Дифференциация средств охранительной системы гражданского права

Радикальные преобразования гражданского законодательства в России, произошедшие за последние годы, повлекли за собой доктринальное осмысление различных аспектов гражданского права, в том числе и охранительной функции. Рассмотрение гражданского права с точки зрения постоянно развивающегося системного образования [2. С. 3–20] позволяет представить сущность охранительной функции с целью дифференциации составляющих ее элементов, их взаимосвязи и взаимозависимости, что способствует созданию нормативных положений с учетом свойств структурных элементов системы, взаимодействие системы с реальными правовыми и не правовыми явлениями.

В научной литературе приводится достаточно много суждений о синергетическом развитии гражданско-правовой системы, приемлемых и для охранительной системы гражданского права. Так, по мнению Е.Г. Комисаровой, способность системы достраиваться до завершения определяется множеством факторов, основным из которых является фактор непрерывности в развитии научных взглядов о должном и необходимом, учитываемых законодателем [5. С. 70]. По мнению Д.А. Керимова, развивающуюся систему в гражданском праве можно представить в виде объединения по содержательным признакам определенных правовых частей в структурно упорядоченное целостное единство, обладающее относительной самостоятельностью, устойчиво-

стью и автономностью функционирования [4. С. 278] .

Сущность гражданско-правовой системы опосредована определяется обособленных форм нормативного воздействия, обладающих целевой направленностью, функциональная упорядоченность которых обусловлена созданием возможности координации социальных отношений. Основанием для обособления функциональнооднородных структур является целевая направленность норм. Какие нормы в гражданском праве являются носителями его функций защиты и ответственности, зависит от дифференциации содержащиеся в нормах мер по признаку преимущественной функциональной направленности [1. С. 113– 125].

Сущность спора, с точки зрения системно-структурного и функциональноцелевого подхода, состоит в признании или отрицании наличия в правовой основе механизма структурно-организованных совокупностей мер защитного и компенсационного действия, связь которых и имеет систематизирующий характер.

Охранительная функция гражданского права, складывающаяся из совокупности восстановительных, пресекательных, обеспечительных и компенсационных функций отдельных норм, имеет общее для всех функций свойство – создавать условия для охраны нарушенных интересов субъектов.

Анализ законодательства позволяет дифференцировать гражданско-правовые охранительные меры по цели на два комплекса: 1) меры защиты пресекательного, эквивалентно-компенсационного, возмещающего (восстановительного), обеспечительного действия; 2) меры ответственности, объединенные по единому признаку направленности на поражение правовых возможностей правонарушителя (пресекательно-поражающие, штрафные и компенсационные). Защита в форме пресечения обеспечивается мерами, направленными на лишение акта поведения силы юридического факта (отказ от договора, расторжение договора). Восстановление нарушенного состояния осуществляется посредством кондикции, виндикации, реституции. Эквивалентно-компенсационные формы реализуются путем замены возмещения денежной суммой. К мерам обеспечительного характера относятся варианты защиты, создающие дополнительные условия беспрепятственного удовлетворения интереса: принудительное исполнение, отказ от принятия ненадлежащего исполнения, «оперативные» санкции и т.д. Гражданско-правовая ответственность реализуется в форме поражения правовых возможностей посредством лишения права, отказа от охраны права, отказа в признании права, возложения на виновного участника гражданского оборота дополнительного имущественного обременения.

С развитием общественных отношений возникли условия для относительно самостоятельного совершенствования охранительных институтов. Различные приемы защиты и ответственности избираются в зависимости от социальных факторов, среди которых и степень социальной опасности правонарушения, и значимость нарушенного интереса. Указанные факторы находят закрепление в гипотезах охранительных норм в качестве условий применения санкций. Так, Т.И. Илларионова отмечает, что «в гипотезах норм, включающих меры защиты, в основном характеризуется нарушенный интерес потерпевшего субъекта и его поведение. Гипотезы норм, содержащие меры ответственности, непосредственно указывают на вину правонарушителя как на фактор, влияющий на степень общественной опасности его деяния, либо отмеченное условие применения санкции выносится в особую норму-принцип» [3. С. 53]. Однако гипотезы норм не во всяком случае четко указывают на виновное или безвиновное нарушение интереса субъекта гражданских правоотношений. Например, неправомерное удержание, уклонение от возврата, иная просрочка в уплате денежных средств, предусмотренные ст. 395 ГК РФ, возможны как в случае виновного, так и безвиновного деяния.

Анализируя категории виновной и безвиновной ответственности, следует признать, что некоторые меры, принимаемые за безвиновные действия, современной доктриной именуются гражданской ответственностью. По сути же, речь идет о двух правовых явлениях, требующих различного терминологического обозначении, где виновная ответственность направлена как на осуждение поведения правонарушителя, так и на возмещение убытков потерпевшему, а безвиновная ответственность – только на возмещение. Таким образом, для гражданско-правовой охранительной системы функционально-целевая дифференциация мер на два структурных комплекса с одновременной их взаимосвязанностью и взаимозависимостью подчинена общему закону функциональной связи мер различной целевой направленности.

Дифференциация средств охранительной системы гражданского права на средства защиты и ответственности позволила основать два подхода к формированию соответствующих переводов предписаний санкций в правоотношения. Гражданско-правовая ответственность, имея поражающий характер, предполагает такие основания применения санкций, которые обеспечивают достижение заложенных в ней целей. А действие гражданско-правовой защиты направлено на восстановление условий удовлетворения нарушенного интереса.

Наряду с этим ответственность в теории гражданского права выделяется в качестве сугубо самостоятельного правового явления, охватывающего любые формы гражданско-правовой защиты. Избирается подход: ответственность – единая форма охраны и защиты нарушенных интересов субъектов имущественных отношений. С названным подходом сложно согласиться. Функция защиты имеет единую целевую направленность, она не несет в себе элемен- та «наказательного» воздействия на нарушителя. Ее меры зависят от содержания нарушенного интереса. В силу этого гражданско-правовую защиту можно определить как функцию гражданско-правовой охранительной системы, которая в форме специальных мер направлена на пресечение конкретных нарушений, восстановление нарушенных интересов или обеспечение условий их удовлетворения в иных формах. А гражданско-правовую ответственность можно определить как функцию охранительной системы, направленную в форме особых мер осуждения и понуждения на имущественное ущемление правовых возможностей нарушителя, в необходимых случаях обеспечивающую компенсацию причиненного имущественного вреда потерпевшему (взыскание убытков, неустойки). Нормативную основу этих функций составляют соответствующие группы охранительных норм, содержащие меры защиты субъективных прав участников гражданского оборота и ответственности – либо отдельно, либо в их функциональной связи.

Разделение охранительной функции гражданско-правовой системы на такие правые явления, как защита и ответственность, исследовано недостаточно полно. В действующем законодательстве нет определений гражданско-правовой защиты и ответственности, в дифференцированных гражданско-правовых категориях защиты и ответственности обобщаются охранительные функции конкретных мер, отличающихся и содержанием, и целью. Функциональные связи средств защиты и ответственности составляют организационную основу охранительной системы гражданского права. Они подчинены необходимости всесторонней охраны нарушенного интереса (например, уплата процентов за неправомерное пользование чужими денежными средствами) либо потребности в интенсивном пресекательном воздействии на правонарушителя (например, взыскание неустойки, убытков). Таким образом, вызванные социальными потребностями закономерности в соотношении правовых охранительных форм могут сознательно реализовы- ваться в качестве начал взаимодействия мер защиты и ответственности во вновь формирующихся мерах при поступательном развитии имущественных отношений и совершенствовании юридической науки и законодательства.

Развитие в современных условиях охранительной системы гражданского права по общим синергетическим принципам, неопределенность разграничения охранительных гражданско-правовых средств институтов защиты и ответственности, их динамически хаотичное, т.е. сверхсложно организованное разграничение, мыслится источником появления новой дифференциации названных средств. Процессы локальной упорядоченности в охранительной системе происходят на основе общих детерминант социальных процессов, поиском которых и занимается цивилистика. В условиях нестабильности, с точки зрения философии науки, охранительная система представляется в качестве бифуркационного механизма [6. С. 253–264], предполагающего наличие не единственного, предложенного доминирующей концепцией и правоприменительной практикой развития, а развития также предполагающего флуктуацию (разделение) на два автономных института, объединенных корпоративным функционированием многочисленных комбинаций содержащихся в них мер. По сути, развитие охранительной системы и ее элементов (институтов защиты и ответственности, мер) соответственно предполагает поиск новых путей совершенствования охранительной функции с учетом принципиальной неоднозначности функционирования структурных элементов системы.

При изменяющихся условиях охранительная система способна демонстрировать различные способы самоорганизации, находить имманентные формы адаптации к происходящим социальным преобразованиям. Исследование неустойчивого отграничения институтов охранительной системы, т.е. функционального движения внутри определенной области параметров, позволит установить детерминанты социальных процессов, необходимые для приведения назван- ных институтов в новое состояние, состояние стабильности, и пересмотреть разграничение охранительных мер.

В научном поиске наших дней, на фоне диалектизации юридической науки, все яснее проявляется неуклонное ослабление стремления регулированию имущественных отношений жесткими охранительными нормативами и усиление роли рационального компонента. В силу этого недопустимо ограничивать научные исследования охранительной системы, в том числе разграничение и квалификацию охранительных мер, ранее предложенными концепциями. Для приведения охранительных институтов в состояние стабильности необходим поиск новых путей их локального упорядочения.