Библейская сотериология, учение М. Фичино о "Питающей душе" в "Платоновской теологии" и сонет 146 Шекспира

* «Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ, проект № 21-011-41005». «Acknowledgments: The reported study was funded by RFBR, project № 21-011-41005».

ΣΧΟΛΗ Vol. 18. 1 (2024)                                    © И. Р. Тантлевский, 2024

Сонет 146 не просто стоит особняком в ряду сонетов Шекспира, но, по сути, является цельным и самостоятельным философско-теологическим поэтическим памфлетом. Данное произведение засвидетельствовано в первом лондонском издании сонетов Шекспира, осуществленном Томасом Торпом в 1609 году 1:

Poor soul, the centre of my sinful earth,

[feeding2] these rebel powers that thee array,

Why dost thou pine within and suffer dearth, Painting thy outward walls so costly gay?

Why so large cost, having so short a lease, Dost thou upon thy fading mansion spend?

Shall worms, inheritors of this excess,

Eat up thy charge? Is this thy body’s end?

Then soul, live thou upon thy servant’s loss

And let that pine to aggravate thy store;

Buy terms divine in selling hours of dross;

Within be fed, without be rich no more.

So shalt thou feed on death, that feeds on men, And death once dead, there’s no more dying then.

Неоднократно отмечалось влияние на творчество Шекспира Библии3, пла-тонизма4 (с идеями Платона Шекспир мог быть знаком, скорее, не по латинским переводам5 его трактатов, а по compendia6 и в изложении своих коллег-«университетских умов») и ренессансного неоплатонизма. Известно, например, что в пьесах Шекспира насчитывается около 1350 ссылок на Библию7, по преимуществу Женевскую8, и даже прямых цитат. Отдельные библейские аллюзии и реминисценции встречаются и в сонетах. Например, засвидетельствованная в первой строке сонета 146 метафора тела человека как my sinful earth явно соотносится с метафорой кончины человека в псалме 146:4 (цитируется по Женевской Библии):

His breath departeth, and he returneth to his earth…

Пассаж сонета 146, 1 (“Poor soul, the centre of my sinful earth”) также можно соотнести с текстом Кох. ( Еккл. ) 12:7:

And dust returne to the earth as it was, and the spirit returne to God that gave it9

(ср. далее: Кох. 3:20; ср. также, например: Быт. 2:7, 3:19, 6:3; Иов 34:15).

Любопытно, что последний пассаж из Кохелета (Екклесиаста) соотносится со строками 8–9 сонета 74

The earth can have but earth, which is his due;

My spirit is thine, the better part of me.

При этом Шекспир святотатственно деифицирует своего Друга (как это он делает и в сонете 105¹⁰; ср., с другой стороны, сонет 121, строку 9¹¹ — о себе)¹².

Что касается сотериологического контекста сонета 146, репрезентирующего идею об отказе от забот о теле и спасении души за счет ее «питания» телом:

Then soul, live thou upon thy servant’s

( i. e. “thy body’s. — I. T. ) loss…

Buy terms divine in selling hours of dross;

Within be fed, without be rich no more.

So shalt thou feed on death… — то здесь в качестве параллелей можно было бы прежде всего отметить новозаветные пассажи из Посланий апостола Павла об «умерщвлении» плоти и плотских страстей во имя спасения души (цитируются по Женевской Библии в современной орфографии):

For if ye live after the flesh, ye shall die: but if ye mortify the deeds of the body by the Spirit, ye shall live ( Рим. 8:13¹³; ср. также: Рим. 7:5; 8:7).

Mortify therefore your members which are on the earth ( Кол. 3:5¹⁴; ср. далее, например: 1 Кор. 3:1, 3).

For they that are Christ’s, have crucified the flesh with the affections and the lusts ( Гал. 5:24¹⁵).

Но вот что касается аллегории спасения души за счет ее «питания» плотью — вместо того, чтобы кормить плоть, как это обычно делают люди, которыми «кормится» смерть, — то здесь можно усмотреть рефлексию и своего рода «реверсное» переосмысление доктрины Марсилио Фичино о «питаю-щей/кормящей душе» (anima nutritiva)16, которое тот развивает в своей «Платоновской теологии». Причем об этом учении автор сонета 146 мог узнать не непосредственно из трактата Фичино, а воспринять его, например, от знакомых ему «университетских умов», в изложении коллег и т. д. В частности, Фи-чино замечает17:

Душа сама создает свое тело, сохраняет уже созданное тело и восстанавливает его, когда оно начинает приходить в упадок… С уходом души тело умирает, и невозможно удержать прежнего телесного соединения и вида. Таковой по необходимости является питающая душа. Питающая душа, в силу своей особенности, единственно способна создавать инструменты питания… Душа является субстанцией по той причине, что она есть создательница тела, а вовсе не его прислужница (VII, 9).

Мы со всей очевидностью видим, что процесс перемещения тела и управления телом порой может ослабевать и даже прерываться. Когда наша душа испытывает ущерб от чрезмерно возбужденной фантазии, обязанность питания и увеличения тела уменьшается по причине слишком интенсивных поисков, предпринимаемых нашим рациональным началом. Вот почему люди, занимающиеся философией, страдают плохим пищеварением… Когда под воздействием разума возникает столь значительное отвлечение души (abstractio animi) от тела, что в результате прекращают работать и фантазия, и природное рациональное начало, которые и сами имеют обыкновение ослаблять питание и управление членами тела, то, что в этом случае может воспрепятствовать прекращению питания и упадку тела? Итак, я полагаю, что тело полностью отвлеченного от него человека в то самое кратчайшее время, в которое наш дух становится ангельским духом, не движется, не поддерживается, и даже не удерживается в своем единстве с помощью прежде ставшего привычным качественного превосходства образа души (XIII, 5).

…В душе являют себя примеры таких телесных движений, как например рождение, когда душа присоединяется к божественным началам; порча (corruptio), когда душа льнет к смертным началам; возрастание (augmentum), когда душа вспоминает о божественном; убывание (decrementum), когда душа забывает о Боге (VI, 12).

Автор сонета 146 трижды употребляет глагол to feed (от староанглийского fedan ) в отношении того, что душа должна «питаться» смертным телом, а не тело жить за счет души:

Within be fed, without be rich no more.

So shalt thou feed on death, that feeds on men,

And death once dead, there’s no more dying then.

Этот глагол с четким значением «питать, кормить» наиболее часто используется Шекспиром в его произведениях для обозначения процесса питания. Конечно, с лингвистической точки зрения с понятием nutritivus (лат. «питательный», sc. «питающий») коррелирует глагол nourish, восходящий к латинскому nutrire (через старофранцузское norriss- , производное от norrir “to raise, bring up, nurture, foster; maintain, provide for”), который встречается у

Шекспира в значениях “to support, maintain” и т. д.^18,19, однако автор сонета 146 — не лингвист, его цель — выразиться точнее по сути, смыслу ; да и употребление форм правильного глагола nourish вместо встречающихся в сонете форм feed(s)/be fed нарушило бы метрику стиха.

В XVIII, 9 «Платоновской теологии» Фичино утверждает:

Если в настоящее время жизнь составного человека подчиняется условиям его подверженного разрушению тела, то в будущем она будет следовать условиям бессмертной души. В результате смерть уступит место жизни в согласии с совершеннейшим видом природных начал. Смерть, утратившая свою силу, как вещают пророки, будет поглощена жизнью… Восстанут… вечные тела.

Под «пророками» в данном пассаже у Марсилио Фичино подразумеваются, прежде всего, Осия (13:14) и Исайя (25:8а), пассажи которых, вполне вероятно, учитывал и автор сонета 146. Первый пассаж в Женевской Библии выглядит следующим образом:

“I will redeem them from the power of the grave: I will deliver them from death: O death, I will be thy death: O grave, I will be thy destruction (The Bishops’ Bible: ‘sting’. — И. Т. )…”²⁰.

Релевантный фрагмент стиха Исайи 25:8а выглядит так:

He will destroy death forever…21

Реминисценции этих фрагментов засвидетельствованы у Павла в 1 Кор. , причем в форме, наиболее близко коррелирующей с сотериологией шекспировского сонета 146. Так, завершая изложение своей доктрины об эсхатологическом воскресении мертвых, апостол Павел утверждает в 15:54–55:

So when this corruptible hath put on incorruption, and this mortal hath put on immortality, then shall be brought to pass the saying, that is written, Death is swallowed up into victory (ср.: Ис. 25:8а. — И. Т. ).

O death where is thy sting? O grave where is thy victory (ср.: Ос. 13:14. — И. Т. )?²²

С последней строкой сонета 146 —

And death once dead, ther’s no more dying then — практически прямо соотносится пассаж из Откр. 21:4 (цитируется по Женевской Библии):

…and there shall be no more death… (курсив наш)23, а также приведенный выше фрагмент из «Платоновской теологии» Фичино (XVIII, 9).

Автор сонета 146 как бы провидит здесь актуализацию установки апостола Павла, зафиксированной в 1 Кор. 15:26:

The last enemy that shall be destroyed, is death24.

Из, по сути, параллельного к строке 14 сонета 146 (“And death once dead, there’s no more dying then”) пассажа в сонете 55, строка 14 —“So, till the Judgement that yourself arise…”, — а также засвидетельствованных в сонетах понятий “the ending boom” (сонет 55, 13), “times in hope” (сонет 60, 13), “beyond all date, even to eternity” (сонет 122, 4) становится очевидным, что в строке 14 сонета 146 подразумевается предсказанный библейскими пророками Конец дней, Страшный суд и вечная награда воскресшим из мертвых праведникам. В качестве возможных релевантных текстов, которые мог иметь в виду Шекспир в сонете 146 (а до него Фичино в «Платоновской теологии»), приведем еще три пассажа из Женевской Библии:

Thy dead men shall live: even with my body shall they rise. Awake and sing, ye that dwell in dust: for thy dew is as the dew of herbs, and the earth shall cast out the dead ( Ис. 26:19; ср. также: Ис. 41:14).

And many of them that sleep in the dust of the earth, shall awake, some to everlasting life, and some to shame and perpetual contempt.

And they that be wise, shall shine, as the brightness of the firmament: and they that turn many to righteousness, shall shine as the stars, forever and ever ( Дан. 12:2–3).

But go thou thy way till the end be : for thou shalt rest and stand up in thy lot, at the end of the days ( Дан. 12:13)²⁵.

Итак, как представляется, именно идеи Марсилио Фичино, синтезировавшего библейскую и неоплатоническую сотериологии, — последние отчетливо отразились в сонете 146 — могли стать ближайшими источниками вдохновения Шекспира. С другой стороны, вряд ли автор сонета 146 обращался к платоновскому трактату «Федон», пафос которого, конечно, направлен на необходимость ухода от мирских чаяний и забот для освобождения от круга перевоплощений, но суть «сотериологии» которого не эсхатологична , а «спасение», по мысли его автора, доступно в итоге лишь небольшому числу философов .

***

В заключение статьи позволим себе обратить внимание на любопытное совпадение (если это действительно совпадение!?), а именно: Джон Донн в период между февралем и августом 1609 года — т. е. года издания сонетов Шекспира (NB: издатель Томас Торп внес книгу в реестр для продаж 20 мая 1609 года) — написал сонет, известный под названием “Sonnet X”, или по начальным его словам — “Death Be Not Proud”²⁶. Завершающие строки (13–14) сонета Донна, по своей сути , практически совпадают с завершающими строками (13–14) шекспировского сонета 146, а именно, у Джона Донна мы чи-таем²⁷:

One short sleep past, we wake eternally,

And death shall be no more; death, thou shalt die.