Асимметрия прав потерпевшего и обвиняемого (подозреваемого)

Принцип состязательности сторон, укрепившийся в судебных стадиях отечественного уголовного процесса, в досудебном производстве имеет лишь элементарное воплощение. В частности, это проявляется в асимметрии процессуальных позиций потерпевшего и обвиняемого (подозреваемого). В юридической литературе [1–2, 4–7] обоснованно указывается на сложившуюся в законодательной практике парадоксальную ситуацию, когда права потерпевших не находятся в паритете с правами уголовно преследуемых лиц, а потерпевший является самым незащищенным участником правоотношений, несмотря на предпринятые законодателем усилия [8].

Согласно ч. 1 ст. 42 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее – УПК РФ) потерпевшим является физическое или юридическое лицо в случае причинения ему преступлением какого-либо вреда, названного в законе. При этом высшие судебные органы Российской Федерации указали, что правовой статус потерпевшего устанавливается исходя из его фактического положения и не формируется, а лишь оформляется решением должностного лица, осуществляющего уголовно-процессуальную деятельность [10–11]. Тем не менее лицо, которому преступлением причинен вред, для участия в деле в качестве потерпевшего, приобретения и использования всей совокупности предоставленных УПК РФ полномочий должно быть в установленном законом порядке признано потерпевшим от преступления. Его статус оформляется исключительно с момента вынесения дознавателем, следователем, руководителем следственного органа или судьей постановления о признании его потерпевшим (ч. 1 ст. 42 УПК РФ).

Аналогично, по воле ведущих уголовный процесс должностных лиц, появляются участники судопроизводства со стороны защиты, как и потерпевший, заинтересованные в исходе уголовного дела: подозреваемый и обвиняемый (ч. 1 ст. 46, ч. 1 ст. 47 УПК РФ). Однако асимметрия рассматриваемых правовых статусов усматривается в том, что, например, подозреваемый может получить свой процессуальный базис уже через постановление о возбуждении в отношении него уголовного дела. А правовой статус потерпевшего лицо приобретает хотя и «незамедлительно» (по терминологии закона), но все же не одновременно с возбуждением уголовного дела, даже в случае упоминания его фамилии в таковом постановлении. При этом отметим, что момент признания потерпевшим законодательно так и не установлен, а значит, зависит от субъективного усмотрения следователя (дознавателя, судьи).

По мнению А. С. Дежнева и А. В. Павлова, законодатель не стремился установить жесткие временные рамки признания лица потерпевшим, но тем не менее связал принятие этого решения с моментом возбуждения уголовного дела. Однако прямого указания на то, что признание потерпевшим должно происходить одновременно с возбуждением дела, закон не содержит [3, с. 3].

Для постановки лица в статус потерпевшего (как и подозреваемого и обвиняемого) должно быть основание, т. е. без установления факта причинения лицу вреда (имущественного, физического, морального или вреда деловой репутации) признание его потерпевшим следует считать преждевременным. Анализ содержания ч. 1 ст. 42 УПК РФ приводит к выводу, что для признания лица потерпевшим требуется, чтобы причинение вреда было доказано достоверно. Если исходить из буквального толкования этой нормы, то лишь суд сможет признать лицо потерпевшим, а следователь и дознаватель – нет, поскольку именно суд (судья) вправе признать лицо виновным в совершении преступления. Соответственно, требование о придании статуса потерпевшего начинает действовать в момент появления достаточных данных о причинении лицу установленного законом вреда от преступления (для этого устанавливать его исчерпывающий характер и размер нет необходимости).

Полагаем, что для положительного скорейшего вывода о наличии вреда, причиненного конкретным преступлением, достаточно сведений, содержащихся в материалах доследственной проверки: если имеется основание для возбуждения уголовного дела (достаточные данные, указывающие на признаки преступления), значит, есть и основание для признания лица потерпевшим. Более того, если на момент возбуждения дела имеются достаточные данные (а чаще всего это доказательства, полученные в порядке ч. 1 ст. 144 УПК РФ), указывающие на конкретное лицо, совершившее преступление, значит, эти данные должны быть оценены как достаточные для придания статуса потерпевшего.

Кроме того, принимая решение о возбуждении дела, следователь (дознаватель) обязаны квалифицировать деяние по соответствующей нор- ме Уголовного кодекса Российской Федерации, диспозиция которой предусматривает причинение вреда физическому или юридическому лицу. Поэтому момент придания лицу статуса потерпевшего может и должен совпадать по времени с актом возбуждения уголовного дела. Соответственно, решение о признании лица потерпевшим целесообразнее принимать одновременно с возбуждением уголовного дела в едином процессуальном акте, указывая в резолютивной части постановления на признание определенного лица потерпевшим. В этой связи необходимо внести соответствующие коррективы в ч. 1 ст. 42 УПК РФ. Во всяком случае, чтобы не ущемлять прав потерпевшего, разрыв во времени должен быть минимальным, а не таким, как это бывало ранее на практике, когда расследование подходило к завершению.

Согласно толковому словарю русского языка состязательный судебный процесс – «такой, при котором обе стороны имеют равные активные процессуальные права при исключительных полномочиях суда» [9, с. 740]. Однако простой сравнительный анализ прав потерпевшего (ч. 2 ст. 42 УПК РФ) и обвиняемого (ч. 4 ст. 47 УПК РФ) указывает на неполное равенство их прав.

Так, потерпевший вправе знать о предъявленном обвиняемому обвинении, но механизма реализации этого права законодатель не предусмотрел ни в ст. 42, ни в главе 23 УПК РФ. Корреспондирующую обязанность следователя (дознавателя) материализации этого права надо признать номинальной. Обвиняемому его соответствующее право знать, в чем он обвиняется, обеспечивается посредством вручения копии постановления о привлечении его в качестве обвиняемого (обвинительного заключения, обвинительного акта или обвинительного постановления). Возможность получить копию такого постановления для потерпевшего законом не предусмотрена. Знакомясь по окончании расследования с материалами уголовного дела, потерпевший узнает о предъявленном обвинении только на завершающем этапе досудебного производства, в то время как обвиняемому обвинительный тезис известен непосредственно с момента предъявления обвинения. Полагаем, что потерпевший, как сторона уголовного судопроизводства, должен быть наделен правом формировать свою позицию по отношению к подозреваемому (обвиняемому), доносить до органов расследования и суда свое мнение

Уголовный процесс о квалификации и объеме обвинения незамедлительно после привлечения лица в качестве обвиняемого.

Уголовно преследуемые лица получают право на защиту и участие защитника с момента начала осуществления затрагивающих их права и свободы процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении (п. 6 ч. 3 ст. 49 УПК РФ). Право потерпевшего иметь представителя (п. 8 ч. 2 ст. 42 УПК РФ) при буквальном толковании положений ст. 45 УПК РФ может быть реализовано лишь после возбуждения уголовного дела, поскольку представлять интересы потерпевшего возможно исключительно по его ходатайству о допуске конкретного лица в качестве представителя, когда сам пострадавший уже наделен процессуальным статусом. Аналогичный вывод следует и из содержания нормы ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ. Если дозволение пользоваться услугами адвоката распространяется на потерпевшего, то такое право является усеченным, поскольку представителем потерпевшего может быть и иное лицо, о котором ходатайствует потерпевший. Кроме того, если рассматривать приведенные нормы в правовом единстве, то представитель приступает к своим обязанностям только после появления процессуальной фигуры потерпевшего. Расширительному толкованию перечень прав участников доследственной проверки, закрепленный в ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ, не подлежит, т. к. он ограничен теми правами, которые в нем названы.

Пункт 10 ч. 4 ст. 47 УПК РФ предоставляет обвиняемому возможность не только участвовать с разрешения следователя (дознавателя) в следственных действиях, проводимых по его либо его защитника (законного представителя) ходатайству, но и знакомиться с протоколами этих действий и подавать на них замечания. В соответствии с правилами русского языка рассматриваемая норма в случае отказа от участия в следственном действии предполагает право обвиняемого знакомиться с его протоколом и требовать внесения замечаний. Аналогичное право для потерпевшего законом не предусмотрено: в п. 9 ч. 2 ст. 42 УПК РФ зафиксировано единственно право участия в таких действиях.

Подозреваемый и обвиняемый наделены правом на защиту (ст.ст. 46–47 УПК РФ), обеспечение которого возведено в ранг принципа уголовного процесса (ст. 16 УПК РФ), в отношении них действует презумпция невиновности

(ст. 14 УПК РФ). Однако в УПК РФ нет норм, которые предусматривали бы обязанность органов уголовного преследования и суда по обеспечению потерпевшим права на защиту. Отсутствует и принцип восстановления нарушенных прав пострадавших от преступления. Если подозреваемый и обвиняемый имеют право защищаться всеми средствами и способами, не запрещенными УПК РФ (п. 11 ч. 4 ст. 46, п. 21 ч. 4 ст. 47), для потерпевшего такого права не предусмотрено. В основной норме, определяющей правовой статус потерпевшего, установлены процессуальные запреты и предостережения (чч. 5, 6–7 ст. 42 УПК РФ), а в базовых нормах, регламентирующих правовое положение подозреваемого и обвиняемого (ст.ст. 46, 47 УПК РФ), предупредительные установки не содержатся.

Таким образом, согласно конституционному принципу осуществления судопроизводства на основе состязательности и равноправия сто- рон, провозглашенному ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации, не должно быть дисбаланса прав потерпевшего и обвиняемого (подозреваемого) как сторон уголовно-правового спора. Причем права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом (ст. 52 Конституции Российской Федерации). Однако УПК РФ сконструирован таким образом, что в нем имеются несоответствия с приведенными конституционными положениями. В результате изменений, внесенных в положение потерпевшего новым уголовно-процессуальным законодательством, потерпевший в уголовном судопроизводстве приобрел определенный комплекс прав, который, однако, далек от совершенства. Потерпевший должен быть наделен такими полномочиями, которые позволили бы ему в полной мере реализовать конституционное право на судебную защиту и скорейший доступ к правосудию.