ЦИФРОВАЯ ВАЛЮТА И НАСЛЕДСТВО: АНАЛИЗ ПРАВОВОГО ПОЛОЖЕНИЯ

Век цифровой экономики и модернизация общества опосредуют появление новых, современных технологий. В Российской Федерации формируется законодательная база, регулирующая оборот цифровых финансовых активов, вместе с тем законодательство не всегда успевает за нововведениями, и это влечет за собой формирование пробелов, казусов и отсутствие правого механизма защиты прав. Одним из вопросов, требующих глубокой проработки и законодательного оформления, является право наследования цифровых финансовых активов.

Основная часть

Профессор Н. А. Баринов пишет: «Чрезвычайно высокая скорость научно-технического прогресса стала серьезным вызовом для права: традиционные режимы не рассчитаны на появление новых объектов гражданских прав, и не учитывают технические особенности их оборота» [1].

К сожалению, указанная проблема охватывает не один институт права, не обошла стороной проблематика и право наследственное, которому в ближайшее время придется реагировать на потребности цифровизации гражданского оборота [9].

Для всестороннего и полного анализа аспектов нахождения цифрового имущества в наследственной массе, обратимся к теории и положениям Гражданского кодекса Российской Федерации1.

Итак, согласно п. 1 ст. 1110 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ) «при наследовании имущество умершего (наследство, наследственное имущество) переходит к другим лицам в порядке универсального правопреемства, то есть в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент, если из правил не следует иное».

В абзаце 1 статьи 1112 ГК РФ оговаривается состав наследства: «в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности».

Федеральным законом от 18.03.2019 № 34-ФЗ «О внесении изменений в части первую, вторую и статью 1124 части третьей Гражданского кодекса Российской Федера-ции»2 в ГК РФ внесены изменения, а именно введена статья 141.1, которая определила цифровое право как объект гражданского оборота.

Таким образом, статья 128 ГК РФ теперь звучит так: «к объектам гражданских прав относятся вещи (включая наличные деньги и документарные ценные бумаги), иное имущество, в том числе имущественные права (включая безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги, цифровые права ); результаты работ и оказание услуг; охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальная собственность); нематериальные блага».

Вместе с тем ГК РФ не содержит упоминания об интересующем нас имуществе — «цифровой валюте», и никак не раскрывает его сущность и признаки.

Обратимся к специальному законодательству — Федеральному закону от 31.07.2020 № 259-ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»3, который в части 3 статьи 1 определяет, что цифровая валюта — это «совокупность электронных данных (цифрового кода или обозначения), содержащихся в информационной системе, которые предлагаются и (или) могут быть приняты в качестве средства платежа, не являющегося денежной единицей Российской Федерации, денежной единицей иностранного государства и (или) международной денежной или расчетной единицей, и (или) в качестве инвестиций и в отношении которых отсутствует лицо, обязанное перед каждым обладателем таких электронных данных, за исключением оператора и (или) узлов информационной системы, обязанных только обеспечивать соответствие порядка выпуска этих электронных данных и осуществления в их отношении действий по внесению (изменению) записей в такую информационную систему ее правилам».

Также в обозначенном законе указано, что для целей некоторых федеральных законов (например, Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)») цифровая валюта признается имуществом1.

В доктрине права встречаются позиции авторов, которые не могут однозначно определить правовую природу цифровой валюты. Например, профессор Л. Г. Ефимова пишет: «Цифровые деньги и валюта имеют одинаковую правовую природу и являются цифровым кодом. В силу законов экономики неожиданно такое явление превратилось в некое имущественное благо, которое стало использоваться в обороте в качестве средства платежа и которое не имеет наличной формы, следовательно, не может считаться вещью. Вместе с тем указанный цифровой код можно купить или продать, следовательно, его можно считать имуществом, а точнее — нематериальным имуществом, природа которого вызывает споры» [2].

Исходя из вышеизложенного мы можем сделать вывод, что, во-первых, цифровая валюта и цифровые права относятся к объектам гражданских прав, а во-вторых, интересующий нас объект является имуществом (относится к иным видам имущества) [6].

Итак, мы установили, что теоретически цифровая валюта может входить в наследственную массу, однако с практической точки зрения здесь возникает достаточно много вопросов.

Во-первых, в настоящее время существует анонимность принадлежности цифровой валюты тому или иному субъекту [4], ни один закон не содержит порядок и условия идентификации принадлежности цифровой валюты какому-либо лицу. Таким образом, в реальности наследникам по закону будет достаточно сложно или почти невозможно доказать принадлежность цифровой валюты наследодателю, т. к. данные о владельце нигде не фиксируются. Незнание о наличии цифрового актива, и, соответственно, невозможность его включения в наследственную массу опосредует нарушение интересов и прав наследников на получение наследства.

Помощник нотариуса Ханты-Мансийского автономного округа Софья Рисовская в рамках выступления на круглом столе, посвященному вопросам наследства, в том числе цифровых прав, уделила внимание активам, которые не имеют материального воплощения, однако существуют в цифровой среде и отметила следующее: «Стоимость такого наследства может исчисляться миллионами, однако получить его весьма проблематично. Цифровая валюта не закреплена в правовом поле, поэтому у наследников нет достоверной информации о наличии у наследодателя цифровых активов. Нотариусы выступают за включение в завещание цифровых ключей и кодов доступа к цифровой валюте и аккаунтам в интернете, поскольку без них распорядиться своим правом наследования невозможно» [5].

Из первого вытекает вторая проблематика, а именно факт наличия цифровой валюты и стремление передать её наследникам подталкивают наследодателя составлять завещание, в котором будет указан ключ доступа. Для защиты цифровых средств от самого нотариуса в завещании можно указать лишь факт их передачи, а о передаче наследнику информации, содержащей пароль или ключ, позаботиться иным способом [3; 7].

Итог: правопреемство цифровых активов по завещанию решает проблему защиты интересов наследников, поскольку не возникнет необходимость доказывать принадлежность цифровых активов наследодателю.

Заключение

Подводя итог вышеизложенному, следует отметить, что не принимать саму возможность наследования цифровой валюты, на наш взгляд, неправильно, ведь законодательством такая возможность у наследников предусмотрена. Вместе с тем для реализации такого права наследниками наследодателю придется защитить их права при жизни и приложить усилия, а именно осуществить комплекс мер, направленных на уведомление наследников о наличии цифрового имущества, фиксацию имеющегося такого вида имущества, а также выбор способа её передачи наследнику или наследникам, например, путем составления завещания.