Астраханское отделение Союза писателей РСФСР и Литературный фонд СССР в 1963 – 1965 годах: Первый опыт взаимодействия. Часть вторая

The Astrakhan Section of the RSFSR Union of Writers and the USSR Literary Fund, 1963 – 1965:

The First Attempt at Interaction

Part Two

Еще в ходе пятнадцатимесячной работы Организационного комитета Союза писателей РСФСР стало очевидно, что одна из первоочередных задач его Правления, которое изберет учредительный съезд, – создание отделений Союза в тех областях Российской федерации, где их еще не было1, но где живут и работают хотя бы трое-пятеро членов Союза писателей СССР. В течение 1959–1964 гг. новые отделения были открыты в 19 областях РСФСР2. Два из них – в Астрахани и в Калуге – были созданы постановлением Правления Союза писателей РСФСР и распоряжением Совета министров РСФСР в октябре 1963 г.3

26 октября 1963 г. в Астрахани, в здании обкома КПСС, состоялось организационное собрание Астраханского отделения Союза писателей РСФСР. В соответствии с Уставом Союза писателей СССР, принятым Третьим съездом писателей СССР в мае 1959 г.4, пятеро профессиональных, то есть принятых в Союз писателей СССР, астраханских писателей (Н.Г. Поливин, Ф.Е. Субботин, А.Т. Гаркуша, Б.П. Ярочкин и Б.И. Жилин) тайным голосованием избрали бюро отделения как орган «коллективного руководства» (соблюдение «принципа коллегиальности», «коллективность в работе всех органов и звеньев» Союза писателей СССР считались «возвращением к ленинским принципам демократизма»5). В бюро были избра- ны поэт Николай Георгиевич Поливин, прозаик Федор Евстафьевич Субботин и прозаик Александр Тимофеевич Гаркуша (Греков). А затем бюро из своего состава на должность ответственного секретаря отделения избрало Поливина, а его заместителем – Субботина6.

Одновременно с созданием Астраханского отделения Союза писателей РСФСР Правление Союза писателей РСФСР в октябре 1963 г. создало Астраханское отделение Литературного фонда РСФСР7, как это требовал Устав Литературного фонда СССР8.

Поскольку в Астрахани в октябре 1963 г. проживало всего пять членов Союза писателей СССР и Литфонда СССР, Правление Союза писателей РСФСР назначило уполномоченным Литфонда СССР по Астраханской области Александра Тимофеевича Гаркушу, которого в этой общественной должности утвердило Правление Литературного фонда СССР. И на момент проведения организационного собрания Астраханского отделения Союза писателей РСФСР он уже занимал эту общественную должность9. Помимо него, в ноябре или декабре 1963 г., в Астраханское отделение Литфонда СССР на штатную должность бухгалтера была по совместительству зачислена М.Д. Матковская, уже принятая секретарем-счетоводом в Астраханское отделение Союза писателей РСФСР10.

Однако свою работу Астраханское отделение Литфонда СССР смогло начать только в январе 1964 г., когда, по выражению самого Гаркуши, «нам была спущена смета и выделены деньги»11.

* * *

На 1964 г. Литфонд СССР, исходя из численности своего Астраханского отделения в пять членов Союза писателей и Литфонда, выделил в его распоряжение 560руб., распределенные по статьям годовой сметы («Расходы по творческим командировкам», «Расходы по работе с молодыми авторами», «Прочие пособия» и другим). В эту сумму, помимо расходов на «оказание творческой помощи» и на «материально-бытовое обслуживание писателей и их семей», входили почтово-телеграфные расходы и зарплата бухгалтера12. То есть расходы на улучшение материально-бытовых условий литературной работы каждого из пяти астраханских профессиональных писателей должны были быть «уложены»в пределы от 90 до 100 руб. в год.

Расходование литфондовских денег регламентировалось «Инструкцией о порядке оказания материально-бытовой помощи членам Литературного фонда СССР, их семьям и потомкам классиков отечественной литературы», утвержденной Президиумом Правления Литературного фонда СССР 5 июня 1961 г. и Секретариатом Союза писателей СССР 12 июня 1961 г. В ней подчеркивалось, что

«помощь, оказываемая Литературным фондом СССР, не должна носить благотворительный характер» – она «оказывается как активно работающим писателям, так и временно не работающим». Важнейшее положение инструкции состояло в том, что областной уполномоченный Литературного фонда СССР может единолично принять решение о выдаче члену Литфонда единовременного денежного пособия в размере не свыше 20 руб., а пособие свыше 20 руб. могло быть выдано только на основании постановления бюро областного отделения республиканского Союза писателей.

И бюро Астраханского отделения Союза писателей РСФСР, одним из трех избранных членов которого был уполномоченный Литературного фонда СССР по Астраханской области Гаркуша, широко использовало открывшуюся возможность расходования литфондовских денег на «оказание творческой помощи» и на «материально-бытовое обслуживание писателей и их семей». Заявления как профессиональных писателей, так и начинающих литераторов об оказании денежной помощи бюро рассматривало и принимало по ним решение, вероятно, на каждом своем заседании. Скорее всего, именно поэтому какие-то протоколы заседаний бюро– вместо того чтобы сделать из них необходимые выписки – забирал и уносил домой Гаркуша. Куда уносил – там и оставлял.

На заседании 14 апреля, согласно первому сохранившемуся протоколу, бюро в полном составе – Поливин, Субботин и Гар-куша – слушало вопрос: «Об оказании материальной помощи писателю Карпенко В.В. в связи со смертью его матери». Речь шла о расходах и на поездку на родину, в поселок Зимовники Ростовской области, и на похороны. Постановили: «Оказать писателю Карпенко в связи со смертью его матери единовременную помощь из средств литфонда в сумме 50 рублей»13.

Во втором же квартале постановлениями бюро было выдано пособие из средств Литфонда начинающим литераторам Юрию Галишникову (Селенскому) в размере 20 руб. и Игорю Бодрову – 15 руб. А бухгалтеру Матковской из тех же литфондовских средств (дополнительно к ее зарплате секретаря-счетовода писательского отделения и зарплате бухгалтера отделения Литфонда) было выписано 13 руб.14

На заседании бюро, состоявшемся 5 сентября (протокол № 6), присутствовали все три члена бюро – Поливин, Субботин и Гаркуша, – а обязанности секретаря выполнял уже назначенный вместоМатковской начинающий поэт К.М. Винокуров, однокурсник Поливина по Факультету русского языка и литературы Астраханского государственного педагогического института15.

На этом шестом заседании состоялся «разбор заявлений уполномоченного литературного фонда СССР тов. Гаркуши А.Т. и ответственного секретаря отделения СП РСФСР тов. Поливина Н.Г. о творческой командировке на строительство вододелителя в районе села Верхне-Лебяжье». Вододелитель, который начали строить на Волге в апреле 1963 г., был крайне важным для Астраханской области гидротехническим сооружением. И потому бюро, то есть те же Гаркуша и Поливин вместе с Субботиным, постановило: «Направить писателей А.Т. Гаркушу и Н.Г. Поливина в творческую командировку в район строительства вододелителя на 10 и 6 дней (шесть и десять)» [Так в документе. - С.К. ]¹⁶.

На заседании 5 ноября (протокол № 7), на котором присутствовали только Поливин и Гаркуша, бюро рассмотрело два «заявления о помощи членам литфонда» – Гаркуше и Субботину. Решено было, «в связи с тем, что писатель А.Т. Гаркуша в настоящее время занят доработкой повести “Матроска”, оказать помощь в сумме 20 (двадцать) рублей», а «Ф.Е. Субботину оказать помощь на лечение в сумме 20 (двадцать) рублей»17.

Наконец, согласно выписке из протокола (без номера) заседания бюро от 30 декабря, бюро слушало вопрос: «Заявление писателя Гаркуша А.Т. о предоставлении ему ссуды за счет литфонда СССР на творческий период». И постановило: «Предоставить члену литфонда, члену Союза писателей Гаркуша А.Т. ссуду в сумме 40 (сорок) рублей сроком до 1 марта 1965 года»18.

Подобная ситуация в середине 1960-х гг. была характерна и для «некоторых», как тогда выражались, чтобы преуменьшить масштаб отрицательного явления, других республиканских, краевых и областных отделений Союза писателей РСФСР: на заседаниях бюро отделений «творческие вопросы» «вытеснялись организационно-хозяйственными делами», которые занимали «главенствующее место»19.

* * *

Уже в течение первых месяцев работы бюро Астраханского отделения Союза писателей РСФСР и Астраханского отделения Литературного фонда СССР стало очевидным, что уполномоченный Литературного фонда СССР по Астраханской области Гаркуша относится к «канцелярщине» столь же небрежно, как и ответственный секретарь Поливин20, а главное – не силен в счетоводстве и денежной отчетности. Он даже не удосужился выслать в Литфонд СССР список членов Литфонда, проживающих в Астрахани. В то же время, допустив перерасход полученных на I квартал литфондовских средств в сумме 23 руб. 12 коп., он простодушно компенсировал его из своих личных денег21. К тому же Матковская бухгалтером, как и делопроизводителем, оказалась неважным, потому и была уволена летом. Не лучше нее разбирался в бухгалтерии и делопроизводстве поэт Винокуров.

Финансовый отчет за I квартал 1964 г. в Литфонд СССР (Москва, ул. Беговая, д. 17) Гаркуша отправил вовремя, в первых числах апреля. И уже примерно 20 апреля оттуда был получен ответ за подписью исполняющего обязанности директора Литфонда М. Тараканова и главного бухгалтера С. Макарова. Формально-бюрократические обороты этого ответа несли в себе выдержанное, но нелицеприятное порицание:

«Литературный фонд СССР подтверждает получение финансового отчета за 1 кв. 64 г. и сообщает, что проверить его мы не можем из-за отсутствия документов.

Просим срочно выслать все оправдательные документы отчета 1 кв. 64 г.»22.

Гаркуша поторопился исправиться – выслал требуемые документы, и около 10 мая пришло из Москвы письмо, от 6 мая, о результатах проверки финансового отчета за I квартал, подписанное теми же Таракановым и Макаровым.

Проверка вскрыла как дебиторскую задолженность в сумме 4 руб. 5 коп. – неудержанный подоходный налог с больничного листа прозаика Бориса Ярочкина (3 руб. 90 коп.) и неудержанный подоходный налог с зарплаты бухгалтера Матковской (15 коп.), – так и кредиторскую задолженность в сумме 27 руб. 17 коп. Замечаний по отчету в письме сделано немало, но все недостатки отчета разъяснены Гаркуше терпеливо и доходчиво.

А замечания были серьезные: присылать квартальный отчет следует в двух экземплярах («из которых один, с нашими исправлениями, мы высылаем Вам обратно»); с отчетом, помимо прочих документов, нужно присылать «выписки Госбанка»; «при оказании творческой и материальной помощи писателям совершенно необходимо указывать, по какой статье сметы оказывается помощь»; «строго следите за расходованием средств по смете, не допуская перерасходов как в целом, так и по отдельным ее статьям»; «при выплате зарплаты бухгалтеру следует удерживать подоходный налог 1,5 % с начисленной суммы»; «с больничных листов» писателей по временной нетрудоспособности необходимо удерживать подоходный налог»23.

Составители письма попросили Гаркушу «выслать список членов Литфонда с указанием №№ членских билетов» и сделали ему прямо-таки «отеческое» внушение: «При получении от нас очеред- ного финансирования получите из кассы израсходованные Вами Руб. 23-12. На будущее при отсутствии средств не расходуйте лично Ваши деньги»24.

Письмо завершили мягкой, даже ободряющей фразой: «Просим учесть все наши замечания и не повторять их в дальнейшем»25. Очевидно, работники аппарата Правления Литфонда СССР и Правления его Всероссийского отделения уже привыкли к тому, что уполномоченные Литфонда, избранные областными отделениями из числа местных писателей, из-за своей неопытности в бухгалтерском деле неизбежно допускают поначалу немало ошибок, а потому им нужно помогать, их нужно обучать, разъясняя их новые обязанности толково и терпеливо. И даже считали, что некоторая снисходительность и товарищеский тон помогают в этой ситуации лучше жесткой требовательности и строгости.

* * *

Второе, от 3 августа, письмо из Литфонда СССР о результатах проверки финансового отчета за II квартал, подписанное тем же и.о. директора М. Таракановым, новым главным бухгалтером В. Прониным, а еще, для внушительности, начальником Планово-финансового отдела В. Лесевицким, также содержало немало замечаний, в том числе и насчет наличия дебиторской и кредиторской задолженности. В отличие от первого письма, второе уже определяло ошибки уполномоченного Литфонда СССР как «нарушения».И нарушения эти были неизбежны, раз Гаркуша, не имея бухгалтерского опыта, согласился взвалить на себя обязанности уполномоченного.

Одно из замечаний – самое, пожалуй, серьезное – касалось материальной помощи, выданной Карпенко: «Согласно инструкции Литфонда СССР, Вы, как уполномоченный, имеете право оказывать материальную помощь писателям в сумме не свыше 20 р. Вами же писателю т. Карпенко В.В. выдано пособие в сумме 50 руб. До получения от Вас решения Правления Союза писателей об оказании помощи т. Карпенко В.В. в сумме 50 руб., сумма 30 руб. нами отнесена на расчеты с прочими дебиторами»26. И далее в письме разъяснялось: «При оказании творческой и материальной помощи писателям в решениях Правления СП необходимо указывать, по какой статье сметы оказывается помощь»27.

Это значит, что Гаркуша не приложил к высланному в Литфонд СССР отчету за IIквартал выписку из протокола заседания бюро от 14 апреля. Странного в этом ничего нет: в очередной раз сказались его неопытность и медлительность в усвоении требований, содержащихся в «Инструкции о порядке оказания материально-бытовой помощи…»Литфонда СССР и Союза писателей СССР 1961 г., и дополнительно получаемых из Москвы циркулярах. Странность в ином: аппарат Правления Литфонда СССР и Правления его Всероссийского отделения сам допустило ошибку, использовав в письме название руководящего органа «Правление Союза писателей» применительно к областному отделению, где, согласно действующему Уставу Союза писателей СССР, не было и не могло быть никакого Правления – только бюро28. Возможно, составители письма ошибочно использовали трафарет, предназначенный для республиканских Союзов писателей. Либо сотрудники аппарата Правления Литфонда СССР и Правления его Всероссийского отделения сами плохо разбирались в организационной структуре Союза писателей СССР. А скорее – не придавали этому значения, коль дело касалось «провинции» и разбросанных по ней малочисленных, по столичным меркам, писательских отделений.

Однако независимо от этой ошибки работников аппарата Правления Литфонда СССР и Правления его Всероссийского отделения серьезность выявленного ими нарушения усугублялась тем, что, как явствовало из финансового отчета за IIквартал, Карпенко не заплатил ни 40 коп. за членский билет Литфонда СССР, ни членские взносы в Литфонд. Тон письма, при всей деловитости и тактичности, стал более строгим и требовательным:

«Взыщите с т. Карпенко В.В. 40 коп. за членский билет и 1 руб. членских взносов.

При выдаче материальной помощи следует иметь в виду, что члены Литературного фонда СССР, имеющие задолженность по членским взносам или ссудам, теряют право на последующую помощь, за исключением медицинского обслуживания и пособий по временной нетрудоспособности. Вы же эти требования не выполняете. При наличии задолженности у писателя Карпенко по членским взносам, Вами выдается пособие, при чем [Орфографическая ошибка в письме. – С.К. ] с нарушением. В дальнейшем не допускайте подобных нарушений»²⁹.

Машинописный текст августовского письма из Литфонда СССР в нескольких случаях был поправлен авторучкой с чернилами синего цвета, которой подписал письмо начальник Планово-финансового отдела В. Лесевицкий, и авторучкой с чернилами черного цвета, которой его подписал главный бухгалтер В. Пронин. В машинописном тексте требовалось «взыскать» с Карпенко 10 руб. членских взносов, но В. Пронин аккуратно двумя черточками в виде знака равенства перечеркнул 0, превратив 10 руб. в 1 руб.

Сумма 10 руб. была обычным для членов Литфонда СССР годовым взносом. Внутренние странички членского билета Литфон- да СССР, озаглавленные «Членские взносы», были разлинованы каждая на два года по четыре квартала в каждом. Такая разлиновка сама собой предполагала право члена Литфонда СССР платить взносы поквартально, по 2 руб. 50 коп. На выданном Карпенко членском билете № 6714 стоят отметки: «время вступления в Литфонд СССР» – 1964 г., «время выдачи билета» – 20 июня 1964 г.30 И, похоже, на этом основании В. Пронин оценил задолженность Карпенко по членским взносам на начало августа только в 1 руб.

Однако на деле члены Союза писателей СССР и, соответственно, члены Литфонда СССР, хорошо зная, что задолженность по членским взносам или ссудам лишает их права на «последующую помощь» Литфонда, предпочитали уже в первом квартале заплатить годовой членский взнос 10 руб. целиком. А вновь принятые в члены Литфонда СССР – если не все, то большинство – предпочитали заплатить целиком за весь тот год, когда они были приняты. В членском билете Карпенко авторучкой сделана отметка, что он заплатил 10 руб. в I квартале 1964 г., а оттиск маленького штампа «Членский взнос УПЛАЧЕНО Астраханское отд. С.П.» стоит на каждом из четырех кварталов. Приложив штамп «вверх ногами», за принятие членских взносов расписался Винокуров. Так что понятно, что уплата была произведена в середине августа, сразу после получения письма из Литфонда, а отметка об уплате сделана «задним числом».

Этот «случай с Карпенко» стал уроком для астраханских писателей: в следующем году, 1965-м, они все дружно заплатили по 10 руб. годовых членских взносов в Литфонд СССР уже в 1-м кварта-ле31.

На фоне этого «случая с Карпенко» мелочью кажется даже повторное замечание работников аппарата Правления Литфонда СССР и Правления его Всероссийского отделения в августовском письме по поводу удержания подоходного налога с зарплаты бухгалтера: «Вторично сообщаем, что при выплате зарплаты бухгалтеру следует удерживать подоходный налог 1,5 % с выплаченной суммы»32. Хотя, конечно, в бухгалтерской отчетности мелочей не бывает.

Заканчивалось письмо столь же строго:

«Примите меры к недопущению просроченной задолженности по членским взносам, возвратным ссудам, а также дебиторской и кредиторской задолженности на конец отчетного года.

При проведении указанной работы Вам следует руководствоваться нашим циркуляром № 6148 от 15 октября 1963 года»33.

Гаркуша никак не мог не почувствовать этого построжавшего тона, который никак не мог не задеть его чувства писательского достоинства и превосходства.

***

В письме из Литфонда СССР, датированном 31 октября 1964 г. и подписанном новым исполняющим обязанности директора Литфонда СССР Н. Елинсоном и главным бухгалтером В. Прониным, об итогах рассмотрения представленного Гаркушей финансового отчета за III квартал было указано на очередные «нарушения и недостатки», включая всю ту же неодолимую дебиторскую задолжен-ность34.

«По отдельным статьям сметы имеются перерасходы», а посему Гаркушу категорично предупредили: «Допущенные перерасходы по смете 1964 года будут засчитаны в уменьшение финансирования по смете 1965 года»35.

Отметив отсутствие при полученном финансовом отчете заявлений писателей на оказание творческой и материальной помощи», потребовали от Гаркуши выслать их к 15 ноября. И повторно разъяснили, что квартальные финансовые отчеты следует высылать в двух экземплярах, из которых один «с нашими исправлениями Литфондом будет возвращаться Вам». При этом, поскольку отчет за III квартал был «представлен с опозданием на 4 дня», напомнили Гаркуше, что отчеты «следует представлять строго в установленный срок, т.е. к 5 числу каждого квартала»36.

На этот раз самое серьезное нарушение работники Литфонда усмотрели в выдаче Поливину и самому Гаркуше денег на «творческие командировки»:

«В нарушение инструкции Секретариата Союза писателей СССР и Президиума Правления Литературного фонда СССР от 5-12 июня 1961 г. “О порядке оказания материально-бытовой помощи членам Литературного фонда СССР, их семьям и потомкам классиков отечественной литературы”, Вы выдали тов. Поливину Н.Г. 30 руб. и лично для себя получили 50 руб. на творческие командировки без решения бюро СП Астраханской области. Впредь, выдачу авансов на творческие командировки производить только на основании решений бюро СП.

На выплаченные суммы тов. Поливину Н.Г. и Вам необходимо представить до 15 ноября с.г. в Литфонд СССР решения бюро СП, с указанием сроков командировок и условий оплаты»37.

Получается, что решение бюро, заседание которого состоялось 5 сентября (протокол № 6), о направлении писателей Гаркуши и Поливина «в творческую командировку в район строительства водо-делителя на 10 и 6 дней»38 Гаркуша правильно посчитал необходимым и достаточным основанием для выдачи себе аванса в размере 50 руб., а Поливину – 30 руб.Однако что-то помешало ему вместе с финансовым отчетом за IIIквартал отправить в Литфонд СССР копию решения бюро о выдаче аванса.

В октябрьском письме аппарат Правления Литфонда СССР и Правления его Всероссийского отделения исправил свою старую ошибку: орган «коллективного руководства» Астраханского отделения Союза писателей РСФСР назван не Правлением, а бюро. Но тут же сделал новую ошибку: назвал Астраханское отделение Союза писателей РСФСР «Союзом писателей Астраханской области», будто Астрахань – не областной центр, а столица, по крайней мере, автономной национальной республики.

Однако эта очередная ошибка московских литфондовских чиновников и бухгалтеров нисколько не уменьшает ни серьезности их претензий к Гаркуше по сути, ни их жестковатости по словесному обличию. Беда в том, что нарушения установленного инструкцией 1961 г. порядка расходов на творческие командировки писателей происходили нередко. Выступая 3 марта 1965 г. на Втором съезде писателей РСФСР, председатель Ревизионной комиссии Союза писателей РСФСР писатель-фронтовик В.А. Сытин говорил о «некоторых недостатках в расходовании средств» при оказании помощи писателям «на творческий период и на оплату творческих командировок»: выдача денег «без достаточных оснований», несоблюдение коллегиальности решений о выдаче, «слабый контроль за эффективностью творческих командировок», когда писатели, получившие и потратившие литфондовские деньги, никому не сообщали, что дала им поездка и каковы их «дальнейшие творческие планы»39.

* * *

В полученном в середине февраля письме из Литфонда, датированным 2 февраля 1965 г., подписанном и.о. директора М. Таракановым и очередным новым главный бухгалтером С. Бояджанцем, было впервые сказано нечто хвалебно-поощрительное о работе уполномоченного Литфонда по Астраханской области: «Литературный фонд СССР отмечает досрочное получение отчета за IV кв. 64 г.»40.

Сдвиг в лучшую сторону, несомненно, произошел благодаря назначению в ноябре на должность секретаря-счетовода областного отделения Союза писателей РСФСР и, по совместительству, на должность бухгалтера областного отделения Литфонда Александры Зилотиной. Поливин хорошо знал ее и высоко ценил: она работала секретарем-машинисткой в упраздненной книжной редакции издательства «Волга», то есть более полутора лет была его подчинен-ной41. Работник исключительно добросовестный и ответственный, она быстро овладела делопроизводственными и бухгалтерскими премудростями как писательского отделения, так и отделения Литфонда.

Однако далее в письме указано на нарушение, допущенное самим Гаркушей:

«В нарушение инструкции Литфонда СССР вами единолично получена возвратная ссуда в сумме 40 р. – без решения бюро СП Астрахани. Кроме того, отсутствует расходный кассовый ордер с распиской в получении, вследствие чего означенная сумма не получила отражения по кассе»42.

Формулировка замечания наводит на неприятное предположение: кажется, неведомый литфондовский бухгалтер, проверявший финансовый отчет, заподозрил, что нарушение инструкции астраханским уполномоченным произошло не по обычной писательской небрежности или малограмотности, а с каким-то умыслом. И это несмотря на присланное в середине января 1965 г. в Литфонд СССР «Объяснение к отчету уполномоченного литфонда по Астраханской области за 1964 год», в котором Гаркуша написал: «В IVквартале мною лично, в силу сложившихся обстоятельств, взята ссуда в 40 (сорок) рублей, на которую мною написано обязательство сроком до 1 марта 1965 года»43.

Мало того – в письме указано на очередную дебиторскую задолженность в размере 80 руб., а «дебиторами» названы сам Гар-куша и Поливин, получившие «аванс на творческую командировку» в размере, соответственно, 50 руб. и 30 руб. То есть повторно указано на нарушения, допущенные при выдаче литфондовских денег на творческие командировки Поливина и Гаркуши. Причем формулировки этого повторного замечания вобрали в себя и старые «организационные» ошибки аппарата Правления Литфонда СССР и Правления его Всероссийского отделения, и новые стилистические странности, при которых на рядовые опечатки уже просто не стоило обращать внимания:

«Полученные авансы на творческие командировки Вами Руб. 50 и т. Поливиным Н. Рб. 30 нельзя сразу списывать в расход по статье “Творческие командировки”.

Писатель, получивший средства на творческую командировку, обязан не позднее пяти дней по окончании ее срока сдать Правлению СП творческий отчет, а Литфонду представить денежный отчет.

При этом высылаем Вас бланки авансовых отчетов, просим их заполнить и возвратить в Литфонд.

К авансовому отчету должно быть приложено командировочное удостоверение с отметками в пунктах пребывания и секретаря СП Астрахани о выполнении творческих заданий, жел.дорожный билет и другие денежные документы.

После нашего утверждения принятая сумма будет списана на смету расходов»44.

Тут-то и выплеснулось наружу все раздражение, накопившееся у высоко ставящего себя Гаркуши против литфондовских «формалистов» и «крючкотворов». В долгу он решил не оставаться, и Поливин его горячо поддержал. Письмо М.Г. Тараканову составили вместе – вместе и подписали. Было бы совсем хорошо, если бы Поливин еще и текст письма внимательно вычитал и поправил:

«В замечаниях по нашему финансовому отчету за IVквартал 1964 года указано, что писатели Гаркуша А.Т. и Поливиным Н.Г. не сданы финансовые и творческие отчеты за творческие командировки в с. Лебяжье и поэтому авансы в сумме 50 рублей и 30 рублей числятся еще за нами. Ставим Вас в известность, что нами своевременно в начале октября 1964 года были посланы в Литфонд авансовые отчеты с приложением необходимых документов, а также творческие отчеты по командировкам. Нас удивляет, почему эти документы у вас отсутствуют. Если они и в дальнейшем не будут обнаружены, мы вышлем дубликаты командировочных удостоверений и авансовых отчетов.

Высылаем при этом решение бюро Астраханского отделения СП о предоставлении ссуды в сумме 40 (сорок) рублей писателю Гаркуша А.Т.»45.

10 февраля 1965 г. их письмо на имя и.о. директора Литфонда СССР М.Г. Тараканова, вместе с выпиской из протокола заседания бюро от 30 декабря 1964 г., ушло в Москву.

Об этой выписке из протокола заседания бюро от 30 декабря, на котором бюро постановило предоставить члену Союза писателей СССР и Литфонда СССР Гаркуше А.Т. ссуду в сумме 40руб. сроком до 1 марта 1965 г., уже рассказывалось. Но теперь следует обратить внимание на две странности в ее оформлении: отсутствие номера протокола и самоличная подпись Поливина вместо положенной секретарской подписи под сакраментальным «Вер-но»46. Причем Александра Зилотина подшила в дело второй экземпляр ею же отпечатанной выписки. Значит, первый экземпляр был отправлен в Москву. Напрашивается нехорошее предположение, что, скорее всего, никакого протокола заседания бюро в действительности не существовало, как не было и самого заседания, а выписку из протокола изготовили задним числом. Видимо, стряслось у Гаркуши что-то такое, что стало не до литфондовских «формальностей».

Конечно, при чьем-то большом желании выдачу Гаркушей самому себе ссуды без официально оформленного постановления бюро можно было посчитать «злоупотреблением служебным поло- жением», но ясно, что не было у него никакого «умысла на казнокрадство» – обычное пренебрежение «канцелярщиной».

Худо-бедно, с нарушениями и ошибками, но за 1964 г. всего было израсходовано литфондовских 541 руб. 43 коп. «против 560 руб. по смете»47.

В своем одностраничном «Объяснении к отчету уполномоченного литфонда по Астраханской области за 1964 год», подписанном 7 января 1965 г., Гаркуша сообщил в Литфонд СССР: «Израсходованными неполностью оказались деньги, выделенные на пособия по временной нетрудоспособности и на канцелярско-почтовые расходы». И далее он убедительно объяснил перерасходы по двум статьям годовой сметы, хотя и не смог назвать эти статьи правильно:

«Перерасход в сумме 10 рублей допущен по графе “Работа с молодыми”, т. к. в Астрахани очень много молодых начинающих авторов, нуждающихся в помощи. Средства расходовались очень экономно, несмотря на это, был допущен перерасход.

Перерасходовано также 20 рублей по графе “Санаторно-курортная помощь”. Мы вынуждены были оказать помощь литератору тов. Винокурову, страдающему тяжелой болезнью (туберкулез позвоночника), чтобы он смог выехать в Крым на лечение»48.

И все хотя и незначительные, но все же принципиальные недоразумения, а тем более вспыхнувший конфликт между бюро Астраханского отделения Союза писателей РСФСР и правлением Литфонда СССР по поводу «несвоевременного оформления документов по творческим командировкам» Поливина и Гаркуши были чреваты возникновением в дальнейшем совершенно ненужных «натянутостей» и «трений» в отношениях с центральным литфондов-ским аппаратом.

Однако волею случая этого не произошло: в конце октября или в начале ноября 1964 г. в списочный состав отделения был включен переехавший из Красноярского края на жительство в Астрахань российский немецкий писатель Андреас Закс, который до Великой Отечественной войны жил в Энгельсе и руководил Союзом советских писателей Республики немцев Поволжья. В силу своей руководящей должности он имел большой опыт работы во всех направлениях деятельности Союза писателей СССР, включая работу с бухгалтерскими документами и взаимодействие с Литфондом СССР. И когда в сентябре 1965 г. Гаркуша был избран секретарем только что созданной первичной партийной организации Астраханского отделения Союза писателей РСФСО, на освободившуюся должность Уполномоченного Литературного фонда СССР по Астраханской области назначили Закса49. Большой опыт помог ему и отношения с Прав- лением Литфонда СССР быстро наладить, и грамотно составлять ежеквартальные отчеты, отправляемые в Москву.

* * *

27 января 1966 г., на первом отчетно-выборном собрании Астраханского отделения Союза писателей РСФСР, Гаркуша отчитался перед «собратьями по перу» о своей работе уполномоченного Литфонда СССР за два года – 1964-й и 1965-й. Его двухстраничный машинописный отчет, как и полагалось, был приложен к протоколу собрания.

Согласно отчету, около 80 % из выделенных Литфондом денег расходовалось на «оказание творческой помощи писателям» («расходы по творческим командировкам, пособия писателям на творческий период и т.д.») и на «материально-бытовое обслуживание писателей и их семей»50.

В отчете особо подчеркнуто: «Средства расходовались в соответствии с инструкцией Литфонда СССР. Пособия предоставлялись, прежде всего, членам Союза писателей СССР, членам Литфонда и только изредка, в виде исключения, молодым авторам. Все пособия, кроме мелких, которые имеет право выдавать единолично уполномоченный Литфонда, выдавались по согласованию с руководством писательской организации, по решению бюро отделения Союза писателей РСФСР»51.

Утверждение Гаркуши, что «средства расходовались в соответствии с инструкцией» действительности соответствовало не полностью. Но нет никаких сомнений, что Гаркуша написал эти слова в отчете, а потом и произнес на отчетно-выборном собрании без колебаний. И вот по какой причине: идеологами Астраханского обкома КПСС было предрешено, что на этом собрании Гаркуша будет избран ответственным секретарем Астраханского отделения Союза писателей РСФСР вместо Поливина. И все писатели хорошо знали, за кого им «рекомендует» проголосовать обком партии52.

Но тем не менее – то ли до собрания, перед тем как подписать свой отчет, то ли уже после своего выступления на собрании – Гаркуша своей любимой авторучкой, заправленной черными чернилами, зачеркнул одной «мелко-волнистой» чертой фразу «только изредка, в виде исключения»53.

Истолковать это небрежное зачеркивание можно так, что в 1965 г., по сравнению с 1964-м, он стал реже, строго «в виде исключения», выдавать пособия начинающим литераторам. И выдавать именно мелкие суммы, до 20 руб., что не требовало согласования с ответственным секретарем Поливиным. Тогда получается, что в

1964 г. «выдача пособий» начинающим авторам, нуждающимся в деньгах, была возведена в правило. И совершенно очевидно, что на этом настаивал Поливин, всегда стремившийся материально поддержать молодых астраханских поэтов. Результатом этого стремления ответственного секретаря и стали перерасходы по двум статьям сметы 1964 г. И, разумеется, такая ситуация не могла не вызвать поначалу сомнений, а потом и возражений Гаркуши. А также, кстати, возражений и других астраханских писателей-членов Союза.

С этим связано еще несколько «фактов литературно-бытового ряда», отмеченных Гаркушей в отчете:

«В отчетный период все писатели, без исключения, пользовались теми или иными видами помощи со стороны Литфонда. Не осталось неудовлетворенным ни одно заявление членов Литфонда. Вместе с тем, очень редко практиковалась такая форма оказания помощи, как выдача возвратных ссуд, т. к. члены Литфонда предпочитали брать преимущественно безвозвратные пособия»54. Как-то объяснять такую «разборчивость» писателей Гаркуша деликатно не стал: иждивенческое отношение писателей к Литфонду было слишком хорошо известно, и вряд ли здесь кто-то мог посчитать себя безгрешным.

Зато Гаркуша позволил себе двусмысленной шуткой отметить еще один «весьма положительный факт, свидетельствующий, что у наших писателей – хорошее здоровье»: и в 1964 г., и в 1965 г. «неизрасходованными лишь оказывались средства, выделенные на оплату больничных листов». А тут он посчитал необходимым объяснить ситуацию безо всяких шуток: «Но, если говорить серьезно, то это объясняется, в основном, тем, что многие наши писатели работали по найму, а больничный листы в [э]том случае оплачиваются по месту работы»55.

Эта астраханская ситуация сильно отличалась от общероссийской: в первой половине 1960-х гг. Всероссийское отделение Литфонда СССР ежегодно расходовало до 40 % своей сметы именно на «пособия по временной нетрудоспособности»56.

Но и здесь все было очевидно и понятно: малоизвестный и не обласканный, не подкормленный партийно-государственной властью член Союза писателей, особенно живущий и творящий на просторах российской литературной провинции, издавая в местном издательстве одну книгу раз в два-три-четыре года, никак не мог прожить с семьей на одни гонорары. К тому же из года в год падал размер гонорара за издательский лист, а в областных издательствах размер гонорара был в полтора-два раза меньше, чем в централь-ных57. А распространенное среди советских граждан обывательское убеждение, что «писатели гребут деньги лопатой», было досужим домыслом, наивным и завистливым мифом. Потому-то многие члены Союза писателей вынуждены были искать работу58. И хорошо, если удавалось «по знакомству» устроиться литературным сотрудником в редакцию газеты или журнала, а то даже редактором в книжное издательство.

* * *

Так первые год-полтора работы Астраханского отделения Союза писателей РСФСР показали склонность бюро при оказании материальной помощи из литфондовских денег не ограничиваться «узким кругом» членов Союза писателей СССР, а помогать нуждающимся молодым литераторам, облегчать им материально-бытовые условия творческой работы. Эта склонность диктовалась, прежде всего, стремлением Поливина улучшить материально-бытовые условия молодых астраханских поэтов, у которых он обнаружил литературный дар, ради ускорения их творческого роста, ради приближения перспективы их принятия в Союз писателей СССР.

С другой стороны, те же первые год-полтора взаимодействия бюро с чиновничье-бухгалтерским аппаратом Правления Литфонда СССР и Правления его Всероссийского отделения показал: ответственный секретарь отделения поэт Н.Г. Поливин и уполномоченный Литфонда СССР по Астраханской области прозаик А.Т. Гаркушане имели никакой склонности к бюрократической работе, а бухгалтерского дела – просто не знали. Хуже того – они явно недооценивали важность налаживания «служебных» отношений с центральным литфондовским аппаратом. Понятно, что свой литературный талант, свои произведения, свое членство в Союзе писателей СССР – то есть свою «избранность» – они ставили много выше канцелярского и бухгалтерского «бумаготворчества». И в этом пренебрежении к канцелярскому и бухгалтерскому «бумаготворчеству» они не уступали друг другу, что было чревато возникновением сложностей и препятствий как в денежном содействии творческим командировкам, так и в оказании материальной помощи профессиональными писателями начинающим литераторам Астрахани.

В этой ситуации произошедший в начале 1965 г.конфликт между бюро Астраханского отделения Союза писателей РСФСР и правлением Литфонда СССР по поводу «несвоевременного оформления документов по творческим командировкам» Поливина и Гаркуши был вполне закономерен и даже неизбежен. Если пользоваться терминологией теоретика и историка литературы Б.М. Эйхенбаума59, этот конфликт можно назвать «литературно-бытовым».

Вообще литфондовская переписка между Астраханью и Москвой 1964 – начала 1965 гг. подтвердила уже хорошо известное в советском «литературном быту»: писатели и бухгалтера не созданы для того, чтобы хорошо понимать друг друга – хоть с первого слова, хоть с тысяча первого.

Тем не менее, ответственные работники Литфонда СССР и его Всероссийского отделения, полностью зависимые от Правления Союза писателей СССР и Правления Союза писателей РСФСР, в своих замечаниях по поводу обнаруженных нарушений в расходовании литфондовских средств и ошибок в ежеквартальных отчетах неизменно проявляли скромный профессионализм, выдержанную требовательность и тактичную настойчивость в стремлении добиться от своего нового областного отделения (уполномоченного и бухгалтера) работы без нарушений и ошибок. И понять их легко: с общественными деньгами, достоянием всех российских писателей, иначе работать нельзя.