Деятельность сельских культурно-просветительных учреждений Приморья в 1923-1925 гг.

После окончания Гражданской войны в Приморье была начата работа по созданию и расширению сети культурно-просветительных учреждений. После создания Главполитпросвета РСФСР в конце 1920 г., термины «внешкольная», «культурно-просветительная работа» заменяются термином «политико-просветительная работа», подчеркивающим, что главной задачей библиотек и иных учреждений этой группы является агитационно-пропагандист ская и политико-просветительная деятельность [1,с. 10].

Основу сети сельских политико-просветительных учреждений 1920-х гг. в Приморской губернии составляли красные уголки, избы-читальни, клубы, Народные Дома, Дома Крестьянина. Клубные учреждения зачастую лишь получали новые - советские - наименования, фактически продолжая деятельность, начатую до революции, и находясь в прежних помеще- ниях [И, с. 162-164]. Главполитпросвет требовал сделать основным типом культурно-просветительного учреждения на селе в РСФСР избу-читальню [8, с. 78]. Изба-читальня, по определению Н.К. Крупской, была суммой всех просветительных учреждений и опорным пунктом культурной работы [2, с. 252]. Идейным стержнем политико-просветительной работы избы-читальни стала пропаганда марксизма, политики Коммунистической партии и Советской власти. Важное место в политико-просветительной работе принадлежало также атеистическому воспитанию.

Характерная особенность избы-читальни тех лет - многогранность ее деятельности. Она была, как правило, единственным массовым очагом культуры на селе. Поэтому в ее работе сочетались функции клуба, библиотеки и школы для взрослых [8, с. 58].

Работа изб-читален носила плановый характер: велись беседы под руководством местных педагогических и общественных сил по разным вопросам, причем главное внимание уделялось сельскому хозяйству и животноводству; функционировали драматические кружки молодежи, которые своими силами ставили спектакли; выпускались «живые» и стенные газеты. Во всех избах-читальнях проводились громкие чтения газет и журналов, местами читались лекции [3; 6].

Опорные избы-читальни территориально располагались в центре укрупненных волостей. Волостные и сельские штатные избы в большинстве случаев функционировали в отдельных зданиях, внебюджетные - при школах (Российский государственный исторический архив Дальнего Востока, далее - РГИА ДВ. Ф. Р-33. Он. 1. Д. 18. Л. 15 об.). При всех штатных избах-читальнях организовывались советы. В работу вовлекались учителя, агрономы и другие образованные слои населения деревни.

Оплата труда заведующего избой-читальней была различна: Забайкалье выплачивало по 5 руб. золотом, на Амуре - 25 руб., Приморье намечало 15 руб. в месяц, но не во всех уездах их выплачивали. На хозяйственные расходы выдавали небольшие суммы: 3-5 руб. золотом в месяц. В Забайкалье заведующие избами-читальнями в большинстве случаев работали по совместительству, в Приморье - или по совместительству, или привлекались в порядке комсомольской и партийной дисциплины [9, с. 13]. Эти факторы приводили к тому, что квалификация работников была низкой: не более 40% из них соответствовали требованиям, предъявля емым вышестоящими инстанциями (РГИА ДВ. Ф. Р-33. On. 1. Д. 18. Л. 28). Характерными чертами штата районных инспекторов и избачей стали отсутствие политико-просветительской подготовки, политическая и общеобразовательная малограмотность.

Тяжёлое материальное положение определяло высокую текучесть даже таких кадров. Средняя продолжительность пребывания на работе избача не превышала 6 месяцев. Бывали случаи, когда в избах-читальнях избачи сменялись за месяц по 2 раза. Например, в деревне Житор-лон за год сменились 12 чел. Наблюдались случаи использования работников политпросвет учреждений Районными Исполкомами Советов для работы, не имевшей никакого отношения к политпросвет работе. Например, в Газимир-ском районе Сретенского округа инспектор политпросвета 2 месяца сидел в канцелярии и вел исходящий журнал. Вышестоящие инстанции винили в этом Окружные исполкомы, которые четко не оформили функции, права и обязанности политпросвет работников (РГИА ДВ. Ф. Р-2429. On. 1. Д. 35. Л. 249).

Проводимые мероприятия по повышению квалификации политпросвет работников были также малоэффективны по причине текучести кадров. Например, Амурский округ за 2 года отправил на курсы 68 избачей, но к моменту обследования на политпросвет работе из них остались 5 чел., как признавала обследовавшая инстанция - «главным образом, по их непригодности к другой работе» (РГИА ДВ. Ф. Р-2429. On. 1. Д. 35. Л. 250).

В 1924 г. при Губернских учительских курсах была организована секция политпросвета, через которую прошло 30 заведующих избами-читальнями (или 40% от общего числа избачей). Основным методом работы было чтение лекций, что вышестоящие инстанции отмечали как минус в работе. Но при этом признавалось, что «секция встряхнула избачей и дала возможность усвоить основные методы деревенской работы». В дальнейшем уровень работы избачей, прошедших через переподготовку, оценивался выше по сравнению с уровнем работы тех, кто подобной подготовки не проходил (РГИА ДВ. Ф. Р-33. On. 1. Д. 18. Л. 26).

Число членов партии или комсомольцев среди политпросвет работников было очень высоким - в среднем 95%. При этом в документах вышестоящих инстанций часто отмечалось, что в работе политпросвет учреждений не было четкой классовой линии, слабо отражались важней- шие директивы партии; формы и методы работы были однообразны (постановки докладов, громкие читки) и применялись без учета особенностей аудитории. Это определялось отсутствием опыта работы: 76% политпросветчиков имели стаж работы до 1 года, 12% - до 2 лет, 12% -до 3 лет. Уровень образования также оставлял желать лучшего: начальное образование имели 78%; незаконченное среднее - 14%; среднее -8% (РГИА ДВ. Ф. Р-2429. Он. 1. Д. 35. Л. 250).

Однако эти обстоятельства не привели к дискредитации самой формы работы: внебюджетных изб-читален, созданных самим населением, к концу 1924 г. в губернии насчитывалось до 165. В некоторых местах население не только изыскивало средства на постройку изб-читален, но и обеспечивало их топливом, охотно наделяло избы-читальни «Ленинскими десятинами» (т.е. землей, обработку которой жители брали на себя).

Влиянием изб-читален в деревни были охвачены в основном молодежь, бывшие красноармейцы. Значимое место в работе изб-читален занимала справочная работа, но ее тормозила слабая подготовка избачей, отсутствие справочного материала, слабая связь в справочной работе органов Советской власти с избой-читальней (РГИА ДВ. Ф. Р-33. Он. 1. Д. 18. Л. 29-30).

С началом сплошной коллективизации сотрудников изб-читален стали привлекать к «колхозному строительству». Например, Ша-тухинская изба-читальня (Владивостокский округ), включившись во всесоюзный конкурс политпросвет учреждений деревни, организовала 4 колхоза [2, с. 410-411]. Знаменская изба-читальня не только была организатором «красных обозов», но и сумела организовать окружающие деревни на выполнение плана хлебозаготовок (РГИА ДВ. Ф. Р-2429. Он. 1. Д. 35. Л. 248). Калининская изба Сретенского округа провела сельские конференции бедноты, организовала ряд групп бедноты, «организовала решительный отпор кулацкой агитации» (РГИА ДВ. Ф. Р-2429. On. 1. Д. 35. Л. 249).

Изба-читальня в с. Черниговка (Ни-кольск-Уссурийский уезд) открылась 30 марта 1924 г. «при содействии волисполкома и сознательной части населения». Под избу-читальню отвели здание бывшей церкви. На ремонт и оборудование избы собрали 200 руб. золотом, что позволило быстро отремонтировать здание и начать работу [3]. В 1925 г. здесь функционировали уже 3 избы-читальни и 7 красных уголков. При избах-читальнях работали постоянные избачи, в красных уголках - комсомольцы. Избы-читальни и красные уголки обслуживались библиотечками-передвижками. Своей литературы было мало. Посещались избы-читальни вяло. Массовой и кружковой работы не было. Слабо велась работа по ликвидации неграмотности [12, с. 99-101].

Помимо волостных изб-читален, в Ни-кольск-Уссурийском уезде были открыты подсобные избы-читальни в Нестеровке, Бо-гуславке, Барабаш-Левада, Духовском и в Со-доне-Алексеевском Гродековской волости; в Монастырище и Вознесенке Черниговской волости; Раздольном, Борисовке, Раковке, Пушкино, Красный Яр и Териховке Суйфун-ской волости; в Полтавке Покровской волости; Хороле, Жариково, Старо-Бильмановке и Поповке Ханкайской волости; в Осиповке, Воздвиженке, Галенках, Дубках и Благодатном Михайловской волости; в Анучино, Николаевке Ивановской волости. В Михайловке под избу-читальню отвели вновь отремонтированное отдельное здание. Здесь проводились лекции и кинематографические сеансы. При посредстве Михайловской избы-читальни удалось наладить связь с волостными населенными пунктами. Михайловка снабжала газетами и небольшими библиотеками-передвижками села Воздвиженку, Дубки, Благодатное и Васи-лие-Георгиевское [3].

Ивановская изба-читальня была открыта в марте 1924 г. с приездом заведующего, который сразу же организовал совет избы-читальни. Он же организовал ячейку РКСМ. В избе-читальне получали «Красное знамя», «Приморский крестьянин», «Гудок», «Безбожник», «Правда», «Беднота» и другие газеты. Посещаемость избы-читальни постоянно росла, работала ячейка «Долой неграмотность» [5].

Из отчета Никольского уездного политпросвета, в июле 1924 г. обследовавшего избы-читальни в селах Покровка, Полтавка, Раздольное, Михайловское, Осиновка, Ивановка, Анучино, Гродеково, Черниговка, Голенки и Монастырище, видно, что почти во всех избах-читальнях проводились чтения, беседы, лекции, доклады, в некоторых ставились спектакли, выпускались «живые» и стенные газеты. В конце мая 1924 г. в избах-читальнях устроили проводы новобранцев и провели «неделю леса». Некоторые избы-читальни засеяли коллективные участки, урожай с которых поступал на нужды этих учреждений. Увеличилось число подписчиков на газеты [4; 6].

В Барабашевской волости Владивостокского уезда насчитывалось 69 населенных пунктов, в них проживало 15 514 чел. Избы-читальни имелись в деревнях Барабаше, Верхнем Адими, Занадворовке и Славянке. В деревне Нижнее Адими культурно-просветительную работу вел комсомольский клуб, а в деревне Овчинниково был только Красный уголок [10, с. 84-86]. Лучше всех работала Барабашевская изба-читальня. Под нее было приспособлено здание, прежде принадлежавшее фирме Куист и Альберс, там же был устроен и клуб. Изба-читальня имела хорошую библиотеку, которую пополнили литературой за счет премии в 100 руб., полученной на конкурсе изб-читален [10, с. 86].

Верхне-Адиминская изба-читальня занимала корейскую частную фанзу, арендуемую на местные средства [10, с. 86]. В деревне Нижнее Адими избы-читальни не было. Был комсомольский клуб, который размещался в бывшей церкви. Клуб, который содержался силами комсомольской ячейки (40 чел.), посещала преимущественно деревенская молодежь. Средства на содержание клуба комсомольцы добывали спектаклями. При ячейке были организованы драматическо-хоровой, физкультурный и 2 политикопросветительных кружка. Клуб снабжал население литературой, выпускал корейскую стенную газету [10, с. 89].

В Славянке изба-читальня помещалась в здании, ранее принадлежавшем фирме Куист и Альберс. При избе-читальне был устроен клуб. Обслуживалась изба-читальня силами двух партийных ячеек (военной и гражданской), комсомольской ячейкой, женделегатской группой и отрядами пионеров. Библиотека избы-читальни насчитывала до 3 000 томов «старой литературы» (это была бывшая библиотека 8-го Сибирского стрелкового полка). Из форм массовой работы использовались чтение докладов, издание живого журнала, стенгазет, проведение открытых партсобраний. В среднем избу-читальню за день посещали до 30 чел., преимущественно молодежь. Руководил избой-читальней совет из представителей местных партийных, общественных и профессиональных организаций. Работала там и сельская интеллигенция [10, с. 86, 90-91].

Были и примеры иного рода. Так, Занадво-ровская изба-читальня ютилась в одной холодной, тесной и неуютной комнате при сельсовете [10, с. 86]. По всем избам-читальням Барабашевской волости в сельскохозяйственных кружках занимались 72 члена, в политкружках -58, драмкружках - 63 и в музыкально-хоровых кружках - 29 чел. Наибольшая посещаемость изб-читален падала на зимний и весенний периоды (до апреля) - от 30 до 40 чел. в день [10, с. 86]. Средняя дневная посещаемость изб-читален была небольшой - 7-18 чел. [12, с. 90].

Поскольку культурно-просветительная работа в деревне обусловлена наличием в избе-читальне книг и газет, то особое значение придавалось вопросу снабжения деревни печатной продукцией. За 1924-1925 гг. в деревню поставили 34 905 экз. литературы. К 1 октября 1925 г. было направлено 88 400 экз. Из присланной литературы большая часть изданий относилась к разделу сельскохозяйственных наук - 45%, еще 25% - по социальным наукам; 10% составляла беллетристика, 8% - по точным науками, 5% -атеистическая литература [И, с. 163].

В целях укрепления работы в деревне Губпо-литпросвет с 1 июля 1924 г. по 1 января 1925 г. направил 44 передвижки по 175 экз. книг в каждой. Был сделан заказ на сельскохозяйственную и политическую литературу для деревни на сумму 5 000 руб.; для всех бюджетных изб-читален было выписано 75 комплектов периодических изданий (в каждом по 10 наименований журналов, 12 наименований газет) на сумму 4 060 руб. 65 коп.; периодических изданий для пионеров и комсомольцев было выписано на 847 руб. (РГИА ДВ. Ф. Р-33. Он. 1. Д. 18. Л. 15об.).

В течение февраля 1924 г. уездный политпросвет разослал по всем пунктам 1 156 экз. газет и журналов «Красное знамя», «Приморский крестьянин», «Правда», «Известия», «Беднота», «Рабочая газета», «Безбожник», «Крокодил», «Новая деревня» и др. В мае 1924 г. во все избы-читальни было отправлено уже 2 337 газет, журналов и книг. Также на места разослали 206 экз. всевозможных руководств по различным вопросам сельской и общественной жизни [4; 6].

Таким образом, в 1920-е гг. избы-читальни рассматривались центральными и местными властями как опорные пункты политико-просветительного влияния на деревню, особенно -на сельскую молодежь и подрастающее поколение. Однако сделать избу-читальню центром духовной жизни на селе удавалось с трудом: превращению изб-читален в центры политико-просветительной работы мешала материальная и кадровая необеспеченность.