Динамика развития лидера в иерархической системе распределения власти: российский вариант

Вглобальной и российской политической ситуации в последние годы наметились значительные изменения в аспекте лидерско-элитного позиционирования. В существенной мере (если не в первую очередь) они выступают в качестве управленческой проекции складывающейся мировой динамики. Речь идет об ускоренном структурировании и значительном возрастании влияния политических акторов локально-цивилизационного и регионального уровня и перераспределении политико-экономических полюсов и в мировой, и в национальногосударственной динамике. Отсюда все возрастающая востребованность политических лидеров нового-старого типа – лидерских типажей, которые, казалось бы, ушли далеко в прошлое: Сталина, Черчилля, де Голля, Рейгана, которые не только умели сконцентрировать в своих руках огромные ресурсы власти, но и принимали огромную ответственность за принимаемые решения и их последствия для нации и всего мира.

Новый ряд открывает, несомненно, фигура президента России В.В. Путина, которая в мировом общественном мнении воспринимается как наиболее влиятельный тип политического лидера. Вместе с тем, благодаря целенаправленному воздействию глобалистских СМИ, этот имидж постоянно демонизируется. Но заметно и то, что уже проявившиеся и наблюдаемые тенденции мировой динамики сориентированы именно на такой типаж, сочетающий повышенную ответственность, взвешенность, но в то же время смелость и решительность в принимаемых решениях и последующих действиях.

Как наблюдаемые тенденции могут быть объяснены в рамках политического дискурса современной политической теории? Речь пойдет о концепции лидерско-элитного позиционирования в контексте иерархических и полиархических систем распределения власти. В этом случае под иерархией имеется в виду система властных отношений, допускающая однополюсную концентрацию власти в традиционных властных институтах в противовес распыленности или многополюсной концентрации власти в ключевых узлах социальных сетей1. Анализ эволюции этой дискуссии показывает, что она развивается волнообразно. На современном этапе достаточно заметно проявляет себя тенденция, тяготеющая к иерархичности в распределении власти. Так, один из крупнейших современных элитологов Д. Хигли подчеркивает: «С одной стороны, кажется, что усиление “вертикальных” тенденций возвращает нас к более ранним стадиям развития демократии и обеспечивает более крепкое лидерство. С другой стороны, элементы, скрепляющие элиты и не позволяющие борьбе и разногласиям между ними дестабилизировать демократическую политику, оказываются ослабленными» [Хигли 2006: 29-30]. Похоже на то, что в российском варианте данная тенденция проявилась значительно раньше и обусловлена не только субъективными, но и объективными факторами. Речь идет об известной концепции вертикали власти и соответствующей политической практике, которую известный российский политический аналитик Н.С. Леонов назвал «главной стройкой В.В. Путина» [Леонов 2013: 30]. Ее проявления первоначально были связаны с незрелостью гражданского общества и институтов демократии и необходимостью создания гарантий их формирования и продвижения к более зрелым формам.

Вместе с тем нужно подчеркнуть, что либерально-критическая мысль дает трактовку тенденции к иерархическому распределению власти как однозначно авторитарную и не соответствующую демократическим ценностям. Однако это не бесспорно, т.к., как уже отмечалось выше, иерархическая модель и в условиях демократической политической культуры может иметь существенную скрытую подоплеку.

Что касается российского авторитаризма, то он обусловлен не только малым опытом демократического управления и несформировавшейся современной демократической политической культурой, но и целым рядом объективных факторов, обусловливающих задействованность мобилизационных подходов к политическому управлению. В отечественном политическом дискурсе достаточно характерны обращения к «русской модели управления» (А. Прохоров, А. Паршев) [Прохоров 2002: 121], в рамках которой описываются объективно обусловленные стереотипы поведения и власти, и населения: нестабильный (мобилизационный, аварийный) и стабильный (застойный). Это связывают и с геополитическим расположением, и взаимодействиями страны [Динамика взаимодействия… 2013], и природно-климатическими особенностями среды существования.

Следует подчеркнуть, что в рамках выстраиваемой и трансформирующейся вертикали власти не остается неизменной и система лидерско-элитного позиционирования. Применительно к первым этапам развития системы позиционирования, на наш взгляд, наиболее адекватной моделью выступает конституент-ная модель политического лидерства [Крутько 2011], где в качестве конституен-тов выступают наиболее влиятельные представители бизнес-элиты и политической элиты. В нашей отечественной политической аналитике и публицистике 2000–2007 гг. были очень распространены сюжеты, в которых описывалось, кто из олигархов и ближайшего окружения В.В. Путина влияет на принятие значимых решений. Однако по прошествии десятилетия ситуация существенно поменялась. И дело не только в том, что почти весь прежний состав элитных конституентов изменился и по большей части вышел в тираж. Изменились ориентации, характеристики политического лидера, которые стали более близкими к другому типажу, который авторитетный исследователь политического лидерства Дж. Бернс назвал трансформационным [Burns 1978], при котором правитель, возглавляющий государство, повышает моральный уровень своего народа и благодаря этому совершенствуется сам [Янкович 2012]. В этом случае происходит продвижение от статусно-позиционного элитарного типа лидера к статусно-акмеологическому типу, в рамках которого капитализируются высокие креативные, меритократические, манипулятивные качества и характеристики, что позволяет существенно расширить круг конституентов, рассматривая в качестве основного политического заказчика всех граждан государства. Этот этап фиксируют политические аналитики, анализируя наиболее важные посылы последнего президентского послания В.В. Путина Федеральному собранию РФ 2016 г.: «Практически в каждой теме своего выступления Путин подчеркивал, что именно народ является заказчиком тех или иных изменений и его интересы выше интересов элиты и всей системы госуправления» [Ивантер, Рогожников, Скоробогатый 2016: 16]. Указанная эволюция проистекает в рамках все той же иерархической системы (вертикаль власти). И при надлежащем потенциале политического лидера происходит его трансформация в подлинно общенационального лидера.

А что происходит на региональном лидерско-элитном уровне? И как он реагирует на изменения в высшем звене?

Анализируя современное состояние элитных интеракций и их эффективность на региональном уровне в современной России, мы провели экспертный опрос по методике, совместимой с основным инструментарием Ростовской научной элитологической школы [Понеделков, Старостин 2014: 5-18], и получили, во-первых, подтверждение высказанным выше общим оценочным суждениям, а во-вторых, достаточно детальную характеристику современной элитологической ситуации. Опрос проведен в августе 2016 г. в 3 российских регионах, число экспертов – более 100, в их числе преобладают государственные и муниципальные руководители и служащие, представители региональной административнополитической элиты.

Однако, судя по отзывам и оценкам экспертов о ценностных ориентациях региональных элит (а это представители в основном субэлитных групп, которые знают своих начальников не со слов, а по делам), это не демократические элиты, не государственники и не патриоты. И, судя по оценкам, интенсивная борьба с коррупцией и бюрократизмом в отечественной элитной среде предстоит еще долгая.

Какие же факторы, детерминанты способствуют формированию именно таких доминирующих ценностных установок? Ответом на этот вопрос могут служить экспертные позиции, ранжированные после обработки и отмеченные в следующем опросном блоке: «Отметьте, пожалуйста, факторы, снижающие эффективность действий представителей региональной политико-административной элиты? (дать не более 3–4 вариантов ответов)» (см. табл. 1).

Таблица 1 Распределение ответов на вопрос:

«Отметьте, пожалуйста, факторы, снижающие эффективность действий представителей региональной политико-административной элиты»

№ п/п	Варианты ответов	Доля ответов, %
1.	Коррупция	77,1
2.	Отрыв власти от народа	60,0
3.	Бюрократизация органов власти	34,3
4.	Низкий авторитет руководителей	20,0
5.	Низкий профессионализм служащих, исполнителей	20,0
6.	Слабая финансовая и материальная база	17,1
7.	Недостаточно развитая нормативно-правовая база	17,1

Легко заметить, что основные причины неэффективности элит эксперты видят не в объективных институциональных внешних факторах, а в низком уровне человеческого капитала.

Очевидно, трудно ожидать какой-то заметной отдачи при таком качестве человеческого материала и его настрое в решении задач модернизации страны, выхода из социально-экономического спада. Это и фиксируют эксперты при ответе на вопрос: «Как бы Вы оценили вклад политико-административных элит в инновационное развитие России?» (см. табл. 2).

Таблица 2

Распределение ответов на вопрос: «Как бы Вы оценили вклад политикоадминистративных элит в инновационное развитие России?»

№ п/п	Варианты ответов	Доля ответов, %
1.	Как недостаточный	54,3
2.	Как малозаметный	22,9
3.	Как значительный	14,3
4.	Элиты просто тормозят инновации	5,7
5.	Затрудняюсь с ответом	2,9

Значительность вклада увидел лишь 1 из 7 экспертов. Позиции же подавляющего большинства – скептические и критичные. Думается, что не столь уж далек от истины известный политик и либерал Г.А. Явлинский, который, размышляя о том, куда идет страна при таких элитных раскладах, назвал свою последнюю книгу «Периферийный авторитаризм. Как и куда пришла Россия» [Явлинский 2016]. Но ведь основной проектно-консультирующий слой по вопросам стратегий социально-экономического и политического развития у нас прежний – как и 20 лет назад, он остается либеральным. Президент РФ продолжает ориентироваться на эти рекомендации. И лишь когда они заводят в тупик, вынужден становиться кризисным управляющим, за что подвергается либеральной критике как якобы приверженец авторитаризма. Но политическая практика последних лет все более подвигает к поиску иных рецептов в стратегиях развития. Тем не менее, несмотря на санкции и поучения со стороны Запада, инерция прежних подходов остается значительной. И она по-прежнему ориентирована на зарубежные источники, что отметили и наши эксперты, отвечая на вопрос: «Оцените степень влияния зарубежных организаций на формирование модернизационных установок современной российской элиты» (см. табл. 3).

Таблица 3 Распределение ответов на вопрос:

«Оцените степень влияния зарубежных организаций на формирование модернизационных установок современной российской элиты»

№ п/п	Варианты ответов	Доля ответов, %
1.	Средняя	34,3
2.	Высокая	31,4
3.	Низкая	28,6
4.	Затрудняюсь ответить	5,7

Иными словами, 2/3 экспертов убеждены в прозападных ценностных установках современной российской элиты в поисках новых стратегий развития, хотя уже очевидно, что опора на эти рецепты ведет страну к застою и деградации.

Важно было выяснить и то, насколько тревожит экспертов потенциал сопротивляемости элит прогрессивным и национально ориентированным поискам. Здесь был использован следующий вопрос анкеты: «В России всегда значительный удельный вес занимали латентно-теневые взаимоотношения в среде правящего элитного слоя. Поэтому многие качественные изменения в системе российской власти в перестроечные годы и постперестроечные годы конца XX в. оказались неожиданными и трагическими для нашего общества. Какова вероятность такого рода кардинальных трансформаций в ближайшие годы? Как Вам кажется?» (см. табл. 4).

Таблица 4

Распределение ответов на вопрос: «Какова вероятность кардинальных трансформаций в ближайшие годы?»

№ п/п	Варианты ответов	Доля ответов, %
1.	Такие изменения возможны, но их вероятность невысокая	34,3
2.	Вероятность средняя в режиме «пятьдесят на пятьдесят»	25,7
3.	Вероятность практически нулевая	25,7
4.	Кардинальные изменения возможны, и их вероятность высока	5,7
5.	Кардинальные изменения неизбежны, и их вероятность очень высока	2,9
6.	Затрудняюсь ответить	5,7

Хотя 1/4 экспертов не видят опасности со стороны «пятой колонны», но более 1/3 считают такие изменения весьма вероятными. Так что потенциал нацеленности на изменения стратегии элит в сторону компрадорства и подчинения интересам глобальных элит наши эксперты оценивают как значимый.

Резюмируя приведенный фрагмент результатов экспертного опроса в контексте поставленных в статье проблем, следует подчеркнуть, что поиск стратегии, ведущей в демократическое общество, в постсоветской России далек от завер- шения. Напротив, в современных обстоятельствах обозначился круг проблем, которые требуют усиления этих поисков, отхода от рецептов западного и прозападного либерализма, обращения к собственному историческому опыту, включая технологии формирования национально ориентированных государственных элит и активно влияющих на них и их состав региональных лидеров и национального лидера.