Бедность на депрессивных территориях: особенности и потенциал преодоления неблагополучия

Ekaterinburg, Russia, ,

ности1. Показатель «Уровень бедности» включен в перечень индикаторов для оценки эффективности деятельности высших должностных лиц субъектов РФ2.

Тема бедности широко представлена в научных исследованиях. При определении данного понятия используются три основных направления: монетарный, субъективный, депривационный. Первый исходит из концепции, в которой бедными считаются лица, чьи доходы ниже определенного уровня – черты бедности, которая определяет отсутствие возможности удовлетворять базовые потребности человека в питании, одежде, жилье и тепле (Кубишин и др., 2021). Второй подход к измерению бедности – депривационный, согласно которому бедным может быть признан человек, испытывающий лишения, не характерные для населения в целом, то есть бедными считаются лица, чьи доходы и ресурсы ограничены в такой степени, что это не позволяет им вести минимально приемлемый образ жизни в том сообществе, членами которого они являются (Jolliffe, Lakner, 2023). Третье направление – субъективный подход, который основывается на личностных оценках респондентов. Субъективная бедность может измеряться при помощи самоидентификации респондентами себя в качестве бедных (Кошарная, Каримова, 2013). Однако современные исследования используют многомерные методы при изучении бедности (Бедность и бедные в современной России …, 2014). В связи с этим нами применяется комбинация монетарного, депривационного и субъективного подходов изучения бедности, что позволяет произвести комплексную оценку данного явления.

В некоторой степени одной из форм социального неравенства является наличие так называемых депрессивных территорий. Сам по себе этот термин обозначает некоторую местность, которая отстает по уровню развития от других. В целом, определение «депрессивная территория» наиболее часто используется в экономических работах, поскольку подразумевает использование соответствующих показателей. Однако нельзя не заметить, что в этом случае не учитывается роль отдельного человека и населения в целом, проживающего на депрессивной территории. Для выявления потенциальных характеристик последнего нами мы обратились к некоторым классическим трудам, формирующим генезис научных представлений о депрессивных территориях в социологических подходах.

По мнению Г. Спенсера, неравенство усиливается из-за возрастающей специализации и разделения общества на классы (Спенсер, 1996). Руководствуясь положениями этой теории, можно говорить о том, что в обстановке перманентной конкуренции и борьбы за существование между индивидами или сообществами жители депрессивных территорий выступают в роли наименее адаптированных, не способных улучшить благосостояние общества.

Можно сопоставить мотивы населения депрессивных территорий с традиционным образом жизни, который М. Вебер противопоставлял капиталистическому духу. Он считал, что в основе традиционализма лежат ценности, которые не способствуют росту производительности труда, стремлению к заработку денег, внедрению инноваций, получению власти, накоплению капитала, обретению профессионального долга и призвания (Вебер, 2006).

Концепция «культуры бедности» О. Льюиса отчасти применима и к депрессивным территориям: население депрессивных территорий может создавать свои ценности и нормы, которые помогают им приспособиться к социальной среде с ограниченными ресурсами и возможностями самореализации (Lewis, 1966).

В рамках теории П. Бурдье социальное положение индивидов определяется совокупностью различных капиталов. Возникновение депрессивной территории с точки зрения такого подхода обусловлено недостаточным объемом средств, а также их дефицитом в конкретном обществе (Бурдье, 2004). Исходя из генезиса научных представлений о депрессивных территориях, можно утверждать, что жители таких пространств могут быть менее ориентированы на материальные ценности, следовательно, финансовое неблагополучие может пониматься ими как естественное состояние.

Цель исследования – определить состояние бедности на депрессивных территориях и стратегий поведения населения по преодолению неблагополучия.

Для этого нами были поставлены следующие задачи:

• 1.    Привести объективные характеристики малоимущих домохозяйств, проживающих на территориях с разным уровнем благополучия.

• 2.    Выявить их депривированность.

• 3.    Изучить взаимосвязь деприваций и доходов малоимущих домохозяйств, проживающих на территориях с разным уровнем благополучия.

• 4.    Определить самоощущение бедности среди указанных объектов исследования.

• 5.    Выявить стратегии по преодолению неблагополучия малоимущих, проживающих на территориях с разным уровнем благополучия.

Методика исследования . При содействии Министерства социальной политики Свердловской области нами был организован анкетный опрос жителей региона со среднедушевыми доходами ниже черты бедности.

Общее число участников исследования составило более 6 000 человек. В ходе последующей обработки данных были проведены процедуры, направленные на повышение репрезентативности выборки. В итоге в данной работе использованы ответы 2 280 человек.

В отдельную группу объектов исследования нами были выделены муниципальные образования депрессивного типа. Для их идентификации мы использовали такие показатели, как миграционная убыль населения, среднемесячный размер заработной платы, объем инвестиций, собственные доходы местного бюджета. Значения всех переменных, включенных в анализ в качестве индикаторов депрессивности территории, для целей анализа были стандартизированы по шкале от 0 до 1.

В качестве «порога депрессивности» (уровня, значения ниже которого характеризуют территорию в качестве депрессивной) использовались значения, отображающие снижение объемов производства за последние 5 лет. В стандартизированном виде падение их на 0,1 % составило 0,174 – это значение было распространено на другие индикаторы как «порог депрессивности». К депрессивным муниципалитетам мы отнесли те, которые более чем в половине показателей (3 и более) имели значения ниже «порога депрессивности».

Результаты . На первом этапе работы анализировались объективные показатели бедности. Почти у 20 % респондентов расходы превышают их доходы, что может рассматриваться катализатором ухудшения их материального положения в будущем.

Не исключено, что часть опрошенных намеренно занизили уровень своих доходов, отвечая на вопросы анкеты. Возможно, респонденты, чьи расходы превышают доходы более чем на 3 тыс. руб., имеют дополнительные источники дохода, которые они не назвали в ходе опроса. Среди более благополучных муниципалитетов доля таких респондентов оказалось в 3,5 раза больше (табл. 1).

Таблица 1 – Баланс бюджета респондентов в разрезе депрессивных и недепрессивных муниципальных образований Свердловской области

Table 1 – Respondents’ Budget Balance by Depressive and Non-Depressive Municipal Entities of the Sverdlovsk Oblast

Профицит/дефицит бюджета домохозяйства, тыс. руб.	Депрессивные территории	Недепрессивные территории
Средний	2,0	1,0
Медианный	0,0	0,0
Доля респондентов с дефицитом в 3 тыс. руб. и более	3,5	12,1
Доля респондентов с дефицитом до 3 тыс. руб.	13,2	7,8
Доля респондентов с балансом расходов и доходов	45,4	41,5
Доля респондентов с профицитом до 3 тыс. руб.	13,7	15,6
Доля респондентов с профицитом в 3 тыс. руб. и более	24,2	23,0

Жители депрессивных территорий чаще указывали в качестве категорий расходов приобретение лекарственных препаратов, погашение кредитов и обслуживание автомобиля, а недепрессивных – уход за детьми и досуг. Данное обстоятельство указывает на худшее состояние здоровья, закредитованность и меньшие возможности для организации досуга бедного населения депрессивных муниципалитетов.

Жители такой местности меньше тратят на кредиты, одежду и образование, но больше расходуют на детей и обслуживание автомобиля. Поэтому в данных муниципалитетах приобретается более дешевая одежда; люди стараются экономить на образовании, владеют более старыми автомобилями, требующими ухода (табл. 2).

Таблица 2 – Структура расходов домохозяйств респондентов в разрезе депрессивных и недепрессивных территорий Свердловской области

Table 2 – Structure of Respondents’ Household Expenditures by Depressive and Non-Depressive Territories of the Sverdlovsk Oblast

Направления расходов	Доля респондентов, имеющих расходы, %		Ежемесячный размер расходов в расчете на домохозяйство, тыс. руб.		Доля расходов от размера общего дохода домохозяйства, %
	ф J3 I cn s ф Q. ф EI	Ф _П cn s ф ф 5	ф S ф ф EI	Ф СП S ф ф EI Ф т	ф СП S ф ф EI	Ф СП S ф ф EI Ф т
Еда	100	100	11,0	11,2	44,4	43,6
Жилищно-коммунальные услуги	93,9	92,4	4,0	5,0	16,2	21,9
Здоровье	81,8	73,4	2,2	2,7	9,0	11,4
Одежда и обувь	68,2	69,2	2,4	3,7	11,7	12,7
Погашение кредитов	42,4	32,1	5,8	6,8	17,2	21,9
Воспитание и уход за детьми	28,8	32,9	6,1	4,9	15,8	14,4
Обслуживание автомобиля	22,7	18,5	4,4	3,8	11,7	10,9
Досуг и отдых	19,7	24,2	2,0	2,8	6,2	8,0
Образование	19,2	19,5	2,2	3,1	6,7	8,8
Аренда жилья	4,5	4,8	2,4	4,9	13,5	19,4

Опрошенное население недепрессивных муниципалитетов в большей степени испытывает ограничения в своей жизнедеятельности: не могут позволить себе употреблять мясо через день (25 %), фрукты (42,3 %), покупать одежду раз в полгода (21,5 %). Стоит отметить, что расходы на одежду выше именно у респондентов более благополучных территорий, но позволить ее себе они могут реже, что говорит об ориентациях на приобретение более качественных товаров и подтверждает наше предположение касательно экономии населения муниципалитетов депрессивного типа на одежде и обуви. Среди респондентов этой категории ниже доля способных заплатить за образование детей (табл. 3). Вероятно, это свидетельствует о неготовности финансировать образовательные услуги, которые должны обеспечиваться государством.

Таблица 3 – Доля респондентов, испытывающих ограничения домохозяйств респондентов в разрезе депрессивных и недепрессивных территорий

Table 3 – Share of Respondents Experiencing Limitations of Respondents’ Households by Depressive and Non-Depressive Territories

Отсутствие возможности	Депрессивные территории	Недепрессивные территории
Употреблять в пищу мясо, курицу или рыбу (через день, при желании)	12,1	25,0
Употреблять в пищу фрукты (хотя бы через день)	34,8	42,3
Покупать что-либо из одежды и обуви (раз в полгода)	18,2	21,5
Оплачивать неделю отдыха с выездом (раз в год)	78,8	77,9
Оплачивать кружки и секции для детей	41,6	33,3
Отсутствие жилья	22,7	25,0

Далее нами были сопоставлены доходы респондентов с оценкой их деприваций. На недепрессивных муниципалитетах депривационные факторы оказываются связаны со среднедушевыми доходами напрямую: чем выше доходы, тем меньше ощущения ограничений, а на депрессивных территориях наблюдается парадоксальный результат: чем выше среднедушевые доходы, тем больше депривации (табл. 4). Иными словами, население депрессивных территорий, имея финансовые возможности приобретения товаров, предпочитает воздерживаться от их покупки, прогнозируя негативный эффект подобного действия для собственного материального положения. На это указывает тот факт, что большая профицитность бюджета домохозяйств депрессивных территорий обеспечивается отсутствием возможностей употребления фруктов, приобретения одежды, оплаты досуговых секций для детей.

Таблица 4 – Взаимосвязь деприваций со среднедушевыми доходами респондентов в разрезе депрессивных и недепрессивных муниципальных территорий

Table 4 – Correlation of Deprivations with Average Per Capita Incomes of Respondents in the Context of Depressive and Non-Depressive Municipal Territories

Критерий депривации	Среднедушевые доходы, тыс. руб.
	депрессивные территории   \	недепрессивные территории
Употребление в пищу мяса, курицы или рыбы (хотя бы через день)
Есть возможность	10,4	10,7
Нет возможности	10,6	10,1
Употребление в пищу фруктов и ягод (хотя бы через день)
Есть возможность	10,4	10,5
Нет возможности	10,5	10,5
Покупка чего-либо из одежды и обуви (хотя бы раз в полгода)
Есть возможность	10,0	10,8
Нет возможности	11,7	10,1
Оплата недели отдыха с выездом хотя бы раз в год
Есть возможность	8,8	10,8
Нет возможности	10,7	10,5
Оплата кружков и секций для детей
Есть возможность	8,8	10,7
Нет возможности	10,9	10,1
Жилье
Наличие	10,1	10,6
Отсутствие	11,4	10,3

В рамках применения субъективного подхода к определению бедности (расположение себя на одной из девяти ступеней, где 1 – нищета, а 9 – богатство) 60,9 % респондентов недепрессивных территорий поставили себя на первые три ступени, среди депрессивных таких оказалось 47,7 %. Следовательно, респонденты, проживающие в муниципалитетах депрессивного типа, в меньшей степени идентифицирует себя в качестве бедных. Также они более склонны утверждать, что пребывают в состоянии бедности в течение всей жизни, тогда как на более благополучных территориях значительно чаще указывали о продолжительности ощущения бедности в последние 3 года.

Далее нами был рассчитан индекс реальности намерений, который может продемонстрировать готовность респондентов использовать ту или иную модель поведения. Действия, выбранные в пункте «считаю перспективным», получили коэффициент 0,1; ответы «использовал сам» – 0,55; «мог бы использовать в будущем» – 0,35. Максимальное значение индекса равно 1.

Полученные результаты показывают, что респонденты, проживающие на депрессивных территориях, оказались более ориентированными на активные действия для улучшения своего материального положения (переезд в более благополучную местность, поиск лучшей работы или дополнительных источников доходов, устройство на вторую работу), применение сберегательных стратегий (сокращение расходов и накопление), отрицание роли образования в повышении доходов, неготовность к предпринимательской деятельности и отказ от существующих возможностей социальной политики (табл. 5).

Таблица 5 – Индекс реальности намерений использования возможностей улучшения материального положения

Table 5 – Index of Reality of Intentions to Use Opportunities to Improve Financial Situation

Возможности	Депрессивные территории	Недепрессивные территории
Искать лучшую работу	0,252	0,229
Устроиться еще на одну работу	0,222	0,126
Сократить расходы на ненужные вещи	0,211	0,189
Найти дополнительные источники дохода	0,199	0,163
Воспользоваться мерами социальной поддержки	0,188	0,218
Получить дополнительное образование	0,129	0,160
Получить финансовую помощь от близких	0,122	0,132
Переехать в другое место	0,119	0,088
Обучиться финансовой грамотности	0,102	0,091
Начать копить и инвестировать	0,100	0,076
Использовать свое имущество для получения дохода	0,086	0,066
Создать свой собственный бизнес	0,081	0,116

Обсуждение . Полученные результаты были сопоставлены с данными других исследований бедности, но стоит отметить, что последние не фокусируют внимание на депрессивных территориях. Так, предыдущие опросы также показывают, что многие семьи производят траты с учетом сегодняшнего дня, не инвестируя в долгосрочную перспективу (Белопашенцева, 2022), но жители депрессивных территорий придерживаются несколько иной модели поведения: стараясь максимально сохранять сбережения.

Кроме того, в нашей работе доля расходов малоимущих домохозяйств на питание составляет порядка 44 %, а в Карелии среди аналогичной категории – 60 % (Белая, Козырева, 2020), что подтверждает наличие региональных различий.

Анализируя стратегии по выходу из сложного материального положения, можно заметить, что малоимущее население депрессивных территорий сосредоточено на более доходной работе и сбережениях, а в других исследованиях – на переквалификации и переезде (Кошарная и др., 2019).

В проведенном опросе мы выявили, что на депрессивных территориях образование не рассматривается жителями в качестве социального лифта, что отличается от результатов предыдущих исследований, указывающих на важность образования для бедных респондентов, готовых брать для этого кредиты (Карпенко, Симутин, 2020).

Таким образом, можно утверждать: полученные нами результаты указывают на то, что бедность на депрессивных территориях имеет специфичные черты.

Заключение . Исследование позволяет сделать несколько выводов:

• 1.    На депрессивных территориях среди опрошенных в 3 раза меньше домохозяйств с положительным балансом бюджета более чем 3 тыс. руб. Жители чаще указывали в качестве категорий расходов приобретение лекарств, погашение кредитов и обслуживание автомобиля. Опрошенные в целом меньше тратят на кредиты, одежду и образование, но больше расходуют на детей и содержание автомобиля.

• 2.    Респонденты – представители депрессивных территорий в меньшей степени испытывают влияние деприваций на жизнедеятельность, вероятно, это обусловлено их экономностью и осознанным отказом от потребления товаров, в которых не испытывают острой необходимости.

• 3.    На депрессивных территориях обнаружен парадокс: чем выше среднедушевые доходы, тем больше депривации. Население, имея финансовые возможности приобретения товаров, предпочитает воздерживаться от их покупки, прогнозируя негативный эффект подобного действия для материального положения.

• 4.    Жители депрессивных территорий в меньшей степени идентифицируют себя в качестве бедных, что может объясняться тяжелым социально-экономическим состоянием местности. Данное предположение подтверждается оценкой респондентами длительности пребывания в бедности в течение всей своей жизни, более низкими значениями представлений о доходе бедного человека и менее позитивными прогнозами роста своих доходов в будущем.

• 5.    Респонденты, проживающие на депрессивных территориях, оказались более ориентированными на активные действия для улучшения своего материального положения, применение сберегательных стратегий. Однако для них оказалась характерна неготовность к предпринимательской деятельности и отрицание роли образования в повышении доходов.