"Церковный вестник" 1906-1907 гг. как журнал "реформационного движения" в Русской Православной Церкви

газета «Народ», «Живая жизнь», «Церковная газета», «Встань, Спящий!», «Новая земля». Но было ли свое периодическое издание у церковных реформаторов? Насколько нам известно, исследователи не занимались анализом тематических публикаций журнала в 1906–1907 гг., когда движение за церковную модернизацию в России приобрело общественный масштаб, и не было человека, который бы не интересовался переменами (предлагаемыми разными лицами и возможными канонически) в жизни Русской Церкви. В контексте церковно-исторических исследований о журнале упоминали или давали ему для 2-й пол. XIX в. общую характеристику [Нетужилов, 1992; Карпук, 2012, 24–69], как правило, как печатному органу Святейшего Синода (до 1888 г.) или С.-Петербургской духовной академии. Историк церковной публицистики Д. А. Карпук изложил непростую историю организации журнала в 1870-х гг., уточнив, что изначала в нем предполагалось «обсуждение наиболее актуальных и животрепещущих вопросов» [Карпук, 2012, 28]. Он описал то, как складывалось направление журнала в XIX в. Экскурс в историю журнала в ХХ в. обошел стороной вопрос его участия в церковно-реформаторском движении. Наше исследование призвано обратить внимание на направление «Церковного вестника» в 1906–1907 гг. и сделать вывод о его влиянии на общественную жизнь.

«Церковный вестник» выходил с 1875 г. при С.-Петербургской духовной академии, до 1906 г. был типичным изданием консервативного направления3, ориентированным на священнослужителей Русской Церкви и образованного воцерковленного читателя. Здесь даже библиографический раздел был строго ориентирован на профессиональную литературу. Официальная часть представляла необходимый минимум информации о постановлениях и действиях государственной и церковной властей, затем шли статьи богословско-религиозной тематики, заметки и сообщения о событиях в текущей церковно-просветительской жизни, чаще — о работе С.-Петербургского Общества распространения религиозно-нравственного просвещения в духе Православной Церкви. Такой формат делал «Церковный вестник» изданием, содержание которого было легко комбинировать из свода официальных сообщений и материалов по религиозным и злободневным общественным и церковным вопросам. В 1905 г. острые темы, поднятые на страницах журнала за год, можно было перечесть по пальцам (преимущественно это были заметки и статьи, связанные с манифестацией рабочих 9 января (Церковный вестник. 1905. № 2, 3; № 4. С. 99–100) и созывом всецерковного (а не архиерейского) Собора, всегда проблемные — статьи архим. Михаила (Семенова). Знаменательным событием была публикация записки о необходимых преобразованиях в Русской Церкви «32-х петербургских священников», одобренной митр. Антонием (Вадковским) и еп. Ямбургским Сергием (Страгородским). Это событие сразу выдвинуло журнал в ряды «прогрессивных» периодических изданий. Инициативной группе пастырей разрешили собираться для обсуждения насущных церковных проблем и раз в месяц сообщать об итогах своей работы С.-Петербургскому митрополиту Антонию.

В следующем году выросло число статей по темам, касавшимся церковной реформы. С одной стороны, этому способствовало учреждение Предсоборного присутствия для обсуждения вопросов к Собору, с другой — разделение церковно-реформаторского движения, органом которого в 1905 г. фактически было «Православно-русское слово», а в 1906 г. стал «Церковный голос». Церковно-реформаторское движение разделилось во 2-й пол. 1905 г. на два направления: радикально либеральное и умеренное4. «Правое», или умеренное, реформаторство тяготело к каноничным внутрицерковным реформам, все надежды возлагало на Собор, не выступало против официальной Церкви. Его статьи в 1906 г. сконцентрировались в «Церковном голосе» (выходил в 1906–1907 гг. от Общества распространения религиозно-нравственного просвещения в духе Православной Церкви). С редакторами этого издания, участвовавшими в церковно-реформаторском движении, лидер группы либерал-реформаторов (сформировалась в 1904 г.) К. М. Аггеев начал испытывать разногласия осенью 1905 г. А в 1906 г. «Церковный голос» написал, что не имел и не имеет ничего общего с реформаторами из «Братства ревнителей церковного обновления». Видимо, разногласия начались еще раньше, потому что К. М. Аггеев и его единомышленники летом 1905 г. пытались организовать свой журнал по религиозно-общественным вопросам, К. М. Аггеев был настолько уверен в успехе, что будущее издание уже получило название — «Вестник жизни». Он должен был вобрать в себя «всё реформационное движение Церкви» [Балакшина, 2014, 84]. К декабрю был сформирован первый выпуск журнала, который был переименован в расчете на широкую реформационную проблематику — «Свобода и религия»5. Но издатели отказались от его финансирования. Так печатным органом «левого крыла» церковного реформаторства в 1906 г. стал «Церковный вестник», где редактором был подписавший записку «32-х» о необходимых преобразованиях в Русской Церкви Д. П. Миртов6.

В «Церковном вестнике» теперь поднимались и обсуждались разнообразные темы: участие клириков Русской Церкви в общественно-политических событиях, роль мирян в Церкви, состав Поместного Собора, вопросы для обсуждения на Соборе, отделение Церкви от государства (Церковный вестник. 1907. № 48 (a). С. 1538–1539), «деспотия» епископата по отношению к рядовому духовенству, сокращение доли монашествующих в управлении Церковью и духовной школой, пересмотр значения аскетизма в духовной традиции, методы христианизации социальной жизни и выработка церковного учения о таковой христианизации, второбрачие для клириков и женатый епископат, степень участия Церкви в регистрации актов гражданского состояния. Материалы для журнала готовили корреспонденты с богословским образованием и практикующее священство. Под псевдонимом «К-в В.» писал член-секретарь7 «Союза ревнителей церковного обновления» священник В. Я. Колачев. Он и приглашенный Д. П. Миртовым К. М. Аггеев [Балакшина, 2014, 353, 351, 357–358, 371] рассматривали издание как трибуну «32-х», ставших в 1906 г. «Союзом», а затем «Братством ревнителей церковного обновления». «Ревнители» предполагали привлечь к сотрудничеству А. В. Карташева, который имел опыт ведения в «Вопросах жизни» (бывший журнал «неохристиан» «Новый путь») рубрики «Последние заметки и известия». Судя по содержанию и стилистике некоторых материалов, Антон Владимирович сотрудничал в журнале в начале 1907 г., когда была приостановлена газета «Страна», где он публиковал свои антицерковные статьи. Но подтвердить его участие сложно — в «Церковном вестнике» нет подписанных им статей. Магистры богословия С. В. Троицкий и И. П. Соколов вели в «Церковном вестнике» большой раздел о церковной жизни западного христианства.

С первого номера 1906 г. «Церковный вестник» встал на позиции сторонника участия клириков Русской Церкви в общественно-политической жизни. В разделе «Мнения и отзывы» была опубликована заметка «Об оздоровлении духовенства» (Церковный вестник. 1906. № 1 (a). С. 12–13), обращавшая внимание читателей на статью в «Русском слове» (№ 310), где духовенство осудили за политиканство. «Церковный вестник» пояснял, что не всякое содействие духовенства «делу свободы» следует считать «политическим агитаторством», призвал не осуждать «церковно-освободительное движение» (Церковный вестник. 1906. № 1 (a). С. 12). В категорию «величайшего религиозного долга» духовенства в 1906 г. журнал включил необходимость «определить меру и степень… участия (духовенства. — И. В.) в общем движении русского общества и народа к новому строю на началах свободы» (Церковный вестник. 1906. № 1 (a). С. 13). Автор статьи подчеркивал, что, согласно «профессору Булгакову», церковное движение — «профессиональное», и есть предварительная ступень грядущего возрождения Церкви. Для того чтобы движение стало «религиозно плодотворным», пастыри должны «потерять свое кастовое обличье и духовную замкнутость», сделаться людьми своего «времени, отзывчивыми на его нужды… Истончающаяся стена между „духовным“ и „светским“ должна быть сломана» (Церковный вестник. 1906. № 1 (a). С. 13).

Анонимный автор «Церковного вестника», явно учитывая слабую разработку «религиозной проблемы» «церковно-освободительного движения»8 (на это указывали реформаторам Карташев и Булгаков [Воронцова, 2019, № 3, 11–24]), написал, что «религиозно плодотворной» является мысль о том, что всякое дело христианина имеет связь с учением Христа. Статья отсылала к «Речи присяжного поверенного Н. Д. Кузнецова в общем собрании Предсоборного присутствия 12 декабря 1906 г.». Н. Д. Кузнецов предложил приходам учреждать богадельни, больницы и прочие благотворительные учреждения так, чтобы труд в них рассматривался как религиозное общение со Спасителем. Это, по Н. Д. Кузнецову, являлось «удобной почвой, чтобы начало мирское слилось с церковным», в чем, с его точки зрения, и состояла первая задача преобразования прихода (Церковный вестник. 1906. № 1 (b). С. 14–15).

• Н.    Д. Кузнецов в 1906–1908 гг. занимал яркую общественную позицию: отстаивал реформу в Церкви через ее обращение к решению социальных проблем; он считал, что Русская Церковь должна избавиться от «византизма», и опубликовал свое «особое мнение» (Кузнецов, 1906, 256, 263, 272) об отсутствии необходимости восстановления в России патриаршества (Кузнецов, 1906, 457). Он выступал за предоставление Русской Церкви большей самостоятельности, допущение в состав Синода священников и мирян (ГА РФ. Ф. 550. Оп. 1. Д. 514. Л. 75); издал сборник «По вопросам церковных преобразований» (1907), куда вошли речи, доклады и особые мнения по темам, обсуждавшимся в Особом Присутствии, и церковно-государственным отношениям. Таким образом, «Церковный вестник» ссылался на авторитет известного лица, к мнению которого не могли не прислушаться.

19 января 1906 г. журнал опубликовал «Проект церковных реформ» (Церковный вестник. 1906. № 1 (c). С. 81–83), в декабре зачитанный в «Союзе ревнителей церковного обновления». Как писал в примечании член «Союза» священник П. М. Кремлевский, проект предлагался всем пастырям и мирянам для обсуждения, пастырей просили прислать письменные отзывы. В марте 1906 г. журнал напечатал сообщение о создании Конституционно-демократической партией «особой комиссии» для разработки программы по церковному вопросу (программу составляли профессора В. О. Ключевский, С. Н. Булгаков, С. А. Котляревский, П. И. Новгородцев и кн. П. Д. Долгоруков). Она имела положения, касавшиеся церковно-государственных отношений, регулировала имущественные права прихода, ограждала настоятелей храмов от обязанностей объявления с кафедр государственных манифестов, указов и других государственных распоряжений, отменяла все узаконения, подчиняющие Церковь светской власти (Церковный вестник. 1906. № 3. С. 74–78). Как сообщал К. М. Аггеев, участвовавший в переговорах с кадетами об этой комиссии, она должна была способствовать обсуждению церковного вопроса академическими профессорами и священниками [Балакшина, 2014, 377].

После публикации отзывов об указе 17 апреля 1905 г. о веротерпимости, сделавшем ненаказуемым переход православных в другую веру, «Церковный вестник» посчитал необходимым познакомить российского читателя с опытом Франции по отделению

Церкви от государства и изложил «новый порядок» церковно-государственных отношений, установленный французами в законе от 9 декабря 1905 г. (Церковный вестник. 1906. № 20. С. 629–633). Явно симпатизируя совершившемуся отделению, «Церковный вестник» называл вмешательство Римско-Католической Церкви в политику демократических реформ — «темным», а французскую демократическую республику просвещенной «идеалами свободы и прогресса» (Церковный вестник. 1906. № 20. С. 631). Церковь была представлена «постоянной союзницей реакции». На следующий год религиозное движение за церковную модернизацию в России так же аттестовало и Русскую Церковь. В 1906 г. наметилась кампания по «освобождению»/«очищению» Русской Церкви от связи с реакцией: считалось, что, продолжая поддерживать самодержавие, она лишает себя доверия простого народа, передовой интеллигенции и будущего в новом российском социуме [Воронцова, 2019].

Согласно автору «Церковного вестника», идея отделения Церкви от государства во Франции опиралась на «мировоззрение нового времени», в котором одно из первых мест занимала свободная и независимая от религиозного авторитета человеческая личность. И поддерживать официально какую-нибудь «положительную (догматическую) религию значило бы насильственно задерживать духовное развитие народа». В этой формулировке более всего поражает то, что она написана автором церковного журнала и магистром богословия. Тенденция «обуздать» или «обезвредить Церковь для государства», согласно статье, встречается почти во всех проектах церковного отделения. Для убедительности автор цитировал книгу модерниста П. Сабатье «Об отделении Церкви от государства» ( Sabatier P . A propos de la séparation des Églises et de l’état).

Рядом с сообщениями о съездах духовенства «Церковный вестник» печатал критические замечания в адрес Предсоборного присутствия, констатировал, что в состав «Предсоборной комиссии» не попал ни один сельский священник — и в этом смысле, писал автор статьи «Новый проект „возрождения всего русского народа“», идея соборности, сберегаемая интеллигенцией со 2-й пол. XIX в., потерпела поражение (Церковный вестник. 1906. № 25. С. 805). В конце лета анонимный участник Предсоборного присутствия, которого не устроил ход обсуждений, предложил создать церковную думу (Церковный вестник. 1906. № 31. С. 996–999) из представителей «всех сословий» («священников — ораторов», диаконов, мирян, псаломщиков), которые стали бы «думать о том… как бы одухотворить жизнь верой… приблизить идеалы Церкви к нормам жизни» (Церковный вестник. 1906. № 31. С. 996–997). В эту думу, созванную до Поместного Собора, по замыслу автора, поставлялись бы самые достоверные свежие сведения от представителей всех слоев церковного сообщества, и полноценно там обсуждались. Широкой поддержки идея параллельного Предсоборному присутствию всесословного совещательного органа не нашла.

В октябре и ноябре 1906 г. прошли статьи, напоминавшие о необходимости обращения Церкви к проблемам классовой борьбы пролетариата. Православной Русской Церкви, по примерам протестантизма, предлагали заняться защитой интересов рабочего класса (Церковный вестник. 1906. № 40. С. 1285–1289), в неспокойной атмосфере 1906 г. это означало — занять политическую позицию. 30 октября 1906 г. в Москве состоялось пасторское собрание, посвященное вопросам, связанным с социализмом. Прочитанный на собрании реферат имел задачей привлечь духовенство к борьбе с социал-демократической партией. Газета «Русский голос» (№ 285), приветствуя постановку таких тем на пастырских собраниях, отмечала, что социал-демократическую партию с атеизмом ничего не связывает, для социал-демократов религия враждебна, так как отвлекает от установления «справедливых отношений» между трудом и капиталом; духовенство же должно признать несправедливость этих отношений и стремиться водворить более справедливые. В ноябре «Церковный вестник» де факто признал правоту «Русского голоса» — в статье «Пастырское собрание о социальной проблеме» (Церковный вестник. 1906. № 46. 1500–1502) писали: «надо не обличать социализм, а признать его экономическую правоту». Ссылаясь на «специалиста по политической экономии и верного последователя В. С. Соловьева в области философских взглядов» С. Н. Булгакова, автор «Церковного вестника» отмечал: в прошлом социализм, действительно, опирался на «атеистические предпосылки», но вопрос в том, связан ли он теперь с атеистической религией. Разве в части своей теории и в практических выводах он не может опираться на религиозные обоснования, на нравственное и догматическое учение христианской религии? (Церковный вестник. 1906. № 46. С. 1501). Очевидно, что статья принадлежала члену «Братства ревнителей церковного обновления», находившемуся под впечатлением размышлений С. Н. Булгакова об экономическом социализме и его христианском варианте.

В 1907 г. «Церковный вестник» обсуждал вопрос отношения духовенства к политическим партиям. В январе проходили выборы во II Государственную думу, начались совещания духовенства относительно партий и образа действий при избрании выборщиков, а затем и членов Государственной думы. Журнал сообщил о состоявшемся 8 января в С.-Петербурге собрании мирян и духовенства, «желавших выяснить сущность и приемы легализованных партий» (Церковный вестник. 1907. № 3 (a). С. 93), в «Обществе распространения религиозно-нравственного просвещения в духе Православной Церкви», где профессор А. И. Введенский прочел реферат, приглашая вступить в партию мирного обновления9. Присутствовавшие обсудили несколько партийных программ и согласились с тем, что духовенство не должно стоять вне партий.

В ноябре 1906 г. член группы К. М. Аггеева архим. Михаил (Семенов) сообщил о своем политическом выборе: он примкнул к Трудовой народно-социалистической партии10. Партия эта, писал «Церковный вестник», проповедует «бескровное и мирное достижение своих задач», «Церковный вестник» отмечал, что не исследовано и не доказано несоответствие идей и деятельности архим. Михаила и свящ. Григория Петрова «церковному учению и постановлениям» (Церковный вестник. 1907. № 3 (b). С. 98).

Журнал сразу включился в общественное обсуждение «дела» священника Г. С. Петрова, осужденного Синодом за антиправительственную деятельность, и группы думского духовенства, отказавшегося выйти из фракций левых политических партий. «Церковный вестник» (№ 17) назвал их (священников К. И. Афанасьева, Н. П. Васи-льева11, Н. В. Огнева12, Ф. В. Тихвинского13) «прогрессивными» пастырями и расширил их список сообщением об А. И. Гриневиче и священниках-депутатах: А. В. Архипове и К. А. Колокольникове (Церковный вестник. 1907. № 22 (с). С. 713), А. И. Бриллиантове (принадлежал к партии социал-революционеров). Св. Синод предложил им к 18 мая перейти в правые или в беспартийные группы и публично заявить об этом переходе. Журнал сообщал, что они решительно отказываются изменить характер своей деятельности и попали под суд епархиального начальства (Церковный вестник. 1907. № 22 (d). С. 717). Осуждение «христианских социалистов» архим. Михаила (Семенова) и свящ. Г. С. Петрова было охарактеризовано как «симптом крайне малой жизненности церковного организма», разрушение «живых мостов между Церковью и светским обществом» (Церковный вестник. 1907. № 3 (a). С. 99–100). Журнал не находил связи между политической деятельностью священников и происходившими беспорядками

(бойкот экзаменов, чтение нелегальной литературы) и бесчинствами (поругание икон, взрывы бомб) в семинариях, сообщая, это что представители «левых партий» проникают в семинарии для разлагающей работы среди воспитанников. Выпускавшие «Церковный вестник» совершенно не учитывали, что церковные каноны не рекомендуют, а некоторые и напрямую запрещают священнослужителям заниматься внецер-ковной деятельностью.

«Церковный вестник» (№ 19) привлек внимание читателей к обличительному «письму к духовенству» В. П. Свенцицкого в журнале «Век» («Что вы сделали с Церковью?»). В. П. Свенцицкий выдвинул обвинения в адрес исторической Православной Церкви: в «рабстве», «малодушии», «равнодушии» «пред стихиями мира сего» (Церковный вестник. 1907. № 19 (a). С. 607–609).

С 1906 по 1907 гг. в «Церковном вестнике» развернулась дискуссия по вопросу о введении второбрачия для вдовых клириков Русской Церкви. В 1906 г. позицию защитника второбрачия выбрал Антоний Миловидов¹⁴, приводя цитаты из Библии и примеры тяжелой жизни овдовевших многодетных пастырей. С ним спорил свящ. Иоанн Виноградский. Проблема эта была ранее поднята «неохристианином» В. В. Розановым и его единомышленником свящ. А. П. Устьинским. Многостраничные статьи о повторных браках для духовенства и мирян прошли в семи выпусках «Церковного вестника»¹⁵. В 1907 г. дискуссия о второбрачии для духовенства перешла на тему о количестве допустимых браков для мирян (Церковный вестник. 1907. № 22 (b). С. 701–704). Одна из статей («Светская печать о второбрачии священников») представляла собой собрание цитат из сочинений В. В. Розанова («Позлащенные кумиры», «Больной вопрос»), в которых подчеркивалось, что положительное решение вопроса о второбрачии представляет предмет «открытых и затаенных желаний… духовных вдовцов», а препятствием являются каноны и «оскудение любви» в среде иерархов к «меньшей братии» (Церковный вестник. 1907. № 23. С. 738, 739). В дальнейшем накал спора ослабел, но тема не сходила с газетно-журнальных страниц центральных изданий и до 1913 г., когда магистром богословия С. В. Троицким в КДА была защищена диссертация, расставившая точки над «i» («Второбрачие клириков. Историко-каноническое исследование». СПб., 1912).

С утверждением устава Тифлисского религиозно-философского общества (далее — ТРФО) (Церковный вестник. 1907. № 18 (b). С. 597–598) в «Церковном вестнике» стала появляться информация о заседаниях ТРФО. Здесь рефераты тематически перекликались с докладами в ПРФС 1901–1903 гг.16 Осенью ТРФО приступило к книгоиздательству, «Церковный вестник» сообщил о выходе книги «На заре новой жизни» и готовящихся изданиях сочинений членов ТРФО. Таким образом, церковный журнал объединил на своих страницах информацию17 о становлении движения за церковную модернизацию в разных географических точках страны (Москва, С.-Петербург, Тифлис).

В ноябре 1907 г. «Церковный вестник» продолжил обсуждать тему «духовенство и политика». Статья «Духовенство и переживаемый политический момент» показала, что среди священнослужителей немало таких, которые хотели бы составить «особую политическую группу и действовать обособленно… в интересах… своего класса» (Церковный вестник. 1907. № 48 (b). С. 1531), писал церковный публицист, но большинство священнослужителей примыкает к правым партиям, и в этом смысле от реакционной деятельности духовенства напрасно ожидать для Церкви светлого будущего. Со всей вероятностью можно сказать, что готовились такие статьи участником «реформационного движения», как и материалы о месте пастырской инициативы в религиозном движении за церковную модернизацию («К характеристике современного церковно-религиозного настроения» (Церковный вестник. 1907. № 20. С. 641–642), «В упадке ли современное пастырство?» (Церковный вестник. 1907. № 21. С. 665–669), «Евангелие и новое христианство» (Церковный вестник. 1907. № 22 (a). С. 666–700). Они должны были способствовать организации в Церкви политически ориентированной «христианской общественности»18. Большая статья «Новое или церковное христианство?» (Церковный вестник. 1907. № 19 (b). С. 603–607) сообщала, что неудовлетворительное состояние дел в Русской Церкви отмечалось и во 2-й пол. XIX в., потом «недовольство церковным христианством охватило не только… интеллигентский класс, но и… духовенство». Интеллигенция хочет «переработать саму церковную систему и создать новое — реформированное христианство. Такое стремление находит сочувствие и среди патентованных богословов, и среди духовных лиц», они также настаивают на реформе церковной системы и ждут «русского Лютера». Но это вовсе не означает Реформации. Та же статья продолжала развивать тему принятия мер религиозного характера для всесторонней христианизации жизни. Статья майского номера журнала «К характеристике современного церковно-религиозного настроения» пересказывала, комментировала и развивала содержание аналитической публикации в «Московском еженедельнике» (№ 17. С. Любимов. «Откуда и куда»), которая выстраивала развитие наблюдавшегося автором (со 2-й пол. XIX в.) религиозного движения как «эволюцию православной мысли». К «старому православию» автор отнес монашеские «мировраждебные» идеалы, добродетель терпения и религиозную «обрядность». Но «явилось и новое течение, и явилось давно — в лице еще приснопамятного архимандрита Феодора»19, с «нашедшей теперь широкий отзвук среди духовенства мыслью о соединении православия с современностью». И «таким образом резко обнаружился… принципиальный разлад между старым и новым прежде всего в тех самых кругах, которые считаются оплотом и руководителями православного мира» (Церковный вестник. 1907. № 20. С. 642). Из Церкви уходит русская интеллигенция, «одна из религиознейших в мире», потому что холодна к «обрядности», а это равносильно тому, что «вынуть мозг из живого тела Церкви»; другая — «сердечно» верующая — часть христиан уходит в секты, и виной всему журнал называл узость религиозной мысли церковных руководителей, отказывающихся признать необходимость учения о христианизации.

В другой статье, «В упадке ли современное пастырство?», одобрительно отнеслись к процессу перерождения « обрядово-аскетического » православия в другое, — « христианско-практическое » (Церковный вестник. 1907. № 21. С. 666). Автор статьи видел этот процесс в том, что общество в лице его лучших представителей проникается осознанием необходимости осуществления христианских идеалов «в живой действительности, во взаимоотношениях частных, общественных, экономических, социальных, в политике» (Церковный вестник. 1907. № 21. С. 666). Такой процесс не может не сопровождаться упадком «внешнего благочестия» православия, считал он, но видеть в этом процессе негатив (и упадок пастырского духа) — значит плохо понимать знамения времени (Церковный вестник. 1907. № 21. С. 666–667), а противостоять ему означает заниматься «идеализацией старины» (Церковный вестник. 1907. № 21. С. 667). Так следование православной традиции переводилось в разряд некоторого идеалистического представления о христианстве, а приоритетным считалось христианство практическое, устремленное к решению социальных задач. Автор считал, что «пастыри слишком… узко поняли как само христианство, так и свои обязанности», проповедуя «нравственность индивидуальную, игнорировали общественную», и сами не боро лись, и другим запрещали (Церков ный вестник. 1907. № 21. С. 667).

Между тем включение проблем материально-экономической жизни в религиозное поле было соединено с риском модификации традиционного православия, в котором первые места занимали духовность, непреложность догмы, аполитичность христианства и независимость его от культур и эпох; все материально-экономическое же в православной традиции имело четкую регламентацию («не любите мира, ни того, что в мире», 1 Ин 2:15). С наметившейся социализацией православия происходила его утилитаризация, что не могло не отразиться на отношении христиан к политике: она стала открытой для христианина областью, активная занятость которой более не возбранялись, а переходила в разряд общественного долга.

Череду майских статей продолжила публикация, вынесенная на первую страницу. Здесь традиционно помещались официальные и правительственные, синодальные или ультраважные церковные сообщения. Но это была большая, на четыре столбца, двухстраничная статья «Евангелие и новое христианство» (Церковный вестник. 1907. № 22 (a). С. 697–700). Размещение ее на 1-й странице показывало ее чрезвычайную важность, во всяком случае, по мнению редакции. Автор статьи сообщал, что теперь «новохристианам» есть что противопоставить — выдвигается новое « направление в построении христианского мировоззрения »; это направление «не отрицает внутренней борьбы, и в то же время осуждает безжизненность „ви-зантийского“ понимания христианства» (Церковный вестник. 1907. № 22 (a). С. 700). Заявить, что «византийское» понимание христианства безжизненно — означало в 1907 г. «ткнуть пальцем в небо», настолько с 1901 г. прижилась эта тема, фигурировавшая как в ПРФС, так и, позднее, в статьях теоретиков «нового религиозного сознания». Автор же назвал тезис «своим». Он представил учение НРС о «соединении земного и небесного» — как фанатичную приверженность аскетизму «старого» религиозного сознания, более того, — отвержению мира. То есть «новое направление» объявило себя левее левого «неохристианства». Другая половина данной статьи, отведенная под изложение тезы о том, что христианство — это «Христова Голгофа» и несение креста, справедливо отмечала, чем «неохристианство» отличалось от реформаторского движения и «христианских социалистов». «Отрицание креста — это центральный пункт учения некоторых „новохристиан“» (Церковный вестник. 1907. № 22 (a). С. 699), писал автор. «Вычеркивая Голгофу», они отрицают грех, замалчивают его природу, отрицают идею святости, непрерывного нравственного подъема, в сущности — проповедуют «натурализм в морали» (Церковный вестник. 1907. № 22 (a). С. 700). Акцент на «Голгофе» подсказывает, что автором статьи был некто, увлеченный книгами архим. Михаила (Семенова), которые легли в основу «голгофского христианства» [Воронцова, 2012, 40–55].

Неоднократно обсуждался на страницах «Церковного вестника» и дискутировавшийся вопрос о введении русского языка в церковное богослужение. В итоге августовская статья Ф. Думского «К вопросу о богослужебном языке Православной Русской Церкви» (Церковный вестник. 1907. № 34. С. 1097–1098) представила этот вопрос как уже почти решенное дело, как уже запущенный Церковью процесс, — в чтениях Евангелия и паремий на литургии, что, конечно, было преувеличением: священнослужителей, кто начал применять за богослужением русский язык, было крайне мало.

В конце 1907 г. «Церковный вестник» в статье «По поводу суждений Д. С. Мережковского об историческом христианстве» еще раз заявил о необходимости «теоретически» разрешить вопрос об отношении христианства к миру (Церковный вестник. 1907. № 50. С. 1600–1602). Автор напомнил об учении о «плоти» Д. С. Мережковского и высказался о том, что нужно определиться с тем, какой «мир» отрицает христианство. В предпраздничном (рождественском) номере в статье «Рождественские думы» вернулись к вопросу о «неохристианстве» (Церковный вестник. 1907. № 51–52. С. 1625), к критике Д. С. Мережковского, «игнорирующего» «подпочвенную силу и действенность христианства» по отношению к общественному благу людей. А с наступлением нового 1908 г. в «Церковном вестнике» прошло несколько статей В. Я. Колачева, сообщавших о том, что в «Обществе религиозно-нравственного просвещения в духе

Православной Церкви» был поднят вопрос о «святом труде», состоялась дискуссия, результаты которой выводят на «новую формулу спасения» (Церковный вестник. 1908. № 7. С. 195), проще говоря, новый догмат. Наконец С.-Петербургский митрополит Антоний был вынужден сделать редакции «Церковного вестника» замечание, и во 2-й пол. 1908 г. Д. П. Миртов откорректировал редакторский курс.

Светским изданиям позиция, занятая «Церковным вестником» в 1906–1907 гг., казалась либо недостаточно оптимистичной, либо малокритичной (напр., «Голосу Москвы»). В «Церковном вестнике» на первой-третьей полосах была опубликована большая статья «Предварительные итоги церковного движения» (Церковный вестник. 1907. № 28. С. 889–893), которая с первых строк заявляла, что долгое и всеобщее ожидание церковных реформ, питавшее надежды, что «тяжелая церковная действительность станет тяжелым кошмаром прошлого» (Церковный вестник. 1907. № 28. С. 889), заканчивается ничем, итоги его плачевны: сторонники широких реформ не подготовили действенных церковных программ, не выдвинули руководителя; а Предсоборное присутствие, проводившее официальную линию, окончило работу, не сдвинув с места вопрос церковных реформ. «Голос Москвы» бичевал «церковное движение» за пессимизм и предсказывал, что и на Соборе не удастся отстоять радикальность реформ, потому что у них нет ни церковных программ, ни широкой деятельности в массах. В статье «По поводу упрека „Голоса Москвы“» «Церковный вестник» оправдывался, что у него была цель привлечь внимание к «церковному движению», развернуть «общественный почин» (Церковный вестник. 1907. № 33. С. 1060–1061).

Подбор книг, анонсировавшихся в «Церковном вестнике», представляет особый интерес — среди них сборник «Свободная совесть», где были опубликованы три лекции А. Гарнака из книги «О сущности христианства» (содержание лекций было пересказано «Церковным вестником» в рубрике «Библиографические заметки» (Церковный вестник. 1907. № 24. С. 790)); выпущенная в Сергиевом Посаде книга профессора МДА А. П. Лебедева «Зачем бы нам нужен патриарх» и книга одного из «нео-католиков»-портальенцев, Ж. Вильбуа ( Wilbois J . L’Avenir de l’Église russe), искавшего в 1906 г. в России «прогрессивных» религиозных деятелей. На мнения, высказанные в этой книге, в 1908 г. сослался Д. С. Мережковский, когда в открытом письме «неокатолику» Ф. Порталю писал о том, что портальенцы многого не разглядели в России, в том числе — такой перспективной силы, как «новое религиозное сознание». Были также рекомендованы к чтению книга В. П. Свенцицкого «Письма ко всем. Памфлет» (М., 1907), сборник киевского профессора П. П. Кудрявцева «По вопросам общественной жизни» (К., 1906) и статья из журнала «Век» («Голодный год»).

Рубрика, рассказывавшая о событиях в жизни западного христианства, в 1907 г. регулярно пополнялась сведениями о преследованиях «прогрессивного духовенства» Римско-Католической Церковью (Церковный вестник. 1907. № 41. С. 1331–1333), как правило, это касалось вождей модернизма. Ведшие рубрику богословы бывали на заседаниях ПРФО и числятся «членами-соревнователями» Общества в сохранившемся списке ПРФО за 1913 г. Французский модернизм до 1908 г.20 в России был известен плохо, поэтому журнал чаще писал о событиях в Италии и «реформ-католиках» («Обсуждение энциклики о модернизме в Англии, Италии, Германии и Америке и меры курии против ее противников» (Церковный вестник. 1907. № 45. С. 1458) в Германии («Борьба с модернизмом в Католической Церкви» (Церковный вестник. 1907. № 29. С. 947–952), но в комментариях упоминались имена А. Луази (напр., в № 10) и Дж. Тиррела. Ни один российский журнал или газета в эти годы (исключая «Московский еженедельник» со статьями «неокатолика» М. Э. Здзеховского) не сообщили столько сведений и не опубликовали столько документов, связанных с модернизмом в римо-католицизме. В связи с этим можно сказать, что «Церковный вестник» внес определенную лепту в распространение первых сведений о движении модернистов (1890–1914) в Римско-Католической Церкви.

Приведенный нами материал показывает, что постановка проблемных вопросов в журнале «Церковный вестник» в 1906–1907 гг. соответствовала комплексу задач «реформационного движения» в Церкви (Аггеев). Этот комплекс и формировал то «новое религиозное мышление», которое отличало церковных либералов от консерваторов-традиционалистов. Как одно из центральных церковных изданий, «Церковный вестник» имел читателей на местах и в провинции, и в 1906–1907 гг. журнал оказался вестником церковной реформации. Городское и сельское духовенство и миссионеры-миряне охотно внимали и откликались на новые для них темы (присылкой писем, заметок и статей). В 1906 — начале 1908 гг. журнал нес идею церковной модернизации в отдаленные губернии. И конфессиональное сознание России начала ХХ в. испытало значительное идеологическое давление, проникаясь интересом к реформизму и опыту церковного модернизма в западном христианстве. Тематика публиковавшихся в 1906–1907 гг. материалов позволяет рассматривать журнал указанных лет как одно из периодических изданий общественного религиозного движения в России начала ХХ в.