Диалогичность в функционально-семантическом поле текстовых категорий

Текстовые категории – существенные признаки текста как речевого произведения и даже как единицы высшего уровня языковой системы. Лингвисты, изучающие текст, полагают, что эти категории образуют функционально-семантическое поле с ядром и периферией. Число текстовых категорий постоянно наращивается, и в их списке упоминается и категория диалогичности [8, с. 535].

Л.Р. Дускаева определяет диалогичность как функциональную семантико-стилистическую категорию, как одно из категориальных свойств текста. Это свойство варьируется в своем выражении по разным функциональным стилям [5, с.130–131]. Однако, в ряде работ, наряду с признанием текстов диалогических, говорится и о текстах недиалогических [3, с. 311]. Какое же место в функциональносемантическом поле текстовых категорий занимает диалогичность ? Обсуждению этого вопроса посвящена наша статья.

Полевая модель в нашем понимании состоит из ядра, ближней, дальней и крайней периферий [9]. В ядро поля входят единицы, определяющие имя поля. По окружающим ядро перифериям единицы распределяются в зависимости от их частотности, от их семантической близости к ядру поля или удаленности от него.

Для того чтобы определить признаки диалогичности , считаем необходимым осмыслить признаки диалога. Устный разговорный диалог, как известно, был первичным способом текстообразования. Реплика адресанта побуждает к речевой реакции адресата. В свою очередь эта реакция может вызвать новую реплику первого говорящего и так далее. Цепочка таких реплик и образует текст [13].

Признаки устного разговорного диалога описываются следующим образом:

– в каждой из последующих реплик сокращается все, что прозвучало в предыдущей или известно из ситуации;

– в разговорном диалоге используются простые предложения, в том числе неполные, односоставные, эллиптические;

– в диалогах постоянно образуются вопросо-ответные комплексы [12, с. 44–45].

В устной разговорной речи диалог является текстообразующим средством. Можно ли считать диалогичность категорией, если это не признак, а сам текст? И если именно из диалога извлекаются признаки диалогичности , которые потом отыскиваются в письменных текстах разных стилей? Очевидно, что категорию диалогичности надо сразу же отнести только к письменным текстам.

В форме естественного разговорного диалога журналисты часто представляют свои интервью. Это придает тексту видимость живого общения журналиста с его собеседником и может дать представление о языковой личности коммуникантов.

Лучше или хуже обработанное журналистом интервью можно оценивать по степени реализации в нем категории диалогичности. Она может быть выражена не только вопросо-ответными комплексами, но и наличием риторических вопросов, как, например, в рассказе Татьяны Булановой о своей жизни и работе: Но ведь именно благодаря твёрдому характеру я чего-то в жизни добилась. Разве не так? Быть слабой в шоу-бизнесе - непозволительная роскошь… Хорошо бы, конечно, боевой дух оставлять за порогом дома, но как это сделать? Я люблю жизнь спокойную и размеренную. Хотя, наверно, лукавлю. Кто знает, может, ссоры помогают получить разрядку после тяжелого дня? (Караван. Коллекции историй. 2012. № 11).

Такие вопросы одновременно обращены и к журналисту, который записывает рассказ певицы, и к себе, и к предполагаемым читателям. В таком тексте признаки диалога узнаваемы. Это фрагменты вопросо-ответных комплексов, и простые предложения разных типов, и пропуски в последующих фразах того, что прозвучало в предыдущих. Такой текст, безусловно, диалогический.

В публицистическом стиле есть тексты со специальной установкой на диалог, рассчитанные на активное привлечение внимания читателя к конкретной публикации. Вступительная статья нового главного редактора журнала «Профиль» Никиты Петухова сразу же начинается с вопроса: О чём, зачем и для кого? И на него последовательно даются ответы: О чём будет обновлённый «Профиль»? О том, как устроена наша с вами жизнь… Для кого будет обновлённый «Профиль»? Для тех, кому интересно. Что будет в обновлённом «Профиле»? Репортажи и интервью… (Der Spiegel. Профиль. Деловой еженедельник. № 22. 09.06.2014). Диалогичность такого текста очевидна, выражена очень ярко и искусно.

На разговор с читателем есть установка и в научно-популярном стиле. В своем газетном очерке орнитолог Кирилл Успенский знакомит читателей с одной из птиц, которую можно иногда встретить в Воронежской области. Автор объединяет себя с читателем личным местоимением мы , наши . Это сделано уже в названии очерка: Крохаль, зимующий у нас, и затем проходит по всему тексту: Зимы последних лет обычно не балуют нас морозами; мы уже почти забыли…; на наших водоёмах; проводят у нас часть зимы; наша область входит в границы зимовок; превосходит всех наших уток; в наших краях можно встретить; гости нашей области… (Воронежский курьер, 07.02.2014). Из таких определений адресаты очерка становятся вполне очевидными – это жители Воронежской области. Но и адресант себя нисколько не скрывает: Полёт крохаля я наблюдал весной; бросаются в глаза утки с чёрными головами; наблюдая за крохалями, я отметил…; нельзя не отметить… (Там же).

И адресант, и адресаты присутствуют в таком тексте как личности. Имитируется беседа лектора с аудиторией слушателей. Для научно-популярного стиля диалогичность может считаться категорией текста.

Однако есть и такие тексты, у авторов которых нет установки на беседу с адресатами. Текст пишется не для общения, а по разным деловым соображениям. А если нет установки на разговор с адресатом, то нет необходимости использовать элементы диалога. Это характерно для сочинений научного, делового и официально-делового стилей.

В разных жанрах научного стиля – учебниках, методических пособиях, обзорах, отчетах, статьях, монографиях и др. установка на читателя может варьировать, и в некоторых из них могут быть какие-то признаки диалогичности. Но в этой статье остановимся только на собственно научных публикациях.

В классическом научном стиле исследователи отмечают стереотипность формы, академическую строгость изложения, устранение индивидуальных примет личности автора [10, с. 98]. В то же время «хотя научный текст квалифицируется как монологический, однако ему тем не менее свойственна диалогичность», – пишет М.Н. Кожина [7, с. 246]. Научный текст по своей природе внутренне диалогичен, – утверждает и Е.В. Бобырева. Она находит в нем приметы апелляции к знаниям, интуиции, пониманию читателя [2, с. 126-130].

Рассмотрим некоторые языковые средства, которые считаются показателями диалогичности в научных текстах. Авторы научных публикаций называют себя местоимениями 1 л. мн. числа – мы , нами . Например, Э.А. Столярова, описывая лексико-семантическое поле глаголов согласиться – соглашаться в разговорной речи, говорит о себе: в исследуемое поле МЫ включаем только ДА ; в исследуемом НАМИ поле…; на НАШ взгляд … [Столярова, 2012].

В отличие от научно-популярного стиля, в научном тексте такое местоимение не объединяет автора с читателем, а выступает как знак авторской скромности, то есть используется в переносном зна- чении. Допустим, что объясняя актуальность своей темы для проблем культуры общения, автор как бы предполагает сомнения читателя и предупреждает их фразой: в этом нет ничего удивительного. Но такое допущение будет явным вычитыванием подтекста, который автором мог и вовсе не предполагаться. Исследователи, обосновывающие диалогичность научных публикаций, тщательно выискивают подобные подтексты, хотя их наличие как нельзя отрицать, так и нельзя доказать.

Еще один признак диалогичности защитники ее присутствия в научном стиле видят в употреблении некоторых стереотипных языковых средств текстообразования: следует отметить, что…, нужно сказать, что…, важно заметить…, можно утверждать…, необходимо подчеркнуть, что…

Но и эти, и им подобные средства рассматриваются также и как приметы категорий акцентуации [6], оценки [1] и некоторых других, т. е. к собственно категории диалогичности отнести их нельзя. Апелляцией к научному кругозору читателя можно считать и наличие ссылок на литературу, из которой автор черпает нужную для его труда информацию, и особенно адресно выглядит сокращённая отсылка смотрите (см., например, в словаре…). Но даже эта отсылка лишь стандартное средство сокращения публикуемого текста.

Так же стандартны и все другие проявления якобы диалогичности , усматриваемые сторонниками ее проявлений в научных текстах. Не спорим, что и эти средства, как и любые другие, восходят к компонентам диалогов – первичной форме существования человеческого языка. Однако в научном стиле они или изменили свое прямое значение, развив переносное, или фразеологизировались и стали стандартными языковыми приметами научного стиля. Ни одного из трех указанных выше признаков естественного разговорного диалога в научном стиле не обнаружено.

Не удается найти таких признаков и в текстах официально-делового стиля, публикуемых в газетах. Его адресанты именуются в начале документа и в подписи под ним. Департамент образования, науки и молодежной политики. Руководитель департамента.

Адресат может быть назван сразу же вместе с адресантом: Ростелеком сообщает об изменении тарифов для всех категорий пользователей. Но адресаты могут быть разные, и тогда они называются по порядку пунктов приказа: Отделу аттестации и мониторинга… обеспечить…; Государственному бюджетному учреждению… обеспечить… ; Контроль возложить на… .

В таком стиле и адресант, и адресаты – это не конкретные личности, а должностные функции или социально определенные группы населения. Возможности естественного разговорного диалога между такими коммуникантами исключены и не предусматриваются. Адресаты должны принять информацию к исполнению или к сведению. В лучшем случае для связи с адресантом сообщается его номер телефона и другие его координаты.

Языковые средства естественных диалогов в официально-деловом стиле полностью отсутствуют, но зато в нем нарабатываются собственные стилистически ориентированные языковые средства, в частности – используется ограниченный набор форм глаголов – инфинитивы, несущие модальность долженствования ( исключить, изменить, внести и т.п.), глаголы в форме (вневременного) настоящего времени ( формируют отчёт… и направляют ежеквартально…; уведомляют управление…; продавец обязуется…, покупатель уплачивает пени…), перформативные глаголы ( приказываю, объявляем, информируем, сообщаем и т.п.) Такие глаголы характерны для речевого акта директивы, который и является основным актом официально-делового стиля.

Именно в этом стиле формируются наисложнейшие предложения и словосочетания, не допустимые в других стилях. Небольшой пример одного такого словосочетания: О внесении изменений в приказ управления по регулированию контрактной системы в сфере закупок Воронежской области от 22.08.2014 № 80 о/н «Об утверждении порядка взаимодействия управления по регулированию контрактной системы в сфере закупок Воронежской области, государственных заказчиков Воронежской области и бюджетных учреждений Воронежской области при организации мониторинга закупок для обеспечения государственных нужд Воронежской области» (Воронежский курьер. 20.02.2015). По всем своим признакам официально-деловой стиль стоит дальше всех других стилей от диалогичности.

Итак, если под диалогичностью понимать использование в текстах средств естественного устного разговорного диалога, то приходится признать, что есть тексты диалогические и недиалогические. Диалогические тексты используют такие средства в разной степени и с разными, обычно изобразительными и экспрессивными целями. Недиалогические тексты (классический научный, официально-деловой) не используют их совсем. Языковые средства недиалогических стилей, даже те, которые восходят к средствам диалогов, настолько изменили свои функции и свою семантику, что превратились в языковые нормы своих стилей. Кроме того, в этих стилях образовались такие языковые структуры, каких в естественных диалогах просто не могло быть. А это значит, что категория диалогичности может характеризовать не все виды текстов и в функциональном поле текстовых категорий её следует поместить на крайнюю периферию.