Документарный и гуманитарный подходы к операционализации уровня образования в опросах общественного мнения

Работ посвященных образованию — тысячи, интересующий нас более узкий предмет исследования — опера-ционализация концепта образования в рамках массового опроса — практически не представлен в научном дискурсе. У любителей блеснуть знанием математического аппарата образование — одна из независимых переменных в линейной или логистической регрессии, у рядовых участников опросного цеха — линейное распределение, как если бы подтверждающее репрезентативность выборки. Отсутствие социологического интереса к концепту, формализм и поклонение перед устоявшимися, привычными для заказчиков оборотами отчетного дискурса привели к включению вопроса об образовании практически во все количественные исследования и при этом абсолютному игнорированию методических проблем, связанных с опе-рационализацией и измерением самого концепта. Если в 1940-ых годах измерение образования еще считалось трудным, требующим существенных интеллектуальных вложений делом [1, p. 361], в наши дни — это одно из рутинных и само собой разумеющихся действий. Вопрос об уровне образования давно попал в разряд служебных, социально-демографических признаков, кочующих в неизменной формулировке из одной анкеты в другую. Иссле-

Таблица 1. Два подхода к операционализации уровня образования

Документарный подход

• 1.    Исследователя интересуют исключительно формальные факты, отражающие получение соответствующего сертификата об образовании или количество лет обучения.

• 2.    Методическая задача — сбор данных, которые бы в большей степени соответствовали «фактическому» положению дел.

• 3.    Задавая вопрос “Ваше образование?” социолог фактически фиксирует наличие определенного документа» [Петренко, Ярошенко, 1976, с. 51].

довательский интерес сменился псевдостатистическими манипуляциями, суть которых сводится к сопоставлению и корректировки полученных распределений в соответствии с данными Госкомстата (такую корректировку принято называть редактированием или взвешиванием данных) и последующим утверждением о репрезентативности выборки. Тем самым, несмотря на кулуарные разговоры о сомнительности применяемых процедур сбора данных, Госкомстату конвенциально приписан статус надежного источника информации о генеральной совокупности — «священной корове» выборочных исследований. Именно поэтому Г.Г. Татарова утверждает: «Чем больше социальных показателей в рамках государственной статистики, тем лучше социологу» [2, с. 31].

Различие между нормативным, предписанным статусом вопроса об образовании и фактическим, реальным его бытованием в исследовательской среде, составляет основной предмет методической экспериментальной работы. Во-первых, вопрос об образовании перестает быть значимым дифференцирующим признаком для планирования и прогнозирования результатов маркетинговых или электоральных кампаний. Все чаще исследователи, вынуждены искать другие параметры, описывающие выборочную совокупность. Во-вторых, измерение образования становится не более чем рутинным действием, направленным на поддержание риторики репрезентативности. Любому исследователю, понимающему цену включения (или исключения) вопроса в анкету, хочется получать что-то большее, кроме дополнительного аргумента перед заказчиком. В-третьих, формулировка вопроса об образовании при всей своей очевидности и непротиворечивости представляется довольно сомнительной тогда, когда исследователь не удовлетворяется сравнением лишь частотных распределений, а пытается интерпретировать записанные на диктофон ответы респондентов. В этом случае, многие из них с трудом ассоциируются с обведенными интервьюером анкетными вариантами ответов. Все три фактора и образуют первичный исследовательский интерес к казалось бы абсолютно простому и безыскусному вопросу об образовании.

Методические публикации, посвященные вопросу об уровне образования, можно разделить на две большие группы, отражающие противоположные подходы к опе-рационализации признака образования. Условно назовем первый подход документарным, второй — гуманитарным (табл. 1).

Гуманитарный подход

• 1.    Уровень образования рассматривается не как отражение некогда произошедших событий, а как концептуальное определение, представляющее особенности той или иной совокупности.

• 2.    Полученный когда-то диплом — это лишь один из индикаторов образования, который может и не отражать его действительного уровня.

• 3.    Кроме формального образования, респондент получает «образование в семье; производственное обучение; партийное просвещение; подготовка в армии; образование с помощью СМИ; народные университеты; курсы, лектории; самообразование» [Петренко, Ярошенко, 1976, с. 51].

Документарный подход основан на сциентистских представлениях о референтном, интенциональном характере научного знания, выявлении некоторых предустановленных образовательных стандартов. Объект исследования в них редуцирован до внешних стигматов, государственных образцов, определяющих образовательный статус индивида: классификация учебных заведений, дипломов и сертификатов, свидетельствующих об успешном прохождении тех или иных курсов. «Задавая вопрос “Ваше образование?” социолог фактически фиксирует наличие определенного документа» [3, с. 51]. В задачу методиста входит лишь нахождение надежного способа сбора уже имеющих место данных, которые можно перепроверить обратившись к документарным источникам. В этом смысле инструментарий направлен на предупреждение запутанных, неточных, а иногда и лживых ответов, а социолог в первую очередь озадачен проблемой искренности респондента [4].

Для гуманитарного подхода общение с респондентом — основной источник получения информации. Утвержденный какой-либо инстанцией документ уже не рассматривается в качестве гаранта истинного знания. Государственные представления об иерархии образования подвергаются сомнению и не могут выступать системообразующими признаками для построения опросного инструмента.

С размыванием и перманентным реформированием образования нельзя ожидать устойчивых единообразных представлений о его достигнутом уровне. Важно установить, как воспринимаются те или иные формулировки вопроса об образовании? Какие семантические конструкции актуализируются для интерпретации вопросов, поиска и объяснения ответов? Какие признаки можно отнести к надежным референтам образования?

Объект и метод анализа

В анкете Фонда «Общественное мнение» концепт образования, в стандартном социально-демографическом блоке представлен одним анкетным вопросом:

ОБРАЗОВАНИЕ (Вопрос 1)

• 1.    начальное или ниже

• 2.    неполное среднее

• 3.    среднее общее, ПТУ

• 4.    среднее специальное

• 5.    высшее, незаконченное высшее

В методической процедуре вопрос об образовании задается в три приема. На первом респонденту предлагается ответить на открытый вопрос об образовании, на втором — проговариваются варианты закрытия, на третьем — спрашивается где учился и что закончил респондент.

В качестве единиц наблюдения приняты ответные реплики, заключенные между произнесением первого анкетного вопроса об образовании и следующего анкетного вопроса о роде занятий. Всего опрошено 30 человек, следовательно, у нас имеется 30 строк в матрице данных. Дальнейшее кодирование необходимо исключительно для систематизации наблюдений, все расчеты подчинены этой цели.

Пространство признаков состоит из трех переменных:

• 1.    Несоответствие ответа списку закрытий (код 0 — ответ полностью соответствует списку; код 11 — информация более частная, из нее нельзя выбрать вариант ответа; код 12 — избыточная информация, для выбора представленных вариантов в ней нет необходимости; код 13 — ответ полностью не соответствует предлагаемым закрытиям).

• 2.    Респондент испытывает затруднения в определении уровня образования или ошибается в выборе ответа (код 0 — нет; код 1 — да).

• 3.    Содержание ответа, выходящего за рамки предлагаемых закрытий (код 1 — рассказ об учебном заведении и обучении; код 2 — рассказ о влиянии образования на работу или карьеру; код 3 — примеры из жизни, общие рассуждения; код 4 — вопрос об опросном инструменте: анкете, вопросе, интервьюере).

Документарный подход

При документарном подходе исследователя интересуют исключительно формальные данные, отражающие получение соответствующего сертификата об образовании или количество лет обучения. Методическая задача — сбор данных, которые бы в большей степени соответствовали некоторому фактическому положению дел.

Трудности получения информации об уровне образования, принятого государственными органами власти, скорее связаны с тем, как отмечает А.Ю. Мягков, что советская и российская система образования пережила немало изменений (что, впрочем, характерно для любой системы образования), причем до недавнего времени большинство из них касались именно среднего образования и ниже. Так, в 1961 году изменился статус семилетки, в 1972 — начального образования с 4-х до 3-х классов, а с 1990-х оно было вновь восстановлено, в 1989/90 учебном году был осуществлен переход к 11-летке, в 1990-е годы началась реформа высшей школы, в 1996 году в профессиональном высшем образовании официально установлен статус «неполное высшее» [5, с. 81-83]. Реформа продолжается и в высшем образовании теперь уже выделяется магистратура и бакалавриат. Не удивительно, что люди, закончившие обучение при одной системе порою не могут найти точного эквивалента своему образовательному уровню в предлагаемой шкале, которая отражает чаще всего принятые на настоящий момент стандарты.

Согласно формального документарного подхода, которого придерживается А.Ю. Мягков, в тестировании вопросов об образовании можно выделить несколько характерных трудностей, с которыми сталкивается респондент и интервьюер: образовательная терминология может быть неизвестна участникам разговора; динамика системы образования не отражается в шкале; составляя анкету, исследователь недооценивает пересечение общего и специального образования [5, с. 81-84]. Респондент может дать ответ, не содержащийся в перечне закрытий, или выходящий за рамки требуемой информации (например, указывается специализация), или недостаточный для его соотнесения с предлагаемой образовательной шкалой. Во всех случаях у интервьюера возникают трудности с заполнением анкеты, которые можно преодолеть, задав дополнительный уточняющий вопрос, например о месте учебы. Но и это не гарантирует точного ответа. Если респондент назвал полное наименование учебного заведения или обозначил его специализацию или узкий профиль, то затруднения интервьюера, скорее всего, будут сняты, однако если опрашиваемый сообщил информацию лишь об общем профиле учебного заведения или вовсе не назвал места учебы, то трудности с выбором альтернатив остаются. Предложение списка закрытий, как это практикуется в стандартизированном интервью еще больше затеняет проблему, поскольку исследователю, не обладающему инструментом для контроля, не остается ничего другого как положиться на адекватность обведенного в анкете ответа.

Причины сисmемаmических смещений. Затруднения с вопросом об уровне образования, как правило, испытывают люди со средним специальным и более низким уровнем образования, а также закончившие обучение при иной системе образования. В настоящем эксперименте, затруднения в определении уровня образования обнаружены в 7 из 30 интервью. Все случаи приходятся на лю- дей, не имеющих высшее образование. Поскольку шкала вопроса об образовании, используемая Фондом «Общественное мнение», в основном отражает образовательные градации принятые до внедрения новых форм обучения (лицеи, колледжи и т.д.), точные ответы об уровне среднего образования, как правило, дают люди старшего возраста, которые прошли обучение до 1990-ых годов:

Инт.: Образование?

Респ.: Среднее.

Инт: Обычное или специальное?

Респ.: Специальное.

Инт.: Расскажите, пожалуйста, где вы учились, что вы закончили?

Респ.: Торговый техникум в городе Туле. Специальность товаровед.

Люди с высшим образованием, как правило, отвечают легко. Аналогичные результаты получены и в методических экспериментах ивановской методической школы. А.Ю. Мягков объясняет это тем, что менее образованные респонденты при формировании ответов в большей степени подвержены влиянию внешних суггестивных факторов — чужие мнения, общественные стереотипы, изменения в формулировке вопроса [5, с. 80]. Довод, по меньшей мере, сомнителен и требует хоть каких-нибудь обоснований. Более того, рассматривая коммуникативную ситуацию, мы находим контраргументы, которые помогают иначе интерпретировать затруднения менее образованных людей:

Во-первых, вопрос об образовании является традиционным не только для социологических анкет, многим приходится отвечать на ту или иную формулировку с завидной регулярностью в самых разных ситуациях: устраиваясь на работу, заполняя заявку на грант или ссуду в банке, оформляя документы на визу в иностранном посольстве и т.д. Заметим, что зачастую человеку нужно назвать требуемый тем или иным органом образовательный уровень, в некоторых случаях подтвердить его документально. Отсюда вырабатывается «согласительная» стратегия ответа: « Вам лучше знать, что ставить. Обводите как считаете правильным ». Хотя такой стиль общения близок ориентации на социально одобряемое поведение, его не следует смешивать со стилем, вызванным институциональными, предзаданными нормами, подталкивающими человека к замене собственного ответа на социально одобряемый. Речь идет не о подстраивании под некоторый социально разделяемый стандарт, а о переключении в другой режим вещания. Институциональная публичная речь, поддерживаемая десятками учреждений, не терпит частных вариаций. Ее носители — не люди, а некоторые доверенные лица, предъявляющие анкету и требующие надлежащего ее заполнения. Чтобы осознать суть смещений вопроса об образовании (в этом же ряду стоит, например, вопрос о социальном статусе) достаточно реконструировать отношение к заполнению документов на получение загранпаспорта или оформление какой-либо справки. « Соглашусь со всем, что считаете правильным » — основная стратегия документарного ответа. Прагматика такого ответа выходит за рамки семантической вопрос-ответной конструкции и определяется причинами заполнения анкеты. Другими словами, отвечающему человеку не важно насколько точен и правилен его ответ, основная задача — соответствовать критериям, предъявляемым к ответу. Навык подстройки к институционализированным речевым практикам¹ вырабатывается не сразу и не во всех ситуациях. Так или иначе большей мобильностью обладают люди с высшим образованием, им чаще приходится заполнять соответствующие графы в тех или иных документах, а значит они более привычны к формальным коротким ответам на вопрос об образовании и менее склонны к отклонению от ожидаемых исследователем ответов.

Во-вторых, рассмотрим предложенную исследователем шкалу. Уровень «среднее» встречается три раза: неполное среднее; среднее общее, ПТУ; среднее специальное. Начальное и высшее — только один раз. Возможно большее количество отказов и неточностей в ответах у людей с низшим уровнем образования связаны с более сложной задачей выбора альтернатив. Так, изменение первоначального ответа зафиксировано в девяти случаях, в семи из них опрошенные имели среднее специальное образование:

Инт.: Какое у вас образование?

Респ.: Среднее техническое.

Инт.: А если бы я вам предложил вот следующие варианты, то какой бы вы из них выбрали? Ну, среднее специальное тут есть или среднее общее, ПТУ?

Респ.: Нет, у меня специальное. Я окончила приборостроительный техникум.

Подробная градация среднего образования зачастую не актуализирована в обыденном сознании. Люди чаще говорят не о среднем образовании, а о количестве классов обучения:

Инт.: А какое у Вас образование

Респ.: Среднее.

Инт.: Так. У Вас общее среднее, неполное среднее или среднее специальное?

Респ.: Одиннадцать классов.

Инт.: Общее среднее

Инт.: Расскажите, пожалуйста, где Вы учились, Респ.: Обычная школа. Школа рабочей молодежи. Инт.: Школа рабочей молодежи.

Некоторые даже после предложения закрытий и дополнительных вопросов интервьюера не пытаются подобрать соответствующий эквивалент:

Инт: А образование ваше какое?

Респ: Десять.

Инт: У меня есть варианты ответа. Ваше образование как, как бы начальное или ниже, неполное среднее, среднее общее, ПТУ, среднее специальное, высшее, незаконченное высшее.

Респ: Школу кончила.

Инт: Просто школа. Значит, вы закончили?

Респ: Десятилетку.

Инт: Десятилетку.

Респ: В то время.

Скорее всего, респондент имеет полное среднее образование, однако без информации о том, в каком году им было получено свидетельство об окончании десяти классов, уверенности в этом быть не может.

Кроме людей со средним образованием смещения заметны в оценках учащихся или студентов, еще не закончивших обучение:

Инт.: Ваше образование?

Респ.: Ну, незаконченное высшее.

Инт.: Незаконченное высшее. Скажите, пожалуйста, где вы учились, учились, что кончили?

Респ.: Московская государственная академия водного транспорта.

Инт.: На каком вы курсе?

Респ.: На втором.

Инт.: Вы сейчас на втором курсе.

Респ.: Сейчас на втором.

В обыденной речи студент уже не относит себя к тем, кто просто получил то или иное среднее образование, и склонен на шкале, в которой отмечаются лишь документально подтвержденные образовательные уровни, давать завышенные оценки2. Уязвимость градаций неполного образования замечена уже много десятилетий назад: «Респондент далеко не всегда имеет точные представления о том, какого уровня образования он достиг, закончив то или иное учебное заведение. Особенно это касается си- туации, когда респондент не закончил курс обучения в учебном заведении. Поэтому наиболее уязвимыми являются данные, относящиеся к имеющим неполное среднее и неполное высшее образование» [3, с. 52] . Кроме того, люди обычно не пытаются подобрать подходящий для себя вариант, если сразу не видят таковой. Они рассказывают о полученном образовании так, как об этом помнят. 19 человек из 30 опрошенных на вопрос об уровне образования дали ответ, не содержащийся в предложенной шкале, причем девять из них впоследствии изменили свою точку зрения и выбрали одно из закрытий, десять сохранили первоначальный вариант.

В-третьих, от интервьюера требуются дополнительные усилия, чтобы выяснить требуемый уровень образования. Отсюда возникает вероятность смещений, вызванных недобросовестным исполнением роли интервьюера или простой забывчивостью. В опросном инструменте никак не оговариваются дополнительные вопросы, следовательно, выбор способов их артикуляции — дело самих интервьюеров.

Таким образом поспешная попытка в объяснении причин возникновения смещений в ответах об уровне образования, предпринятая А.Ю. Мягковым, представляется несостоятельной. Вместо ссылки на набор суггестивных факторов, целесообразней выделять как минимум три значимых источника смещений: (1) эффект ответов, или переключение респондента на институционально поддерживаемый дискурс; (2) эффект шкалы, заключающийся в дифференциации среднего уровня образования и, тем самым, усложнением когнитивного задания респонденту, и в отсутствие учета психологических различий между студентами младших курсов и выпускниками школ, устроившимися на работу или поступившими в профессиональные учебные заведения; (3) эффект интервьюера, выраженный в необходимости задавать дополнительные вопросы, никак не регламентированные инструктивным материалом. Для решения обозначенных проблем в рамках документарного подхода предлагается воспользоваться комбинированный или агрегированной шкалой.

Комбинированные шкалы. Чтобы избежать коммуникативных затруднений и получить достаточные для контроля репрезентативности выборки сведения об уровне образования социологи предлагают использовать комбинированные шкалы. В конце 1970-х годов Е.С. Петренко и Т.М. Ярошенко разработали универсальную комбинированную шкалу, позволяющую получать информацию одновременно о среднем общем и профессиональном образовании [3, с. 59-60]. А.Ю. Мягков предложил доработанный вариант шкалы, который содержит восемь довольно объемных закрытий [5, с. 106-107]:

ВАШЕ ОБРАЗОВАНИЕ?         (Вопрос 2)

• 1 . Начальное (менее 7 классов семилетки, менее 8 классов восьмилетки, менее 9 классов девятилетки).

• 2 . Неполное среднее (7 классов семилетки, 8-9 классов десятилетки, менее 9 классов девятилетки).

• 3 . Полное общее среднее (10 классов 10-летки, 11 классов 11-летки).

• 4 . Профессионально-техническое (ПТУ) без среднего образования.

• 5 . Профессионально-техническое (ПТУ) со средним образованием.

• 6 . Среднее специальное (техникум, колледж, педагогическое, художественное, медицинское и т. д. училище).

• 7 . Неполное высшее (не менее 2-х курсов вуза) и / или незаконченное высшее (не менее 3-х курсов вуза).

• 8 . Высшее.

Доработка шкалы свелась, с одной стороны, к просветительской деятельности исследователя, который не просто предлагает участникам коммуникации рассмотреть принятую на настоящий момент государством образовательную терминологию, но и поясняет, что она обозначает; с другой — к копированию государственных стандартов, адекватность которых для социальных исследований отнюдь не очевидна.

В Текущем опросе населения, проводимом Бюро переписи США и Бюро статистики труда, вопрос об образовании формулируется в соответствии со стандартами, поддерживаемыми в переписях населения США [6, p. 34]. До 1940-го года уровень образования измерялся вопросом об умении читать и писать. С 1940 до 1990 вопрос формулировался следующим образом:

КАКОЙ НАИБОЛЬШИЙ КЛАСС (ГОД ОБУЧЕНИЯ) ВЫ РЕГУЛЯРНО ПОСЕЩАЛИ В УЧЕБНОМ ЗАВЕДЕНИИ?

(Вопрос 3)

00 Никогда не посещал или посещал только детский сад.

01-08 Элементарный уровень образования.

09-12 Средняя школа.

21-26 Колледж (высшее образование).

В специально отведенном поле интервьюер проставлял соответствующий ответу код, который одновременно отражал уровень образования и количество лет обучения. Например, код 02 соответствовал двум годам обучения в начальной школе. С 1990-го года вопрос об уровне образования существенно изменен:

КАКОЙ МАКСИМАЛЬНЫЙ УРОВЕНЬ

УЧЕБНОГО ЗАВЕДЕНИЯ ВЫ ЗАКОНЧИЛИ ИЛИ КАКУЮ НАИБОЛЬШУЮ СТЕПЕНЬ

ВЫ ПОЛУЧИЛИ?                 (Вопрос 4)

• 31    Менее первого класса.

• 32    Первый, второй, третий или четвертый класс.

• 33    Пятый или шестой класс.

• 34    Седьмой или восьмой класс.

• 35    Девятый класс.

• 36    Десятый класс.

• 37    Одиннадцатый класс.

• 38    Двенадцатый класс без диплома.

• 39 Законченная средняя школа — Диплом о среднем образовании или ему эквивалентный документ

40 Колледж без присвоения степени.

41 Ассоциированная степень в колледже — программа подготовки рабочих мест

42 Ассоциированная степень в колледже — академическая программа

43 Степень бакалавра

44 Степень магистра

45 Степень специалиста

46 Докторская степень

В результате вопрос об уровне образования в США по структуре стал вполне соответствовать аналогичному вопросу в России — акцент делается не на количестве лет обучения, а на наличии диплома, удостоверяющего завершение определенной программы. Нетрудно заметить, что документарный подход в России и США реализуется одинаковым образом: максимальное соответствие принятым образовательным стандартам. Отличие заключается лишь в том, что от респондента в американском варианте не требуется в обязательном порядке классифицировать свой уровень образования. Он может просто назвать год обучения по той или иной программе. Подобная двойная формулировка, на первый взгляд усложняющая вопрос, в ходе пилотажных исследований, проведенных Бюро переписи США, показала вполне надежные результаты [6, 1993, p. 38].

Чтобы снизить эффекты ответов, связанные с различиями в восприятии анкетного вопроса, можно следуя логике, принятой в американских статистических агентствах, расширить вопрос об образовании, посредством совмещения полученных сертификатов и количества лет обучения:

КАКОЙ ИЗ ПРЕДСТАВЛЕННЫХ

НА КАРТОЧКЕ ВАРИАНТОВ СООТВЕТСТВУЕТ

УРОВНЮ ВАШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ?        (Вопрос 5)

• 1.    Начальное и ниже (меньше четырех классов).

• 2.    Неполное среднее (диплом о неполном среднем образовании или начальном общем образовании).

• 3.    Среднее общее (диплом о среднем образовании).

• 4.    Среднее профессиональное (ПТУ, колледж, училище).

• 5.    Среднее специальное (техникум).

• 6.    Первые два курса высшего учебного заведения (поступил в вуз, закончил первый или второй курс).

• 7.    Незаконченное высшее (закончил третий или четвертый курс без получения диплома).

• 5.    Высшее бакалавр (закончил четыре курса с присвоением диплома бакалавра).

• 6.    Высшее специалист (закончил пять курсов с присвоением диплома специалиста).

• 7.    Магистратура (закончил один или два года магистратуры без получения диплома)

• 8.    Высшее магистр (закончил два или один год магистратуры, получен диплом магистра).

• 9.    Аспирантура (один, два или три года аспирантуры без защиты кандидатской диссертации).

• 10.    Ученая степень (кандидат или доктор наук).

Увеличение вариантов ответов приводит к росту точности одного концепта — образовательного уровня, установленного государственными стандартами. При этом возникает риск уменьшения надежности опросного инструмента, поскольку респондент может отказаться выбирать из слишком обширного перечня альтернатив, не дослушать варианты до конца, назвав первый показавшийся ему адекватным ответ или вовсе ответить наугад.

Агрегированные шкалы. Большинство опросных центров применяют агрегированные шкалы. Причина этого как в большей надежности, так и меньшем месте, занимаемом вопросом на полосе анкеты, казалось бы меньшей нагрузке на интервьюера. Но главное — агрегированная шкала применяется в переписях и микропереписях населения Российской Федерации. В статистических справочниках приводятся следующая структура уровня образования:

Начальное общее.

Основное общее.

Среднее (полное) общее.

Среднее профессиональное.

Неполное высшее профессиональное.

Высшее профессиональное.

Следовательно, если придерживаться документарного подхода, большая точность опросного инструмента в социологическом исследовании избыточна, поскольку контрольные параметры, якобы представляющие генеральную совокупность, собираются органами Госкомстата с меньшей точностью, а значит и большими отклонениями от истинных значений. Следовательно, рассмотрение данных Госкомстата для проверки валидности проведенных измерений по меньшей мере сомнительно. Во-первых, существующая шкала приводит ко всем перечисленным выше коммуникативным и когнитивным затруднениям. Во-вторых, в отчетах Госкомстата никогда не раскрываются процедуры регистрации и коррекции этих затруднений, а также техники контроля качества (например, регистрация неответов), по которым можно было сделать методические заключения3.

Нам представляется весьма сомнительным решение, заключающееся во включении в анкету шкалы, разработанной статистическими органами. Только осмысленным агрегированием первичных категорий (например, вариантов комбинированного вопроса, представленного выше) можно добиться снижения внутрикатегориаль-ных смещений:

Во-первых, учитывая постоянный рост уровня образования, следует сдвинуть шкалу в сторону больших образовательных градаций, объединив варианты «начальное и ниже» и «неполное среднее» в один — «ниже среднего» и добавив вариант о послевузовском образовании.

Во-вторых, принимая во внимание путаницу с определением среднего образования, следует объединить все градации профессиональной подготовки на базе средней школы: ПТУ, техникум, колледж, училище.

В-третьих, в коммуникативной ситуации различают не формальное незаконченное высшее образование, а сам факт поступления и обучения в вузе, поэтому следует разделить получивших и не получивших какой-либо диплом о высшем образовании.

С учетом высказанных предложений вопрос можно сформулировать следующим образом:

КАКОЕ У ВАС ОБРАЗОВАНИЕ?          (Вопрос 6)

• 1.    Ниже среднего.

• 2.    Среднее общее (школа).

• 3.    Среднее профессиональное / специальное (ПТУ, техникум, колледж, училище).

• 4.    Студент вуза или обучение в вузе без получения какого-либо диплома.

• 5.    Высшее (диплом бакалавра, магистра или специалиста).

• 6.    Несколько высших образований или послевузовское образование, аспирантура.

• 7.    Ученая степень.

Точносmь vs. надежносmь. Таким образом, мы стоим перед дилеммой выбора между точностью и надежностью опросного инструмента, вошедшей в большинство методических пособий: повышение точности измерения приводит к снижению его надежности и, соответственно, наоборот. Для выбора взвешенного решения недостаточно данных, собранных всего на 30 интервью. Вслед за многими современными методистами [7, S. 81; цит. по 8, с. 206] можно утверждать, что наилучшие аргументы в пользу того или иного решения может дать серия экспериментальных исследований, проведенных на случайных расщепленных выборках.

При очевидной детализации вариантов ответов, формулировки, соответствующие государственным образовательным стандартам, не отражают постоянно увеличивающееся разнообразие образовательных стратегий, коммуникативные и когнитивные стили их восприятия населением. Прежние представления об учебе как занятии детей и подростков, направленных на подготовку к взрослой жизни, трансформируются в убеждения о непрерывном образовании как стиле жизни [9, p. 11]. В приведенных выше шкалах заложен принцип последовательного увеличения уровня образования, скорее отражающий отходящее в прошлое мировоззрение. Так остается вне поля зрения получение дополнительного образования, нескольких дипломов о высшем образовании, изменение специализации, перепрофилирование, переподготовка, длительные курсы с присвоением классификаций по программам, не получивших государственную аккредитацию и т.д. Вполне вероятно, что различия в интенсивности обучения не менее важны, нежели максимально достигнутый уровень образования, поэтому документарный подход к измерению образования представляется нам довольно сомнительным.

Гуманитарный подход

В гуманитарном подходе уровень образования рассматривается не как отражение некогда произошедших событий, а как концептуальное определение, представляющее особенности той или иной совокупности. Полученный когда-то диплом — это лишь один из индикаторов образования, который может и не отражать его действительного уровня. Е.С. Петренко и Т.М. Ярошенко выделяют девять ступеней образования, отобранных по критериям места и способа приобретения: «образование в семье; производственное обучение; партийное просвещение; подготовка в армии; образование с помощью СМИ; народные университеты; курсы, лектории; самообразование». Хотя следом замечают, что «в социологических исследованиях имеется в виду формальное образование, которое респондент получил в учебном заведении, т.е. некий общепринятый стандарт для всех (общее образование) или для данной профессии (профессиональное образование) [3, с. 51]. Формальные маркеры образования, создаваемые внешней по отношению к индивиду средой Г.С. Батыгин называет институциональными. В качестве аргумента предлагается провести мыслительный эксперимент. «Предположим, что некоторый субъект утратил все документальные свидетельства своей ученой степени. Очевидно, что вместе с документами он утратил и признак наличия ученой степени. Что же касается знаний и умственных возможностей вообще, то институционализация здесь бессильна: как сказал бы Козьма Прутков, “если на клетке осла написано ‘лев’, не верь глазам своим”» [10, с. 110-111]. Сейчас кроме классического рассогласования институциональных и индивидуальных признаков, произошло существенное размежевание самих институций. Современный мир образования уже не описывается общими единообразными категориями и системами. Вместе с тем, будет большой ошибкой утверждать о какой-то особой, новой ситуации с образованием. С начала проведения методических наблюдений были зафиксированы аналогичные проблемы: «Качество сведений об уровне образования страдает еще и от того, что респондент, закончив несколько учебных заведений, нередко затрудняется какое из них следует указать при ответе на вопрос анкеты. Итоговые данные в данном случае имеют сомнительную ценность и не могут дать четкого представления о структуре аудитории по уровню образования» [3, с. 52]. Речь скорее идет об интенсивности и объеме смещений, связанных с диверсификацией образования, а не об их возникновении или принципиально новом качестве. Поэтому с размыванием общенациональных стандартов образования, широкой диверсификацией учебных заведений и образовательных программ, бессмысленно сравнивать образование лишь по формальным критериям.

Весьма полезные результаты дают ответы на открытый вопрос «ваше образование?». Они представляют широкий спектр значимых параметров, по которым может проходить дальнейшая операционализация: (1) уровень образования, в том числе общее количество лет, потраченных на обучение; (2) название учебного заведения, которое закончил респондент (МГУ, ИГЭУ и т.д.); (3) профиль полученного образования (техническое, медицинское, гуманитарное); (4) специальность или специализацию по диплому (химик-технолог, юрист); (5) форму обучения (очное, заочное, вечернее) [5, с. 94]. Результаты настоящего исследования вполне консистентны описаниям, полученным ивановской методической школой, что нельзя сказать о выводах. Последовательно придерживаясь документарного подхода, А.Ю. Мягков критикует исследователей пытающихся отклоняться от государственных стандартов и не признает никакие вольности в интерпретации образования: «Формализовать такие данные в процессе подготовки социологической информации к математической обработке очень сложно, а квалифицировать их с точки зрения уровня образования почти невозможно». И далее о применении агрегированной шкалы: «Такой способ измерения образования неуместен <…> Трудно представить, как можно добиться получения точных и достоверных данных при использовании подобных инструментов» [5, с. 94-95]. Согласно гумани- тарного подхода, напротив, отклонения от формализованных этикеток, указывающих на уровень образования, скорее облегчают и обогащают проведение социологических интерпретаций, нежели запутывают и осложняют работу социолога.

Респонденты охотно предоставляют биографические сведения даже тогда, когда это от них не требуется:

Инт.: Образование ваше?

Респ.: Высшее. Ну, я кандидат наук. В свое время работал и старшим научным сотрудником, и инженером, и начальником лаборатории, и начальником отдела. Сейчас я ведущий инженер, но по эксплуатации вычислительной техники.

Или

Инт.: Образование какое у вас?

Респ.: Образование у меня седьмой класс. Я жил в Азербайджане. И с семьдесят четвертого года живу на этой квартире. У меня и жена работает в Союззавод, главный инженер. На эту маленькую пенсию и жену... эта которая зарплата, не могу жить.

Инт.: Значит, вы семь классов кончили?

Респ.: Да.

Довольно часто (11 ответов из 30) респонденты предоставляют более подробную информацию об уровне образования, чем того требует вопрос анкеты. Как правило, указывается специализация: среднее техническое; среднее медицинское; высшее, кандидат наук. Реже (4 ответа) сообщается более общая информация — среднее, без указания на то является ли оно общим средним или средним специальным. Отметим, что впоследствии оказывалось, что они имеют среднее специальное образование. В трех случаях ответ не соответствует нынешней образовательной шкале: десятилетка, семилетка, одиннадцать классов. Причисление их к той или иной градации шкалы респонденты оставляют за интервьюером.

Уточняющие вопросы об учебном заведении, годах поступления и окончания, не только позволяют скорректировать неточный ответ4, но и естественно вписываются в разговор, они более адекватны обыденному общению (на котором основано в том числе и стандартизованное интервью), нежели формализованный закрытый вопрос об уровне образования. На дополнительный вопрос о месте обучения большинство опрошенных отвечают охотно: лишь в двух случаях зафиксирован отказ. Более половины респондентов точно назвали то учебное заведение, которое они закончили. Доля тех, кто называет общий профиль учебного заведения (институт, техникум) и тех, кто сообщает более узкую специализацию одинакова (по 20% от всех ответивших). Причем среди изменивших точку зрения почти половина респондентов дали точное название места учебы, чуть менее трети — узкую специализацию.

Закрыmые воnросы. Любой дополнительный вопрос расширяет концепт образования, позволяет скорректировать полученную ранее информацию. Поэтому предложение о проведении множественной операционализации, посредством составление нескольких вопросов, регулярно встречаются в методической литературе. А.Ю. Мягков предлагает задавать не один, а два вопроса: сначала спрашивать об общем образовании (четыре закрытия), затем — о специальном (профессиональном) образовании (пять закрытий). Однако предложенные шкалы придется изменять после каждой новой реформы образования. В ответ на это А.Ю. Мягков усложняет процедуру до трех блоков вопросов: о количестве лет, потраченных на обучение, о наличии свидетельств об образовании и ряд проверочных вопросов, которые варьируются в зависимости от целей исследования [5, с. 109-110]. С. Садмен и Н. Бредберн представляют вниманию пять вопросов: (1) посещение учебного заведения в настоящий момент; (2) последний успешно законченный класс в начальной, средней школе или колледже; (3) название учебного заведения, которое респондент закончил после средней школы; (4) наивысшая степень, полученная респондентом в ходе обучения; (5) направление курсов профессиональной подготовки, если респондент их проходил [11, с. 188-192]. Однако любые предложения о расширении опросного инструмента грозят не только зачастую неоправданным, с точки зрения основных исследовательских задач (исключение составляет ситуация, когда объект исследования — само образование), увеличением анкеты, но и коммуникативными затруднениями или когнитивными проблемами, связанными с формулировкой ответа.

В ситуации коротких разговоров с незнакомыми людьми, в которых кроме заполнения анкеты от интервьюера требуется поддерживать нормы вежливого поведения, только приближение интервью к обыденной беседе может снизить риск систематических смещений. Навряд ли целесообразно превращать опрос в процедуру регистрации формальных признаков, которую можно провести вне напряженной коммуникативной ситуации, например, обратившись к соответствующих документарным источникам. Основная задача интервью — собрать надежную информацию о фактической истории обучения респондента, а не облегчить, например, работу кодировщика или сократить процесс обработки данных. Никакой, даже тщательно отпилотированный, закрытый вопрос не может гарантировать отсутствие значительных систематических смещений. Так, сравнивая ответы одних и тех же людей об уровне образования и возрасте, собранные с промежутком в два-три года, П. Хаберман и Д. Шайнберг обнаружили существенную неконсистентость данных: по образованию совпадали только 62,1% ответов (учитывалось текущее образование полученное респондентами в промежутке между исследованиями), по возрасту — 88% (с учетом прошедшего времени). Причем, уровень образования, как правило, завышался, а возраст занижался. Наибольшие смещения по образованию были получены у мужчин, а по возрасту — у женщин. Из чего исследователи сделали вывод о большем значении образования для мужчин и более чувствительном отношении женщин к своему возрасту [12, p. 299-230].

Оmкрыmые воnросы. В сборе первичной информации следует отталкиваться от тех областей или конструктов образования, по которым проходит фактическая дифференциация респондентов. Наиболее полные сведения, по которым можно выстроить множество вторичных переменных, в том числе переменную, обсуждаемую в документарном подходе, заключаются в перечне учебных заведений, в которых учился (закончил или нет) и/или учится респондент. Если кроме полного названия учебного заведения, указывать город, период обучения (дата поступления и окончания), факультет и, возможно, тему выпускной работы, мы получим возможность составить полную картографию уровня образования. В данном случае гораздо экономичнее задать открытый вопрос, возможно, для удобства регистрации, в анкете представленный в табличной форме:

ПЕРЕЧИСЛИТЕ ВСЕ УЧЕБНЫЕ ЗАВЕДЕНИЯ, В КОТОРЫХ ВЫ УЧИЛИСЬ ИЛИ УЧИТЕСЬ, ВКЛЮЧАЯ ШКОЛУ, УЧИЛИЩЕ, ИНСТИТУТ. ВСПОМНИТЕ, ПОЖАЛУЙСТА, НАЗВАНИЕ ФАКУЛЬТЕТА / СПЕЦИАЛИЗАЦИИ, ГОДЫ ПОСТУПЛЕНИЯ И ОКОНЧАНИЯ, А ТАКЖЕ ГОРОД, В КОТОРОМ НАХОДИТСЯ УЧЕБНОЕ ЗАВЕДЕНИЕ (Вопрос 7)

(Интервьюер! Точно запишите полное название учебного заведния).

В результате дальнейшего кодирования мы получаем не менее четырех признаков: (1) уровень образования, принятый в большинстве российских исследований; (2) количество лет, потраченное на получение образова- ния — до недавнего времени наиболее распространенный показатель образования в странах Западной Европы и США [13, p. 159-161; 14, S. 39]; (3) список учебных заведений, с возможной дифференциацией или построением обобщенных категорий (столичные и периферийные учебные заведения, количество обучающихся или год основания учебных заведений и т.д.); (4) набор специализаций (специальности по базовому образованию, образовательная стратегия — наличие переподготовки или изменения специальности).

Резюме

В рамках документарного подхода основная задача, для которой включается вопрос об уровне образования в анкету — проверка репрезентативности выборки по данному индикатору. Для этой цели нет необходимости изменять опросный инструмент, опробованный во многих исследованиях. Придерживаясь принятых в России процедур статистической регистрации образования и коммуникативных особенностей интервью, можно предложить частичную перегруппировку закрытий и более полную формулировку вопроса (см. вопрос 6).

Если задача исследователя — получение надежных признаков, позволяющих различать выборочную совокупность по уровню образования, формализация на уровне сбора информации неуместна. Вопрос об образовании является эталонным примером для корректного составления открытого вопроса, поскольку мы имеем возможность заранее составить список переменных, которые не будут зависеть от субъективных предпочтений кодировщиков. Анкетный вопрос лучше всего представить в табличной форме, точно определив на полосе вопросника поля для регистрации соответствующих признаков (см. вопрос 7).

Безусловно, в предложенных операциональных определениях имеются существенные недостатки, выявить которые можно только после тестирования, например, основанного на методике рандомизированных расщепленных выборок.