Алхантепе — поселение лейлатепинской культуры. Радиокарбонные даты, стратиграфия

1 Статья написана по теме госзадания НИОТКР № 122011200270-0.

В 2010 г. Туфан Ахундов выполнял общее руководство работ на памятнике и вел раскопки культурного слоя. В этом ему помогал Хагани Алмамедов. Все находки после фиксации в слое относили на разборочную площадку, где они описывались и учитывались. Эту работу в 2010 г. поручили мне.

В настоящей публикации мне представляется целесообразным дополнить материалы поселения Алхантепе радиокарбонными датами и сведениями о его стратиграфии. В книгу Т. И. Ахундова они не были включены, хотя он о них знал и не возражал против издания такого дополнения, когда я сочту нужным это сделать.

Итак, поселение Алхантепе находится на Муганской равнине в Ленкоранской области юго-востока Азербайджана (рис. 1: 25 ), в 4 км от села Учтепе Джа-лилабадского района. Оно раскапывалось Т. И. Ахундовым в 2008–2010, 2012 гг. Внешне поселение сейчас напоминает невысокий холм среди открытого степного пространства (рис. 2: 1 ).

Книгу Т. И. Ахундова открывают два приложения: «Геоморфология региона» (автор Тафик Рахман оглу Гурбанов) и «Природные условия в период функционирования поселения Алхантепе» (авторы Сейран Сулейман оглу Велиев и Елена Николаевна Тагиева).

Краткое содержание книги о поселении Алхантепе

Поселение имеет площадь более 4 га. Культурные слои удалось проследить до глубины 3 м. Рядом с южной окраиной поселения находился высохший пруд, некогда заполняемый водой. Таким образом, памятник был явно привязан к водным источникам.

Раскопанная площадь поселения Алхантепе составляла 222,5 кв. м. Основной раскоп (площадью 200 кв. м) был ориентирован по странам света и разделен на две части – I и II (рис. 2: 2 ). Раскоп был разбит на 50 мелких квадратов для учета находок. Снятие грунта производилось пластами по 8–12 см. Выборка находок фиксировалась более толстыми пачками – строительными горизонтами.

Поселение рассматривается Т. И. Ахундовым как однослойное, связанное с лейлатепинской культурой. В культурном слое выделено 7 строительных горизонтов. Их нумерация шла от верхнего (первого) к нижнему – седьмому. Горизонты выделялись в основном по фиксации строительных объектов. Границы между ними были весьма условными.

Кроме вещевого материала на поселении зафиксированы остатки жилищ, обмазанные глиной площадки, ямы с находками, печи, погребения.

Согласно описанию Т. И. Ахундова, жилища на поселении были представлены полуземлянками как подпрямоугольных, так и округлых и овальных форм (последние – диаметрами от 2,4 до 1,7 м, но чаще всего около 2 м). Стены отдельных полуземлянок были обложены сырцовым кирпичом или обмазаны слоем глины.

Частью культурного слоя являются 5 топочных печей, одна из которых предположительно использовалась для металлургических целей. Далее следует упомянуть очаги, сохранившиеся в виде прокаленных мест грунта, три алтаря в виде обожженных площадок, шесть круглых керамических площадок диаметром

Рис. 1. Карта памятников культур со знаковой керамикой эпохи IV тыс. до н. э. в Южной и Северной Месопотамии, Сирии и на Кавказе (по: Мусеибли , 2007)

1 – Урук; 2 – Тель Зейдан; 3 – Амук F; 4 – Хасинеби; 5 – Хамман ет Туркман; 6 – Телль Хазна; 7 – Телль Брак; 8 – Грай Реш; 9 – Тепе Гавра; 10 – Хамукар; 11 – Телль Лейлан; 12 – Курьан Хуюк; 13 – Хайья хуюк; 14 – Олюма хуюк; 15 – Арслантепе; 16 – Тепесик; 17 – Норшунтепе; 18 – Си Гирдан; 19 – Сосхуюк; 20 – Ханако; 21 – Техут; 22 – Лейлатепе; 23 – Галаери; 24 – Сейдли; 25 – Алхантепе; 26 – Мишарчай; 27 – Агилы Дере; 28 – Пойлу; 29 – Союгбулаг; 30 – Беюкесик; 31 – Салехан; 32 – Бериклдееби; 33 – Кавтисхеви; 34 – Брут; 35 – Заманкул; 36 – Галюгаевские поселения; 37 – Усть-Джегутинское поселение и курганы; 38 – Гранит; 39 – Большетегинское; 40 – Майкоп; 41 – Серегинское

Примечание : 1 – Южная Месопотамия; 2–20 – памятники зоны «качественной керамики» со знаками в Северной Месопотамии; 21–33 – памятники лейлатепинской культуры; 34–41 – памятники майкопской культуры (майкопского варианта МНО).

Рис. 2. Работы на Алхантепе в 2010 г.

1 – поселение Алхантепе; 2 – раскоп с делением его на две части; 3, 4 – ямы с черепками сосудов в вертикальном положении; 5 – шурф 2010 г.; 6, 7 – слои на южной стенке шурфа с трещиной землетрясения; 8 – нижние слои шурфа (фото С. Н. Кореневского)

0,4–0,6 м, сложенных из черепков крупных сосудов, плотно уложенных на ребро один к другому (рис. 2: 3, 4 ).

Неоднократно встречались в культурном слое погребения. Всего их зафиксировано 14.

Погр. 0 (жилище q-0) взрослого человека в положении скорченно на спине.

Погребение 1 (q-01) в могильной яме: подросток, лежащий на правом боку скорченно (рис. 4: 5 ).

Погребение 2 (q-2) в могильной яме: подросток, лежащий в положении скор-ченно на левом боку.

Погребение 3 (q-3) младенца, лежащего на спине в сильно скорченном положении. Яма захоронения не прослеживалась.

Погребение 4 (q-4) ребенка, лежащего на правом боку (?). Яма захоронения не прослеживалась.

Погребение 5 (q-5) младенца, захороненного в створке кухонного сосуда, прикрытого такой же створкой. При нем находились 6 позвонков к.р.с. и часть лопаток животного (рис. 4: 4 ).

Погребение 6 (q-6) в сосуде: младенец, лежащий на правом боку. Рядом находились два молотильных камня, один из которых с отверстием (рис. 4: 1–3 ).

Погребение 7 (q-7) взрослого человека, лежащего в положении скорченно на груди (рис. 4: 6–8 ).

Погребение 8 (М-8) принадлежит взрослому. На месте черепа была поставлена чаша, у затылка найдена бусина желтоватого цвета (рис. 3: 19 ).

Погребение 9 (q-9) в сосуде грубой лепки: младенец в положении скорченно на боку.

Погребение 9а (q-9а) взрослого человека. Захоронение сильно разрушено, располагалось в заполнении полуземлянки № yk-8.

Погребение 10 (q-10) в кувшине грубой лепки: костяк младенца плохой сохранности.

Погребение 11 (q-11) младенца, уложенного в створку кувшина грубой лепки и прикрытого частью сосуда «качественной керамики».

Погребение 12 (q-12) взрослого, лежащего в положении скорченно на правом боку. У голени покойного найдена бронзовая стамеска. У пяточной кости лежала нижняя челюсть свиньи, но достоверно отнести ее к захоронению проблематично.

Таким образом, погребальный обряд предполагал захоронение детей и взрослых в слое поселения в положении скорченно на боку. Изредка в захоронения помещали погребальную пищу и орудия для работы по дереву.

Находки вещей в слое поселения разнообразны . Привожу их краткий перечень с некоторыми комментариями.

Керамические формы поселения Алхантепе найдены в количестве, близком к 12 000 образцов. Они подразделены Т. И. Ахундовым на 4 группы и два класса. Первый класс представляет «качественную керамику». Такая посуда включает сосуды с формовочными массами без видимых на глаз минеральных примесей из хорошо отмученных глинистых масс. На сосудах «качественной керамики» заметны следы от вращения. По своему составу она близка керамике 1-го класса майкопско-новосвободненской общности, выделенной в 2004 г. ( Кореневский ,

2004. С. 22–35) (рис. 3: 1–6 ). Формы «качественной керамики» включают крупные сосуды – такие как пифосы и чаны, сосуды меньших (средних) размеров с острорельефным отогнутым венчиком, нередко с фигурным краем, оформленным как козырек. Много двугорлых сосудов (рис. 3: 28 ).

Встречаются сосуды с прямым венчиком разных размеров, а также миски. На сосудах «качественной серии» попадаются знаки, нанесенные отпечатками ногтя или пальца, прорезными линиями (см., например, рис. 3: 20 ).

В основном сосуды «качественной группы» светло-бежевого или охристого цвета с хорошо заглаженной внешней поверхностью. Керамика этого класса может рассматриваться как престижная столовая посуда для приема пищи, хранения продуктов, воды и прочих запасов.

Донья «качественной керамики» в основном округленные, но встречаются и плоские днища. Формы посуды Алхантепе со знаками находят аналогии на севере Месопотамии (см.: Нариманов , 1985; Мусеибли , 2020) и в майкопском варианте МНО ( Кореневский , 2004. С. 37, 38).

Керамика второго класса представлена сосудами, в формовочной массе которых присутствуют искусственные минеральные примеси или шамот. Они определялись на глаз и более конкретно их обозначить трудно. Формы сосудов второго класса известны плохо, так как в основном они представлены керамическим боем.

Черепки керамики второго класса несут следы копоти – пребывания в огне. Это явно кухонная керамика. Другая функция посуды второго класса связана с погребальным обрядом. При захоронениях в сосудах использовалась керамика именно второго класса (рис. 4: 1–3 ). Судя по ее обломкам, такие сосуды имели мешковидные формы с округлым дном и отогнутым наружу венчиком. Аналоги им известны довольно широко, в том числе среди посуды второго класса майкопского варианта МНО ( Кореневский , 2004).

Особо следует отметить небольшую группу керамики с блестящей черной поверхностью и без минеральных примесей в формовочной массе, представленную в 2010 г. несколькими черепками (рис. 3: 14–16 ). На фрагменте миски изнутри виден орнамент пролощеной сеткой (рис. 3: 17, 18 ). Еще один фрагмент сосуда черного цвета украшен орнаментом в стиле керамики поселения

Рис. 3 (с. 60). Находки на поселении Алхантепе

1–6 – венчики сосудов «высокого класса» ( 6 – профиль чана); 7 – ножка вазы и 8 – ее реконструкция; 9 – фр-т миски с красными полосами; 10, 11 – фр-т сосуда, снаружи и изнутри окрашенного красной краской; 12 – полосы темного цвета на фр-те сосуда; 13 – отпечатки тканевой основы на фр-те сосуда; 14 – орнаменты на фр-те черного цвета в стиле посуды типа Великент II; 15, 16 – фр-т посуды блестящего черного цвета ( 16 – рисунок ручки на сгибе горла); 17, 18 – фр-т керамики черного цвета с орнаментом пролощеной сеткой на внутренней стороне ( 18 – прорисовка орнамента); 19 – бусина керамическая с рифлением; 20 – знак на фр-те сосуда; 21 – фигурка барана; 22 – костяная булавка с головкой-лопаточкой без отверстия; 23 – ложка-льячка; 24 – костяная булавка с головкой-лопаточкой с отверстием; 25 – подвеска-колечко из свинца; 26 – кинжал бронзовый; 27 – глиняная статуэтка женщины; 28 – двугорлый сосуд, фр-т; 29 – пряслице керамическое

1–26 – (фото и рисунки С. Н. Кореневского); 27, 28, 29 (по: Ахундов , 2021)

уужу

Рис. 4. Погребения и ямы с керамикой на поселении Алхантепе 2010 г.

1–3 – погр. в сосуде кухонного типа; 4 – погребение в сосуде с заупокойной пищей (часть позвоночника КРС); 5 – погребение младенца в положении скорчено на боку; 6, 7 – погр. № 7; 8 – гипсовка погр. 7 монолитом; 9 – вид на восточную стенку раскопа с разрезом глиняной площадки, кострища у погр. № 7; 10 – слои площадки у погр. № 7 (все фото С. Н. Кореневского)

Великент II (рис. 3: 14 ). Несколько черепков принадлежат посуде на тканевой основе (рис. 3: 13 ). Уникальна находка обломка ножки вазы в виде полого поддона (рис. 3: 7, 8 ).

На поселении найдено много поделок из камня. Это зернотерки из песчаника, кремневые отщепы, скребки, проколки. Есть песты, тесла – плоские топоры. Орудия из обсидиана встречаются редко. Найдена одна пуговичная печать.

Среди находок есть и сделанные из стенок сосудов керамические пряслица с отверстием в центре (рис. 3: 29 ), а также диски-заготовки для изготовления таких пряслиц.

Изделия из кости включают серию проколок с расширенной в лопаточку головкой. Часть из таких проколок имеет в головке отверстие (рис. 3: 22, 24 ).

Заслуживает внимания серия находок глиняных фигурок животных. Это статуэтки баранов/овец, козлов, крупного рогатого скота (например, рис. 3: 21 ). Фигурки животных свидетельствуют о разведении этих видов скота обитателями поселения Алхантепе, но к ним надо добавить еще сведения о свинье, чьи кости встречены в погребальном комплексе.

Как отмечает Т. И. Ахундов, на поселении обнаружено также 5 глиняных фигурок людей. Четыре изделия аморфны, но одно явно похоже на стоящую женскую фигуру (рис. 3: 27 ). Есть один каменный амулет. Найдены два обломка очажных приставок, но их формы восстановить не представляется возможным.

Изделия из металла включают два небольшими кинжальчика бесчеренково-го типа длиной 8 и 14 см (рис 3: 26 ), шилья и аморфные фрагменты окисленных изделий. К производству металлических вещей могут относиться ложка-льячка (рис. 3: 23 ), находки шлаков. В одном из погребений найдена подвеска из свинца (рис. 3: 25 ). 42 предмета были проанализированы, видимо, методом рентгено-флуорисцентного анализа и опубликованы Т. И. Ахундовым в специальной работе ( Аkhundov , 2014. P. 14. Table). В основном они содержат мышьяк в десятых (но менее 0,5 %) и сотых долях процента. Это изделия с мышьяком, но в основном не мышьяковые бронзы.

Очень важна находка на поселении зерен пшеницы двух сортов ( Ахундов и др. , 2013).

Т. И. Ахундов в работе 2013 г. относил поселение Алхантепе к XXXIII– XXXII вв. до н. э. (Там же). В монографии 2021 г. он связывал поселение Алхан-тепе с поздней фазой лейлатепинской культуры и датировал его (без использования радиокарбонных дат) временем второй и третьей четверти IV тыс. до н. э. ( Ахундов , 2021. С. 674).

Концепция Т. И. Ахундова лейлатепинской культуры сводится к следующим положениям. Так, им было отмечено, что эта культура была выделена И. Г. Наримановым в докладе 1985 г. в Баку ( Нариманов , 1985). Сейчас, по мнению Т. И. Ахундова, уже известно около 50 памятников лейлатепин-ской культуры. Ее появление на Южном Кавказе было обусловлено миграций населения, которое характеризуется урукской традицией и отражает движение племен с юга на север по линии Месопотамия – Южный Кавказ – Северный Кавказ. На Северном Кавказе лейлатепинские племена освоили курганный обряд и создали майкопскую культуру. Затем произошла обратная миграция этого

стенка

-1 м

-2,1 м- 3873-3660 ВС

-2,2 м - 4039-3957 ВС

-2 м

-3 м

Восточная

Южная стенка погребенная материк без карбонатов почва

Западная стенка почва со скоплениями продуктов горения

Уровень глубины раскопа 2010

материковый суглинок с карбонатами

Культурный слой

-2,62 м

4329-4048 ВС

^-2,8-2,9 м

_ 4795-4623 ВС трещина землетрясения ^ 24 Культурный слой

⁷                                   3\j3 ! — 33

__—  ____, Уровень жертвы

_ 1 м

3637-3379 ВС Кострище

-1,32 м - место жертвы

Обожженная площадка прокал »»*

0       0,5 м у' уровень глубины раскопа слой с желтоватым суглинком

-1,5 м

О*. МО ЛИЛ,, «им »гаи »»* ^* ** ww ойМ «га» raw *»га *« “* «~~»

Пахотный слой

Рис. 5. Схема шурфа 2010 г. и разрез глинистой площадки для погр. 7 в профиле раскопа. Чертежи С. Н. Кореневского 1 – схема шурфа; 2 – схема площадки для погр. 7

населения из Предкавказья на Южный Кавказ. Носители лейлатепинской культуры привнесли на Южный Кавказ знание меди и бронзы и заложили основы южнокавказской металлургии. Становление куро-араксской культуры отрезало лейлатепинские племена от контактов с Северной Месопотамией, что и привело к ее упадку.

Далее, закончив краткое изложение содержания монографии Т. И. Ахундова, мне представляется необходимым остановиться на некоторых дополнительных сведениях об этом памятнике. Речь пойдет о двух сюжетах , возникших во время раскопок поселения в 2010 г.

Первый сюжет связан с описанием стратиграфии шурфа размером 2 × 2 м, вырытого в юго-западном углу раскопа с уровня культурного слоя поселения, открытого к тому времени. Цель закладки шурфа была связана с желанием установить общую мощность культурного слоя поселения и определить перспективы работы на будущее, так как полевой сезон 2010 г. уже подходил к концу.

Шурф в глубину был вырыт до материкового слоя и несколько ниже – до глубины 3,2 м от поверхности; были зачищены южная и западная стенки. Стратиграфическая картина такова (рис. 5):

– на глубине 3,2–3,0 м в шурфе располагался материковый суглинок, насыщенный карбонатами;

– выше – на глубинах 2,9–3,0 м – находился слой суглинка без карбонатов;

– еще выше – на глубинах 2,7–2,9 м – прослеживалась погребенная почва, выделяющаяся на фоне светлого материкового суглинка темным черно-серым тоном. Часть профиля в стенке шурфа содержала около трех линз черно-серой земли, насыщенной продуктами горения, в том числе золой и углями;

– выше слоя погребенной почвы до глубины 2,0 м от поверхности находился суглинок, не содержащий карбонатов и включающий линзы темного грунта, насыщенного продуктам горения;

– выше уровня 2 м слой уже был прорезан трещиной землетрясения, зафиксированной на глубине 1,24–1,34 м. Видимо, эта глубина указывает на верхний уровень культурного слоя во время землетрясения. Трещина, по определению геологов, была заполнена ярким желтым материковым песком с примесью серы ( Ахундов и др. , 2013). Это был вброс песка из нижних пластов земли. Вглубь слоя трещина идет почти в вертикальном положении до глубины 2,6 или 2,7 м, однако в шурфе она не достигает слоя погребенной почвы.

По почве и продуктам горения были получены радиоуглеродные даты (рис. 5, табл. 1).

Дата, полученная с глубины 2,8–2,9 м, дает возраст 48–47 вв. до н. э., а дата с глубины 2,6 м отражает возраст 44–41 вв. до н. э. (табл. 1). Обе даты связаны с линзами выброса грунта на уровне погребенной почвы и относятся к какому-то очень древнему периоду жизни людей на холме будущего поселения лей-латепинской культуры.

Дата слоя, раскапываемого в 2010 г., с глубины 2,2 м укладывается в 41–40 вв. до н. э., а дата с глубины – 2,1 м указывает на возраст 38–37 вв. до н. э. (табл. 1). Эти датировки отражают уже явное начало освоения данного места носителями лейлатепинской культуры.

Таблица 1. Радиокарбонные даты поселения Алхантепе

№ п/п	Шифр лабор.	Глубина (м)	Материал	Дата ВР	Дата сal ВС, 1 σ	Округленная дата ВС (вв.)
1	Ki-16685	2,8–2,9	грунт	5860 ± 60	4795–4623	48–47
2	Ki-16681	2,6	уголь	5370 ± 60	4329–4045	44–41
3	Ki-16674	2,2	грунт	5180 ± 60	4039–3957	41–40
4	Ki-16682	2,1	уголь	4970 ± 60	3803–3669	38–37
5	Ki-18883	1,32	уголь	4740 ± 60	3637–3379	37–34

Второй сюжет . Во время работ в 2010 г. у западного борта раскопа было обнаружено захоронение взрослого человека. В списке погребений оно упоминается (видимо, под № 7) в публикации 2011 г. ( Ахундов и др. , 2011). Погребение принадлежало женщине, носящей в утробе ребенка. Кости позвоночника последнего были обнаружены среди костей ее таза. Женщина лежала в скорченном положении с завалом на грудь, лопатками верх. Правая рука была согнута в локте и убрана под кости груди, левая находилась под грудными костями. Череп – на левом виске. Возраст женщины, судя по зубам, был ориентировочно в диапазоне 20–30 лет. Скелет лежал на глинистой площадке в окружении прокала земли и углистого слоя. Часть скелета уходила в борт раскопа, что побудило тщательно осмотреть этот участок. Зачистка стенки раскопа показала, что раскоп прорезал выложенную в два слоя глинистую обмазку, образующую специальную площадку длиной по профилю 4,8 м (рис. 4: 9, 10 ). Площадка начала сооружаться с глубины 1,34 м и имела небольшой наклон к центру, где была выровнена. На этом горизонтальном участке и было помещено захоронение. Поза скелета позволяет полагать, что тело поставили сначала на колени, связав перед животом руки. Затем, после убийства, тело женщины рухнуло ничком.

Дата, полученная по углям у костяка, дала значение 3637–3379 гг. до н. э. Она указывает на возраст события, видимо, во время землетрясения или непосредственно после него. Характер захоронения позволяет полагать, что такое погребение было связано с жертвой человека по каким-то культовым соображениям.

Концепция Т. И. Ахундова сейчас встречает ряд уточнений или альтернативных суждений. Ныне начало металлургии на Южном Кавказе уже документируется находками литейных форм топоров-молотов на поселении Дзедзвеби культуры Сиони в Грузии второй половины – конца V тыс. до н. э. (Gambashidze, Stollner, 2010; Кореневский, 2024). Большой вклад в современное представление о лейлатепинской культуры вносят работы Н. Мусеибли (Мусеибли, 2020). Так, в ряде работ по лейлатепинской тематике им и другими авторами отмечено, что лейлатепинская культура была культурой оседлых скотоводов и земледельцев. Ее племена были склонны к миграционным передвижениям, причиной которых была необходимость освоения новых земель в связи с появлением «избыточного» населения на теллях и, возможно, с изменением природных условий. Становление лейлатепинской культуры происходило в условиях теплого и влажного климата, а ее финал совпадал с наступлением климата жаркого и сухого (Валиев, Тагиева, 2021).

Согласно концепции Н. Мусеибли ( Мусеибли , 2020), лейлатепинская культура появилась на Южном Кавказе вследствие миграции племен из Северной Месопотамии в конце V – начале IV тыс. до н. э. Эти племена в своей среде изготовляли высококачественную престижную керамику и наносили на ее поверхность знаки в виде отпечатка пальца, прочерков и несложных геометрических фигур. В этом они заметно отличались от племен урукской культуры Южной Месопотамии. Собственно материалов урукских племен Южной Месопотамии на Кавказе нет. Расселившись на Южном Кавказе, носители северомесопотамской культуры знаковой керамики мигрировали в Предкавказье и положили основание майкопской культуре (рис. 1).

О связях лейлатепинской культуры и майкопской писали многие. Эта проблема возникла сразу после работы И. Г. Нариманова 1985 г. и публикации материалов поселения Бериклдееби А. И. Джавахишвили и Л. И. Глонти ( Нариманов , 1985; Глонти, Джавахишвили , 1987). В отечественной литературе такая тема ранее всего получила отражение в монографии автора 2004 г., где были опубликованы обследованные им в музее Тбилиси находки из Бериклдееби ( Кореневский , 2004. С. 236. Рис. 117; 118). Позже несколько статей по теме лей-латепинской культуры и Месопотамии издали Р. М. Мунчаев и Ш. Н. Амиров ( Мунчаев, Амиров , 2012; Амиров , 2014).

Возраст майкопской культуры определяется радиокарбонными датами первой половины IV тыс. до н. э. и давно синхронизируется с памятником Арслан-тепе VII в Восточной Анатолии ( Кореневский , 2004).

Сразу было отмечено, что полного сходства между лейлатепинской культурой и майкопскими памятниками нет. Более того, майкопская культура или май-копско-новосвободненская общность не едина по особенностям своих вариантов. С лейлатепинской культурой по формам керамики высокого класса со знаками может сопоставляться только ее майкопский вариант, который имеет смысл называть просто майкопской культурой. Именно он представляет носителей высококлассной северомесопотамской керамики с метками керамистов. Датируется майкопский вариант первой половиной – серединой IV тыс. до н. э. Особенно его материалы сближаются с находками на поселении Бериклдееби, где отмечены очажные приставки (Там же. Рис. 118). Сам Майкопский курган сейчас получил радиокарбонную дату 36–34 до н. э. (OXA-Х-3106-13: 3520–3350 cal ВС) ( Пиотровский , 2024). Отдельные аналогии булавкам лейлатепинской культуры есть и в раннем псекупском варианте, о чем скажем ниже.

Другие варианты МНО датируются второй половиной IV тыс. до н. э. (поздний псекупский, долинский варианты, новосвободненская территориальная группа). Их сосуды таких отпечатков знаков на плечиках практически не несут. Однако надо отметить, что для позднего псекупского варианта известны крашеные полосы на керамике, как на сосудах Алхантепе.

Разница между объектами быта у лейлатепинской и майкопской культуры существенная.

На поселениях майкопского варианта практически нет захоронений детей в кувшинах. У них также нет производства фигурок животных и антропоморфных фигурок, в отличие от поселений лейлатепинской культуры. Племена майкопского варианта использовали для погребения своих сородичей и элиты курганный обряд захоронения с сооружениями крупных земляных насыпей. Курганный обряд лейлатепинской культуры иной, но сам он известен плохо из-за частых разрушений комплексов. Лейлатепинские племена хоронили сородичей в ямах и сопровождали могилы наброской галечных камней. Во внутреннем оформлении грунтовой могилы иногда фиксируется кладка из сырцовых кирпичей.

Становление металлообработки у племен лейлатепинской и майкопской культур вообще является темой особого исследования ( Ахундов , 2021). Из форм оружия у племен сравниваемых культур были известны бронзовые кинжалы. На поселении Беюк Кесик была найдена створка глиняной литейной формы втульчатого топора ( Мусеибли , 2007. С. 172. Рис. 13: 3 ). Топоры близкого типа были известны и майкопским племенам. Обе культуры знали такие орудия из бронзы как долота с желобом.

Между племенами лейлатепинской культуры и племенами раннего псе-купского варианта был налажен обмен драгоценным лазуритом, который попадал к лейлатепинским племенам из далекого Бадахшана (совр. Афганистан). Общими украшениями для элит этих культур были сердоликовые и золотые бусы. Аналогии в памятниках майкопской культуры находят и костяные булавки поселения Алхантепе. Это булавка с треугольной головкой из погр. 13 Усть-Джегу-тинского могильника ( Нечитайло , 1978. С. 24. Рис. 9: 5 ) и булавка с треугольной головкой и отверстием в ней из женского погр. 1 кург. 1 могильника Кудахурт в Кабардино-Балкарии ( Кореневский и др. , 2008. С. 147. Рис. 8: 9 ). Даты кудахурт-ского погр. 1 кург. 1: 3810–3660 сalВС (по кости животного) и 3774–3650 сal ВС – по кости человека (Там же. С. 132).

Все эти рассуждения приводят к выводу, что мобильной средой лейлатепин-ских племен с посудой со знаками северомесопотамских образцов были прежде всего носители керамических традиций. Особенностью их быта в Предкавказье стало поклонение богине, хранительнице домашнего очага, которое выражалось в культе «очажной приставки», символизирующей это божество.

Формы жилищ на поселениях майкопского варианта зафиксированы в основном на Галюгаевском 1 ( Кореневский , 1995; 2004) и Серегинском поселениях ( Днепровский , 1991). Они наземные с возведенными из прутьев стенами с использованием глинистой обмазки. Все строения были сожжены местными жителями еще в древности.

Поселение Алхантепе, рассматриваемое в статье, является типичным памятником лейлатепинской культуры. Публикации лейлатепинских поселений пока не столь многочисленны. Данные об их стратиграфии часто не публикуются. Поэтому ввод материалов Алхантепе в научный оборот с его стратиграфией и радиокарбонными датами очень важен. Сами работы на поселении Алхан-тепе можно рассматривать как явный успех археологов Азербайджана в лице Т. И. Ахундова, энергичного исследователя древностей Ленкоранской низменности и Муганской степи.

Наши уточнения в характеристике поселения Алхантепе позволяют определить его существование в радиоуглеродных датах и подтвердить тезис о том, что лейлатепинская культура стала формироваться на Южном Кавказе в начале IV тыс. до н. э. и ее существование продолжалось до третьей четверти IV тыс. до н. э.

Большое влияние на жизнь обитателей поселения могло оказать мощное землетрясение середины IV тыс. до н. э. Интересно отметить, что такая сейсмическая активность фиксировалась и в Западном Предкавказье, где привела к обвалу мыса на поселении Замок под Кисловодском ( Кореневский , 1998), а также к разрушению многих дольменов ( Дмитриев , 2024). Поэтому можно полагать, что жизнь кавказского населения лейлатепинской и майкопской культур, а также обитателей Западного Предкавказья протекала на фоне разрушительных сейсмических импульсов первой половины – середины IV тыс. до н. э.