Анализ инвестиционного законодательства Республики Абхазия

Необходимость совершенствования государственного регулирования инвестиционной деятельности в современных условиях очевидна. Инвестиционная политика частично признанных государств развивается в уникальных условиях геополитической и правовой неопределенности. Республика Абхазия, признанная лишь ограниченным числом стран, вынуждена формировать свое законодательство об инвестициях в ситуации фактической международной изоляции. С одной стороны, существует острая потребность в притоке капиталов для экономического развития; с другой – ограничен доступ к традиционным источникам прямых иностранных инвестиций и международным институтам защиты инвесторов.

ГРНТИ 10.21.91

EDN ABFOLL

Татьяна Викторовна Никитина – доктор экономических наук, профессор, профессор кафедры банков, финансовых рынков и страхования, директор Международного центра исследований финансовых рынков Санкт-Петербургского государственного экономического университета. ORCID 0000-0002-8970-7285

Михаил Ромзанович Чалмаз – кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры «Финансы и кредит» экономического факультета Абхазского государственного университета. ORCID 0009-0007-8123-0850

Астанда Апполоновна Гургулия – преподаватель кафедры государства и права юридического факультета Абхазского государственного университета. ORCID 0009-0003-6166-2868

Нестор Олегович Дамениа – Председатель Правления Амра-банка. ORCID 009-0007-8233-989

Правовая среда Абхазии характеризуется отсутствием международных инвестиционных соглашений и членства в многосторонних организациях, а национальное законодательство должно компенсировать эти риски за счет внутренних механизмов защиты инвестиций и стимулирования бизнеса. Как отмечают исследователи, непризнанный статус сам по себе не является непреодолимым препятствием для экономического развития, однако нехватка внешней легитимности ограничивает доступ на рынки и создает трудности для финансовых и торговых операций. В этих условиях анализ инвестиционного законодательства Абхазии приобретает не только академическое, но и практическое значение – выявление его сильных и слабых сторон позволит наметить реалистичные пути реформирования.

Материалы и методы

Характерной чертой законодательства Республики Абхазия, регулирующего инвестиционную деятельность, является то, что с помощью нормативно-правовых актов, которые различаются по отраслевой принадлежности, осуществляется его правовое регулирование. К таким актам, в первую очередь, можно отнести Гражданский кодекс Республики Абхазия (принят Народным Собранием-Парламентом Республики Абхазия 22.05.2008), который регулирует основные формы осуществления инвестиционной деятельности.

Помимо Гражданского кодекса, к таким актам относится Закон Республики Абхазия от 14 мая 2014 года № 3510-с-V «Об инвестиционной деятельности», Закон Республики Абхазия от 23.10.2015 года № 3893-с-V «Об особых экономических зонах», Закон Республики Абхазия от 23.03.2023 года № 5604-с-VII «О финансовой аренде (лизинге)», Закон Республики Абхазия от 29.12.2023 года № 5831-c-VII «Об инвестиционном товариществе», Закон Республики Абхазия от 07.08.2024 года « 5993-c-VII «О валютном регулировании и валютном контроле», а также принятые в соответствии с ними подзаконные акты.

Основным нормативным правовым актом, регулирующим инвестиционную деятельность в Республике Абхазия, является Закон Республики Абхазия от 14 мая 2014 года № 3510-с-V «Об инвестиционной деятельности» (далее – Закон об инвестиционной деятельности). Он устанавливает правовые и экономические основы вложения капитала, определяет понятия инвестиций, инвестиционной деятельности, инвестора, а также гарантии защиты прав инвесторов. Закон об инвестиционной деятельности дает широкое определение инвестиций, включающее денежные средства, имущество, имущественные права, ценные бумаги, доли участия, результаты интеллектуальной деятельности и иные объекты гражданских прав. Инвесторами признаются как национальные, так и иностранные лица, государства и международные организации. Иностранным инвесторам предоставляется режим не менее благоприятный, чем национальным, за исключением случаев, предусмотренных законодательством (по сути, закреплен принцип национального режима).

Закон об инвестиционной деятельности содержит нормы, определяющие гарантии инвесторам (включая защиту собственности от национализации или реквизиции без компенсации), механизм разрешения споров, а также разделы о государственно-частном партнерстве (ГЧП) и об инвестиционных партнерствах как новой организационно-правовой форме. Наличие норм о ГЧП и инвестиционных партнерствах отражает стремление законодателя внедрять современные инструменты привлечения инвестиций и кооперации бизнеса с государством. Кроме того, принят ряд подзаконных актов, регулирующих порядок заключения инвестиционных соглашений, критерии приоритетных проектов и т.д.

Кроме того, абхазский законодатель пошел по пути создания территорий со специальным режимом осуществления предпринимательской деятельности. В Абхазии законодательно предусмотрено создание особых экономических зон, как механизма привлечения капитала. Действует Закон Республики Абхазия от 23.10.2015 года № 3893-с-V «Об особых экономических зонах» (далее – Закон об ОЭЗ). Функционирование ОЭЗ, как правило, направлено на стимулирование экономического роста за счет формирования особого правового режима для представителей бизнеса, включающего налоговые, таможенные, административные и гражданско-правовые льготы и гарантии. На сегодняшний день на территории Абхазии функционируют де-юре две ОЭЗ смешанного типа: «Скурча» (создана Указом Президента Республики Абхазия от 29.03.2018 года № 65) на территории Очамчырского района и «Амра» (создана Указом Президента Республики Абхазия от 30.12.2016 года № 388).

Тем не менее, сложно сказать, что произошел резкий скачок притока инвестиций в вышеназванные ОЭЗ, хотя, справедливости ради, стоит отметить, что налоговый режим для резидентов ОЭЗ установлен минимальный. Так, резиденты особой экономической зоны с момента их регистрации в качестве резидентов ОЭЗ на половину срока действия соглашения об осуществлении деятельности в ОЭЗ освобождаются от всех видов налогов и иных налоговых платежей в отношении доходов от их деятельности в особой экономической зоне, за исключением подоходного налога и обязательных взносов, и платежей в государственные внебюджетные фонды Республики Абхазия.

Однако реальная отдача от ОЭЗ пока не соответствует ожиданиям – по сей день на территориях «Амра» и «Скурча» не зафиксирован ожидавшийся всплеск инвестиций. Причинами можно обозначить недостаточное финансирование инфраструктуры, сложность привлечения крупных инвесторов в условиях частичной признанности, несовершенство законодательства, регулирующего вопросы защиты инвестиций; низкий уровень обеспеченности высококвалифицированными кадрами; небольшая емкость внутреннего рынка; отсутствие широкого международного признания; низкий уровень благосостояния населения; неблагоприятная демографическая ситуация и низкий уровень социально-экономического развития.

Тем не менее, наличие законодательной базы для ОЭЗ можно отнести к сильным сторонам – у Абхазии есть инструмент, который при надлежащей доработке и поддержке способен стимулировать локальное развитие, учитывая множество положительных факторов таких, как: географическое положение, выход к морю; большой потенциал для развития туризма, сельского хозяйства и транзита; значительные гидроэнергетические ресурсы; низкие налоги, беспошлинный выход на российский рынок, слабая конкуренция на внутреннем рынке. Основным принципом абхазского законодательства об инвестиционной деятельности является предоставление налоговых преференций инвестиционным проектам. Реестр преференциальных инвестиционных проектов был открыт в 2016 году [1].

Так, в соответствии со ст. 50 Закона Об инвестиционной деятельности, Постановлением Кабинета Министров Республики Абхазия от 21.10.2016 года № 176 «Об установлении зонирования территории Республики Абхазия для целей присвоения инвестиционным проектам статуса преференциальных» утверждено зонирование территории Республики Абхазия (зона № 1 – Гагрский район, город Новый Афон; зона № 2 – Гудаутский район (кроме города Новый Афон), Сухумский и Гулрыпшский районы; зона № 3 – город Сухум; зона № 4 – Очамчырский район; зона № 5 – Ткуарчалский район; зона № 6 – Галский район) для целей присвоения инвестиционным проектам статуса преференциальных.

В таблице уровней минимальных капитальных вложений для реализации на территории Республики Абхазия приоритетных инвестиционных проектов и инвестиционных проектов на льготных условиях по отраслям экономики, приведенной в Постановлении Кабинета Министров Республики Абхазия от 21.10.2016 года № 176, указаны минимальные суммы капитальных вложений для приобретения статуса «Инвестиционный проект на льготных условиях», а также «Приоритетный инвестиционный проект». Юридическим лицам, реализующим приоритетные инвестиционные проекты, осуществляемые в форме капитальных вложений, предоставляются льготы по налогообложению прибыли, полученной от реализации приоритетного инвестиционного проекта, а также по налогу на прибыль предприятий и организаций по ставке 0%; налогообложение имущества – по ставке 0%; юридическим лицам, реализующим инвестиционные проекты, осуществляемые на льготных условиях в форме капитальных вложений, предоставляются вышеуказанные налоговые льготы, уменьшенные на 50%.

Однако, несмотря на имеющиеся налоговые льготы, приток инвестиций все еще находится на невысоком уровне. На примере зоны № 5 – Ткуарчалского района (район со сложной социально-экономической ситуацией) видно, что для приобретения статуса «Приоритетный инвестиционный проект» в сельское хозяйство необходимо вложить сумму минимальных капитальных вложений в размере 70 млн руб., что для этого района является колоссальной суммой. Соответственно, было бы целесообразнее пересмотреть порог сумм минимальных вложений, предусмотренный Постановлением Кабинета Министров Республики Абхазия от 21.10.2016 года № 176.

Кроме того, для успешного функционирования ОЭЗ, а также притока инвестиций необходимо принять еще пласт нормативных правовых актов, в том числе: «О государственно-частном партнерстве», «О концессионных соглашениях», «О рынке ценных бумаг», «Об инвестиционных фондах» и т.д. Вместе они должны формировать единую государственную инвестиционную политику. К примеру, реализация инфраструктурных проектов в транспортной сфере, в сфере туризма зачастую связана с необходимостью решения комплекса вопросов, которые могут относиться не только к экономике, но и к вопросам безопасности, социальной сферы и культуры. Поэтому государство не всегда готово передавать право собственности на возводимые объекты частному инвестору. С другой стороны, инвестор желает контролировать результат своих капиталовложений и зарабатывать. Возникшая ситуация с разницей интересов может быть разрешена путем заключения концессионного соглашения, по которому инвестор за свой счет строит объекты недвижимости, передает их в собственность государства, а затем в течение длительного периода времени занимается их управлением и извлекает доходы [2].

Как известно, инвестиционная привлекательность во многом зависит от состояния финансовой системы. На сегодняшний день банковская система Абхазии, которая представлена Банком Абхазии (первый уровень) и иными кредитными организациями (второй уровень) больше похожа на расчётно-кассовую, нежели на банковскую в классическом понимании; банковский сектор ограничен по масштабам и возможностям. Законодательство включает Закон Республики Абхазия от 10.03.2011 года № 2858-с-IV «О Национальном банке Республики Абхазия (Банке Абхазии)», Закон Республики Абхазия от 10.03.2011 года № 2859-с-IV «О банках и банковской деятельности», Закон Республики Абхазия от 10.03.2011 года № 2860-с-IV «О страховании вкладов физических лиц в банках Республики Абхазия», Закон Республики Абхазия от 24.11.2011 года № 3024-с-IV «О Национальной платежной системе» и некоторые другие акты.

Многие положения данных актов устарели или недостаточны, что косвенно сказывается на инвестиционном климате. Например, система страхования вкладов обеспечивает максимальное возмещение всего в 100 000 рублей РФ с 2011 года без индексации, и подрывает доверие к банкам. Банк Абхазии должен выполнять функции по совершенствованию банковского регулирования с учетом необходимости поддержания кредитными организациями финансовой устойчивости и расширения их участия в финансировании экономического развития; продолжить работу по совершенствованию системы страхования вкладов в банках. Закон о Национальной платежной системе не охватывает современные электронные сервисы (дистанционная идентификация, электронные деньги, финтех), ограничивая развитие финтех-услуг; нет отдельного закона о микрофинансовых организациях.

Действующее инвестиционное законодательство Абхазии предусматривает предоставление налоговых льгот инвесторам, вложившим капиталы выше определенного порогового уровня. По мнению авторов, эти пороги установлены на довольно высоком уровне (десятки миллионов рублей), из-за чего мелкие и средние инвестиционные проекты выпадают из поля государственной поддержки. Это снижает мотивацию локальных предпринимателей и диаспоры вкладывать средства в экономику Абхазии, ведь небольшие по мировым меркам суммы вложений не поощряются государством. Более того, существующая модель льгот, действующая с 2014 г., не дифференцирует меры поддержки в зависимости от масштаба проекта. Отсутствие прогрессивной шкалы стимулирования лишает крупных инвесторов дополнительных выгод, а малых – каких-либо выгод вообще, что представляется очевидным изъяном. Следствием является перекос: инвестиционная политика де-юре ориентирована на относительно крупный бизнес, тогда как существенная часть потенциальных инвесторов (средний бизнес, зарубежная абхазская диаспора, иностранные предприниматели среднего звена) остаются без специальных стимулов.

Немаловажную роль играет создание системы страхования рисков, гарантирующих защиту иностранных инвестиций. Значительную часть опасений инвесторов при вкладывании капиталов в экономику зарубежных государств составляют так называемые некоммерческие риски. Связанные с ними неблагоприятные последствия являются, как правило, следствием неконституционной смены власти, изменения политического режима, проведения неконтролируемой национализации или конфискации собственности, отказа государства от своих международных обязательств и т.д. Поэтому вполне естественным является желание иностранных инвесторов создать систему дополнительных гарантий, которая функционировала бы независимо от политических катаклизмов. Одним из элементов такой системы является страхование инвестиций.

Несмотря на декларированные в законе гарантии прав инвесторов, на практике правовая защита сталкивается с ограничениями. Абхазия не является участником международных конвенций по разрешению инвестиционных споров, а двусторонние соглашения у нее заключены лишь с несколькими дружественными странами. Соответственно, иностранный инвестор лишен возможности международного арбитража и вынужден полагаться на национальные суды Абхазии. Судебная система Республики Абхазия, в свою очередь, испытывает дефицит доверия в коммерческих делах. Лишь недавно начали предприниматься шаги к интеграции с российским правовым пространством в части взаимного признания судебных решений по экономическим делам.

Ратификация соглашения с Россией о признании и исполнении решений российских судов и арбитражей (2022–2023 гг.) [3] несколько повысила уверенность российских инвесторов в защите своих интересов в Абхазии. Однако инвесторы из других стран по-прежнему остаются без аналогичных гарантий. Кроме того, законодательные ограничения Грузии (которая де-юре считает Абхазию своей территорией) (см.: Закон Грузии от 23.10.2008 года № 431 «Об оккупированных территориях») существенно сдерживают приток прямых инвестиций.

Одним из чувствительных аспектов является режим собственности на недвижимость для иностранных граждан. В Абхазии исторически действовал запрет для иностранцев на покупку ряда объектов недвижимости, мотивированный защитой национальных интересов. Этот запрет защищает интересы местного населения, но одновременно отпугивает потенциальных инвесторов в недвижимость, туризм и строительство. В результате значительный потенциал инвестиций в курортную и санаторно-гостиничную отрасль остается нераскрытым – крупные сети или частные инвесторы не могут владеть недвижимостью и землей, что делает проекты слишком рискованными или сложными (приходится искать местных номинальных собственников, создавать совместные предприятия, искать альтернативные способы юридического оформления документов). Правовое решение этого вопроса требует баланса между суверенитетом страны и инвестиционной привлекательностью.

Результаты и обсуждение

Инвестиционное законодательство не может рассматриваться в отрыве от общего экономического контекста Абхазии. Малый размер внутреннего рынка, отсутствие полноценной фондовой биржи или других источников капитала (кроме банковского кредитования) ограничивают привлекательность инвестиций. В Абхазии отсутствуют институты коллективного инвестирования (паевые фонды, публичные размещения акций), нет правовой базы для венчурного финансирования. Законодательство об инвестициях не содержит положений, стимулирующих инновации или устойчивое развитие (например, нет упоминаний о «зеленых» инвестициях, ESG-принципах, которые все больше входят в мировую повестку). В мире, где глобальные потоки прямых инвестиций сократились, и конкуренция за капитал растет (см.: , такая статичность правовых норм ставит Абхазию в невыгодное положение. В отсутствие специальных мер и модернизации законодательства, республика рискует остаться на периферии инвестиционных процессов, полагаясь лишь на узкий круг лояльных инвесторов.

Для Республики Абхазия, обладающей большим экономическим потенциалом (курортные ресурсы, сельскохозяйственные площади, водные ресурсы и т.д.), важно учесть ошибки и опыт стран со схожей геополитической ситуацией – зависимость от внешних вливаний и отсутствие самостоятельных реформ приводят к стагнации. Необходимо диверсифицировать инструменты привлечения капитала и создавать внутренние стимулы, а не полагаться только на внешнюю помощь. К примеру, внедрять инновационные режимы для привлечения инвестиций, создавая специальные юрисдикции, например парки высоких технологий с льготами для IT-компаний (см.: p0=Pd1700008), включая легализацию криптовалютных операций и смарт-контрактов. Этот шаг привлечет значительный объем венчурного капитала и может способствовать превращению Абхазии в региональный IT-хаб.

Даже находясь под ограничениями, грамотное правовое новаторство (цифровые песочницы, специальные режимы) может генерировать приток инвестиций в нишевые секторы. Абхазия, хотя и маленькая страна, но может создать внутреннюю «песочницу» для цифровых финансовых технологий или блокчейн-проектов, что потенциально заинтересует международное сообщество, ищущее новые площадки. Кроме того, учитывая роль и связи с диаспорой, было бы целесообразно предусмотреть ряд программ для диаспоры с учётом её потребностей. Например, привлечение средств соотечественников через специальные механизмы (облигации диаспоры, фонды развития) могло бы стать существенным подспорьем, особенно в условиях дефицита внешнего финансирования.

Наконец, стоит упомянуть опыт признанных малых стран, которые добились успеха через правовые реформы, проводившие активную политику инвестиционного привлечения (офшорное законодательство, программы «золотых паспортов», создание международных финансовых центров). Глобальными ориентирами тут являются: внедрение принципов прозрачности, недискриминации, эффективного контрактного правоприменения и борьбы с коррупцией – вот универсальный рецепт для улучшения инвестиционного климата.

Заключение

Анализ регулирования инвестиционной деятельности показывает, что существуют правовые и нормативные пробелы, что не только не способствует созданию благоприятных условий для инвесторов и государства при осуществлении инвестиционной деятельности, но и снижает эффективность инвестиций. Основополагающим механизмом реализации инвестиционной политики является нормативное регулирование в виде создания законодательной системы, обеспечивающей полное и всеобъемлющее регламентирование деятельности каждого участника инвестиционного процесса. Инструментарий государственного стимулирования инвестиционной деятельности включает достаточно широкий ряд методов, некоторые из которых были успешно апробированы в зарубежных странах. Среди данных методов следует отметить функционирование ОЭЗ, технопарков, ГЧП.

Следует рассмотреть возможность подготовки единого кодифицированного акта (Инвестиционного кодекса или обновлённого закона), который объединит разрозненные нормы и ликвидирует противоречия. Фрагментарность регулирования мешает эффективной реализации инвестиционной политики; необходима систематизация нормативной базы и увязка инвестиционного права с смежными отраслями. В новую редакцию законодательства целесообразно включить четкий глоссарий терминов, классификацию форм инвестиций, принципы государственного стимулирования. Положения о режимах инвестиций должны быть ясными и предсказуемыми: например, иностранным инвесторам гарантируется национальный режим и защита от ухудшения правового положения (стабилизационная оговорка). Стоит закрепить процедуру заключения инвестиционных соглашений между инвестором и правительством с перечислением взаимных обязательств – такой механизм повышает доверие и позволяет индивидуально оговаривать условия для крупных проектов. Кроме того, необходимо расширить линейку льгот и преференций: помимо налоговых, предусмотреть таможенные послабления, облегченный доступ к инфраструктуре, государственное содействие в подключении к сетям и получении разрешительной документации. При этом все предоставляемые льготы должны быть дифференцированы по категориям проектов (малые, средние, крупные) и отраслям (приоритетные направления развития).

Чтобы вовлечь в экономику ресурсы диаспоры и местного бизнеса, пороговые значения инвестиций для получения льгот необходимо существенно снизить. Например, установить базовый уровень льгот для проектов от 1 млн руб., расширенный пакет льгот – от 5 млн руб., и индивидуально согласовывать особые условия для проектов свыше 50 млн руб. Это сделает инвестиционный режим более инклюзивным. Одновременно можно ввести понятие «стартап-проекта» – небольшого инновационного предприятия, которому предоставляются налоговые каникулы на первые 2–3 года деятельности вне зависимости от объема вложений. Такая мера стимулирует молодежное предпринимательство и привлекает креативный капитал. Страхование рисков – еще один инструмент: целесообразно рассмотреть создание фонда гарантий или страхования инвестиционных рисков (например, страхование от политических и регуляторных рисков), особенно для инвесторов из числа соотечественников за рубежом. Это может частично заменить отсутствие международной страховой защиты.

Успешное инвестиционное законодательство немыслимо без доверия к институтам государственной власти. В Абхазии назрела необходимость реформ, повышающих качество управления. Во-первых, целесообразно создать специализированный орган или агентство по инвестициям – единое «окно» для инвесторов. Такое агентство могло бы сопровождать проекты, помогать в преодолении бюрократических процедур, продвигать Абхазию на инвестиционных форумах. Во-вторых, важно улучшить механизм разрешения споров: оптимально учредить при Торгово-промышленной палате Республики Абхазия Международный арбитражный центр, который работал бы по регламенту, близкому к международному, с возможностью включения иностранных арбитров. Ратифицированное соглашение о взаимном признании судебных решений – шаг в верном направлении; следующим шагом может стать соглашение об обмене налоговой информацией и координации инвестиционной политики, однако важно учитывать местную специфику.

В свете глобальной повестки Абхазии стоит позиционировать себя как привлекательную юрисдикцию для инвестиций в устойчивое развитие. Законодательство можно дополнить положениями, стимулирующими «зеленые» инвестиции – проекты в возобновляемую энергетику (малые ГЭС, солнечные панели для отдаленных сел), экологический туризм, органическое сельское хозяйство. Например, предоставить таким проектам дополнительные налоговые скидки или субсидии. Это не только привле- чет доноров (возможно, экологические фонды или НКО), но и повысит престиж Абхазии на международной арене. Кроме того, следует поощрять инвестиции в человеческий капитал – образование, здравоохранение. Часть доходов от ОЭЗ целесообразно направлять в фонд развития, из которого финансировать инфраструктурные улучшения, тем самым повышая общую привлекательность страны.

Предлагаемые меры взаимосвязаны и требуют скоординированной реализации. Дорожная карта реформ может выглядеть следующим образом: в краткосрочной перспективе (1 год) – создать рабочую группу по обновлению инвестиционного законодательства, привлечь экспертов, в том числе из диаспоры, разработать поправки по снижению порогов и введению инвестиционных платформ; в среднесрочной (1–2 года) – принять пакет законов (об инвестиционных платформах, о цифровом апсаре, о диаспоральных инвестициях); в долгосрочной (3–5 лет) – добиться функционирования цифровой валюты и краудфандинговых площадок, запуска хотя бы одного крупного проекта в ОЭЗ, постепенного роста доли частных инвестиций в ВВП.

Таким образом, в Абхазии сложилась ситуация, когда правовая действительность соответствует правовой реальности. Что это значит? То, что инвестиционная деятельность соответствует уровню ее правового регулирования. Государственным органам республики необходимо в ускоренном режиме принимать необходимые законодательные акты. Так как, по мнению авторов, ни один серьезный инвестор не захочет вступать в игру, правила которой не установлены. Нужно создавать условия для притока инвестиций и развития экономики в условиях частичной признанности.