Чечено-Ингушская АССР: конститутивный момент в формировании предпосылок жесткого обострения межэтнических отношений (первая половина 1990-х годов)

ORCD id:

Введение. Не могу пояснить, почему меня притягивает история народов Северного Кавказа? Кто в этом виноват? Ощущаю потребность разобраться в этом сложном регионе, на территории которого проживают десятки народов с их интересной самобытной культурой, объединенных одной целью – жить в мире и гражданском согласии, говоря словами Президента России В.В. Путина – «жить удобно». Судя по всему, дело в том, что с самого раннего детства был оставлен след моих учителей и дома, и в школе, рассказывавших о том, что нет лучше уголка на Земле, чем Северный Кавказ, а может быть, в Гидрометтехникуме, давшим мне выход на широкие просторы от Туапсе и до Камчатки с ее вулканами-исполинами, Орлеанским мелководьем и грозным Первым Курильским проливом, и Командорскими островами. Видимо, что на этом сказалось и обучение в Кабардино-Балкарском государственном университете, где педагогами прививались начала исторической науки, давались ответы на то, как следует жить вместе и с уважением культуры народов, в бесконечном поиске «чичеринской идеи мира и взаимопонимания».

Конечно, меня не могли не волновать события 1990-х годов на Земле Чечено-Ингушской АССР/ Чеченской и Ингушской республик. Они прошли и через сердце России и Министерства по делам национальностей, и Департамента Северного Кавказа, и мое сердце как начальника названного департамента в это сложное для страны время 1993 – 1996 гг. и в последующие годы. Надо помнить, что все хотят жить в мире, творить доброе на благо своих народов

И если мы были призваны к этому благородному делу, то следует сохранять и оберегать этот Мир: мир в многонациональной семье народов Северного Кавказа. Читателю предлагается поразмыслить, почему такое могло случиться.

Методы исследования определяются в данном случае, прежде всего базой накопленного историографией и предшествующими исследователями материала, научными трудами, опубликованными в 1990–2000-е годы. С этим связана и сформированная к настоящему времени источниковая база.

Немаловажным фактором остаются и труды зарубежных исследователей изучаемой темы, ученых, которые стремились разобраться в причинах обострения отношений, ходе двух этапов чеченской войны, выясняя при этом ее природу, развитие событий и последствия, роль личностей. Статья выполнена на базе архивных документов Российского государственного архива социальнополитической истории (РГАСПИ).

Основными методами являются хронологический, констелляции, историко-системный метод, раскрывающий механизмы государственности в ЧеченоИнгушской АССР, информационный, репрезентативный, повышающий интерес к обособленным локальным историям, метод Мишеля Фуко – макроистория в масштабе Российской Федерации.

Результаты. Рассмотрение настоящей темы еще раз подчеркивает ее актуальность. Эта проблема будет еще долгое время привлекать исследователей истории России и ее народов. Не случайно в плане ее всемерного освещения и в современной историографии России большинством работ, в том числе по источникам, она остается одной из сложных в современной исторической науке.

Российские историки, включая и северокавказскую российскую историческую школу ученых, исследователи центральных научных учреждений приложили уже немалые усилия к освещению событий. Ими изданы, в то числе и по свежим следам событий, интересные по своему содержанию как монографические исследования, так и сборники документов, которые позволяют облегчить ситуацию с освещением разных сторон этой многосторонней темы [1-10].

Хронологические рамки предложенной публикации – начало 1990-х годов, так называемый конститутивный момент в освещении событий 1990-х годов на территории Северного Кавказа. В ней реализуется попытка выяснения сложного социально-экономического положения населения, выступавшего дополнительной причиной обострения межэтнического конфликта, переросшего в военную схватку.

Обсуждение. Несомненно, применительно к Чечено-Ингушской АССР определенный интерес вызывает первая половина 1990-х годов, когда в заметной степени обострялись противоречия, наблюдался повышенный уровень этнической мобильности общностей, обнажились давнишние противоречия и притязания, имевшиеся недостатки как в социально-экономической, так и в общественно-политической сферах, усилилось торможение проводимых этнокультурных преобразований.

Анализ этой ситуации в целом позволяет всесторонне рассматривать особенности условий для возникновения межэтнического конфликта, переросшего в 1993 г. в военное столкновение между центром и субъектом, в частности Чечено-Ингушской Республикой.

Для выяснения причин, их конкретизации становится возможной и детализация деятельности государственных и партийных структур власти.

В этой обстановке главным направлением деятельности партийных и советских органов должно стать управление этой политикой через убеждение занятых в народном хозяйстве «предвидеть будущее, прогнозировать развитие процессов общественной жизни, своевременно определять и учитывать настроение людей» [РГАСПИ. Ф.17. Оп.159. Д.1186. Л.8].

На заседаниях бюро горкома КПСС г. Грозного были проанализированы прежде всего недостатки и упущения в социально-экономической системе республики. По данным итогов развития народного хозяйства, в Чечено-Ингушской АССР в 1989 г. экономической системе был нанесен ущерб в 17 млн рублей. Из-за недостачи технического оснащения, нарушений трудовой дисциплины в промышленном производстве эти потери составили 3 млн рублей, в хозяйствах колхозов и совхозов – 9,2 млн рублей. Подобные преступления, бесхозяйственность усугубили и без того сложное положение в республике.

В первую очередь речь шла о неисполнении задач в стройиндустрии республики по строительству жилья. Так, на строительстве жилья и соцкультбыта освоение капиталовложений составило на 8% меньше в сравнении с 1989 г. Подобная ситуация угрозы невыполнения возникла и в отношении городской Программы «Жилье – 2000». Эти факты сообщались в материалах об итогах выполнения планов социально-экономического развития г. Грозного за 1989 г. [Там же. Д.1189. Л.6, 7. Протокол 17 заседания бюро парткома КПСС г. Грозного от 10 января 1990 г.].

Причины сложившейся ситуации были в срочном порядке проанализированы на проходивших в этот период заседаниях руководящих партийных и советских органов республики. Участниками заседания Грозненского комитета КПСС 11 января 1990 г. отмечалось, что в социальной сфере города причиной являлось то, что партийные и советские органы власти «понизили требовательность к кадрам, отвечавшим за реализацию радикально-экономической реформы»1.

В результате в ряде случаев затягивался процесс совершенствования механизма хозяйственного управления. Такой обстановке «было свойственным замедленное решение вопроса, связанного с внедрением самоуправления на уровне трудовых коллективов» [РГАСПИ Ф.17. Оп.159. Д.1192. Л.10].

Эти вопросы обстоятельно рассматривались 12 февраля 1991 г. и на III пленуме Чечено-Ингушского Республиканского комитета КПСС. В своем выступлении первый секретарь Грозненского ГК КПСС В.А. Куценко характеризовал ситуацию в стране «не просто как борьбу мнений партии», а как «открытую борьбу за власть» в условиях кризиса и нестабильности в межнациональных отношениях, порожденных перестройкой, носящих противоречивый характер» [РГАСПИ. Ф.17. Оп.160. Д.1108. Л.3, 4].

Обстановка начала 1990-х годов, а вернее, кануна развивавшихся действий, переросших в последующем в вооруженную схватку, показывает, что для предвоенного времени были характерными следующие факторы:

– отсутствие широких внешнеэкономических связей, вызвавших необходимость оживить эту работу решением вопроса о совместных предприятиях;

– резкое снижения уровня технического оснащения производства;

– нехватка земли под подсобные хозяйства, садоводство вблизи городов. Так, вокруг Грозного с его мощным рабочим ресурсом было не более 25 тыс. га. неосвоенных земель Терского хребта, требовалось их обводнение;

– сокращение масштабов производства и недостаточность мер по внедрению новых форм взаимовыгодного сотрудничества с селом, аграрным сектором (совместные фермы и цеха, выпуск ценных бумаг и пр.);

– отсутствие должного контроля за содержанием природоохранительных объектов;

– усиленная пропаганда альтернативных сил власти, в том числе и лозунга «Долой Советскую власть!».

В числе социальных причин выступает ощутимая неудовлетворенность потребностей населения города и села в товарах народного потребления, а вследствие этого и фиксируемое ощутимое снижение уровня снабжения народного потребления.

Конечно, проблему надо рассматривать в масштабе не только республики, но и различных ее хозяйственных отраслей. Содержание разного рода встреч с лидерами республики вскрывает дополнительные теневые стороны хозяйственного объекта. В этом плане известна встреча рабочих Гудермесского железнодорожного узла с первым секретарем Верховного Совета Чечено-Ингушской АССР Д.Г. Завгаевым 3 августа 1990 г.

Именно здесь были вскрыты все недостатки выстраивания политики в экономико-социальной сфере и по другим направлениям. В первую очередь рабочие указывали на проблемы с жильем (его отсутствием), дошкольными учреждениями, перегруженностью существующих школ и СПТУ № 8, изношенностью общежитий «с прохудившимися крышами», их непригодностью для проживания рабочих, слабой материально-технической базой, отсутствием медицинского обслуживания.

Комплекс отмеченных недостатков был характерным и для организаторской работы в социальной сфере многих районов республики. Так, в Надтеречном районе на низком уровне были социально бытовые условия в производственных объединениях, в частности «Чеченингушавтотранспорт», испытывавший нехватку 118 водителей, тяжелые социально-бытовые условия. Сказывалась неналаженность снабжения рабочих коллективов одеждой, продовольствием, фактически не велась борьба с хищениями государственной собственности в совхозах и колхозах, на предприятиях, а также в индивидуально плане.

Подводя итог всех этих негативных явлений, первый секретарь Грозненского РК КПСС Х.М. Вилушев 23 марта 1990 г. на VII пленуме ЧеченоИнгушского обкома КПСС заметил: «Идет развал экономки. Грозненский район не додает сети необходимого количества молока. На низах полное смятение. Колхозники и рабочие совхозов не слушают руководителей…» [РГАСПИ. Ф.17. Оп.159. Д.1181. Л.24].

Вопросы подобного содержания поднимались и в выступлении Л.Д. Мамадова, председателя Госкомитета по ценам Чечено-Ингушской АССР. В центре его внимания была проблема выстраивания отношений местного населения с прибывающими представителями таких этнических общностей, как армяне, турки-месхетинцы и другие. Докладчик особый уклон делал в сторону усиления пропагандистской работы среди этнических меньшинств в республике [Там же. Л.27].

В этом плане примечательно и выступление на названном пленуме Ш.Ю. Гадаева, первого секретаря Ачхой-Мартановского РК КПСС. «Народ в отчаянии и не только в Ачхой-Мартане, – констатировал он. – У нас не просто бедные люди живут, у нас нищие люди живут. Около 12 тыс. из них в районе не трудоустроены, и мы не можем сегодня предоставить им работу. Они не бездельники, они бы с удовольствием работали, да негде их пристроить». И далее продолжал: «В Ачхой-Мартановском районе 8 совхозов никакой пользы сегодня не приносят. У них убытки составляют 32 млн рублей. Мы самостоятельно решим их судьбу, у нас достаточно для этого властных полномочий» [Там же. Л.36, 37].

Не изменялась обстановка в лучшую сторону и в последующее время. В целом за 9 месяцев 1990 г. каждое четвертое предприятие не выполняло задания по производственному плану, как предприятия «Грознефтеоргсинтез» (В. Гречко), «Грознефтемаш» (Е.В. Осипов), Химзавод им. 50-летия СССР (А. Жилин) и др. Не было введено в эксплуатацию 217 тыс. кв. м жилья [Там же. Л.112, 122]. В несколько лучшем положении был Надтеречный район.

Оценивая экономическую политику того времени в Чечено-Ингушской АССР, декан экономического факультета ЧИГУ Т.Т. Абубакаров замечал: «В строгом смысле слова политикой назвать нельзя. Это, скорее, набор мер и полу- мер, ориентированных на стабилизацию кризисной ситуации… Мы уже давно имеем реформированную экономику, в которой интересы конкретно человека … отодвинуты на второй план» [РГАСПИ. Ф.17. Оп.159. Д.1189. Л.62, 64].

При этом в рассматриваемый период (последние три года) «сумма неосвоенных капиталов, вложенных на эти цели, превышала, по нашим источникам, 50 млн рублей»1.

Важным политическим событием в жизни республики был созыв 14 мая 1990 г. ХХI партийной конференции, на которой Д.Г. Завгаев, выступая перед участниками конференции, констатировал: «Тем не менее в социальноэкономической сфере в республике остаются нерешенными многие задачи». В качестве причин такого положения назывались: отрыв политической деятельности от конкретно хозяйственных и социальных вопросов, что привело к утрате партийными органами влияния на положение дел в социально-этнической сфере, отсутствие роста производительности труда, невыполнение договорных обязательств, опережение роста темпов заработной платы. На конференции также указывалось на то, что не были введены в строй 16 тыс. квартир, школ на 11 тыс. мест, детских домов на тысячу детей, не освоены были 116 млн рублей, из них на строительство жилья – 56 млн рублей.

В республике действовало 1200 кооперативов, в которых были заняты 21 тыс. человек [РГАСПИ. Ф.17. Оп.159. Д.1180. Л.14, 17].

На конференции прозвучал и призыв ректора Чечено-Ингушского государственного университета им. Л.Н. Толстого профессора В.А. Кан-Калика: «Убежден, что от управленческих подходов надо переходить к политическим и социально-психологическим, ибо только они образуют живую ткань межнациональных отношений» [Там же. Л.92. Протокол ХХI Чечено-Ингушской партийной конференции. 14 мая 1990 г.]. Несомненно, такой призыв не мог не вызвать внимания. В.А. Кан-Калик спрогнозировал дальнейшее развитие системы регулирования национальными процессами и отверг жесткое управление ими. Однако учет этого прогнозирования, его реализация на практике потребовали длительного времени. Конкретное его проведение в жизнь стало возможным только в 1990-е годы, когда и стал проявляться на практике именно принцип регулирования.

Надо признать, что на состоянии мер по стабилизации ситуации в регионе сказывался и слабый уровень поддержки общественного порядка на территории национально-государственных образований.

В сфере культуры:

– не велось строительство системы очагов культуры (сооружение национального театра, реконструкция филармонии, наличие творческих коллективов, в составе которых были люди, объединенные их творческими интересами);

– ощущалась необходимость устранения искажений в толковании истории народов, ликвидации ее «белых пятен».

В выявлении причин обострения отношений в обществе выступал и вопрос о межэтнических отношениях, приобретавший особую остроту:

– отсутствие четкой определенности в выборе механизмов процесса гармонизации межнациональных отношений в многонациональной ЧеченоИнгушской автономии;

– слабое применение таких принципов государственности, как принцип консенсуса, консоциальности, представительства проживающих в городской местности и этнических общностей во всех сферах общественно-политической работы и хозяйственных структурах [Там же. Д.1186. Л.25]. Тем не менее в реальности было замечено увеличение численности представителей от коренной национальности в выборных органах. Проявлялась возможность участия в экономической системе республики чеченцев, ингушей в разных отраслях народного хозяйства и управления ими [Там же];

– свертывание в системе народного образования, обучения детей на вай-нахских языках, при этом остро ощущалась и нехватка подготовленных учительских кадров. Одним словом, формировалась система трудовой занятости, привлечения рабочих в специализированное промышленное производство. В целях создания рабочих мест и развития производительных сил республики специалисты Госплана республики и Министерство электронной промышленности СССР в июле 1990 г. разработали Программу создания новых предприятий электронной промышленности.

В это же время (10 июля 1990 г.) на основе Постановления бюро обкома партии и Совмина Республики состоялось обсуждение вопроса о преподавании родных языков в свете перестройки ХХ1 века на заседании бюро ЧеченоИнгушской областной партийной конференции [Там же. Д.1184. Л.25. Протокол 5-го заседания бюро Чечено-Ингушского обкома КПСС от 3 августа 1990 г.].

Одним словом, эта система постепенно налаживалась. Теперь уже ставился вопрос об улучшении преподавания вайнахских языков и литературы. «Язык и литература стали предметом регулярного обсуждения на заседаниях коллегии Министерства народного образования, на научно-практических конференциях педагогических советов, советах учебных заведений», – отмечал в своем отчете 14 сентября 1990 г. Министр народного образования С.М. Мовтаев [Там же. Л.61, 82. Протокол заседания бюро Чечено-Ингушского обкома КПСС от 14 сентября 1990 г.].

Несомненно, большие надежды возлагались на готовившиеся в СССР нормативно-правовые акты – «О свободном национальном развитии граждан СССР, проживающих за пределами своих национально-государственных образований или на территории СССР», «О языках народов СССР» и другие.

Наличие множества противозаконных проявлений в обществе республики (хищения, спекуляция, взяточничество), заметный рост числа преступлений (766 противоправных преступлений), снижение трудовой дисциплины и прочее – в таких условиях сообщество Чечено-Ингушской автономии встретило последнее десятилетие ХХ века. Обострение межнациональных отношений отмечал лидер Производственно-мебельного деревообрабатывающего отделения (ПМДО) «Терек» С. Умалатов: «Большая часть русскоязычного населения, да и сами чеченцы и ингуши не знают истории чеченского и ингушского народов потому, что ее если и писали, то исключительно по заказу» [РГАСПИ. Ф.17. Оп.159. Д.1186. Л.44].

Не лучшей оставалась обстановка в аграрном секторе республики. Медленно изменялось индивидуальное крестьянское хозяйство, на смену которому приходило малопродуктивное колхозно-совхозное крестьянское хозяйство, а в новых условиях – хозяйство и нового фермерского типа арендноколлективной и других форм [Там же. Л.64]. В республику за 20-летний период завозили свыше 2 тыс. тонн мяса, 120 тыс. тонн молока и молочных продуктов, свыше 4 млн штук яиц, и это в той ситуации, когда республика находилась «в превосходных природно-климатических условиях», – заявлял ученый Т.Т. Абубакаров [Там же. Л.64].

Элиту республики, несомненно, беспокоило не только то, как решить проблему обустройства народов, но и каким образом четко определиться с проблемой их консолидации. Поэтому неслучайно в начале 1990-х годов в числе приоритетных выступала задача совершенствования советского строительства, в частности создания советов микрорайонов, цель которых была очевидной – «скорейшее решение социальных проблем» [Там же. Д.1189. Л.4, 5].

Был поставлен вопрос об автономии ингушского народа, а в связи с этим все больше решалась на практике задача укрепления межнациональных отношений в республике, устранения нерациональной расстановки национальных кадров в промышленности, соблюдения в большей мере принципа консоциальности при формировании органов власти.

Все идеи и меры по их реализации базировались на практике и, как констатировалось в Постановлении 9-го пленума Грозненского горкома КПСС от 20 сентября 1990 г., «были связаны с одной стороны, с высылкой вайнахов (1944 г.), а с другой – с современной социальной неблагоустроенностью» [РГАСПИ. Ф.17. Оп.159. Д.1189. Л.7]. В связи с этим не оставалась без внимания и проблема чеченцев-аккинцев.

Для начала октября 1990 г. примечательным событием в жизни ЧеченоИнгушской Республики, как свидетельствует содержание Протокола № 8 заседания бюро Грозненского горкома КПСС (А. Куценко), стало то, что группа секретарей партийных организаций ингушей высказала предложение о подготовке проекта «Декларации Чечено-Ингушской ССР». Был представлен и сам проект Декларации [Там же. Д.1204. Л.2, 3, 4, 5].

Объективную оценку обстановки в республике представила в своем выступлении 16 октября 1990 г. на заседании президиума Чечено-Ингушского республиканского комитета КПСС и второй секретарь комитета КПСС Л.Н. Громова: «Наше общество переживает глубокий кризис. Старые хозяйственные механизмы демонтируются, а новые еще не созданы. В значительной степени был утрачен контроль над денежным обращением и рыночной ситуацией. Затягивалось создание правовой базы названных этнических и социальных преобразований. В стране обострились межнациональные конфликты. Наблюдается размывание духовных и нравственных ориентаций, растет преступность, насилие, бедность, трудности и неурядицы явились катализатором выхода на политическую арену новых сил антипозиции и антикоммунистической ориентации, активно возрастает влияние догматической печати, представители которой воспринимают перестройку как покушение на признание социализма» [Там же. Д.1181. Л.96].

Несмотря на то, что в целом обстановка в республике признавалась как «относительно спокойная», о чем констатировалось и в Протоколе заседания Пленума Грозненского горкома КПСС от 26 октября 1990 г., тем не менее указывалось на «необходимость мобилизации сил для разоблачения домыслов о якобы предстоящем выселении одних народов, преследовании их другими, об экстремистах, готовящих акции, направленные на дестабилизацию обстановки» [Там же. Д.1192. Л.13].

«27 ноября 1990 г. Декларация о государственной суверенитете ЧеченоИнгушской Республики» была принята. Документ, несомненно, имел ценное историческое значение для многонациональной республики, открывался путь и для подготовки Союзного договора. Одним словом, «все названные меры были направлены на стабилизацию положения в регионе» [Там же. Ф.17. Оп.160. Д.1092. Л.6].

Важным дополнением в этот период были и новые указы в масштабе страны. В целях упорядочения денежных отношений объявлялись крупные купюры, для борьбы с проявлением в обществе негативных явлений вводилось патрулирование в крупных городах, а также другие меры по поддержанию общественного порядка. Стабилизация обстановки в регионе способствовала усилению борьбы с преступностью.

Для села важное значение по-прежнему имело усиление обмена между городом и селом. Последовательно отстаивалось исключительное право крестьян определять форму хозяйствования на земле и распоряжаться производимой продукцией.

Обстановка на селе в республике оставалась сложной. В 1990 г. не были выполнены планы реализации продуктов в соответствии с заключенными договорами, выпуском товаров потребления [Там же. Д.1103. Л.9. Протокол бюро Грозненского горкома КПСС от 14 марта 1991 г.].

Наблюдалось заметное сокращение поставок молока и молочной продукции. Например, в Малгобекском районе с 196 т сокращение поставок составило 67%. В Надтеречном районе – с 208 т на 1/3 [Там же. Л.28].

Подобной была ситуация и в Шатоевском районе, в аграрном секторе которого были заняты 1111 крестьянских хозяйств, 237 из них возрождались именно в селах. На 406 из них приходилось 3 тыс. человек, и были закреплены 842 га земли [Там же. Д.1097. Л.2, 12]. Во Веденском районе (Д.И. Элесов) были зарегистрированы 411 крестьянских хозяйств, из них в городе работали 184 хозяйства, которые поставили государству 96 т мяса, 15 т молока и другую продукцию [РГАСПИ. Ф.17. Оп.160. Д.1093. Л.44, 45].

Какие меры предлагались для исправления ситуации в отрасли? Прежде всего, решение проблем обустройства выделенных земель с активным участием в процессе крестьянства, обучение будущих фермеров, укрепление взаимоотношений колхозов и совхозов, организация потребкооперации, решение хозяйственных проблем путем принятия новых нормативно-правовых документов «О крестьянских фермерских хозяйствах» [Там же. Л.12].

Тем не менее реализация этих мер в тех условиях, в которых оказалась аграрная сфера, была сложной задачей. Сказалась разбалансированность системы в материально-техническом обеспечении в народном хозяйстве, связанном с соотношением дел в социально-экономической системе деятельности трудовых коллективов.

В результате этого объем выпускаемой продукции в сопоставляемых ценах упал на 8,6% [РГАСПИ. Ф.17. Оп.160. Д.1104. Л.3, 4]. Эти вопросы были в центре внимания IV пленума Чечено-Ингушского Рескома, в докладе «О положении в республике и путях стабилизации экономической и общественно-политической обстановки» (М.О. Холохов) [Там же. Д.1093. Л.2].

Несомненно, способствовало такой ситуации и принятие 26 апреля 1991 г. Закона РСФСР «О реабилитации репрессированных народов», что поначалу вызывало и торжество, и определенную тревогу. В масштабе страны решением этой проблемы занимались более 10 министерств, однако основные организационные вопросы решались в Департаменте по делам репрессированных и депортированных народов в структуре Миннац России (С.М. Шахрай, В.А. Михайлов). Применительно к чеченскому народу эта проблема получала практическую реализацию по известным причинам несколько позднее.

Разумеется, названным законом РСФСР в нормативно-правовую базу регулирования этих процессов закладывались принципы, определенные как нормами правовых актов, так и законодательными актами об общественных объединениях, сыгравших немалую роль в этих акциях. Участие в решении этой задачи в целом принимали институты гражданского общества, строившиеся на принципах консоциальности, широкой демократии.

1992 г. город Грозный.

Анализируя ситуацию в республике в это время, тот же секретарь Рескома М.О. Холохов констатировал, что в республике сформировалась окончательно альтернативная оппозиция, оставлявшая своей честью захват власти, установление диктатуры и ликвидацию советского социалистического строя, раздел союзного государства [Там же. Д. 1104. Л. 31. Протокол IV пленума Чечено-Ингушского Рескома КПСС]. Оппозиция действовала, применяя такие приемы, как организация забастовок, митингов, призывы к гражданскому неповиновению и прочее.

В мае 1990 г. для отдельных общностей характерными были хулиганствующие действия групп бесчинствующей молодежи. В конечном итоге это привело к масштабным столкновениям ингушской и русской части населения, в результате которых 78 человек погибли и более 20 были ранены [Там же. Д.1093. Л.18].

Эти события рассматривались на очередном пленуме Чечено-Ингушского республиканского комитета КПСС. 31 мая 1991 г. на заседании бюро ЧеченоИнгушского республиканского комитета КПСС был взят курс на укрепление межэтнических отношений, формирование условий для гражданского согласия в республике, утвержден план Рескома по укреплению межнациональных отношений и достижению гражданского согласия [Там же. Д.1099. Л.2]

В дальнейшем ориентировании общества важная роль в практической работе отводилась научно-практической конференции «Экономические аспекты управления народным хозяйством».

Однозначно требовалось повышенное внимание к деятельности убыточных и малорентабельных предприятий, «которые не смогли существовать в период перехода г. Грозного к условиям рыночных отношений», что потребовало принятия конкретных мер в работе с трудовыми коллективами [Там же. Д.1207. Л.4]. Активно проводилась работа по подготовке Концепции по переводу экономики города в условиях новых рыночных экономических отношений [РГАСПИ. Ф.127. Оп.159. Д.1296. Л.5. Протокол 10-го заседания бюро парткома КПСС г. Грозного, 22 ноября 1990 г.].

Возлагались при этом надежды и на профессорско-преподавательский состав республики. Он призывался к решению вопросов в сфере межэтнических отношений в студенческой среде, что, конечно же, потребовало новых подходов в работе с молодежью. Итогом принятых мер явилось открытие на факультете начальных классов национального отделения, где обучались 50 студентов-чеченцев и 25 студентов-ингушей [РГАСПИ. Ф.17. Оп.159. Д.1206. Л.2].

Не оставалась в этот период в стороне и работа с населением, прежде всего по формированию общественного мнения, в частности о целесообразности Союза как обновленной федерации равноправных суверенных республик. Итоговый материал по этой проблеме появился еще 3 апреля 1991 г. в Протоколе заседания бюро Чечено-Ингушского Республиканского комитета КПCС [Там же. Д.1097. Л.2].

Выводы

Изложенный материал позволяет всесторонне представить конститутивный момент в социально-экономической сфере и этнокультурном развитии Чечено-Ингушской АССР, существовавшей до 4 июня 1992 г., когда Ингушетия вышла из состава АССР, приобретая статус автономного государственного образования – самостоятельной республики на территории Северного Кавказа1.

Представленное повествование также позволяет сделать вывод о том, что желание ингушского народа получило в решении этой задачи поддержку и со стороны Чеченской Республики, чеченского народа.

Не без участия и поддержки чеченцев распоряжением Правительства РФ № 647-р 2 апреля 1992 г. была образована новая комиссия по Чечено-Ингушской и Северо-Осетинской ССР (Г.С. Хижа), в программу деятельности которой вменялось и воплощение в жизнь Закона «Об образовании Ингушской Республики в составе Российской Федерации».

4 июня 1992 г. был принят Закон Российской Федерации «Об образовании Ингушской Республики в составе Российской Федерации» (№ 2927-1). В этом же законе определялись механизмы реализации этой меры: организации мероприятий по государственно-территориальному разграничению с учетом интересов всех народов, проживающих на территории новой республики, проведение выборов в Верховный Совет Ингушской Республики.

Несомненно, провозглашение 4 июня 1992 г. Ингушской Республики стало важным историческим событием в жизни народов Ингушетии.

Отчетливо прослеживается и тот факт, что при анализе изучаемого периода в развитии межэтнических отношений становится очевидна значительная роль как партийных, так и советских органов власти, что опровергает встречающуюся точку зрения, направленную на забвение прошлого. Конечно, недостатки в самой системе управления межэтническими процессами, осуществлении государственной национальной политики были ощутимыми, но это не означает, что партийные и советские органы власти не делали ничего полезного, не вносили свой вклад в становление и развитие автономий на территории страны, не заботились об улучшении жизненных условий населения государства.

Очевидно и последовательное использование социальных технологий прошлого применительно к первой половине 1990-х годов. Несомненно, используемые архивные документы позволяют выделить и комплекс причин, которые как раз и привели общество к вооруженному столкновению, углубили межэтнические противоречия, обнажили отчаянную борьбу за власть, распределение природных богатств.

Вывод напрашивается однозначный: при решении столь сложных задач в условиях возникшей чрезвычайной обстановки необходимо на практике урегулирования отношений руководствоваться такими принципами, как консенсус, учитывая интересы государства и его составных частей – республик, краев и областей, национальных округов, взаимопонимание и доверие.

Это подтверждает и опыт последующего, послевоенного периода в развитии отношений между народами Северного Кавказа Российской Федерации, между центром и субъектами федерации. Это подтверждают и события на Украине, где наряду с представителями других народов России отважно сражаются представители Чеченской и Ингушской республик.