Балканы в геополитических планах Р.А. Фадеева (1860-1870-е гг.)

Б алканы на протяжении веков были местом сплетения многих международных противоречий. С середины XIX в., когда разразился очередной восточный кризис, балканская и славянская тематика получили «постоянную прописку» на страницах российской периодики. Видный консервативный публицист первых пореформенных десятилетий генерал Р.А. Фадеев по праву считался одним из признанных знатоков восточного вопроса. А по популярности в славянских землях в 1870-е гг. ему не было, пожалуй, равных среди наших соотечественников. Известность далеко за пределами России он снискал благодаря двум книгам, в которых подробно раскрыл славянскую тему: «Вооруженные силы России» (1867–1868) и «Мнение о восточном вопросе» (1869–1870).

Осмысливая историю международных отношений на рубеже XVIII–XIX вв., Р.А. Фадеев пришел к мнению, что Европа и Россия чужды друг другу и что со стороны Европы эта отчужденность переросла в откровенную враждебность1. Глубинную причину подобного положения публицист видел в различии исторических судеб России и Европы и, как следствие, в различии исторических типов цивилизаций. Развивая эти мысли, публицист сделал вывод, что враждебность Европы к России распространялась на весь славянский и православный мир: «Западные державы считают нас, всех русских и нерусских славян и православных, чужими людьми <…> из всего совершившегося в последние двадцать лет видно достаточно ясно, что они берегут для себя свои заветные принципы права, свободы и национальности и не считают нужным распространять их на нас, славян и православных; Греция для них не то, что Италия, и славяне не то, что немцы или даже мадьяры».

КУЗНЕЦОВ Олег

Из различия культурно-исторических типов произрастал восточный вопрос, который публицист считал главным не только в европейской, но и во всей внешней политике России. Он зародился в конце XVIII в. как вопрос о судьбе христианских подданных Османской империи. В понимании Р.А. Фадеева восточный вопрос – это в узком смысле вопрос о судьбе «турецких» и «австрийских» славян, в широком смысле – проблема неизбежного столкновения России и Европы из-за славян. Ибо публицист не сомневался, что Европа будет всячески препятствовать освобождению славян из-под турецкого и австрийского владычества и объединению их вокруг России.

Освобождение славян и их дальнейшее объединение Фадеев рас- сматривал как предназначение России, не исполнив которого она все равно осталась бы великой державой, но не выполнила бы свою историческую миссию, определившуюся фактически еще во времена Ивана III, – быть центром славянского мира: «Понятие об общности славян всегда существовало у нас как стремление к общности единокровных…»1.

В перспективу для славянских народов самостоятельно добиться независимости, равно как и существовать без России, публицист верил мало. Будущее славянского мира представлялось публицисту в форме своеобразной конфедерации во главе с Россией: «Славянские народы должны стремиться к двум целям: каждый отдельно – к самостоятельной политической и общественной жизни у себя дома, все вместе – к теснейшему племенному союзу с Россией и к русскому главенству в военном и международном отношении… Если их освободить сегодня без объединения около России, завтра они очутились бы в прежнем и еще худшем положении»2.

Не меньшее значение имела еще одна причина. Анализируя тенденции европейской политики, Р.А. Фадеев считал, что от решения восточного вопроса зависит исход борьбы между Россией и Германией за европейское политическое первенство. В случае поражения России в противоборстве с Германий публицист предсказывал ряд неизбежных губительных последствий: на Черном море окончательно утвердится «враждебное владычество»; от России с ненавистью отвернутся сорок миллионов славян и православных; в перспективе – конфликты из-за Польши, Финляндии, Ливонии, Бессарабии, Крыма, Кавказа. И тогда Россия вынуждена будет «снова напрягать свои силы не на создание русского просвещения, а за право жить». В случае благоприятного для России исхода борьбы с Германией установится, как был убежден Р.А. Фадеев, новый миропорядок: на смену старым, одряхлевшим цивилизациям придут новые, полные жизненных сил, ход истории будет определяться двумя крупными державами – Россией и Америкой.

Наконец, существовала еще одна весомая причина, по которой Россия должна была быть заинтересована в положитель- ном для себя разрешении восточного вопроса. Это позволило бы преодолеть глубокий духовный кризис русского общества, в котором оно, по мнению Фадеева, пребывало с начала Петровских реформ. Кризис выражался в потере большей частью русского общества нравственных ориентиров, а главное – культурно-национальной идентичности. Только помощь славянам, активное участие в решении восточного вопроса, считал Фадеев, вернут русскому обществу понимание того, что Россия – не «бледная копия» Запада, ей уготована великая миссия быть центром всего славянского и православного мира.

Иными словами, у России, по мнению Р.А. Фадеева, только два пути. Она или станет подлинно славянским государством со всеми вытекающими отсюда внешне- и внутриполитическими последствиями, или останется азиатской страной, незаконно вторгшейся в географическое и цивилизационное пространство Европы: «Славянство или Туран – другого выхода нет»3. Во втором случае Россия будет обречена не только на политическую, но и культурно-религиозную изоляцию.

В 1875 г. восточный вопрос вступает в новую фазу, и Р.А. Фадеев как частное лицо отправляется в Египет по личному приглашению хедива Исмаила. Формально – для устройства египетской армии. Фактически же – чтобы подтолкнуть египетского правителя к войне против Турции. По возвращении, весной 1876 г. он энергично берется за создание и вооружение ополчения для восставшей Болгарии. После начала в 1877 г. русско-турецкой войны он несколько раз посещает Балканы и в качестве частного лица, и с официальными полномочиями с целью содействия борьбе Сербии и Черногории против Турции.

В конце 1877 – первой половине 1878 г. Р.А. Фадеев рассылает высокопоставленным лицам, в т.ч. военному министру Д.А. Милютину, шефу жандармов Н.В. Мезенцову, товарищу министра иностранных дел Н.К. Гирсу записки, в которых, наряду с военными планами, излагает соображения геополитического порядка. Так, в письме Н.К. Гирсу Р.А. Фадеев, с горечью констатируя, что последние двадцать лет стали временем, бездарно потерянным для решения вос- точного вопроса, предостерегал от новых, более серьезных ошибок. Публицист знал, видимо, что в Министерстве иностранных дел не верили в возможность складывания на Балканах крупного славянского государства и потому находили рациональным «создание мелких независимых государств в территориальных пределах, отведенных каждому из них историей и объединенных на федеративных началах»1. Фадеев считал этот вариант худшим решением восточного вопроса2. Публицист полагал, что в тот момент Россия как никогда была близка к решению восточного вопроса в самом благоприятном для себя духе, и предлагал немедленно этим воспользоваться. По сути, он возвращался к идее, сформулированной в книге «Мнение о восточном вопросе», об объединении славян под главенством России. Признавая, что Россия не сможет сразу оформить договором свою власть «над мелкими родичами», как это сделала, например, Германия в отношении Саксонии и Баварии, публицист находил вполне своевременным фактическое объединение славянских княжеств в международном и военном отношениях «под русской рукой». При этом публицист призывал не обращать внимания на недовольство отдельных представителей славянских княжеств, т.к. в целом славяне понимают «крайнюю опасность полной самостоятельности кучи мелких владений».

Другим важным вопросом, поднятым Р.А. Фадеевым в упомянутых выше письмах и записках, была проблема итогов русско-турецкой войны. Публицист настойчиво убеждал своих высокопоставленных адресатов в том, что Россия ни в коем случае не должна поддаваться давлению со стороны европейских стран и отступать от условий Сан-Стефанского договора. В противном случае восточный вопрос раз- решится не в интересах России, что будет иметь для нее негативные последствия. Больше всего Р.А. Фадеева беспокоила на тот момент реакция внутри страны, в которой намечался новый общественный подъем. Публицист всерьез опасался антиправительственных выступлений, которые могли стать реакцией на внешнеполитические неудачи, а это еще больше пошатнуло бы положение России на международной арене.

Собственно, так и развивались дальнейшие события. Российская дипломатия не смогла удержать результаты Сан-Стефанского мира, которые были пересмотрены на Берлинском конгрессе. Россия в очередной раз оказалась в международной изоляции. В стране назревал новый общественный подъем. Внимание Р.А. Фадеева целиком переключилось на внутриполитические проблемы.

Таким образом, центр внешней политики России со второй половины XIX в. переместился, по мнению Р.А. Фадеева, в славянские земли, на Балканы. Именно здесь публицист видел ключ к разрешению восточного вопроса в соответствии с российскими интересами. Славянство он рассматривал в качестве духовно-нравственной опоры и политической силы, способной помочь России преодолеть внутренние трудности и занять ведущее место в мировой политике. Публицист считал явно недостаточной идею культурного панславизма, которая была в то время достаточно популярной, а выступал за идею политического панславизма, вопреки настроениям самих славян3.

Внешнеполитические задачи, которые ставил перед Россией Р.А. Фадеев, были нереалистичны, т.к. явно превышали ее военно-экономические возможности. Но сам публицист был абсолютно убежден, что только в рамках обозначенных им геополитических границ Россия сможет динамично развиваться и сохранять статус великой державы.