Антисемейные аспекты международной правозащитной деятельности на универсальном уровне

Kiseleva E.,

PhD in Law, Associate Professor, Associate Professor of Chair of International Law of Peoples’ Friendship University of Russia

Mamaeva E.,

Master’s student of Chair of International Law of Peoples’ Friendship University of Russia

ANTI-FAMILY ASPECTS OF INTERNATIONAL HUMAN RIGHTS PROTECTION ACTIVITIES AT THE UNIVERSAL LEVEL

There is no definition of a family in international law, however, international law provides for the fundamental principles regarding a marriage and family, primarily in the human rights field. The vast majority of states are adhering to traditional views on a family tackling the latter as a “natural and fundamental group unit of society”, and this is reflected in international treaties in force. In spite of that, the recent decades witness a large-scale work at the universal level, aimed at changing the conceptions of a norm and deviations in relation to marriage and family. In the present article the destructive practice through the UN, WHO, UNESCO, UNISEF documents and publications, as well as of human rights treaty bodies in the said direction is considered. Keywords: international law, human rights protection, family, traditional values, LGBT

М еждународное право не знает легального определения семьи, хотя вопросы брачно-семейных отношений нашли свое отражение во многих международных документах декларативного и юридически обязывающего характера универсального и регионального уровней. Данная статья посвящена отдельным аспектам правозащитной работы ряда международных структур, идущим в разрез с традиционным пониманием семьи большинством государств.¹

Прежде всего, отметим, что такие старомодные понятия как «нравственность», «справедливость»,

«традиционные ценности» не являются аллегорией или атавизмом, наоборот, они составляют неотъемлемую часть духа и буквы международно-правовых актов о защите прав человека, которые были приняты в ХХ веке и которыми государства руководствуются доныне. Например, международные договоры указывают, что права и свободы человека и гражданина связаны с его обязанностями и ответственностью перед обществом, и большинство прав и свобод может ограничиваться законом тогда, когда это необходимо для защиты общественного порядка, здоровья и нравственности населения. Так, в ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах

1966 г. указано, что несмотря на то, что «каждый человек имеет право беспрепятственно придерживаться своих мнений» (п. 1), «пользование … правами налагает особые обязанности и особую ответственность; оно может быть … сопряжено с некоторыми ограничениями, которые, однако, должны быть установлены законом и являться необходимыми: a) для уважения прав и репутации других лиц; b) для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения» (п. 3). В п. 2 ст. 32 Американской Конвенции о правах человека 1969 г. заявлено, что «права каждого лица ограничены правами других лиц, благополучием всех и справедливыми требованиями общего благосостояния в демократическом обществе».

Термин «традиционные ценности», помимо дискуссий последнего времени [8; 18], использовался в региональных документах по правам человека и прежде: в п. 3 ст. 17 Африканской хартии прав человека и народов 1981 г. (Найроби, 26 июня 1981 г.) предусмотрено, что «развитие и охрана моральных и традиционных ценностей, признанных обществом, являются обязанностью государства». В п. 2 ст. 18 того же документа заявлено, что «обязанностью государства является оказание помощи семье, которая является хранителем морали и традиционных ценностей, признанных обществом». В свою очередь, в п. 1 ст. 18 сказано, что семья является «естественной и основной ячейкой общества и имеет право на защиту со стороны общества и государства».

Еще ранее подобное положение признали такие универсальные документы по правам человека, как Всеобщая декларация прав человека 1948 г. и Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 г. (п. 3 ст. 16 и п. 1 ст. 23 соответственно), а за ними и региональные – п. 1 ст. 17 Американской Конвенции о правах человека 1969 г. (Сан-Хосе, 22 ноября 1969 г.) и, как уже было отмечено выше, Африканская хартия прав человека и народов 1981 г. Примечательно, что такого пункта нет в Европейской Конвенции по правам человека 1950 г. (Рим, 4 ноября 1950 г.), однако в ее ст. 12 указано, что «мужчины и женщины, достигшие брачного возраста» имеют право вступать в брак и основывать семью.

В Декларации и Пакте (п. 1 ст. 16 и п. 2 ст. 23, соответственно) подтверждается это право, а также в п. 2 ст. 17 Американской Конвенции о правах человека, в последней также заявлено, что «… признается право основывать семью при удовлетворении условий, предусмотренных внутренним законодательством, с учетом того, что такие условия не затрагивают принцип недискриминации...».

Нормы международного права признают лишь такую, естественную семью, основанную на брачном союзе мужчины и женщины и направленную на рож- дение и воспитание детей. Они прямо утверждают, что семья, построенная на браке мужчины и женщины, «является естественной и основной ячейкой общества и имеет право на защиту со стороны общества и государства».

Все основополагающие международные договоры и документы, на основании которых действует такая авторитетная организация, как Организация Объединенных Наций (ООН) безусловно признают значение семьи. Тем не менее все чаще деятельность ООН и связанных с ней структур подвергается справедливой критике за навязывание государствам разрушительных стандартов в семейной сфере. Пропаганда этими организациями брачно-семейных прав сексуальных меньшинств, обязательного сексуального просвещения детей есть прямое разрушение традиционной семьи. Традиционной семье, которая является ключевым элементом любого общества, в ООН уделяется недостаточно внимания.

В данной связи необходимо отметить, что важную роль в процессе легализации однополых союзов, и, как следствие, отрицании традиционных семейных ценностей, для мирового сообщества сыграла Каирская конференция по народонаселению и развитию 1994 г., организованная и проведенная под эгидой ООН. Так, в докладе Каирской конференции в разделе «Семья, её функции, права, состав и структура» утверждается следующее: «хотя для различных социальных, культурных, правовых и политических систем присущи разные типы семьи, семья является основной ячейкой общества и как таковая имеет право на всестороннюю защиту и поддержку», однако далее говорится: «семья принимает различные формы в зависимости от культурных, политических и социальных систем» [4]. Бесспорно, подобная формулировка наводит на мысль о легитимизации однополых союзов.

Следующим важным шагом в этом направлении стало принятие в 2008 г. на шестьдесят третьей сессии Генеральной Ассамблеи ООН Декларации по вопросам сексуальной ориентации и гендерной идентичности [15]. Несмотря на то, что Декларацию подписали только треть стран-членов ООН (66 из 192; США, Россия и Китай не подписали), это привело к повсеместному усилению защиты прав лесбиянок, геев, бисексуалов и трансгендеров (ЛГБТ); были приняты многочисленные законы, предусматривающие наказание за преступления на почве гомофобии, а также признающие однополые отношения и связанные с ними семейные права.

В июле 2013 г. Управление Верховного комиссара ООН по правам человека (УВКПЧ ООН) запустило новую глобальную «просветительскую» кампанию «Свободные и равные» («Free & Equal»), также направленную на защиту прав ЛГБТ. Кроме того, в послед- ние годы УВКПЧ ООН опубликовало ряд руководств и публичных информационных материалов, включая информационные листки, буклеты и короткие видеоролики; так оно пытается вовлечь государства в диалог относительно расширения защиты прав ЛГБТ и подобных лиц (интерсексуалов и проч.).

Всвоёмежегодномдокладе от4 мая 2015 г. Верховный комиссар по правам человека настоятельно рекомендует всем государствам предоставлять юридическое признание однополым парам и их детям и обеспечивать, чтобы льготы, предоставляемые традиционно парам, состоящим в браке, предоставлялись на недискриминационной основе (A/HRC/29/23 от 4 мая 2015 г., п.79).

Несмотря на то, что Совет ООН по правам человека активно ведет работу по проблематике традиционных ценностей (по инициативе Российской Федерации было принято три резолюции на тему: «Поощрение прав человека и основных свобод путем более глубокого понимания традиционных ценностей человечества»: A/HRC/RES/12/21, A/HRC/RES/16/3, A/ HRC/RES/21/3), тем не менее, проблема расширения прав ЛГБТ включена в число приоритетных вопросов деятельности Совета [8; 9].

В Докладе Рабочей группы по вопросу о дискриминации в отношении женщин в законодательстве и на практике от 2мая 2015 г. подтверждается, что на сегодняшний день «существуют различные формы семьи, в том числе и семьи ЛГБТ» (A/HRC/29/40, п. 23). По мнению Рабочей группы, толкование и юридическое определение термина «семья» в национальных законодательствах следует расширить, чтобы обеспечить признание всего разнообразия форм семьи. В документе говорится, что примером позитивной практики, которая уже претворена в жизнь в ряде государств, является признание однополых семейных пар как для женщин, так и для мужчин, равно как и признание других форм семьи.

Договорные органы ООН также зачастую продвигают элементы антисемейной политики. Как известно, важным аспектом деятельности комитетов являются подготовка и принятие замечаний общего порядка, которые разъясняют положения существующих договоров [19; 1]. Эти замечания не имеют юридически обязывающего характера, однако являются инструментом «мягкого права», принимаются во внимание государствами и органами ООН и учитываются самими договорными органами при вынесении рекомендаций по докладам государств-участников.

Так, например, в судебной практике Комитета по правам человека (КПЧ) необходимо отметить дело Tунен против Австарии 1994 г. (сообщение № 488/1992, решение от 31 марта 1994 г.) [3]. В своём решении КПЧ заявил, что половые установки, половая ориентация и жизнь относятся к понятию частной жизни; было установлено, что закрепленный в законе запрет на гомосексуальные отношения между взрослыми мужчинами, действующими по взаимному согласию, даже без конкретного применения этого закона, является вмешательством в частную жизнь заявителя.

В сравнительно недавнем деле Федотова против Российской Федерации 2012 г. (сообщение № 1932/2010, решение от 31 октября 2012 г.) КПЧ признал, что привлечение активистки Ирины Фет к административной ответственности за «публичные действия, направленные на пропаганду гомосексуализма среди несовершеннолетних» противоречило Пакту, поскольку тем самым были нарушено право на свободу выражения мнений (ст. 19) и запрет дискриминации (ст. 26). Комитет отметил, что проведенное российскими властями различие – установление административной ответственности за «пропаганду гомосексуализма среди несовершеннолетних» при отсутствии аналогичной ответственности за пропаганду гетеросексуальности или сексуальности в целом – не имеет разумного и объективного оправдания. Как признал Комитет, «демонстрируя плакаты возле здания школы, заявительница не осуществляла никаких публичных действий, направленных на вовлечение несовершеннолетних в какие бы то ни было сексуальные действия, и не выступала в поддержку какой-либо конкретной сексуальной ориентации. Напротив, она выражала свою сексуальную идентичность и требовала понимания в этом отношении» [14].

Хотя по международному праву от государств не требуется признавать однополые браки [22], Комитет по экономическим, социальным и культурным правам (КЭСКП) «обеспокоен тем, что однополые пары не имеют юридического признания и отсутствуют правовые рамки защиты прав таких пар» и «призывает государства предусмотреть юридическое признание однополых пар» (п. 17) [11; 7].

Комитет ООН по правам ребенка (КПР) в своих заявлениях и замечаниях многократно косвенно продвигал концепцию о необходимости принятия национальных законов, защищающих от дискриминации гомосексуальные отношения, толкуя их как нормы международного права, и это несмотря на то, что в отношении однополых браков отсутствует установившейся межгосударственный консенсус.

Так, в 2014 г. в ходе своей 65-й сессии КПР рассмотрел периодический доклад России о соблюдении Конвенции и представил заключительные замечания к нему. В п. 24 «Комитет обеспокоен недавно принятым законодательством государства-участника, запрещающим «пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений»», далее «Комитет рекомендует государству-участнику отменить свои законы, запрещающие пропаганду гомосексуальности» (п. 25) [5].

Кроме того, Комитет не раз требовал от государств осуществлять сексуальное образование детей вне зависимости от согласия их родителей и изменять национальные законы, чтобы обеспечить доступ детей к услугам в области репродуктивного здоровья без ведома и согласия их родителей, что противоречит закрепленному Конвенцией о правах ребенка 1989 г. праву родителей воспитывать детей в соответствии с собственными убеждениями [16; 20].

Так, в своём Замечании общего порядка № 3 (2003) «ВИЧ/СПИД и права ребёнка [10] сделано ударение на обязательстве предоставления государствами обучения и информации на тему сексуальности: «Адекватные меры по борьбе с ВИЧ/СПИДом могут быть приняты лишь в том случае, если будут полностью соблюдаться права детей и подростков … к наиболее актуальным в этом плане правам относятся следующие права: … право на профилактическую медицинскую помощь, половое воспитание и на просвещение и услуги в области планирования размеров семьи…» (п. 6). Кроме того, в документе также заявлено, что «особое беспокойство вызывает дискриминация по признаку пола в сочетании с запрещением половых контактов девочек либо с отрицательным или осуждающим отношением к ним: по этой причине нередко ограничивается их доступ к профилактическим мерам и другим услугам» (п. 8).

В Замечании общего порядка № 4 (2003) «Здоровье и развитие подростков в контексте Конвенции о правах ребенка» прописано, что «государства-участники должны обеспечить подросткам доступ к надлежащей информации, независимо от их семейного положения и наличия согласия со стороны их родителей или опекунов» (п. 28).

В октябре 2015 г. Комитет по ликвидации дискриминации в отношении женщин (КЛДЖ) рассмотрел восьмой периодический доклад Российской Федерации по исполнению положений Конвенции по ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин [2]. В диалоге РФ с Комитетом, последний выразил серьезную обеспокоенность чрезмерным упором на семью и деторождение в России, т.к. по мнению экспертов КЛДЖ, это может усиливать традиционные гендерные стереотипы и «чрезмерное внимание на семью может иметь негативные последствия».

Таким образом, мы видим, что в многочисленных документах Комитетов говорится о необходимости признать однополые «браки» и пересмотреть законы и практику, якобы притесняющие в этой части ЛГБТ, хотя абсолютное большинство государств остаются вполне традиционными в вопросах семьи, ведь в праве и практике внутригосударственного регулирования следование описанным «новаторским толкованиям» комитетов по правам человека характерно лишь менее, чем для четверти государств и терри- торий, если судить, например, по числу признающих «однополые партнерства».

Специализированные учреждения ООН все больше интегрируют проблемы сексуальной ориентации и гендерной идентичности в программы своей работы, и в том числе в сферах развития, образования, трудовых прав, прав ребенка, гендерного равенства, защиты беженцев, ВИЧ и здравоохранения [21].

В 2010 г. Всемирная организация здравоохра-нения(ВОЗ) разработала рамочныйдокумент для лиц, определяющих политику, руководителей и специалистов в области образования и здравоохранения. Это так называемые Стандарты полового (сексуального) воспитания/просвещения Европейского регионального бюро ВОЗ и ФЦПСЗ (2010 год) [24]. В предисловии к документу говорится: «Сексуальное образование является частью более общего образования и, соответственно, влияет на развитие личности ребенка. Его профилактический характер не только содействует предотвращению негативных последствий, связанных с сексуальностью (нежелательные аборты, СПИД), но и может способствовать улучшению качества жизни, здоровья и благополучия. Таким образом, сексуальное образование способствует общему укреплению здоровья».

В стандартах утверждается, что сексуальное просвещение должно начинаться с младенческого возраста. В предъявленных разнообразных таблицах объясняется, что именно должен знать ребенок (по годам). Например, в дошкольном возрасте дети уже должны хорошо знать, что такое половой акт и уметь рассказывать о сексуальном удовольствии. Согласно таким стандартам написаны учебники по сексуальному просвещению, по которым уже учатся европейские дети. Учебники эти сопровождаются подробными иллюстрациями и наглядными пособиями [24].

Стоит подчеркнуть, что ВОЗ – это специализированное учреждение ООН, ставящее в преамбуле Устава своей целью «достижение всеми народами возможно высшего уровня здоровья» [17, c. 42-44]. Такие «нестандартные» стандарты сексуального просвещения были разработаны ВОЗ для того, чтобы подать их под благовидными предлогами заботы о развитии ребенка и укрепления его здоровья.

Годом ранее, в 2009 году другое специализированное учреждение ООН по вопросам образования, науки и культуры (ЮНЕСКО) совместно с другими учреждениями ООН опубликовало «Техническое руководство по сексуальному просвещению» [13]. Основные положения документа следующие: «сексуальные отношения – это важнейшая сторона человеческой жизни, имеющая физические, психологические, духовные, социальные, экономические, политические и культурные аспекты» и «разнообразие – это важнейшая черта сексуальной жизни» [13]. В целом, и стан- дарты, и руководство частично совпадают, но документ ЮНЕСКО предлагает общемировые «рекомендации», а «стандарты» ВОЗ – конкретно для Европы.

В ноябре 2014 года Детский фонд ООН (ЮНИСЕФ) опубликовал документ с изложением своей позиции, озаглавленный «Искоренение дискриминации детей и родителей по признаку сексуальной ориентации и/или гендерной идентичности» [23]. В нём ЮНИСЕФ, в частности, дает свои определения понятий «сексуальная ориентация» и «гендерная идентичность», осуждает законы различных стран, «криминализующие» гомосексуальное поведение и пропаганду гомосексуализма, призывает к изменению социальных норм, а также выражает официальную поддержку законодательного признания однополых союзов, мотивируя это «заботой о правах детей» [См. работу трех докторов юридических наук, подробно доказывающую международно-правовую несостоятельность подобной позиции: 12].

Как мы видим, многие явления и тенденции, опасные и разрушительные для семьи, поддерживаются на уровне наиболее влиятельной в разных отношениях Организации Объединенных Наций. ООН и структуры, входящие в ее систему в широком смысле, навязывают государствам такие концепции брака, которые противоречат не простотрадициямбольшинства обществ стран-членов ООН, но и обязательствам государств по международному праву, принятым в реализацию государственного суверенитета, поскольку ни один универсальный международный договор ООН не содержит определения семьи как охватывающей сожительства ЛГБТ [6].

В этой связи, нелишне вспомнить, что международное право, с учетом его согласительной природы, закрепляет обязательства государств, молчаливо или явно выраженным образом принятые, и не может связывать государства в том, на что согласия государства нет. Другими словами, уважение суверенного равенства государств и невмешательство в дела, по существу входящие во внутреннюю компетенцию государств, ограничивают правомерное влияние одних государств, их групп на другие государства и группы государств, даже через международные межправительственные организации, просветительской работой (но не с населением непосредственно, а с государством!) и исключают навязывание государству каких-либо позиций или искажение существующих международно-правовых обязательств, например, путем недобросовестного толкования.