Диалог в сфере социальных коммуникаций

Информационное общество открывает инновационные возможности не только в области технологий, управления, организационных структур, но, прежде всего, перестраивает и значительно расширяет пространство общения, порождая здесь новые структуры и новые способы информационного воздействия на людей. Сегодня возник целый ряд новых профессий, непосредственно связанных с конструированием информационных событий, сообщений, формированием новых каналов и т. д. Как подчеркивают современные авторы, «существенным моментом PR-работы является создание сложного коммуникативного продукта, где материальная составляющая играет такую же значимую роль, как и коммуникативная составляющая... сложно структурированный коммуникативный объект включает в действие не только передачу информации по ряду каналов, но и выведение аудитории на определенную поведенческую реакцию... Это может быть самая элементарная активность типа сбора металлических пробок от бутылок данной фирмы, которая ап-пелирует к глубинным желаниям, стремлению обладать собственностью, стремлению к собирательству [2, с. 59].

Подобное манипулирование сознанием общества сегодня организовано не только в пространстве массовой культуры, но и в огромной сфере СМИ, основная задача которых – не только передавать какие-либо сообщения, но прежде всего создавать массовую аудиторию, ориентированную на совокупность принятых стереотипов, узнаваемых образов, символов и предсказуемых черт поведения. Массовая культура, как отмечает А.В. Костина, – это «феномен, испытывающий постоянные мутации под влиянием цивилизационных изменений, и она как культура коммерческая вынуждена соответствовать требованиям рынка и стремительно меняющимся запросам... Массовая культура продолжает существовать, а носитель ее ценности “человек массы” выступает как один из наиболее типичных субъектов социального действия» [3, с. 26, 30].

Кажется, что современная техническая среда полностью отнимает у человека возможность полностью действовать от себя, быть субъектом свободы, самостоятельного выбора, автономно находить личностно значимые смыслы. Социализация молодого поколения – людей, родившихся в начале 90-х, то есть максимально сформированных требованиями компьютерной и телекоммуникационной революциями, наглядно показывает результаты подобной стандартизации и ориентации на потребительство. Сегодня значительно упал интерес к чтению, обнаруживается недостаточное умение самостоятельно мыслить, делать выводы и вообще отрываться от воспринимаемой в Интернете виртуальной среды и программированных наборов различного рода «картинок». Не случайно в современной отечественной и зарубежной философии все более отчетливо слышны заявления об «утрате подлинности бытия», о «симулякрах», подменивших вещи и отношения, о различного рода виртуальных «заставках», которые загораживают реальность от человека и порождают мир социальных иллюзий, мифов и других видов фальсификации.

Самым тревожным является то, что современная искусственная среда коммуникаций все более определенно принимается за реальность, не вызывает активного сопротивления аудитории и ее масштабы быстро расширяются. Исходя из этого, можно было бы считать, что традиционный диалог как исследование какой-либо проблемы через позиции самостоятельных субъектов кажется ушедшим в прошлое или, по крайней мере, выдвинутым на периферию социально-значимых связей. Однако возникает вопрос: если технологии создания коммуникационного пространства с его многообразной структурой продуцируют массовые и стереотипные образцы каких-либо культурных и т. п. артефактов, то в каких формах коммуникаций эти образцы создаются как инновационный продукт? И каким образом вообще социальная среда способна превратиться в этом процессе в значимые символы, тексты, слоганы и т. д.?

Можно предположить, что именно потребность в развитии общества, которая основана на инновационных процессах, выводит его бытие за пространство СМИ и других технически организованных коммуникаций и сохраняет те межсубъектные связи, которые развертываются в экзистенциальном, ценностном, творчески заданном пространстве. Именно это пространство и представляет, как можно считать, собственное пространство диалога. Это пространство будет сохраняться до тех пор, пока человек останется основным субъектом инновационных изменений общества. В этой связи, несмотря на все более активную технологическую замену человеческого труда автоматикой и электроникой, именно креативное мышление остается наиболее востребованным социально,

«прибыльным» с точки зрения экономики и необходимым в культурном контексте.

Даже рекламная деятельность, которая максимально связана с информационно регулируемым процессом коммуникаций и порождает все более разнообразный мир виртуального пространства и все более изощренные приемы внушения, начинает поворачиваться к реальному социуму, чтобы сохранить свою эффективность и соответствующие затраты. Как отмечают современные авторы, «в контексте современной российской действительности... индивидуальные способности личности оказываются недостаточными для адекватного взаимодействия с социальной средой. В данных социокультурных обстоятельствах реклама не только отражает стремления людей преодолеть противоречивость и разорванность бытия и достичь понимания его целостности и согласованности, но и представляет подобную возможность в пространстве его иллюзорных комплексов... Реклама погружает человека в особое состояние сознания, предлагая ему реальность более явсвенную, чем реальность пребывания, иллюзию идентичности этих реальностей. Эти два пространства выступают не только как взаимодополняемые, но и как взаимозаменяемые, где сам факт подмены потребителем не всегда бывает выявленным и осознанным. Реклама и функционирует, собственно, в рамках собственного режима, это ее основная, ведущая функция – создавать иллюзорный мир, нейтрализующий социальную напряженность, индивидуальные комплексы, ощущения нереализованности и неудовлетворенности культурой [4, с. 37].

Таким образом, пространство диалога и сфера коммуникаций не разделены четкими границами: здесь можно видеть множество как бы переходных форм общения, в которых сочетаются как информационно-направленные, так и субъектно-ориентированные способы поведения и направленность ориентаций. Но «внутрь» пространства диалога технологически организованные потоки сообщений не попадают именно потому, что здесь содержание и сам процесс рождаются именно на основе межсубъектно (межличностно) организованного взаимодействия. Пространство диалога сегодня выделяется из общей сферы социальных коммуникаций именно своей собственной организованностью и направленностью на решение проблем.

Если сфера массовых коммуникаций имеет четко выраженные ориентиры на потребление и на создание различного рода стереотипов, то есть здесь выключено реальное творчество, то сфера диалога – именно потому, что здесь должна вырабатываться позиция, которая возвышается над исходной позицией сторон, – является творческой и созидательной. Но именно поэтому сторонами, или участниками, диалога являются самостоятельные субъекты, которые связаны неким проблемным полем или необходимостью выхода из кризисной ситуации. Отсюда следует, что именно диалог выступает той формой социального взаимодействия, в которой сознание его участников не только максимально адекватно исходным условиям (то есть некоторой проблеме или ситуации), но и направлено на будущее – как форму, в которой снимается данное настоящее.

В отличие от форм массовой культуры и соответствующих этому коммуникаций, которые – как технологические продукты – существуют в календарном механическом времени и пространстве, а потому – выходят за рамки исторического движения социума, диалог как раз встроен в исторический процесс, так как его материалом (содержанием) выступают реальные события и проблемы. А потому и пространство их движения в диалоге является социально реальным, а не технически виртуальным.

Если согласиться с тем, что любые субъекты управления и хозяйствования, организованные субъекты культуры и образования, выделенные корпоративные группы общественности, политические партии, а также такие особые субъекты, как государство и общество, в своих партнерских отношениях осуществляют разные формы и уровни диалога, то именно пространство диалога оказывается для социальной системы наиболее фундаментальным. Можно считать, что сохранение приоритетности этого пространства обеспечивает обществу среду инновационной, смыслообразующей деятельности, а это важно для собственного развития общества и личности.

Одна из опасностей, порожденных тотальной информационной средой и способами ее освоения, состоит в том, что возникающий искус- ственный мир не только все больше распространяется в социальной сфере, но и создает иллюзию своей первичности: современный «массовый человек» настолько привык к Интернету, телевизору, компьютеру, что считает созданный ими мир вполне естественным и даже комфортным. Результатом этого становится все большее размежевание культуры, образования, мировоззрения – как массового и «элитного».

Натиск техно- и инфосферы как основного содержания системы массовых коммуникаций приводит к тому, что и в коллективах, которые осуществляют диалог, его реальными субъектами выступают уже отдельные люди, способные к творческому мышлению и адекватному пониманию существующих проблем. Поэтому пространство диалога четко выделяется именно на основе своей творческой направленности и организованности: диалог можно рассматривать как социальнокреативную и культурную форму реализации исторического процесса .

Сегодня российская история – в ее собственном пространстве и времени – осуществляется как способность найти ответ на вызовы времени и обстоятельств именно творческой элитой, которая принимает решения и создает различные программы соответствующих действий. И это – парадокс массового общества. При всем том, что массы производят, осуществляют своим участием самые разные функции общественной системы, осваивают содержание социального настоящего, вообще «держат» своей деятельностью общество как процесс и как надприродную реальность, они сегодня оказываются наиболее удаленными от реального социально-исторического процесса именно потому, что вытеснены за его рамки искусственно созданной информационно-коммуникативной средой, а также – разросшейся сферой «частной жизни».

Поэтому инновационный потенциал общества, его креативные возможности непосредственно связаны с тем, какое место в обществе занимает диалог, насколько он может обеспечить свой статус и приоритетность.

Эта социальная актуальность проблемы диалога является причиной возрастающего интереса исследователей к его специфике. Диалог рассматривается как «дискурсивный режим», как «горизонт понимания», как «фак- тор коммуникационного процесса» и т. д. В современной «Философской энциклопедии» диалог обозначен как «информативное и экзистенциальное взаимодействие между коммуницирующими сторонами, посредством которого происходит понимание. Диалог может трактоваться либо как выбор сторонами совместного курса взаимодействия, определяющего лица “Я” и “Другого”, либо как рационализированный диалог, когда событие встречи пересматривается, исходя из полученного результата, и приобретает характеристики телеологичности и диалектичности; при этом снимается экзистенциальный пласт общения и гипостазируется теоретико-информативный» [1, с. 317].

Несмотря на выделенные «варианты» и основания осуществления диалога, здесь скрытым остается, на наш взгляд, основное: особенность самого пространства диалога, в котором выделены социально значимые, творческие процессы. Именно в данном контексте можно принципиально не согласиться с позицией, согласно которой «диалог даже нельзя представить как какой-то специфический вид общения или коммуникаций, поскольку следы диалога можно обнаружить в любом коммуникативном действии и отношении. Невозможность помыслить диалог как вид общения является более или менее очевидной предпосылкой всех его современных интерпретацией» [5, с. 141].

Если «размыть» диалог в любых других видах коммуникаций, то теряется его социально выраженная специфика, исчезает его собственное пространство, которое, как уже видно из вышеизложенного, все же обособляется в сфере социальных коммуникаций на основе своей творческой природы. Пространство диалога организовано не только через саму временную ритмику диалога, его масштаб – в со- ответствии с субъектами и характером выясняемой проблемы, но прежде всего – через пространство и время социальной системы, ее собственный внутренний порядок (устойчивость и структуру). Поэтому не только содержание, но и формы реализации диалога исторически конкретны: здесь моделируются и воспроизводятся основные характеристики того общества, в котором он осуществляется.

В современной России крайне важным является создание максимально общего и универсального пространства диалога, посредством которого различные социальные субъекты могут выработать особенности того будущего и контуры того настоящего, в котором Россия может выявить свою идентичность и свой современный творческий потенциал. Но именно поэтому сегодня так же важно выработать социально-онтологические принципы и основания исследования диалога, понимания его как наиболее перспективного и важного «слоя» всего социального пространства российского общества.