Бронзолитейный комплекс поселения одиновской культуры Марково-2

Становление бронзолитейного и металлообрабатывающего производства является важнейшим рубежом развития палеоэкономики древних обществ Западной Сибири. Наиболее раннее проникновение металла в равнинные лесостепные районы этого региона прослеживается в материалах усть-тартасской культуры (IV – начало III тыс. до н. э.). Отдельные кованые металлические предметы найдены в погребениях могильников Крючное-6, Сопка-2/3, Тартас-1, Усть-Тартас-2. Однако современное состояние источников не позволяет говорить о местном изготовлении этих находок.

Первые признаки местного производства в регионе прослеживаются не ранее начала III тыс. до н. э. на памятниках одиновской культуры, занимающей обширные территории Обь-Иртышской лесостепи. В настоящее время следы литейного производства выявлены на трех поселениях этой культуры – Старый Тартас-5, Тартас-1 и Марково-2. Материалы первых двух комплексов опубликованы [Дураков, Мыльникова, 2020; Дураков и др., 2020], введению в научный оборот сведений бронзолитейного участка Маркова-2 посвящена данная статья.

Результаты исследований

Поселение Марково-2 расположено на высокой террасе южного берега оз. Марковского, в настоящее время практически высохшего, в 3 км к западу от д. Марково, Куйбышевского района Новосибирской области (рис. 1). Состоит из 4 жилищных западин, три из которых расположены компактной группой, а четвертая отнесена на 50 м к востоку. Памятник был открыт в 1977 г. и в 1977–1978 гг. исследован В. И. Молодиным. В ходе работ раскопано три жилища из четырех, общая площадь раскопа достигла 296 кв. м. Материалы частично опубликованы [Молодин, 1981. С. 63–73; Молодин, 1985].

Определение границ жилищ затруднено из-за незначительной углубленности котлованов, что отмечалось при раскопках одиновских строений и других памятников Центральной Ба-рабы [Молодин и др., 2014. С. 112]. Керамический комплекс поселения имеет черты классической одиновской культуры.

Бронзолитейный производственный участок зафиксирован в жилище № 3. Границы этого строения фиксируются только по столбовым ямкам конструкции каркаса. Наиболее глубокие из них (0,2–0,35 м) расположены в центральной части и оставлены вертикальными столбами. Ямки внешнего контура имеют наклон в 30–45° к центру жилища. Видимо, оставившие их жерди опирались на центральную часть каркаса и образовывали доходящие до земли скаты

Рис. 1. Местоположение поселения Марково-2 Условные обозначения:

1 – березовый лес; 2 – полевая дорога; 3 – археологический памятник;

4 – современный населенный пункт

Fig. 1 . Location of the Markovo-2 settlement Legend:

1 – birch forest; 2 – field road; 3 – archaeological site; 4 – a modern settlement кровли. Исходя из этого жилище реконструируется как усечено-коническое наземное сооружение, в плане имеющее форму овала, слегка вытянутого по линии В-З. За пределами этой конструкции прослеживается слой погребенной почвы, состоящей из красноватого суглинка, в то время как в центральной части его нет, что позволяет предположить существование неглубокого котлована. Пол жилища слегка понижается от стен к центру. Основная часть керамики фиксируется у стен и за пределами сооружения. Орудийный набор крайне немногочисленный и включает пряслица, изготовленные из фрагментов керамики, и каменный топор-тесло.

В центре жилища располагалось два очага – бытовой и производственный (рис. 2). Бытовой многофункциональный очаг представлял собой ориентированный по линии СВ-ЮЗ овальный прокал. Его размеры – 0,6 × 0,5 м, мощность – 0,05 м. В 0,5 м к СВ от него находился плавильный горн в виде прямоугольного углубления, ориентированного по линии СВ-ЮЗ. Его длинна 0,5 м, ширина 0,35 м. Стенки отвесные, дно ровное, глубина от уровня пола жилища 0,08 м. Заполнение – прокаленная супесь ярко-оранжевого цвета. Такая конструкция горна

А

Рис. 2. Поселение Марково-2, производственный участок жилища № 3 Условные обозначения :

1 – фрагмент тигля; 2 – фрагмент формы; 3 – обожженная глина; 4 – керамика; 5 – каменный топор;

6 – керамическое пряслице; 7 – очаг; 8 – хозяйственная яма; 9 – жилая площадка; 10 – дерн;

11 – серый суглинок; 12 – красноватый суглинок Fig. 2 . Markovo-2 Settlement, production site of dwelling No. 3 Legend :

1 – a fragment of a crucible; 2 – a fragment of a mold; 3 – fired clay; 4 – ceramics; 5 – stone axe;

6 – ceramic spindle whorl; 7 – hearth; 8 – utility pit; 9 – living area; 10 – sod; 11 – gray loam; 12 – reddish loam типична для одиновского литейного производства. Практически идентичный образец присутствовал в литейной мастерской поселения Старый Тартас-4 [Дураков, Мыльникова, 2020. Рис. 3, 2]. В дальнейшем в кротовской металлообработке горн такого типа становится самым распространенным. Такие горны присутствуют на всех литейных участках поселения Венге-рово-2, зафиксированы они и на памятниках Преображенка-3 и Абрамово-10 [Молодин и др., 2018. С. 46–47, 49–51. Рис. 3, 2; 7, 2; 9, 1–3].

С бронзолитейным производством явно была связана расположенная в 1,6 м к ЮВ от горна яма № 5. Она имела форму вытянутого по линии СВ-ЮЗ прямоугольника. Ее размеры 1,6 × 0,6 м, глубина 0,4–0,45 м. Следует отметить, что яма была заполнена обломками керамики. В ее заполнении также был найден обломок формы для отливки круглого в сечении стержня, второй фрагмент этой же формы найден у плавильного горна.

На прилегающей к горну территории обнаружены обломки не менее чем пяти форм. Одна из них предназначалась для отливки круглого стержня или трубки диаметром 3–3,5 см (рис. 3, 2 ). Изделие изготовлено по модели, из формовочной массы с добавлением песка и незначительного количества органики.

Рис. 3 (фото). Фрагменты литейных форм поселения Марково-2: 1 – 5 – фрагменты разъемных форм; 6 , 7 – неразъемные литейные формы для отливки стержней; 8 – микрофотография участка формовочной массы неразъемной литейной формы

Fig. 3 (photo). Fragments of foundry molds from the Markovo-2 settlement: 1 – 5 – fragments of foundry molds; 6 , 7 – fragments of one-piece molds for core casting;

8 – micrograph of a section of a one-piece mold

Рис. 4 (фото). Обломки тиглей из поселения Марково-2:

1 – жилище № 3, кв.14/М; 2 – жилище № 3, кв. А/18;

3 – микрофотография участка формовочной массы тигля, кв. А/18

Fig. 4 (photo). Fragments of crucibles from the Markovo-2 settlement:

1 – dwelling number 3, square 14/M; 2 – dwelling number 3, square A/18;

3 – micrograph of a section of the crucible molding mass, square A/18

От второй формы сохранился небольшой фрагмент створки с разъемом и частью рабочей камеры (рис. 3, 1 ). Изготовлен он был из формовочной массы, состоящей из глины с добавлением некалиброванного песка. Судя по сохранившейся части, форма предназначена для изготовления восьмигранного в сечении кельта. Изделие явно напоминает сейминско-тур-бинские образцы. С ними его сближает и предпринятая литейщиком попытка продавить ногтем на боковой грани кельта желобок, видимо символизирующий характерное для сеймин-ско-турбинского кельта ребро жесткости.

Следует отметить, что в целом сейминско-турбинские бронзовые изделия были знакомы одиновцам [Молодин, 2013. С. 310–313]. Производство этой продукции в местных литейных мастерских также имеет ряд подтверждений. Например, форма для отливки вотивного кинжала сейминско-турбинского типа найдена на территории поселения Серебрянка-1 [Матвеев и др., 1995. С. 159, рис. 25, 14 ]. Фрагменты форм для отливки не менее трех кельтов найдены в строении № 5 одиновской литейной мастерской на многослойном памятнике Тартас-1.

Возле горна также найдены фрагменты двух неразъемных форм для отливки круглых в сечении стерженьков диаметром 0,5–0,6 см (рис. 3, 6 , 7 ). Один из них, судя по оплавленным сломам, подвергался сильному термическому воздействию уже после утилизации. Фрагмент второго найден в хозяйственной яме № 5.

Следует отметить формы для отливки предметов с орнаментом в виде рельефных валиков на поверхности (рис. 3, 3, 4). Реконструировать полную форму отливаемых изделий не представляется возможным, хотя следует отметить, что очень близкие образцы найдены на поселении Старый Тартас-5 [Дураков, Мыльникова, 2020. Рис. 4, 10]. Все формы изготовлены из формовочных масс, состоящих из ожелезненной глины и некалиброванного речного песка с незначительным добавлением органики, и обожжены в восстановительном режиме (рис. 3, 8).

Кроме этого на территории бронзолитейного участка обнаружены обломки не менее двух тиглей. Наиболее сохранившийся экземпляр найден у СВ стенки жилища. Он представляет собой низкую каплеобразную чашечку (рис. 4, 1 ). Ее длина 10 см, максимальная ширина 6,9 см, высота 3 см. Толщина боковых стенок составляет 1-1,2 см, дна - 1,6 см. Объем рабочей полости 58 куб. см.

Второй тигель найден за пределами жилища у ЮВ стенки раскопа. Сохранился только небольшой фрагмент (рис. 4, 2 ). Его высота 3,7 см. Толщина боковых стенок 1 см, толщина дна 2,3 см. Оба тигля имеют следы интенсивного использования. Изготовлены из керамической массы с добавлением песка и небольшого количества органики (рис. 4, 3 ).

Тигли в виде овальных чашечек типичны для литейного производства одиновской культуры и на территории Барабинской лесостепи встречаются на памятниках Тартас-1 и Старый Тартас-5 [Дураков и др., 2020. С. 408-409. Рис. 2, 1 ; Дураков, Мыльникова, 2020. С. 92. Рис. 11, 1 ].

В дальнейшем они, видимо, были заимствованы кротовскими литейщиками и встречаются на ряде памятников этой культуры как в Прииртышье [Кондратьев, 1974. Рис. 1, 2], так и в Барабинской лесостепи [Молодин, Гришин, 2016. Рис. 403, 404].

Заключение

Таким образом, сформированные в одиновской культуре металлообрабатывающие традиции, приемы, оборудование и инструментарий распространились на обширные территории лесостепной зоны Сибири и продолжали существовать в рамках кротовской культуры. Проникновение в одиновскую среду предметов сейминско-турбинского типа вызывало копирование их на основе местного производственного комплекса.

Поселение Марково-2 является, несомненно, одним из памятников одиновской культуры, имеющих признаки бронзолитейного производства. Следы интенсивной литейной деятельности обнаружены только в одном исследованном жилище поселения (№ 3). Такая же ситуация зафиксирована и на других памятниках одиновской культуры. Например, на поселении Старый Тартас-5 остатки литейного производства связаны только с одним из четырех раскопанных строений [Дураков, Мыльникова, 2020. С. 93]. Это можно объяснить, очевидно, специализацией производства и концентрацией его в руках отдельных групп внутри населения поселка и квалифицировать его организацию как индивидуально-семейного. Косвенный признак такой специализации - наличие погребений с литейным инвентарем. Подобные объекты зафиксированы на могильниках Тартас-1 (погр. № 286), Усть-Тартас-2 (погр. № 32, 37, 44), Преображенка-6 (погр. № 39).

Таким образом, производство металлических предметов у носителей одиновской культуры хотя несколько и уступало кротовским мастерам, тем не менее вполне вписывалось в круг культур периода раннего металла Западной Сибири.

Материал поступил в редколлегию Received 21.12.2020