Банкротство: на стороне кредиторов

Когда кредитор еще только планирует предоставить заемные средства, у него имеется очевидное представление о платежеспособности заемщика и четкий план по возвращению своего капитала. Как известно, деньги любят тишину, однако порой экономические и политические настроения вносят свои коррективы: заемщики объявляют себя банкротами, негласно заявляя о своем намерении не платить по счетам. Тогда уже кредиторам приходится полагаться на свои права.

Идеи и принципы действующего арбитражного процессуального законодательства не могли не отразиться в процессуальных нормах законодательства о банкротстве. Это, в общем-то, необходимость для развития гармоничной среды закона, где учитываются интересы абсолютно каждого. Право на судебную защиту – один из основных правовых принципов, которым может воспользоваться каждый. Тем паче, если речь идет о тех, кто стал жертвой обстоятельств.

В последнее время в российском общественном сознании достаточно прочно утвердилась идея о социальной ценности государства, права и правосудия. Результатом этого стала востребованность многих государственно-правовых институтов, в том числе и судебной защиты. Если в начале 90-х гг. прошлого столетия судами общей юрисдикции ежегодно рассматривался 1 млн. гражданских дел, то в 2008 г. - свыше 9 млн. В арбитражных судах в прошлом году количество дел возросло на 13,2%. В целом же судебной деятельностью каждый год затрагиваются интересы 30 млн. человек.[1]

Как же могут защитить себя кредиторы? Обращаясь в суд, заинтересованное лицо, конечно, преследует цель защиты материального права. Вот только его наличие суд может установить лишь после совершения всей установленной законом процедуры: рассмотрения дела и вынесения судебного акта.

Права кредиторов закреплены в Федеральном законе РФ от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)». Это также отражает позицию Конституционного Суда, в Постановлении от 12 марта 2001 г. № 4-П «По делу о проверке конституционности ряда положений Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», касающихся возможности обжалования определений, выносимых Арбитражным судом по делам о банкротстве.

Примечательно, что ранее действовавший Федеральный закон РФ от 8 января 1998 г. № 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»[2] не предусматривал возможности обжалования некоторых определений суда, которые затрагивали бы субъективные права кредиторов. Разрешение арбитражными судами дел о банкротстве фактически осуществлялось в упрощенном процессуальном порядке: выносимые по ним определения, не предусмотренные арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации[3], не могли быть обжалованы, кроме случаев, когда это прямо предусмотрено указанным законом о банкротстве (п. 3 ст. 55).

На практике же не подлежали обжалованию определения арбитражного суда об установлении размера денежных обязательств, о сокращении или продлении срока внешнего управления на полгода, о продлении конкурсного производства в пределах 6 месяцев.

Конституционный Суд России считает такое положение дел недопустимым. Более того, арбитражные суды, опираясь на Конституцию, оказались вправе воспользоваться процедурами апелляционного пересмотра судебных актов по заявлениям заинтересованных лиц. Также они заручились возможностью пересматривать решения по вновь открывшимся обстоятельствам.

Как это обычно бывает, «развязанные руки» и понимание своих прав дает свободу творчества на использование их себе в угоду. Кредиторы, злоупотребляя процессуальными правами, могут полностью парализовать поступательное движение дела о банкротстве. Безграничное расширение круга определений арбитражного суда по делу о банкротстве, недопустимо, ведь это может привести к ущемлению прав всех лиц, которых касается дело[4].

В этой стези законодатель предусмотрел специальный процессуальный порядок. Он устанавливает более короткие процессуальные сроки рассмотрения и обжалования судебных актов, а также меньшее количество судебных инстанций по их пересмотру.

При существующей концепции построения процедур банкротства достаточно трудно решить две необходимые, но конфликтующие между собой задачи – обеспечить полноценное право на судебную защиту и достичь целей конкурсного процесса.

Быстрое вхождение в активные процедуры банкротства, каковыми можно рассматривать все процедуры, за исключением процедуры наблюдения, определяет динамичное развитие конкурсного процесса. Вряд ли в скором времени российский законодатель откажется от принятой им модели банкротства, в которой отличительной особенностью несостоятельности является наличие процедуры наблюдения.

Для решения этой проблемы необходима корректировка законодательной базы. Например внести ряд поправок в деятельности арбитражных управляющих, в том числе о последствиях освобождения или отстранения арбитражного управляющего, об уточнении требований к арбитражному управляющему, о порядке продажи имущества в процедурах внешнего управления и финансового оздоровления, а также изменения, касающиеся саморегулирования, исключение обязанности выявлять признаки преднамеренного и фиктивного банкротства, исключение дополнительного страхования по отсутствующему должнику. Также ряд изменений требуют и положения закона о банкротстве, регламентирующие деятельность регулируемого органа.

Реальной гарантией обеспечения прав кредиторов при проведении процедур банкротства становится правовой режим ограничений должника в части распоряжения имуществом. Правда, в полном объеме он применяется только после введения соответствующих процедур банкротства.

Очевидно, что российское законодательство сделало уже большой прорыв в области защиты прав кредиторов в случаях с банкротством заемщиков. Остается надеяться, что работа в этом направлении продолжится, учитывая, что подобных дел становится все больше.