Ценностные сдвиги в китайском среднем классе: от меритократии к неопределенности

Московский педагогический государственный университет, Москва, Россия, ,

Moscow Pedagogical State University, Moscow, Russia, ,

Методологической основой исследования стал вторичный анализ открытых социологических данных за 2020–2024 гг. (результатов китайского социологического обследования, информации Национального бюро статистики КНР, итогов аналитики Китайской академии общественных наук), а также содержательный анализ публикаций исследователей КНР. Особое внимание уделяется работам, посвященным феноменам культурного и социального сопротивления, социальной мобильности, возрастной дискриминации и кризису цифрового сектора. Анализ сочетает элементы сравнительного и каузального подхода.

Результаты исследования . Китайский средний класс, сформировавшийся на волне масштабных экономических реформ конца XX – начала XXI в., долгое время воспринимался как главный бенефициар роста и символ успеха модернизационного проекта Китая. В его основе лежала меритократическая парадигма, согласно которой ключевыми факторами социального продвижения считались индивидуальные усилия, высокий уровень образования, профессиональные достижения и лояльность к существующему порядку. Эта установка воспроизводилась как в государственных программных документах, так и в семейных стратегиях, где образование детей становилось своеобразным «социальным инвестиционным проектом» – залогом будущего благосостояния всей семьи.

Однако с 2020 г., на фоне нарастающей экономической неопределенности, меритократический консенсус начал давать трещины. Замедление темпов экономического роста, нестабильность рынка труда, резкое усиление конкуренции на образовательных траекториях, а также растущая недоступность жилья в крупных городах – все это подрывает веру в прежнюю формулу успеха.

Наиболее остро ощущается рост социального пессимизма. Согласно данным опросов, все больше молодых китайцев – в том числе из семей среднего класса – заявляют о потере мотивации к карьерной гонке и даже осознанно выбирают стратегию «лежания» ( 躺平 , tangping) – культурного и социального сопротивления логике бесконечного труда ради неопределенного будущего. Эта тенденция выходит за рамки индивидуальных протестов и все чаще трактуется исследователями как симптом институционального кризиса: если усилия не гарантируют успеха, зачем тогда следовать установленным правилам?

Кроме того, средний класс сталкивается с растущим давлением сверху. Кампания по «всеобщему процветанию» ( 共同富裕 ), провозглашенная властями в 2021 г., стала сигналом о возможной переориентации государства от поощрения индивидуального обогащения к более жесткому перераспределению финансов и усилению контроля. Регуляторные удары по частному сектору, особенно в сфере технологий и образования (например, запрет на коммерческие репетиторские компании), вызвали тревогу среди городских профессионалов, инвестировавших ресурсы в стабильность и предсказуемость этих сфер.

Важно отметить, что прежняя формула социальной мобильности – «успех через усилия» – перестает работать как устойчивый нарратив. Исследования показывают, что представители среднего класса все чаще объясняют свои неудачи не личными недостатками, а структурными ограничениями: коррупцией, клановостью, усилением цензуры и непредсказуемыми действиями государства. Возникает когнитивный разрыв между официальной логикой успеха и жизненным опытом, подрывающий доверие к системе в целом.

Такой сдвиг ценностной рамки – от надежды к неопределенности, от мобилизации к утомлению, от лояльности к скрытому недовольству – указывает на серьезный социологический перелом. Речь идет не только об изменении потребительского поведения или образовательных предпочтений, но и о глубоком трансформационном кризисе: средний класс, некогда движущая сила модернизации, все больше ощущает себя заложником ситуации, в которой старые правила больше не работают, а новые – еще не определены. Вопрос заключается уже не в том, как добиться успеха, а в том, возможно ли его достижение в принципе в условиях усиливающейся неопределенности.

В последние годы российские и китайские ученые активно исследуют глубокие изменения, происходящие в ценностных ориентирах и социальном восприятии среднего класса. Это связано не только с внешними экономическими вызовами, но и со структурными изменениями в социальной мобильности, технологических амбициях и отношениях на рынке труда. Эти исследования выявляют серьезные проблемы, которые выходят за пределы индивидуальных неудач и становятся системной проблемой для общества в целом. В данном контексте можно отметить работы Т.Р. Миняжева, Лян Янь, Чжао Хуэй (Лян Янь, 2018; Миняжев, Лян Янь, 2022; Миняжев, Чжао Хуэй, 2024). Особо следует выделить труды китайских социологов Ли Чунлиня (Li Chunling, 2023), Дэн Джета (Deng Jet, 2022), Фэн Шичжэн, Ли Чуньхэ (Фэн Шичжэн, Ли Чуньхэ, 2022).

Профессор Ли Чунлинь, один из ведущих исследователей в области социальной мобильности и стратификации в Китае, в 2023 г. отмечал, что значительная часть среднего класса страны больше не верит в возможность улучшить свое положение через систему образования, которая долгое время считалась универсальным путем к успеху. По данным исследования, 60 % респондентов из среднего класса выразили сомнения в том, что образование может привести к существенному улучшению их социального статуса (Li Chunling, 2023).

Эти данные свидетельствуют о фундаментальном сдвиге в восприятии образования: если раньше оно осознавалось как гарантированный путь к успеху, то сегодня многие начинают рассматривать его, скорее, как обременение. Проблемы в системе образования, такие как перегруженность школьных программ, чрезмерная конкуренция и недоступность качественного высшего образования для широких слоев населения, подрывают веру в образование как единственный канал социального продвижения.

Кроме того, у многих представителей среднего класса, особенно у тех, кто находится на ранних этапах карьерного пути, возникает ощущение, что усилия, направленные на получение диплома и повышение квалификации, не окупаются в условиях экономической стагнации и перегрузки рынка труда. Таким образом, образование перестает быть тем мощным инструментом субъективной мобильности, который был заложен в основе китайской социальной модели.

Дэн Джет, ведущий исследователь в области цифровой экономики и социальных изменений, в своей статье «Дело Alibaba: Открытый Сезам для китайского антимонопольного регулирования интернет-платформ» (Deng Jet, 2022: 231) акцентирует внимание на том, как антимонопольные меры против крупных технологических компаний, таких как Alibaba и Tencent, разрушили прежние мечты китайцев о богатстве, которое можно было бы заработать в цифровой сфере. После введения новых антимонопольных законов в 2021 г. и роста налогового бремени для крупных IT-компаний, многие стартапы начали терпеть крах, а миллионы рабочих мест в цифровом секторе исчезли или были значительно сокращены.

Исследования, проведенные Дэн Джет, показывают, что молодежь, ранее ориентировавшаяся на технологический сектор как ключевой путь к карьерному росту, теперь переживает кризис доверия к нему. В условиях новых экономических реалий многие специалисты переходят в другие области или полностью меняют профессию, а те, кто продолжает работать в IT, сталкиваются с низким уровнем компенсации и нестабильностью занятости. Эта ситуация породила цифровое разочарование, которое начинает трансформировать восприятие работы и успеха в китайском обществе (Deng Jet, 2022).

Профессор Лю Синь, ведущий социолог и специалист в области трудовых отношений, освещает критическую проблему дискриминации на рынке труда, особенно в технологической сфере, где все более активно устанавливаются возрастные лимиты для кандидатов. Согласно ее исследованиям, 70 % вакансий в технологических компаниях в 2024 г. устанавливают возрастной порог в 35 лет. Это исключает целую категорию специалистов с большим опытом работы, которые раньше были ключевыми игроками в создании и развитии технологий.

Этот феномен, который Лю Синь называет «профессией молодости», усиливает трудовую нестабильность и создает парадоксальную ситуацию, при которой профессионалы, обладающие высокими навыками и опытом, оказываются лишенными возможности продлить свою карьеру или найти достойную работу в своей области. В результате создается искусственный барьер, который ущемляет права опытных работников и способствует росту безработицы среди зрелых специалистов (Дискриминация по возрасту на рынке труда Китая и ее влияние – анализ на основе данных CSS …, 2024).

Рассмотренные исследования подчеркивают, что неопределенность в современном китайском обществе перестала быть личной трагедией или неудачей отдельного человека. Напротив, это системная проблема, затрагивающая миллионы людей, включая те слои, которые традиционно считались «успешными». Неопределенность становится нормой, а сам факт стабильности и уверенности в завтрашнем дне теперь воспринимается как исключение.

Эта ситуация порождает не только экономическую нестабильность, но и глубокий социальный кризис, в основе которого лежит утрата веры в традиционные механизмы социальной мобильности и разрушение прежних моделей успеха. Тревога, возникающая на фоне невозможности продолжать следовать старым стратегиям роста, начинает перерастать в экзистенциальный вопрос о будущем: если ранее заработанный статус больше не является гарантией стабильности, что тогда становится основой для построения жизни?

Меритократия в Китае долгое время функционировала как не просто образовательная и карьерная стратегия, но как культурно-институциональный каркас, на котором зиждились амбиции, идентичность и жизненные маршруты среднего класса. В центре этой модели находился gaokao – национальный экзамен, обеспечивающий возможность социального подъема независимо от происхождения. Пройдя через «экзаменационную мясорубку», молодые китайцы попадали в престижные университеты, оттуда – на высокооплачиваемую работу в частном или государственном секторе. Этот путь репродуцировался на уровне семьи, школы, микрорайона, служил главным каналом легитимации успеха и оправдания социального неравенства: «Ты заслужил своё место».

Однако начиная с 2020 г. фундамент этой системы оказался под угрозой. Внутри среднего класса нарастает ощущение, что меритократическая игра все больше напоминает ловушку: правила изменяются на ходу, а усилия не приносят ожидаемых дивидендов. Накопленные структурные сдвиги в экономике, демографии и социальной стратификации превращаются из статистических трендов в экзистенциальный кризис целого класса.

С начала 2020-х гг. китайская экономика столкнулась со множеством вызовов, которые резко охладили надежды на бесконечный рост. Темпы роста внутреннего валового продукта (ВВП), демонстрировавшие стабильные 6–7% в предыдущие десятилетия, снизились до 5 % в 2024 г. Одним из наиболее болезненных ударов стал кризис в сфере недвижимости. С 2021 г. серия дефолтов девелоперских гигантов, включая Evergrande и Country Garden, привела к замораживанию тысяч строительных проектов. Для китайского среднего класса, который воспринимал покупку жилья как форму долгосрочного накопления, это стало шоком. Некоторые оказались в ситуации, когда ипотека выплачивается за жилье, которого не существует физически.

Не менее ощутим оказался кризис доверия к цифровому сектору, который в предыдущие годы служил «новым локомотивом» занятости и карьерного роста. С 2021 г. в рамках политики «общего процветания» государство начало жесткое регулирование IT и образовательного бизнеса.

Параллельно с экономическим охлаждением Китай столкнулся с глубоким демографическим кризисом. По данным на 2024 г., уровень смертности в КНР превышает уровень рождаемости, естественная убыль населения составила 1,39 млн человек. Причины очевидны: высокая стоимость жизни, недоступность жилья, тревоги за будущее детей и ужесточенные требования к родительской роли (так называемая «интенсивная родительская модель»).

Социологически это означает не просто спад рождаемости, а эрозию доверия к будущему как проекту. Люди среднего класса начинают сомневаться в целесообразности традиционного жизненного сценария: создавать семью, иметь ребенка, вкладываться в его образование и карьеру. Это радикальный сдвиг. Прежняя идея жертвы ради следующего поколения, которая на протяжении десятилетий цементировала китайскую модель «семейной мобилизации», уступает место настроению отказа и отложенных решений. Возникает демографическая инерция тревоги.

Одновременно с этим растет нагрузка на работающее население – все больше пожилых, все меньше молодых. Социальная система, пенсионное обеспечение, здравоохранение – все это ложится на плечи того самого среднего класса, который еще недавно был «локомотивом прогресса», а теперь превращается в класс, разрывающийся между необходимостью заботы о родителях и невозможностью обеспечить детей.

На фоне вышеперечисленного усиливается и социальное неравенство. Индекс Джини в 2023–2024 гг., по разным оценкам, сохраняется на уровне 0,46–0,471, что говорит о высоком уровне имущественного расслоения. Особенно болезненным становится расхождение между доходами топ-10 % и остальными: если раньше средний класс мог надеяться «войти в элиту», то теперь граница между «успешными» и «всеми остальными» кажется непроницаемой.

Более того, открытые обсуждения в китайских социальных сетях и результаты полуструк-турированных интервью (в том числе проведенных в крупных городах КНР) показывают, что средний класс больше не воспринимает успех как результат усилий. Все чаще звучит нарратив о «системе связей» ( 关系 ), «привилегированном происхождении», «семейном капитале», который важнее любых дипломов и навыков.

Социологически это означает разрушение легитимности меритократической идеологии. Когда усилия не коррелируют с результатом, а продвижение зависит от ресурсов, находящихся вне контроля индивида, у людей формируется стойкое ощущение беспомощности и отчужденности.

Важно подчеркнуть: речь идет не просто о временных трудностях или циклическом спаде. С социологической точки зрения, мы наблюдаем смену парадигмы социальной легитимации. Если ранее система, несмотря на свои изъяны, воспринималась как в целом справедливая и открытая (хотя бы формально), то сегодня этот консенсус разрушается. Прежняя формула успеха – «учись, трудись, достигай» – больше не осознается как достоверная. Ее замещает разнородный, тревожный, часто ироничный язык поколенческого разочарования.

Это означает, что кризис меритократии в Китае не просто образовательный или экономический феномен, а ценностный и институциональный поворот, напрямую касающийся будущего социального порядка. Средний класс, вместо того чтобы быть «буфером стабильности», превращается в зеркало сомнений и конфликтов, раздирающих позднесоциалистическое китайское общество.

В связи с этим необходимо особое внимание уделить следующему:

• 1.    В условиях замедления экономики, когда рост Китая в 2024 г. составил всего 5 %, а в 2025 г. прогнозируется дальнейшее снижение, уровень благосостояния большинства семей остается на прежнем уровне или даже снижается. Сектор недвижимости, который долгое время был

• 2.    Снижение рождаемости в Китае приводит к старению населения, что создает дополнительные проблемы для рынка труда. Все меньше людей вступают в трудоспособный возраст, а это ведет к нехватке рабочей силы в некоторых секторах экономики, что, в свою очередь, затрудняет поддержку социального и экономического роста. В этих условиях средний класс ощущает нарастающее давление, что вызывает у многих граждан чувство неопределенности и тревоги.

• 3.    Уровень безработицы среди молодежи остается рекордным. Согласно статистике, уровень безработицы среди китайских граждан в возрасте от 16 до 24 лет в 2023 г. достиг 21,3 %¹. В 2024–2025 гг., несмотря на незначительное улучшение, проблема остается актуальной, и данная ситуация, безусловно, подрывает социальное спокойствие. В условиях массового недовольства молодежи и увеличивающегося числа не выходящих на работу выпускников вузов, возникает угроза растущей социальной напряженности.

• 4.    Рост долговой нагрузки, особенно в связи с ипотечными кредитами, также становится одной из ключевых причин кризиса доверия. По данным исследований 2024 г., 68 % среднего класса в Китае испытывают хронический стресс из-за долгов, что оказывает серьезное влияние на уровень жизни. В 2025 г. эти проблемы могут лишь усугубиться, если не будут предприняты шаги по снижению долговой нагрузки через улучшение условий кредитования и реализацию программ социальной помощи.

главным двигателем роста, теперь переживает кризис, особенно на фоне банкротства крупнейших застройщиков. Это не только угрожает финансовой стабильности китайских граждан, но и разрушает основу модели роста, ориентированную на жилищное строительство.

Для того чтобы стабилизировать ситуацию и предотвратить возможный социальный кризис, китайскому государству необходимо принять ряд реформ, которые бы способствовали преодолению социальной и экономической нестабильности.

• 1.    Снижение давления на молодежь через расширение рынка труда. Для решения проблемы безработицы и повышения стабильности на рынке труда необходимо создать новые рабочие места, а также улучшить программу переквалификации для молодежи, особенно в высокотехнологичных и научных отраслях. Китай нуждается в модернизации образовательной системы, которая бы могла эффективно готовить специалистов для новых индустрий, что позволит молодежи адаптироваться к быстро меняющимся условиям.

• 2.    Поддержка малого бизнеса вместо ограничений. В условиях экономического кризиса, малый и средний бизнес играет важнейшую роль в поддержании рабочих мест и стимуляции роста. Поддержка малого бизнеса через налоговые льготы, субсидии и упрощение административных процедур может стать важным шагом для стабилизации экономики и создания новых рабочих мест.

• 3.    Социальная поддержка граждан в виде налоговых послаблений, улучшенных условий кредитования и создания эффективных механизмов по погашению долгов станет ключевым фактором для оптимизации финансового положения среднего класса.

Без принятия этих реформ неопределенность в китайском обществе может перерасти в полноценный социальный кризис. Нарастающая тревога, отсутствие уверенности в будущем и неспособность системы обеспечить поступательное развитие могут создать угрозу для долгосрочной стабильности и благосостояния Китая.

Заключение . Таким образом, трансформация ценностей в китайском среднем классе не является временным сдвигом, а отражает институциональный кризис системы. Потеря доверия к меритократии, рост неопределенности, демографический спад и усиливающееся социальное расслоение делают необходимыми системные реформы. Среди них – расширение рынка труда, поддержка предпринимательства, снижение долговой нагрузки и пересмотр образовательной политики. Без этих мер текущие изменения могут перерасти в масштабный кризис доверия к государственным институтам.