Боснийский духовный стих «Судац гдневан»: реконструкция напева

БОСНИЙСКИЙ ДУХОВНЫЙ СТИХ «СУДАЦ ГДНЕВАН»: РЕКОНСТРУКЦИЯ НАПЕВА

Синтез слова и музыки служит важным критерием реконструкции напевов в средневековых духовных стихах. Исследуемый стих по сюжету и конструкции имеет общие черты с латинским стихом «Dies irae», напев которого известен. Гипотеза о том, что славянский стих мог бы иметь тот же напев, подтверждается сравнительным анализом стихов и историкокультурным контекстом. Ключевые слова: искусствознание, духовный стих, реконструкция, историко-культурный контекст, текстологический анализ, синтез.

The synthesis of word and music is an important criterion of reconstruction of the tune of medieval spiritual verses. The verse explored has a common topic and construction with Latin «Dies irae» of which tune is well known. A hypothesis that Slavic verse could had the same tune supported a comparative analysis and history-cultural context. Keywords: synthesis, reconstruction, medieval spiritual verses, history-cultural context.

Духовный стих – особый жанр средневековой духовной лирики, в котором текст не существовал отдельно от напева. Однако значительная часть коллекций духовных стихов, изданных в XIX веке, часто не приводят напевы из-за существовавшей в то время технической сложности фиксации мелодии нотами и печати их в книгах (1).

Исследованиями Н. Серегиной, Л. -Солощенко, Н. Мурашевой и др. (2) показано, что восстановлению напевов во многом помогает расшифровка знаков знаменной нотации, приведенных в церковнопевческих и старообрядческих сборниках, а также изучение мелодики духовных стихов, бытующих в фольклорной среде. Процесс воссоздания напева в значительной степени осложняется в тех случаях, когда о стихе отсутствуют какие-либо сведения. В результате для подтверждения возможности использования того или иного напева приходится опираться на косвенные, внемузыкальные факторы.

В работе предпринята попытка реконструкции напева боснийского духовного стиха «Судац гдневан» через историко-культурный контекст и текстологический анализ структурных элементов стиха.

«Судац гдневан» – южнославянский духовный стих, получивший распространение на территории Боснии и Далмации в XVII веке. Его создание приписывается Матию Дивковичу (1563–1631), который был выдающимся славянским просветителем, признанным на Балканах религиозным писателем и одним из основателей хорватской книжности в Боснии (3).

Особое место в его творчестве занимают духовные стихи, созданные по мотивам библейских и апокрифических христианских сюжетов. Рассматриваемый стих «Судац гдневан» посвящен теме Страшного суда и относится к слезно-покаянной духовной традиции. Он был, по-видимому, создан по сюжетным мотивам знаменитой секвенции «Dies irae» (4).

Появление этой секвенции относят к тринадцатому веку, а свое название произведение получило по первым словам стиха: «Dies irae, dies illa» («День гнева, день этот»). Сюжет повествует о том, что настанет Судный день – День гнева, на Землю придет Судья гневный, чтобы судить человечество, и никто не сможет избежать этого суда. Весь мир будет сожжен огнем, мертвые встанут из могил, смерть и рождение прекратятся, все будут судимы за грехи. Верующий, думая об этом событии, в страхе обращается к Богу и просит услышать его мольбы, простить за грехи, не отправлять с грешниками в Ад, а поместить с праведниками в Рай.

Авторство латинского текста в основном приписывается францисканскому монаху Томмазо да Челано (Tommaso da Celano), который был другом, последователем, а также автором первого и второго жизнеописания Святого Франциска. Авторство музыки до сих пор точно не установлено: оно приписывается и Томмазо да Чела-но, и его современникам.

Появление этого стиха в творчестве М. Дивковича символично. Он был представителем того же монашеского ордена, что и Томмазо да Челано, и знал это произведение как духовный стих своего ордена. Кроме того, будучи священником, он, несомненно, знал секвенцию, как часть Реквиема. Понимание важности донесения до простого слушателя идеи о Страшном суде привело автора к необходимости адаптации этого сюжета к местным условиям, что позволило тексту распространяться не только среди образованного населения Балкан, но и среди простых людей.

Судя по всему, «Судац гдневан» имел большую популярность и широкое распространение как в устной, так и письменной форме. В 1691 году он был включен в сборник духовных текстов, изданный в Венеции. Этот стих был обнаружен автором статьи в знаменитой коллекции славянских духовных стихов «Калеки перехожие: сборник стихов» П. А. Бессонова (1828–1899) (5). Стих публикуется без напева в пятом выпуске коллекции в разделе о Страшном суде под номером 468 (6).

Бессонов указывает Боснию и Далмацию как регионы бытования стиха, а в качестве его источника – имя Матия Дивковича, и отмечает, что стих связан со знаменитым стихом «Dies irae», однако ничего не говорит о том, какой напев использовался при его исполнении.

В попытке реконструировать напев «Судац гдневан» следует, на наш взгляд, исходить из того, что стих не предназначался исключительно для чтения, а мог исполняться на определенный мотив. Действительно, жанр духовного стиха восходит к традиции средневековой лирики, когда в соответствии с синтезом слова и музыки текст не существовал отдельно без напева. Эта традиция сохранилась в народной культуре в период Нового времени, в XIX и XX веке, о чем свидетельствуют многочисленные исследования (7). Духовный стих был создан в первой половине XVII века и предназначался, в частности, для устного распространения в народной среде и, таким образом, должен был иметь напев.

Создавшаяся в этот период времени историко-культурная обстановка на Балканах помогает составить ясное представление о том, каким мог бы быть этот напев. Известно, что Босния и большая часть континентальной Далмации были завоеваны турками и входили в XVI–XVII веках в состав Османской империи (8). Как следствие тому, славянские территории подверглись влиянию культуры ислама. Значительная часть славянского населения с многовековым опытом христианства по тем или иным причинам была вынуждена сменить вероисповедание. Это потребовало от деятелей церкви, в том числе и от М. Див-ковича, активных действий по сохранению христианства в регионе.

В этой связи большое внимание Див-ковичем уделялось созданию духовных стихов христианской тематики, которые можно было бы распространить среди широких слоев славянской аудитории. Одним из таких произведений был стих

«Судац гдневан». Очевидно, что мотив стиха должен был быть простым и широко известным, что давало бы ему гораздо больше шансов привлечь к себе внимание. Простота мелодии способствует лучшему запоминанию текста и облегчает исполнение. Наконец, мотив должен был каким-то образом ассоциироваться с христианской тематикой и быть приемлемым для исполнения и в народной среде, и в условиях небогослужебной жизни в церкви или монастыре.

Исследователи не отмечают, что он сам сочинял музыку, поэтому можно предположить, что он вполне мог использовать для своего стиха уже существующую мелодию. Духовный стих повествует о Страшном суде, и сложно представить использование Дивковичем популярных светских или фольклорных мотивов при обращении к столь серьез- ной теме. Это неизбежно вызывало бы ассоциации с прошлым текстовым содержанием напева и могло снизить эмоционально-психологическое воздействие стиха. Популярные «мирские» интонации значительно осложняли бы принятие стиха в монастырской и церковной среде.

Таким образом, подбирая мелодию для своего стиха, он, скорее всего, должен был остановиться на религиозном напеве, который мог бы показать свою жизнеспособность в разных культурных условиях. И если текст, как упоминалось выше, создан по мотивам «Dies irae», то можно предположить, что в качестве напева мог быть использован мотив секвенции (пример 1) (9). Этот мотив широко известен в христианском мире, он, разумеется, был известен и самому Див-ковичу.

Пример 1(10)

В средневековых монодийных традициях, к которым относятся и секвенция, и жанр духовного стиха, текст берет на себя основную смысловую и структурообразующую нагрузку, а напев подстраивается под текст, следует ритмическим и метрическим его закономерностям.

Текст и напев существенным образом зависят от категории времени, так как имеют определенную длину – длительность, во время которой они исполняются в акустическом пространстве. Длительности текста и напева в текстомузыкальных произведениях взаимосвязаны. На каждую строку приходится определенное количество музыкальных звуков (нот), во всяком случае, не менее одной ноты на слог (11).

Дивкович, создавая свой стих, опирался, скорее всего, на текстовую структуру «Dies irae», поэтому оба текста включают два раздела. В первом повествуется о конце Света и пришествии Господа, во втором – верующий обращается к Богу с просьбами о прощении ему грехов и помещении в Рай с праведниками. Славянский стих на 4 строки длиннее латинского (61 и 57 строк соответственно); таким образом, можно говорить не только о близком размере текстов, но и о том, что оба стиха могли занимать близкое время исполнения.

г

Стих «Dies irae» написан в силлабическом восьмислоговом размере, используемом во многих средневековых поэтических произведениях (12). Это означает, что длина строки равна восьми слогам. Учитывая количество слогов в строке и послоговое пропевание мелодии, количество звуков в напеве не может быть меньше, чем восемь. Так, первая строка напева имеет восемь звуков, соотносящихся с поэтическим текстом по принципу слог-нота. Во второй строке на словосочетании «solvet saeclum» вводятся три двухзвуковых распева, а в третьей строке на словосочетании «teste

David» - два распева (см. пример 1). При этом количество пропеваемых звуков увеличивается до 11 во второй и до 10 – в третьей строке, что приводит к удлинению последних двух строк.

В стихе «Судац гдневан», в основном, соблюдается восьмисложный размер, однако уже в первой строфе есть незначительное отклонение (пример 2). Так, вторая строка состоит из 9, а третья – из 10 слогов. Нарушение размера приближает этот стих к народному поэтическому творчеству, в котором, зачастую, наблюдается нестрогое следование единому метру и размеру.

Пример 2(13)

В результате, во второй строке количество распевов сокращается на словах «свет огднием» до двух, а в третьей строке они отсутствуют полностью. Учитывая уменьшение числа распевов, принцип слог-нота становится доминирующим. Малое число распеваемых слогов способствует более ясной передаче содержания текста, что отвечает функции духовного стиха как произведения, направленного на популяризацию библейского сюжета.

В то же время, увеличение числа слогов в строке, а, следовательно, уменьшение распевов для «Судац гдневан» не является постоянным. Уже во второй строфе происходит возврат к восьмислоговой длине. Распевы появляются на словосочетании «се Свето» (вторая строка) и «мартви се» (третья строка).

Несмотря на расхождение в количестве слогов между латинским и славянским текстом, общая длина тексто-му- зыкальной строки сохраняется за счет распевов, которые выступают в качестве своеобразного регулятора длительности. Заполнение их слогами не меняет общей длины строки, поэтому оба стиха могут исполняться на один и тот же напев.

В стихах используется четырехстопный хорей, который, как известно, основан на чередовании ударных и безударных слогов, начиная с ударного слога. В нашем случае на восемь слогов приходится четыре ударных и четыре безударных слога. Схематически это выглядит следующим образом: «Dies irae, dies illa» – Хх Хх Хх Хх; «Судац гдневан хоте при-ти» – Хх Хх Хх Хх (14).

В славянском и латинском стихах показаны ударные слоги (см. примеры 1 и 2). Следует обратить внимание на то, что хорей строго реализуется в «Dies irae», тогда как в «Судац гдневан» наблюдается нарушение метрической схе- мы во второй строке первой строфы. Это нарушение, хотя и сбивает внутренний ритм стиха, однако не изменяет общую структуру размера.

Образуемый ударными и безударными слогами ритм стиха естественным образом проецируется на напев. Учитывая то, что ритмическая сторона напева «Dies irae» неизвестна (15), то можно предположить, что чередование ударных (акцентных) и безударных (неакцентных) слогов могли регулировать длительность нот в напеве. Эта возможность связана с тем, что ударные (акцентные) слоги звучат более длинно, чем безударные. Совпадение ритма в поэтических текстах говорит о сохранении приблизительного распределения длительностей в напеве и подтверждает возможность использования мелодии «Dies irae» для стиха «Судац гдневан».

Поэтическая строфа в обоих стихах состоит из трех рифмующихся строк. Первая строфа латинского стиха организуется рифмованными строками с окончанием «la» (illa, favilla, Sibylla), первая строфа славянского стиха рифмуется окончанием «ти» (прити, попа-лити, скрити). Следующая строфа в латинском стихе оканчивается на «us» (futurus, venturus, discussurus), а в «Судац гдневан» имеет окончание «де» (буде, сбуде, пробуде). Схематично структуру строфы текстов можно обозначить как aaa-bbb.

Три поэтические строки в строфе латинского стиха четко соотносятся с музыкальными строками (см. пример 1). Деление напева подчеркивается средствами, характерными для средневековых песнопений. Так, первая строка заканчивается остановкой на звуковысотном уровне d. Вторая и третья строки используют заключительную мелоди- ческую формулу e – f – e – d, сигнализирующую об окончании этих строк.

Отделившись от текста, напев стиха сохраняет деление на три музыкальные строки-фразы. Учитывая то, что славянский стих имеет ту же строфическую организацию, что и латинский, использование того же напева вполне приемлемо.

В примере 2 приводится подтекстовка напева двумя первыми строфами стиха «Судац гдневан». Следует обратить внимание на то, что кадансовые мелодические формулы, располагающиеся на концах строк, подчеркивают ключевые, то есть наиболее значимые слова поэтического текста. Так, остановка на звуке d в первой строке выделяет речитативом слово «прити» (первая строфа), когда речь идет о том, что Судья хочет придти на землю и слово «буде» (вторая строфа), указывая на то, что в Судный день будет великий трепет. Заключительная мелодическая формула e – f– e – d во второй строке подчеркивает слова «по-палити» (первая строфа) и «писмо сбу-де» (вторая строфа). В первом случае обращается внимание на стремление попалить всех огнем, а во втором – указывается на пророчество (Святое письмо), которое предрекает события Страшного суда. В окончании первой строфы кадансовой формулой акцентируется внимание на том, что верующий не сможет скрыться от Суда, а в конце второй – верующий в страхе говорит о том, что пробудятся все мертвые.

Таким образом, опираясь на историко-культурный контекст и текстологический анализ, можно с определенной уверенностью говорить о том, что напев, сопровождающий латинский стих «Dies irae», мог быть использован для исполнения южнославянского духовного стиха «Судац гдневан».