Ата Тэнгри: нумерологическая символика и эволюция культа (по материалам фольклора ордосских монголов)

Ата тэнгри является одним из высших тэнгриев шаманистского пантеона, занимающих особое место в сакральной традиции монгольских народов. Он входит в триаду главных тэн-гристских божеств наряду с Мунхэ тэнгри и Хурмаста тэнгри [Бум-Очир, 2002. С. 11]. Генезис образа Ата тэнгри, восходящий к тюрко-монгольской этнокультурной общности, нашел отражение в семантике его имени Ата (монг. Атаа / Атага , бур. Атай – от тюрк. Ата ‘отец, старейшина’). Присущий Ата тэнгри монгольский хроматический эпитет Улаан (красный) говорит о нем как о древнем восточном божестве, сохранившем следы солярного культа – поклонения стороне восходящего солнца. В целом Ата Улан тэнгри является синкретическим божеством, чей полистадиальный образ отражает различные этапы развития представлений о верховном небожителе, в которых важную роль играют не только цветовая и латеральная, но и нумерологическая символика. Именно она является уникальной особенностью образа Ата тэнгри в пантеоне монгольских божеств, отражая иерархический статус этого божества и его эволюцию в контексте исторических обстоятельств. В этом плане особый интерес представляет культ «Тринадцать Ата / Атага тэнгри», широко представленный у ордосских монголов Внутренней Монголии (КНР). Его основными носителями являются представители древнемонгольского рода хатагин, родоначальником которого считается Бугу Хатаги, старший брат Бодончара – основателя рода борджигин и прямого предка Чингисхана. По мнению С. Хур-цабатора, тайлган, посвященный Тринадцати Атага тэнгри, является модификацией восходящего к временам Бодончара и Бугу Хатаги древнемонгольского тайлгана – зухэли , которую

Дугаров Б. С. Ата тэнгри: нумерологическая символика и эволюция культа (по мате-риалам фольклора ор-досских монголов) // Вестн. Новосиб. гос. ун-та. Серия: История, филология. 2015. Т. 14, вып. 4: Востоковедение. С. 101–107.

ISSN 1818-7919

Вестник НГ”. Серия: История, филология. 2015. Том 14, выпуск 4: Востоковедение

осуществил некий Баянхара, живший в период правления Хубилая или его ближайших преемников [Khurtsabaγatur, 1987. С. 90]:

По представлениям ордосских монголов, Атага тэнгри считается одним из проявлений Верхнего тэнгрия ( Дээдэ тэнгри ) или «Синего вечного неба» ( Хүхэ мүнхэ тэнгри ). В иерархии 99 небожителей он признается отцом восточных 44 тэнгри ( jegün döčin dürben tengri-yin ečige tengri ). К нему обращаются с такими словами [Ibid. С. 40];

Atai (Ataγ-a) ulaγan tengri-yi ebüdüg deger-e-ben ergüged erüü dour-a-ben bübeyileged ečigelekü ečige ni arban γurban yirtintsü-yin aq-a degedü boloγsan aburγu čaγan baabai.

Атай (Атага) Улан тэнгри На коленях поднимали, Под подбородком убаюкивали Его отец из отцов, Ставший самым старшим Тринадцати миров, Абарга Цаган баабай.

В этом фрагменте следует отметить несколько интересных моментов, дополняющих представление об Ата тэнгри. Во-первых, текст демонстрирует, что формы атай и атага являются эквивалентными, а эпитет улаан также свойственен хатагинскому Ата тэнгрию. Абарга Цагаан баабай (Исполинский Белый отец) имеет прямое соответствие в пантеоне бурятской Гэсэриады (вариант П. Тушемилова) под именем Абарга Сагаан баабай , где он называется отцом Атай Улана, рожденного на востоке [Бурчина, 1990. С. 166]. Примечательно употребление у ордосских монголов слова баабай ‘отец, батюшка’ (почтительная форма обращения), которое характерно для западнобурятского диалекта. Наличие стольких общих слов и совпадений в бурятской и южномонгольской сакральной лексике по отношению к Ата тэнгрию указывает на единую основу этого культа и прочные этнокультурные связи монгольских племен в прошлом, волею исторических судеб оказавшихся в разных государственных образованиях. В пользу данного довода свидетельствует устная традиция ордосских монголов, согласно которой многие роды, в том числе хатагины, прибыли сюда с севера, в частности с Алтай-Хангая, и принесли с собой культ Ата тэнгрия, сопровождаемый посвященным ему тайлганом. В память о былой прародине у них бытует обычай ставить седла передней лукой на северо-запад [Khurtsabaγatur, 1987. С. 84, 91]. О северной прародине хатагинов упоминает Г. Н. Потанин, побывавший в Ордосе более 100 лет тому назад. Он пишет, что «в народе живет общее представление о миграции монголов с севера», и в качестве подтверждения приводит фрагмент старинной песни [1893. С. 104, 105]:

Алтай Хангай хоир шиле,                     Алтай и Хангай – два хребта,

Мини нутук холо байна.                      Моя родина – далеко.

Он также отметил факт существования культа Тринадцати Ата тэнгри у ордосских хата-гинов [Там же. С. 130].

Что касается символики числа 13, часто употребляемой монголами Ордоса по отношению к Ата тэнгрию, то она характерна и для обрядовой практики халха-монголов. Так, в молитвенном тексте « Арван гурван Атаа тэнгэрийн сан » (Воскурение Тринадцати Ата тэнгри) эта числовая символика сопутствует высокопарному тону, выражаемому торжественными эпитетами по отношению к Ата тэнгрию ( Их тэнгэр ‘великий тэнгри’, Хамаг ерийн дээд тэнгэр ‘над всем возвышающийся, верховный’) [Нямбуу, Арьяасүрэн, 1992. С. 274]. Сама же символика числа 13, по всей видимости, явление более позднего порядка, нежели культ данного божества. По мнению С. Хурцабатора, это связано с обычаем почитания ландшафтных божеств или эжинов, который получил широкое распространение среди монгольских племен и приобрел культовое оформление в виде «13 покровителей» ( арбан гурбан эзэд ) той или иной этнической группы в соответствии с занимаемой ей территорией [Khurtsabaγatur, 1987. С. 44]. Например, почитание Алтайн 13 овоо (13 обонов Алтая), талын 13 овоо (13 степных обонов) и т. п., в которых большую роль играет обряд «Тринадцати воскурений» (« Арбан гурбан сан табиха ») [Дулам, 1997. С. 171–174].

В этом же ряду следует рассматривать культ 13 северных духов-властителей (Арын арбан гурбан ноён), имеющий древнее происхождение и локализирующийся на территории этнической Бурятии. Необходимо отметить, что вышеупомянутые 13 северных нойонов явно тяго- теют к пантеону восточных божеств [Галданова, 1998. С. 20–23]. Это сближает их по латеральной и числовой символике с культом Тринадцати Атага тэнгри у хатагинов, который носит у них также территориально-родовой характер и фактически слился с традиционными сезонными (весенним, летним и осенним) тайлганами. Показательно, что при произнесении молитв, адресованных к Тринадцатии Атага тэнгри, участники обряда, как правило, обращаются (лицом) к востоку [Khurtsabaγatur, 1987. С. 185].

Еще один аспект числовой символики Ата тэнгри изучен монгольским ученым Х. Нямбуу. Согласно его интерпретации, символика Тринадцати Ата тэнгри включает понятие хранителей восьми сторон света (четырех основных и четырех промежуточных), верха (зенит) и низа (надир), а также хранителей трех времен – прошлого, настоящего и будущего, всего 13. Данная иерархия 13 божеств, основанная на латеральном принципе хранителей сторон света, указывает на определенное влияние индо-тибетской модели мироздания, с которой монголы близко познакомились в пору тотального распространения буддизма на территории их страны в XVI–XVII вв. В целом создается впечатление, что 13-членная схема 13 хранителей мира под нумерологическим знаком Ата тэнгри, предложенная Х. Нямбуу [1992. С. 17, 18], является авторской новацией, не совпадающей с традиционным представлением о Тринадцати Ата (Атага) тэнгри.

На самом деле в уранических представлениях монгольских народов Тринадцать Ата тэнгри считается божеством в единственном лице. Число 13 обладает большой семантической нагрузкой в монгольской мифологической традиции. Это сакральное число по отношению к Ата тэн-гри является его нумерологическим эпитетом, выражающим понятие могущества, множественности или всеобщего. Такое символическое числовое определение соответствует высокому статусу Ата тэнгри – одному из самых древних и почитаемых божеств в шаманистском пантеоне монголов.

Нумерологическая символика Ата тэнгрия не ограничивается числом 13. Среди халха-монголов существует понятие Атаа таван тэнгэр ‘Пять Небесных сил’ (из 99 верховных божеств неба) [Большой..., 2001. С. 168]. Это божество часто упоминается в шаманских призываниях [Бум-Очир, 2002. С. 103]:

Баруун өмнө зүгээс                             С юго-западной стороны

Yүлэн хөх бор морин хүлэгтэй                 Облачным сивым конем владеющий

Хан Атаа таван тэнгэр.                          Царственный Ата пять тэнгри.

Можно привести и еще один вариант [Поппе, 1932. С. 157]:

Зүүнтээ дүчи дүрвэн тэнгэр                     Восточными 44 тэнгриями

Эджэлэгшэ                                 владеющий

Баруун урда зүг хан Атаа                       Юго-западной стороны таван тэнгэр...                                      царственный Ата пять тэнгри...

Уместно привести и наши полевые материалы, собранные во время научной экспедиции по Западной Монголии в июле-августе 2002 г. Наряду с именем Хормусты – главой пантеона 33 тэнгриев, информанты нередко упоминали имя Ата тэнгри с его числовыми эпитетами 13 и 5. По словам Л. Найдансурэна (из рода алаг адуу племени сартуул, житель Завханского аймака, местность Агуйт), это божество призывается в минуты душевного волнения и беспокойства или в состоянии радости. В таких случаях люди произносят: « Атаа тэнгэр минь » ‘Ата тэнгри мой’ или « Арван гурван Атаа тэнгэр » ‘Тринадцать Ата тэнгри’, а также « Атаа таван тэнгэр » ‘Ата пять тэнгри’.

Более того, под влиянием буддийской религии Ата таван тэнгри приобрело форму Лха таван тэнгэр (Пять тэнгри Лха), где слово лха – тибетское, означает ‘божество, дух’. Также Ата таван тэнгри в представлении некоторых информантов ассоцируется с буддийским божеством тибетского происхождения Гувилха. Считается, что оно способствует благополучию, покровительствует живым существам (со слов Сэмжид, 72 года, род тариачин, и Ч. Дамдина, Архангайский аймак) 1. Наряду с Ата таван тэнгри упоминается и богиня Лхамо, приобретшая популярность как хранительница буддийского вероучения, согласно тибетской мифологии. Монголы ее называют Балдан Лхам или Лхам бурхан. Следует упомянуть и имя буддийского божества Очирвани, чей культ распространен среди халха-монголов. Не случайно высочайшая вершина Хангайских гор, именуемая шаманистами Отхон тэнгэр, имеет и другое буддийское название – Очирвани Хайрхан.

В ходе распространения буддизма на территории Монголии происходит переосмысление прежних культовых представлений, поэтому монгольский пантеон приобрел синкретический характер. Под влиянием буддийского фактора образ Ата тэнгри претерпел значительную эволюцию и приобрел ранее не свойственные ему черты. В шаманско-ламском обряднике-уншилга « Ата тэнгриин сан », написанном на старомонгольском языке, к нему по-прежнему обращаются как к шаманистскому божеству, «имеющему вверху 99 тэнгриев, внизу 77 эту-ген (удаган), олицетворяющих землю» [Нацов, 1995. С. 86, 87], и подчеркивается его нумерологический знак [Поппе, 1936. С. 27]:

Arban gurban xilete 13 рубежами владеющий

Ataa ulaan tengeri. Ата Улан тэнгри.

Вместе с тем образу Ата тэнгри придается буддийская окраска: он наделяется миротворческой функцией «объединять мысли всех» и устанавливать мир и согласие [Галданова, 1995. С. 98]. Сами тексты – молитвенные обрядники, посвященные исполненному великой славы и мощи Хан Атаган тэнгрию, насыщены буддийской терминологией: buyan ‘добродетель’, üljei qutaγ ‘счастье и благоденствие’, jambutib-un čimeg ‘украшение вселенной’, itegel-ün orun ‘страна веры’, gurban erdeni ‘три драгоценности’ ².

Обращает на себя внимание постоянное присутствие слова хан ‘царственный’ перед именем Ата тэнгри, которое как гоноративный уважительный префикс употребляется перед онимами ведущих персонажей шаманистского пантеона у монгольских народов. В этом случае это можно рассматривать как дань прежней шаманистской традиции, что подтверждает обрядовая практика, в которой прослеживаются устойчивые пережитки культа Ата тэнгрия. Так, в ойрат-монгольском молитвенном тексте «Хан Ата тэнгэрийн сан оршивай» говорится [Пүрэвжав, 1974. С. 138]:

öber-e bütügsen	Самовозникший
erketü qan Ataγ-a tengri!	Могущественный Хан Атага тэнгри!
Ta ug- iyen uran jalnam	К Вам обращаемся с мольбой,
adiltgabasu, amlasgua	Чтобы соизволили принять
Gan Ataγ-a tengri-yi	Жертвоприношение,
bi amalju jalniu.	Поднесенное в Вашу честь.

В условиях гегемонии буддийской религии и мифологии на территории Монголии произошла трансформация образа такого исконного шаманистского божества, как Ата тэнгри, свидетельством чему является числовая символика таван ‘пять’, характерная для буддийской нумерологической традиции. Именно число пять составляет основу многих классификаций в ламаизме, восходящих к раннему буддизму: пять чакр, пять татхагат, пять элементов мироздания и т. д. [Жуковская, 1988. С. 139]. Не случайно эти 5-членные структуры в той или иной форме вошли в народную культуру и нашли отражение в эпосе, в частности в бурятской Гэсэриаде, также испытавшей известное влияние буддизма. Например, в списке ведущих шаманистских божеств (вариант сказителя П. Петрова) наряду с Эсэгэ Маланом , Хан Хирмасом (Хормустой), Юhэн бөөлүүр тэнгэри (Девятью шаманствующими небожителями) и другими встречается персонаж буддийского происхождения Табан номто бурхан (досл. Пять духовных божеств) [Абай Гэсэр, 1960. С. 16, 131, 154, 157], в котором можно усмотреть аналогию с пятью дхьяни-буддами или буддами созерцания, олицетворяющими собой 5-членную модель буддийского мироздания [Мялль, 1991. С. 193].

По всей вероятности, теоним Атаа таван тэнгэр представляет собой формулу, отражающую уровень ламаизированного мифологического сознания монголов, уже ничего общего не имеющего с шаманистским Ата тэнгри, чье имя Ата фактически стало нарицательным по отношению к высшему божеству как таковому. В данном случае Ата является, скорее, эпитетом, выражающим величие и почтение по отношению к Таван тэнгри .

Примеры эволюции числовой символики Ата тэнгрия от Тринадцати Атага тэнгри к Ата пяти тэнгри под влиянием буддийского фактора нашли отражение не только в религиозной мифологии и обрядовой практике, но и в эпическом фольклоре. Любопытный образец культа рассматриваемого божества и совмещения его нумерологических эпитетов иллюстрирует баргу-монгольский эпос «Зула Алдар хан». Так, герой Бурхан Хара батор, победив мангуса Харгая, совершает на вершине горы благодарственное жертвоприношение Атага пяти тэн-гри: разжигает огромный костер, сопровождаемый обрядом 13 воскурений, а тело мангуса превращает в пыль и пепел. То же самое он проделывает по случаю победы над другими мангусами ³. В контексте описываемых ритуалов привлекают внимание два момента: сам обряд посвящается Атага табан тэнгри ‘Атага пяти тэнгри’, при этом совершается тринадцать воскурений. Мы видим редкий (зафиксированный в эпическом тексте) эпизод контаминации стадиально разных числовых символик, 13 и 5, представленных синхронно в одних и тех же эпизодах. Показательно, что тот же ритуал, посвященный Пяти Небесным силам ( Таван тэнгэр ), при совпадении места и эпического действия (Алтай-Хангай) описывается в западномонгольском (ойратском) одноименном сказании «Зул Алдар хаан», где герой Баал Улaaн, разжигая большой костер, обращается к небу за помощью [Арван..., 1987. С. 424]:

Ай дайч таван                                О, воинственный

Тэнгэр минь                                  Пять Небесных сил (соединивший)

Гар минь чанга                                 Тэнгри мой,

Ганзага минь                                 Рукам моим придай силу,

Чийлэхээ болтугай!                             Добычу и удачу соблаговоли!

Таким образом, нумерологическая символика в эпитетике Ата тэнгри, выраженная в знаковых числах 13 и 5, отражает эволюцию его образа и носит исторически обусловленный характер. Она подчеркивает особый статус данного божества как в иерархии главных тэн-гристских персонажей, так и в синкретическом пантеоне монгольских божеств, сложившемся под влиянием буддийского фактора. Числовая символика, устойчивая по отношению к Ата тэнгри, служит как бы стадиальным индикатором трансформации его культа в диахроническом аспекте. Вместе с тем она представляет своего рода нумерологический феномен в сакральной традиции монгольских народов.