Дилемма "Иметь или быть?" в философии Эриха Фромма

В индустриальную эпоху всем казалось, что машинное производство сможет удовлетворить все потребности человека, что технологический прогресс обеспечит каждого свободой и счастьем. Но все эти мечты не оправдали себя, поскольку все мы являемся «колёсиками в бюрократической машине», прогресс угрожает экологии, свобода мысли исчезла с появлением средств массовой коммуникации.

Эрих Фромм, знаменитый немецкий философ и психолог XX в., усматривает причину этих процессов в эгоистической установке на то, что удовлетворение собственных потребностей является залогом счастья. Но в теоретических и философских построениях этой установки не найти (за исключением ученика Сократа, Аристиппа). Это учение было актуализировано в Новое время, и собственное удовольствие было заменено собственной выгодой – денежной выгодой. Конечно, были и такие настроения: если каждый достигнет собственного счастья, в обществе воцарится гармония. Фромм возражает: « Жажда обладания и мирная жизнь исключают друг друга » [4, с. 221].

Дилемма двух способов человеческого бытия для «нормального сознания» отнюдь не является очевидной, поскольку всем кажется, что для того чтобы быть, нужно чем-то обладать. Фромм доказывает, что это противоречие (а это именно противоречащие модусы) было в центре мировых религий (Будда, Христос), оно описывалось и в поэзии.

Человек, который ориентируется на модус «иметь», относится к миру как хозяин к своей собственности. Ему всё должно принадлежать, чтобы он свободно этим распоряжался. «Быть», напротив, имеет два значения: во-первых, это жизнелюбие и причастность миру, а во-вторых, это противоположность обманчивой видимости: быть подлинным, быть по -настоящему.

Человек, который стремится к обладанию - потребитель. Фромм сравнивает его с младенцем, вечно требующим соску: потребителю никогда не будет достаточно того, что у него есть, он всегда будет стремиться к обладанию всё больше и больше.

Потребитель, который постоянно удовлетворяет свои потребности, существует пассивно, а не активно. От него не зависит, что ему делать, он всегда мотивируется новой возникшей потребностью, и, в некотором смысле, становится рабом своих вещей. Он покупает машину, чтобы быть свободным в своём передвижении, и не замечает, что копит на гараж, работает для того, чтобы обслуживать машину, читает автомобильные журналы и смотрит автомобильные телеканалы [4, с. 287-288]. В итоге, потребитель определяет своё существование через то, чем он обладает и что потребляет (какой автомобиль, какая одежда и т.д. и т.п.). К этому очень близко то, что говорил предшественник Фромма - Г. Маркузе: «продукты обладают внушающей и манипулирующей силой» [1, с. 16].

Фромм анализирует две формы человеческого бытия. С точки зрения гуманизма, вызывает ужас не столько то, что человек относится к миру как к вещам, которыми можно обладать - даже своё собственное «Я» воспринимается человеком как то, чем он владеет [4, с. 287]: а само это «Я»

складывается из того, чем он обладает и что потребляет, о чём мы уже сказали выше. Другие люди также становятся «моими» (Фромм перечисляет по возрасту «обладателя»: мой врач, мой шеф, моя портниха, мои рабочие). Собственностью становятся идеи, убеждения, даже привычки (которые на самом деле владеют человеком, а не он ими). М. Хоркхаймер и Т. Адорно говорили, что свобода в выборе идеологии (ведь и она является собственностью) – на деле свобода выбора «вечно тождественного», одного и того же [5, с. 208-209].

Однако Фромм не поддаётся пессимистическим веяниям времени: он обращает внимание на то, что в молодом поколении ещё есть альтруистические люди, способные предпринять длительное и утомительное путешествие ради того, чтобы послушать любимую музыку, которые честны, активны. В активности они находят подлинную «радость бытия». Они стремятся быть, а не только иметь.

Но мы должны помнить об одном достаточно тонком разделении, о котором говорит Фромм в другой книге, «Бегство от свободы» [4, с. 59]. Нужно чётко разделять две вещи, на которые впервые обратил внимание немецкий философ Фридрих Ницше: свободу-от и свободу-для. Первая свобода негативна: она отрицает свои привязанности, но лишена позитивного содержания. В книге «Так говорил Заратустра» Ницше пишет: «Свободный от чего? Какое дело до этого Заратустре! Но твой взор должен ясно поведать мне: свободный для чего» [2, с. 60].

Когда кто-то (например, общество) пытается обладать нами, мы естественным образом выражаем протест. Перед обществом тогда стоит задача: «сломать человеческую волю так, чтобы человек этого не заметил». Механизмы внушения тонки и изощрённы: в результате человек и не замечает, что живёт не собственными интересами, а навязанными. Здесь Фромм предстаёт мыслителем экзистенциализма, где особенно важно разделение подлинного и неподлинного существования.

Чтобы ограничить свободу, ребёнка не столько воспитывают, сколько укрощают . Запреты и табу, однако, ведут к ещё большей распущенности и извращённости (в сексуальном смысле). Именно внешнее вмешательство в психическую жизнь, по Фромму, «является глубочайшей причиной психических расстройств, душевных болезней, в том числе формирования деструктивной личности» [4, с. 296].

Завершая рассмотрение модуса обладания, Фромм вводит такое понятие, как «экзистенциальное обладание». Он пишет, что оно существенно отличается от «характерологического обладания» (жажды наживы) и не противоречит модусу бытия. Это значит, что «экзистенциальное обладание» умеренно: оно ищет лишь тех вещей, которые необходимы для самого существования, а не для того, чтобы росли новые потребности. Оно направлено только на самосохранение. Тяга к приобретению всё новых и новых вещей не является врождённой, она прививается обществом: а естественная структура психики ищет только самое необходимое и останавливается на нём [4, с. 303].

Различие двух модусов обладания, «характерологического» и «экзистенциального», не всегда легко чётко провести. Фромм сам отмечал, что даже автомобильный фетишизм рождается под лозунгом «необходимости»: машина нужна мне для того, чтобы жить, чтобы высвободить больше свободного времени для жизни - и совсем незаметно я впадаю в полную зависимость от машины и теряю всё свободное время. Поэтому нужен трезвый самоконтроль для того чтобы понять, где моё обладание служит существованию, а где начинает проявляться жажда наживы «характерологического обладания».

Далее Фромм переходит к анализу бытия. Если «иметь» имело дело с наличными вещами, которые могут быть конкретно описаны, в «бытии» речь идёт о переживаниях (которые по своей природе едва поддаются описанию). Persona (в смысле социальной роли) подобна вещи, однако целостного человека описать уже не так легко. Фромм пишет: «Никого нельзя охватить полностью, даже приблизиться к этой полноте, ибо нет двух людей, которые были бы совершенно идентичны» (он подчёркивает, что ни одна психологическая концепция не в силах преодолеть эту грань) [4, с. 305].

Этой целостности можно достигнуть лишь в активном бытии. «Быть, – пишет Фромм, – означает давать выражение всем задаткам, талантам и дарованиям, которыми наделён каждый из нас. Это значит преодолевать узкие рамки своего собственного “я”, развивать и обновлять себя и при этом проявлять интерес и любовь к другим, желание не брать, а давать» [4, с. 305]. Как только мои действия получили завершение, я перестаю находиться в модусе бытия. Итак, бытие – непрекращающаяся активность и саморазвитие. Чтобы быть, нужно совершить отказ от эгоцентризма и открыться миру и другим людям.

Фромм обращает внимание на то, что в современном понимании активность связана с социальными функциями индивида: он же хочет сказать об активности личности . Такая активность является проявлением личностных способностей, и в этом смысле «я и моя деятельность едины». Это – неотчуждаемая активность или, как её называет Фромм, «активность продуктивная» [4, с. 309].

Стремление к самоотдаче и самопожертвованию является естественным и имеет множество проявлений. Сколь бы сторонники эгоистических мотивов не настаивали на своём, гигантское обилие примеров альтруистического поведения доказывает обратное. Эгоизм присущ ориентации на обладание, поэтому он и навязывается современной идеологией потребления: но это не значит, что эгоизм является естественной установкой психики, он обусловлен, говоря языком Маркса, идеологической «надстройкой» общества.

Сторонники «эгоизма» говорят, что деятельность приносит радость, и это является эгоистическим мотивом. Фромм, тем не менее, настаивает на разделении таких феноменов, как радость и удовольствие. Сама жизнь, как говорил Майстер Экхарт, даёт радость. Современное общество даёт безрадостные удовольствия. Утоление всё новых желаний делает их всё более и более безрадостными: гедонизм не имеет предела. Всякий раз после кульминации удовольствия следует разочарование, скука.

Радость Фромм связывает не с кульминацией, не с «вершиной горы», а с равниной. Это эмоциональное состояние человека, погружённого в творчество: «Радость – это не экстаз, не вспышка, а пламя, которое освещает всю глубину бытия». Удовольствие фиксируется на прошлом и будущем (Фромм приводит в пример рекламу: «В будущем ты – совладелец компании Форда»), а радость существует «здесь и сейчас» [4, с. 349].

Фромм верит в реализацию «нового общества». Надежды социалистов не оправдались по той причине, что власть имущие слои опасались за собственность и активно сопротивлялись, подавляя преобразования. Утопические построения «общества прогресса» XVIII века теперь обрели очертания строительства Вавилонской башни, поэтому не оправдалось и его осуществление (поскольку вместо завещанного счастья и свободы обнаружилось потакание техническому порядку общества). Однако в реализации нового общества могут быть заинтересованы все, поскольку оно апеллирует к каждому на экзистенциальном уровне: это «град Бытия» [4, с. 430].

• 1.    Маркузе, Г. Одномерный человек. Исследование идеологии развитого индустриального общества / Пер. с англ. – М.: REFL-book, 1994. – 368 с.

• 2.    Ницше, Ф. Так говорил Заратустра / Пер. с нем. – М.: ИФ РАН, 2004. – 384 с.

• 3.    Фромм, Э. Бегство от свободы. Человек для себя / Пер. с англ. – М.: ACT: ACT МОСКВА, 2006. – 571 с.

• 4.    Фромм, Э. Забытый язык. Иметь или быть? / Пер. с нем. и англ. – М.: АСТ: АСТ-МОСКВА, 2009. – 442 с.

• 5.    Хоркхаймер, М. Адорно, Т. Диалектика просвещения. Философские фрагменты / Пер. с нем. М. Кузнецова. – М., СПб.: Медиум: Ювента, 1997. – 310 с.

• 6.    Кампос, А.Д. Критика рационального гуманизма в философии Фридриха Ницше [Текст] / А.Д. Кампос. – Саратов: Изд-во Сарат. гос. мед. ун-та, 2016.

К онтологии господства [Текст]: коллективная монография. М.: Издательский дом «Юность», 2007. – 151 с.