Диалектизмы в швейцарской художественной литературе

Швейцарский национальный вариант немецкого языка представлен литературным языком и множеством алеманнских диалектов, обозначаемых термином Schwyzerdütsch. Schwyzerdütsch находит свое проявление в виде совокупности поддиалектов (или подва- риантов) определенной зональной соотнесенности. Исследователи выделяют в нем двадцать частных подсистем с соответствующей локальной (кантональной) закрепленностью, например: Appenzelldeutsch, Baseldeutsch, Ber-ndeutsch, Luzerndeutsch, Zürichdeutsch и др.

По своей лингвистической характеристике выделенные региональные швейцарские поддиалекты не представляют собой полного единства. Практически каждый из них включает несколько частных разновидностей [1, с. 137]. Таким образом, Schwyzerdütsch можно рассматривать как собирательное обозначение определенного множества разнообразных диалектов, или «региональных языковых вариантов», используемых на территории Швейцарии.

Необходимо отметить высокую престижность диалекта и его широкое применение в различных сферах общества, таких как кино, музыка, театр, наука и образование. Не является исключением и художественная литература. Материалом для статьи послужили произведения известных швейцарских писателей М. Фриша, Ф. Дюрренматта, Ф. Глаузера. Как правило, швейцарские писатели не создают свои произведения полностью на диалекте, а ограничиваются вкраплениями диалектной лексики в художественный текст.

В данной статье диалектизмы рассматриваются как характерные для территориальных диалектов языковые особенности, включаемые в литературную речь.

Мы проанализировали следующие виды диалектизмов, используемых в произведениях швейцарской художественной литературы:

• 1)    лексические (выражающие местные названия известных предметов и понятий и имеющие литературные синонимы);

• 2)    этнографические (обозначающие предметы и понятия, составляющие местную специфику);

• 3)    словообразовательные (в которых морфемное строение очень близко соприкасается с литературной нормой, но имеет некоторые видоизменения при сохранении одного и того же корня).

Рассмотрим функциональную роль диалектизмов на конкретных примерах из произведений швейцарской художественной литературы.

Герой романа Ф. Глаузера “Wachtmeis-ter Studer” – бернский сыщик, вахмистр бернской кантональной полиции Якоб Штудер.

Он берется за расследование убийства мелкого коммивояжера в швейцарской деревне Гер-ценштайн, вину за которое взял на себя подсобный рабочий Шлумпф. Когда автор рассказывает о рабочем Эрвине Шлумпфе, он использует лексический диалектизм Krachen ‘abgelegenes Dorf’: Das war also der Schlumpf Erwin, den man heut morgen in einem Krachen des Oberaargaus verhaftet hatte. Schlumpf Erwin, angeklagt des Mordes den Witschi Wendelin, Kaufmann und Reisender in Gerzenstein [11, S. 30]. Здесь лексический диалектизм Krachen выполняет функцию создания локального колорита. Использование автором данного диалектизма подчеркивает, что действие происходит именно в Швейцарии, в кантоне Ааргау.

В романе “Krock & Co” Ф. Глаузер, рассказывая об одной из героинь, использует алеманнский диалектизм Meitschi ‘Mädchen’: Ja, das Anni! Schon in der Schule hatte das Meits-chi viel Mut und Tapferkeit gezeigt (Ebd., S. 235). Автор сознательно употребляет лексический диалектизм Meitschi , чтобы показать, что он рассказывает именно о швейцарке, и обозначить место действия – швейцарский кантон Аппенцелль.

Для реалистичного описания деревни, где происходит действие романа “Krock & Co”, автор употребляет лексический диалектизм Beiz ‘Kneipe’: In diesem Appenzeller Dörfli aber war es merkwürdig still. Ein Laden und keine Beiz (Ebd., S. 310).

Очевидно, что в данном примере диалектизм Beiz служит для передачи местного колорита, поскольку он позволяет автору реалистично описать одну из швейцарских деревень в кантоне Аппенцелль.

С помощью диалектизмов автор может выражать эмоциональное состояние героя. Так, в романе “Wachtmeister Studer” наше внимание привлек эпизод в кафе, когда сыщик Якоб Штудер подслушал разговор господина Элленбергера и садовника Котро и вступил в диалог с одним из персонажей:

Die Stimme sagte: “Und glaub’ mir, in der Af-färe Witschi ist auch nicht alles Bock ; glaub’mir nur, da stimmt etwas nicht… und das weiβt du ja auch. Daβ sie den Schlumpf geschnappt ha-ben…”.

Und während Studer, auf seine Billardqueue gestützt, dem Spiele des Notars zusah, der heute abend in Form zu sein schien, hörte er wieder die angenehm dröhnende Stimme sagen:

“Was macht wohl unser Schlumpf? Was meinst, Cottereau? Haben sie ihn wohl ge-schnappt, die Tschukker? ” (Ebd., S. 57);

Die Kellnerin hatte unaufgefordert viel hohe Gläser mit Bier auf den Tisch gestellt.

“G’sundheit”, sagte Studer, hob das Glas, kippte es in den Mund, setzte es ab.

Mit Daumen und Zeigefinger lieβ der Ellen-berger sein Glas langsame Tänze auf der Karto-nunterlage ausführen. Dann fragte er plötzlich:

“Wiβt Ihr etwas vom Schlumpf?”.

– Er habe ihn heut morgen verhaftet… sag-te Studer leise.

– Wo? Bei der Mutter.

Schweigen. Der alte Ellenberger schüttelte den Kopf, so, als sei ihm irgend etwas nicht klar.

– Die Tschu… die Fahnder hätten nicht im-mer eine schöne Büetz , meinte er dann trocken. Den Sohn von der Mutter wegholen… (Ebd., S. 59).

Использованные в данных примерах диалектные слова и выражения Tschukker (Tschug-ger) ‘Spitzname des Polizisten’, nicht alles Bock sein ‘nicht alles in Ordnung sein’, schöne Büetz haben ‘primitive Methoden haben’ выполняют эмоционально-экспрессивную функцию, показывая отрицательное отношение двух героев романа к расследованию сыщика Штудера.

Лексический диалектизм Tschugger используется Ф. Дюрренматтом в романе “Das Versprechen”, когда автор описывает негативную реакцию жителей швейцарской деревни Мегендорф на бездействие полиции, которая не может арестовать маньяка, убившего девочку Гритли Мозер: Drauβen begannen die Kirch-englocken Sturm zu läuten. Die Mägendorfer er-hielten von allen Seiten Zuzug. Sogar die Feuer-wehr rückte auf und nahm gegen die Polizei Stel-lung. Die ersten Schimpfwörter fielen. Schrill, einzeln. “ Tschugger! Schroter!” [8, S. 32].

Диалектизмы, встречающиеся в швейцарской художественной литературе, могут выполнять идентифицирующую функцию. Возьмем в качестве примера эпизод из произведения Ф. Дюрренматта “Der Richter und sein Hen-ker”:

“Wer sind Sie, zum Teufel, Mano ?” grollte der Dicke.

“Kommissär Bärlach.-Sind Sie Herr Gastmann?”.

“Nationalrat von Schwendi, Mano, Oberst von Schwendi, Herrgottsdonner noch einmal, was fällt Ihnen ein, hier herumzuschieβen?”.

“Wir führen eine Untersuchung durch und müssen Herrn Gastmann sprechen, Herr Nationalrat”, antwortete Bärlach gelassen [9, S. 48].

В диалоге депутата швейцарского парламента фон Швенди и комиссара полиции Бер- лаха встречается диалектизм Mano ‘Mann’. Данный диалектизм выполняет идентифицирующую функцию. С помощью диалектного слова Mano, включенного в речь депутата фон Швенди, автор указывает на принадлежность персонажа к южнонемецкому языковому ареалу.

В произведениях швейцарской художественной литературы нередко встречаются этнографические диалектизмы. Это могут быть исконно швейцарские продукты питания и напитки, названия которых носят диалектное происхождение. Например, Suurchabis ‘Sauerkraut’, Anken ‘Butter’, Kümmiwürste ‘Kümmel-würste’, Weggli ‘Brötchen, Weiβbrot’, Chacheli Gaffee ‘ein Täβchen Kaffee’, Hammen ‘Bauern-schinken’, Rösti ‘Bratkartoffeln’, Bauernschüblig ‘leicht geräucherte Wurst aus Schweinefleisch’. Приведем несколько примеров: Der Kaffee war gut, sollte man noch einen trinken? Gut. Und Studer trank einen zweiten Kaffee. Sonja tunkte ein Weggli in ihr Glas, sie aβ; natürlich, so ein Meitschi muβte ja Hunger haben [11, S.192]; Er (Studer) stand im Gang der Wohnung. Die Küchentüre stand offen. Es roch nach Suurch-abis und Speck (Ebd., S. 208); Und dann gab es Milch und Weggli und Anken und Konfitüre. Studer bekam Lust nach einer Brissago (Ebd., S. 225); Und dann schnappte der Wachtmeister nach sei-nem bestrichenen Weggli , dann die Konfitüre lief ihm über die Finger (Ebd., S. 260); Da Studer sich im Hotel ‟zum Hirschen” daheim fühlte, stieg er, ohne zu fragen, in die Küche hinunter. Dort wuβte er die magere Köchin, die trübsinnig vor einem Haufen Buschbohnen saβ, so für sich einzunehm-en, daβ sie ihm Hammen, Anken, Brot und Wein aufstellte (Ebd., S. 307); Stiller freute sich auf Rösti und Bauernschüblig; Salat gab es hier nicht [10, S. 295].

Из приведенных выше примеров видно, что этнографические диалектизмы служат для уточнения места действия; автор показывает, что действие происходит именно в Швейцарии: в кафе, отеле и в доме швейцарца.

Широко употребляемыми в швейцарской художественной литературе являются лексико-словообразовательные диалектизмы. Большой пласт лексики в произведениях швейцарских писателей занимают слова, образованные при помощи суффикса -li. Например, Käsli ‘Käse’, Hündli ‘Hund’, Händ-li ‘Hand’, Ärbetli ‘Arbeit’, Dörfli ‘Dorf’, Mann-li ‘Mann’, Päckli ‘Packen’, Löli ‘Dummkopf’. Алеманнский суффикс -li является маркером принадлежности слова к Schwyzerdütsch. Ср.:

Der Trauermarsch brach ab, der Sitz des Hock-erli drehte sich, und der Mann stand langsam auf… Aus seinem hellen, graublauen Kittel wehte ein langes, zartcremefarbenes Poschettli und am kleinen Finger der Rechten blitzte ein erbsgroβer Diamant [11, S. 257]; Betrat man das Zimmer, so sah man den Kranken zuerst nicht. Denn der Kopf des Bettes stand gerade neben der Tür, von ihr einzig durch ein Nachttischlein getrennt, auf dem Medizingütterli und Pillenschächteli stan-den (Ebd., S. 263); In das Lädeli komme ohnehin niemand mehr (Ebd., S.78); Er hatte sich an den Tisch gesetzt, das Hockerli war zu klein für sein-en schweren Körper, er fühlte sich ungemütlich (Ebd., S. 99). Лексико-словообразовательные диалектизмы Hockerli ‘Hocker’, Poschettli ‘Zi-ertaschentuch der Herren in der kleinen Jackettas-che’, Medizingütterli ‘Medizinfläschchen’, Pil-lenschächteli ‘Pillenschächtelchen’, Lädeli ‘Ge-schäft’ выступают как яркие средства локализации описываемого действия, будь то швейцарское кафе, дом швейцарца, либо одна из швейцарских деревень.

Слова с суффиксом -li могут иметь уменьшительно-ласкательное значение и передавать эмоциональное состояние героя. Героиня романа М. Фриша “Stiller” Юлика, ласково называя свою собаку Foxli , выражает любовь к ней: Julika hatte damals einen Hund, ein-en Fox, wie er zu kinderlosen Paaren doch wohl gehört, Foxlein genannt oder in der Sprache dieses Landes, übrigens einer höchst liebenswerten, wenn auch nicht gerade klangschönen, aber er-dig-dinglichen und bei genauerem Hinhören gar nicht unzärtlichen Sprache: Foxli . Er sagte nich-ts, dennoch hatte Julika oft das Gefühl, sie müβte Foxli in Schutz nehmen. Und Foxli empfang es genau so. Foxli war auf ihrer Seite [10, S. 102].

Таким образом, проанализированный нами фактический языковой материал из различных произведений швейцарских писателей убедительно свидетельствует о том, что диалектизмы широко и многофункционально употребляются в швейцарской художественной литературе. Умело инкрустированные в художественное произведение диалектизмы используются для отражения национального колорита и создания речевого портрета персонажей, ярко передают эмоциональное состояние героев и в конечном счете служат национальными (швейцарскими) маркерами художественных произведений, помогая авторам проявить свою национальную идентичность и принадлежность к швейцарской культуре.