства на предметы, увековечивающие память защитников Отечества, подразумевал, что такие деяния совершаются с целью умаления подвига защитников Отечества, осквернения их памяти. Напротив, посягательства на предметы, указанные в ст. 243 УК РФ, такой целью не характеризуются.

Подобное разграничение особенно важно с позиции точной уголовно-правовой квалификации, когда предметы преступления идентичны с точки зрения общественного восприятия, но исключительны для каждого из рассматриваемых составов (например, религиозное сооружение, созданное для увековечивания памяти павших защитников Родины, внесенное в Единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации) и в этой связи имеют разное общественное (культурное) назначение: и как объект религиозного культа, и как объект, созданный в честь или посвященный памяти погибших при защите Отечества воинов. В этом случае очевидна конкуренция норм, в связи с чем следует максимально точно установить мотив и цель посягательства, поскольку именно эти признаки являются разграничивающими анализируемые составы.

С точки зрения общественной опасности группа преступлений, относящихся к категории небольшой тяжести, объединяет в своей совокупности умышленные и неосторожные деяния, наивысший предел наказания (в виде лишения свободы) за совершение которых ограничивается тремя годами. Категория средней тяжести объединяет в своей совокупности умышленные деяния, наивысший предел наказания (в виде лишения свободы) за совершение которых ограничивается пятью годами. В указанную категорию входят и неосторожные деяния, наивысший предел наказания (в виде лишения свободы) за совершение которых не превышает 10 лет. Тяжкая категория объединяет в своей совокупности умышленные деяния, наивысший предел наказания (в виде лишения свободы) за совершение которых ограничивается десятью годами, и неосторожные деяния с максимальным размером наказания не более 15 лет лишения свободы.

Исходя из сказанного и в контексте проводимого разграничения очевидно, что состав, установленный ч. 1 ст. 243 УК РФ, относится к первой из описанных нами категорий, тогда как состав ч. 2 ст. 243 УК РФ – к третьей. Состав сопоставляемой ст. 2434 УК РФ относится к первой или второй категории. Следовательно, мера наказания в последнем случае более низкая. Стало быть, стремление законодателя при установлении ст. 2434 УК РФ не направлено на усиление ответственности и более строгий подход. Такая позиция отвечает идее гуманизма в реализуемой отечественным государством уголовно-правовой политике. Согласно нашим представлениям ориентированность указанного правового положения выражается в охране памяти павших защитников Родины. При этом цель включения данной нормы в УК РФ заключается в способствовании локализованной квалификации конкретных преступных деяний, посягающих на особо значимые для государства и общества объекты. Одновременно рассматриваемое положение обусловливает потенциал защиты интересов отечественного государства и в рамках зарубежного территориального пространства.

Трудности в квалификации исследуемых составов возникают и в случаях, когда преступное деяние выражено не только в формах уничтожения и повреждения, но и в форме осквернения объектов культурного наследия и объектов, увековечивающих память погибших при защите Отечества. В целом под осквернением понимаются действия, направленные на обезображивание объектов материального мира, нарушающие их эстетический вид. Данное действие выражено в умышленном искажении внешнего вида предмета посягательства путем нанесения непристойных (циничных, аморальных) надписей, рисунков. Кроме того, осквернение может быть осуществлено посредством загрязнения предмета посягательства различными стойкими к смыванию или зловонными средствами.

Так, УК РФ устанавливает ответственность за надругательство над телами умерших либо уничтожение, повреждение или осквернение мест захоронения, надмогильных сооружений или кладбищенских зданий, предназначенных для церемоний в связи с погребением умерших или их поминовением (ст. 244 УК РФ), и за осквернение символов воинской славы России (ч. 3 ст. 3541 УК РФ).

С точки зрения ст. 244 УК РФ под местами захоронения, надмогильными сооружениями и кладбищенскими зданиями понимаются не только места, где были совершены погребения граждан, но и места массового захоронения солдат, защищавших Отечество в различные исторические периоды, места погребения воинов. Нередко над такими могилами устанавливаются памятники и мемориалы, увековечивающие память защитников Родины (например, Могила Неизвестного Солдата – мемориальный архитектурный ансамбль, расположенный у Кремлевской стены в Александровском саду). То есть такой объект становится одновременно и местом захоронения, и объектом культурного наследия, увековечивающим память погибших при защите Отечества, и символом воинской славы Российской Федерации. И если в отношении данного объекта совершаются оскверняющие действия, то возникает вопрос: в соответствии с какой статьей наступает ответственность – 243, 2434, 244, 3541 УК РФ?

При включении в УК РФ ст. 2434 законодатель внес изменения и в ст. 244 УК РФ, добавив в описание диспозиции уточнение об основаниях привлечения к ответственности лишь в случаях посягательств на объекты, не относящиеся к предмету преступления, пред- усмотренного ст. 2434 УК РФ, тем самым разграничив указанные нормы. Однако помимо указанных составов ч. 3 ст. 3541 УК РФ также предусматривает ответственность за посягательство на символы воинской славы, имеющие особое значение и квалифицируемые в этой связи как реабилитация нацизма.

С точки зрения сущностного содержания символа отметим, что это элемент материального мира, выраженный в графической, вещественной или звуковой формах. Символ отражает, обобщает, передает смысл события, выражает его внутреннюю закономерность [9, с. 61]. Символами воинской славы государства могут являться знамена, флаги, штандарты, воинские звания, награды, экспонаты и др. К символам воинской славы в соответствии с федеральным законодательством относятся: Знамя Победы, эмблема Верховного Главнокомандующего Вооруженными Силами Российской Федерации, знамя Вооруженных Сил Российской Федерации (знамена видов Вооруженных Сил), георгиевская лента и др.

Отметим, что памятники, мемориальные комплексы, надмогильные сооружения, стелы в данный перечень не включены, хоть и являются значимыми символами, знаменующими исторические события.

В результате, если осквернение совершенно в отношении перечисленных символов воинской славы, посвященных событиям Второй мировой и Великой Отечественной войн, то ответственность наступает в соответствии со ст. 3541 УК РФ, если в отношении объекта культурного наследия, а равно надмогильного сооружения, увековечивающих память защитников Отечества, – в соответствии со ст. 2434 УК РФ, в остальных случаях деяния квалифицируются в соответствии с иными составами преступлений (ст. 243, 244 УК РФ).

Здесь же отметим, что объектом ст. 3541 УК РФ «Реабилитация нацизма» является мир и безопасность человечества, однако, по нашему мнению, действия, направленные на осквернение символов воинской славы Российской Федерации, ставят под угрозу мирное существование населения планеты и безопасность всего человечества опосредованно. Такие действия в большей мере посягают на общественную нравственность. В этой связи предлагаем рассмотреть возможность перемещения нормы, закрепленной в ч. 3 ст. 3541 УК РФ, в главу УК РФ, предусматривающую ответственность за преступления против общественной нравственности, ввиду того что основной непосредственный объект преступления, предусмотренного ч. 3 указанной статьи, не соответствует видовому объекту преступлений гл. 34 УК РФ. Включение данного состава в ст. 2434 УК РФ в качестве самостоятельного квалифицирующего обстоятельства позволит избежать противоречивых позиций при квалификации подобных преступных посягательств.

Заключение

Потребность применения одной из анализируемых в рамках настоящего исследования уголовно-правовых норм предопределяется конкретной ситуацией совершения отдельного преступления. Так, изученные составы разграничиваются по признакам объекта в первую очередь и по признакам субъективной стороны. Верное установление указанных признаков является определяющим и способствующим более точному и единообразному правоприменению в соответствии с принципами законности и справедливости.