Банкротство спортивных клубов в правоприменительной практике

O.A. Ryapolova, ,

T.P. Podshivalov, ,

Введение. Деятельность спортивных клубов является весьма специфической, поскольку сочетает в себе частноправовые и публично-правовые элементы в нетипичном для иных субъектов виде.

Особенно ярко это проявляется на примере отношений, связанных с несостоятельностью (банкротством) спортивных клубов. Процедура банкротства, как неоднократно указывали высшие суды, имеет выраженный публичноправовой характер, хотя основой её являются частноправовые, экономические отношения.

Так, например, в конкурсную массу в подобных случаях включаются контракты с игроками. Этот факт подтверждает позицию о том, что «трансферный договор не может считаться трудовым договором, а обладает гражданско-правовой природой» [1].

Материалы и методы. Исследование заявленной темы велось с позиции частнонаучных или междисциплинарных методов, поскольку банкротство само по себе предполагает сочетание правовых и экономических аспектов, а в случае, когда должником является спортивный клуб, лишь междисциплинарный подход способен обеспечить достижение заявленной цели.

Этим обусловлено применение системного метода, который позволяет путём анализа и синтеза имеющейся информации определить, какие именно факторы оказывают влияние на оценку имеющих значение для дела обстоятельств в контексте конкретного вида деятельности.

Научная литература уделяет недостаточное внимание рассматриваемой теме, и в основном публикации касаются экономических исследований, поэтому исключены из анализа в рамках данной работы. Стоит отметить, что среди современных публикаций по спортивному праву большое внимание уделяется вопросам использования цифровых технологий [2, 3].

Между тем видится, что достойно дальнейшей разработки определение специфических критериев экономической целесообразности в контексте принципов свободы договора, разумности, добросовестности и баланса интересов сторон.

Результаты. В условиях недостаточности средств для полного удовлетворения требований кредиторов особое значение приобретает оспаривание сделок по выплате гонораров спортсменам, тренерам, спортивным менед- жерам, а также собственно по внесению трансферных платежей.

Следует отметить, что положениями закона «О несостоятельности (банкротстве)» от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ определена возможность оспаривания сделок, совершённых в период до банкротства, по основаниям неравноценности встречного предоставления, предпочтительности погашения требований кого-либо из кредиторов, а также умышленного причинения вреда интересам кредиторов.

Деятельность спортивного клуба предполагает, как и любая предпринимательская деятельность, рисковый характер. При этом экономические показатели формируются исходя из критериев, не присущих никакой иной области. Так, даже в ситуациях, когда клуб не может исполнить свои обязательства перед контрагентами, возможно оказание существенного влияния на его финансовое положение в результате знаковой победы, удачного управленческого решения и так далее. Спрогнозировать подобное влияние бывает непросто даже профессиональным спортивным менеджерам и аналитикам, а уж оценить впоследствии экономическую обоснованность конкретной сделки для судов, не обладающих соответствующими профессиональными познаниями, сложно вдвойне.

В рамках дела № А32-11795/2017 было вынесено Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 29 июля 2020 г. № Ф08-5736/2020, оставленное впоследствии без изменения на основании Определения Верховного Суда РФ от 3 декабря 2020 г. № 308-ЭС19-14964(5), которым установлены следующие обстоятельства.

Должник по обязательствам и общество заключили трансферный контракт. После нарушения сроков должник и общество заключили соглашение о признании задолженности и рассрочки уплаты долга. После этого должник и третье лицо заключили договор займа. Должник направил в адрес третьего лица письмо, в котором просил в рамках исполнения обязательств по договору займа произвести оплату обществу по трансферному контракту, что и было произведено. Конкурсный управляющий, оспаривая данный платеж, аргументировал, что сделка совершена за месяц до возбуждения производства по делу о банкротстве и повлекла за собой оказание предпочтения организации перед другими кредиторами должника, что недопустимо.

Суд первой инстанции доводы управляющего поддержал, однако последующие три инстанции заняли иную позицию. При оспаривании сделки с предпочтением управляющий должен был также доказать осведомлённость общества о нарушении прав иных кредиторов проведённым платежом. И в этой ситуации суды детально разобрали добросовестность поведения общества, что стало важным аргументом для итога разбирательства.

Кроме того, решающим аспектом являлось то, что исполнение получено за счет средств, которые не относились к имуществу должника. Соответственно, эти денежные средства и не могли быть направлены на погашение требований других кредиторов, что исключает оказание кому-либо предпочтения.

Судами также было отмечено, что спорный платеж проведен в рамках так называемой обычной хозяйственной деятельности. По общему правилу таковым считается платёж на сумму менее одного процента стоимости активов должника, однако в данном случае дополнительно к нему было указано, что должник и общество являются профессиональными клубами, для которых трансферная деятельность относится к обычной. Суд оценил и тот факт, что трансферный контракт был подписан в период открытия трансферного окна, что свидетельствует о реальности правоотношений.

В этой ситуации интересен следующий момент. Положениями ст. 1, 10 ГК РФ предусмотрено, что участники гражданского оборота обязаны осуществлять свои права добросовестно, то есть так, как должно, как принято.

В данном случае, несмотря на очевидно не вполне правовое поведение сторон, суды эту сделку сохранили, рассмотрев ситуацию в совокупности и защитив права добросовестного третьего участника (общества). Помимо этого, сыграл свою роль и тот факт, что займодавец не предъявил требований к должнику в рамках дела о банкротстве. Таким образом, фактически в результате проведённого платежа уменьшился размер кредиторской задолженности. Таким образом, глобально некая экономическая целесообразность (которая является в делах о банкротстве одним из критериев добросовестности) в действиях должника имелась.

Остаётся открытым вопрос о том, что другие кредиторы подобного исполнения обязательства третьим лицом не получили, однако видится, что с учётом всех обстоятельств дела признание сделки недействительной не способствовало бы восстановлению нарушенных прав кредиторов, а вот права общества, вероятно, скорее бы нарушило.

В незащищённой позиции может оказаться и лицо, приобретающее имущество спортивного клуба на торгах. Примером тому является ситуация, получившая итоговое разрешение в Постановлении Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 7 июня 2021 г. № Ф08-4361/2021 по делу № А61-6288/2019.

В рамках дела о банкротстве футбольного клуба было отказано в требовании о понуждении администрации к заключению договора купли-продажи земельного участка, предоставленного на праве аренды для строительства стадиона, поскольку клубу на праве собственности принадлежат расположенные на этом участке объекты незавершенного строительства (завершено строительство основного и тренировочного полей и капитального ограждения стадиона, а другие объекты находятся на стадии возведения).

Впоследствии право аренды было реализовано конкурсным управляющим в составе конкурсной массы. Спустя несколько лет правопреемник возвёл на участке нежилое здание, в связи с чем обратился к администрации с требованием о предоставлении участка в собственность. Администрация ответила отказом по причине незавершенности строительства всего стадиона.

Сославшись на принцип единства судьбы земельных участков и прочно связанных с ними объектов, суд указал, что для приобретения земельного участка в собственность без проведения торгов заявитель должен обосновать необходимость использования всего земельного участка, в том числе в случае, если им возведена часть объектов, образующих единый имущественный комплекс.

В подобных ситуациях крайне сложно найти баланс между частным и публичным интересом. С одной стороны, законодатель, устанавливая требования к предоставлению земельных участков в собственность без торгов только при соблюдении конкретных условий, стремится к обеспечению стабильности гражданского оборота и исключению возможности злоупотреблений (например, когда земельный участок приобретается фактически совершенно под иной объект, чем декларировалось изначально).

С другой стороны, логично, что при приобретении прав на участок при его реализа- ции в ходе конкурсного производства лицо может быть лишено возможности в предусмотренный договором аренды срок завершить строительство, и отсутствие стабильности уже в отношении его прав способно отвратить такого приобретателя от реализации проекта, под который конкретный земельный участок был выделен.

Также представляет интерес извечный вопрос «кто виноват?», который в рамках спора о банкротстве разрешается путем обособления спора о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности.

Зачастую в качестве оснований для привлечения руководства спортивных клубов к субсидиарной ответственности конкурсный управляющий заявляет неподачу заявления о банкротстве, повлекшую наращивание кредиторской задолженности, а также завышенные выплаты в пользу спортсменов, тренеров, агентов, топ-менеджеров. И именно в этой сфере имеет огромное значение принцип свободы договора в совокупности с принципами добросовестности и баланса интересов сторон.

Дело в том, что, к примеру, обоснование стоимости трансфера конкретного игрока подчиняется совершенно иным закономерностям, нежели стандартной стоимости уступки права требования, хотя правовая природа у трансферного соглашения, безусловно, та же самая.

В связи с этим видится, что влияние судейского усмотрения на определение общепринятых для банкротства категорий «обычная хозяйственная деятельность», «экономическая целесообразность» в данном случае будет больше, чем в отношении любой другой категории должников. При этом само по себе определение соответствия действий руководства клуба требованиям, применяемым к поведению разумного и добросовестного руководителя, исходит из тех же принципов, что и всегда.

В этом отношении весьма показательны судебные акты, вынесенные при рассмотрении обособленного спора о привлечении к субсидиарной ответственности руководства ФК «Амкар».

Далее позволим себе цитирование, которое призвано проиллюстрировать, какие именно критерии анализируются арбитражными судами при определении оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, исходя из конкретных обстоятельств каждого дела (Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 17 мая 2022 г. № Ф09-2037/22 по делу № А50-28001/2018): «Данные сделки совершены должником в процессе обычной хозяйственной деятельности до возникновения у должника признаков неплатежеспособности, ни каждая из сделок в отдельности, ни все поименованные заявителем сделки в совокупности не являлись причиной банкротства должника и не привели к ухудшению его финансового положения; до сентября 2018 г. претензий по целевому использованию субсидий со стороны Министерства физической культуры и спорта Пермского края к организации ФК «Амкар» за предшествующие годы не имелось».

Указанные обстоятельства свидетельствуют о том, что одним из основных требований к поведению участников гражданского оборота, в том числе лиц, контролирующих юридические лица, является осуществление деятельности так, как это принято, исходя из целей деятельности, предусмотренных уставом и законом, без намеренного нарушения интересов других лиц.

Фактически именно эти критерии в своей совокупности образуют определение добросовестности как принципа гражданского права. Из этого следует, что специфика той или иной сферы деятельности определяет лишь конкретные проявления того, как именно принято себя вести и какими именно средствами достигаются уставные цели, а общие требования к поведению участников гражданского оборота остаются стабильными.

Подводя итог рассуждениям, можно сказать, что чем выше лига, в которой осуществляет свою деятельность спортивный клуб, тем большее значение приобретает частно-правовой аспект такой деятельности.

Соответственно, именно для клубов высших лиг приобретают особое значение принципы гражданского права. Степень предпринимательского риска в данной сфере также выше, чем в большинстве иных сфер.

Это предопределяет повышение рисков как для самих клубов, так и для их руководства и контрагентов при банкротстве таких организаций. Следовательно, необходимо обоснование экономической целесообразности проводимых мероприятий с учётом предполагаемой возможности объяснения той или иной модели поведения на площадке суда.

Выводы. Проведённое исследование позволяет сделать следующие выводы:

• 1.    Общие требования к деятельности спортивных клубов с точки зрения принципов гражданского права свидетельствуют о значи-

• тельной доле частно-правовой природы указанной деятельности.

• 2.    Специфика и определённая «закрытость» спорта как сферы гражданских правоотношений приводит к тому, что защита прав участников гражданского оборота в судебном порядке требует значительных усилий для донесения до суда, который не обладает специальными познаниями, мотивации совершения тех или иных действий и использования правовых конструкций.

• 3.    В связи с тем, что деятельность спортивных клубов высших лиг зачастую осущест-

• вляется не только в рамках Российской Федерации, необходима гармонизация регулирования правоотношений с участием спортсменов, тренеров, клубов и агентов с общепринятыми в конкретном виде спорта принципами и нормами, на основании которых участники взаимодействуют в «организационных» по отношению к спорту аспектах.

• 4.    Специфика деятельности спортивных клубов, основанной на предпринимательском риске, в рамках дел об их банкротстве предполагает усиление значения телеологического толкования права.