Документы профсоюзных органов как источник сведений о их роли в решении трудовых конфликтов в 1920-х гг

1920-е годы - самый драматический период развития отечественного профсоюзного движения, период больших надежд и разочарований. В это время происходит наделение профсоюзов широкими функциями защиты трудящихся и последующее их свертывание. В начале 1920-х гг., когда профсоюзный рабочий контроль становился частью единой системы государственного контроля, советская власть расширила правовую базу профсоюзов. В условиях новой экономической политики (НЭП) главной функцией профсоюзного движения стала защита от чрезмерной эксплуатации со стороны предпринимателей. Выполняя данную задачу, профсоюзы обрели значительный вес в обществе, а также авторитет среди рабочих. К концу 1920-х гг. наблюдается превращение профсоюзов в часть политической системы, обязанность которой - подавление любых проявлений недовольства рабочих.

В начале 1920-х гг. Президиум тюменского городского совета профессиональных союзов (ГСПС) предлагает принять за правило и руководство всем членам союзов, что всякие заявления, просьбы и требования должны направляться в свой завком и местком, который их рассмотрит, однако профсоюзы организаций не всегда объективно рассматривали заявления рабочих. О некачественной работе упоминается в постановлении ГСПС от 3 мая 1921 г.: «Несмотря на неоднократные разъяснения путем циркуляров, писем от Снабжения ГСПС о прекращении хождения отдельных членов союза, а также коллективов по органам снабжения и распределения и даже Совнархоза на предмет того или иного получения, в отдел снабжения ежедневно приходят по 150-200 просителей, которые тормозят всю работу, кроме того, эти посетители подчас не знают, где их союз и что он является непосредственным защитником их интересов» [1, л. 153].

Представители профсоюзов в расценочно-конфликтных комиссиях (РКК) получали свои удостоверения в Губотделе профсоюза совработников. Их удостоверения подписывал заведующий производственно-тарифным отделом, его подпись заверялась ответственным секретарем отдела. Доклад месткома Губюста от 27 июля 1922 г. сообщает, что в учреждениях Губюста, Губ-совнартруда, Нарсуда, работающих в г. Тюмени, состоят 132 члена профсоюза советских работников, а местком состоит из 4 членов. Общие собрания членов коллектива проводились редко, за 1922 г. состоялось всего 14 собраний членов профсоюза. При месткоме имелись контрольно- расценочная, конфликтная, культурно-просветительная комиссии и комиссия по охране труда. Наиболее злободневным для членов союза являлся вопрос о тяжелом материальном положении, неуплате или недоплате жалования работникам [2, л. 346].

В протоколе 1-й Тюменской окружной конференции профсоюзов совработников от 5 февраля 1924 г. указывалось, что наряду с докладом ревизионной комиссии (РК) обсуждались вопросы районирования и перспективы союзной деятельности, социального страхования трудящихся. На конференции говорилось о том, что не закончена работа по уравниванию ставок заработной платы, имеются учреждения, где рост заработной платы необоснован, что вызывало недовольство работников предприятий. За 1923/24 г. состоялось 64 заседаний Президиума, но на них не приглашались представители месткомов, что затруднило контакт с массами, не было живой связи с профячейками предприятий. К месткомам выдвигалось требование с должным вниманием относиться к руководящим директивам Окрисполкома о необходимости изживать кумовство в учреждениях. Отмечалось и то, что месткомы профорганизаций не имеют авторитета из-за боязни администрации, что сильно тормозило работу. Некоторые члены союза, в целях сохранения службы, добровольно позволяли эксплуатировать себя, работая сверхурочно, систематические сверхурочные работы даже не оплачивались [3, л. 3].

Важная роль отводилась типовым соглашениям, которые заключались между Тюменским окружным отделом профессионального союза и учреждением с госнормированной заработной платой. Так, например, соглашение между профсоюзом «Советских и торговых служащих СССР» и Окрисполкомом имело силу коллективного договора. Соглашения распространялись на всех служащих и рабочих в пределах г. Тюмени и объединенных союзом Совторгслужащих. В таком соглашении регулировались вопросы найма, увольнений и перемещений работников, оплаты труда, охраны труда, культпросветработы, гарантий и компенсаций. В каждом предприятии данное соглашение должно было быть вывешено на видном месте рядом с КЗоТом и Правилами внутреннего распорядка организации. К соглашению шли приложения о нормах спецодежды, список санитарно-технических мероприятий и другие [4, л. 30].

В протоколе от 15 сентября 1928 г. отмечалось, что, несмотря на многочисленные требования народного комиссариата труда (НКТ) о предоставлении регулярной информации о ходе выполнения соглашений по охране труда, центр информировался неудовлетворительно или сведения не предоставлялись вовсе. Констатировалось слабое выполнение плановых мероприятий по охране труда, говорилось об угрозе значительного недовыполнения материальной части плана и неиспользовании ассигнованных на охрану труда средств [5, л. 14].

Циркуляром от 15 октября постановлением СНК СССР 29/12–1928 г. органам труда было предложено принять меры об ознакомлении широких масс с новым законом о разбирательстве трудовых конфликтов путем проведения конференций РК, докладов на профсоюзном активе крупных предприятий.

В циркулярном письме Уралоблисполкома Тюменскому окружному отделу труда от 2 декабря 1929 г. отмечалось: «Итоги работы за 1928/29 г. показали, что до настоящего времени решительного перелома в деле повышения и укрепления трудовой дисциплины на ряде предприятий еще не достигнуто, до настоящего времени не изжиты грубейшие нарушения трудовой дисциплины, такие как: пьянство на производстве, приход на работу в пьяном виде, опоздание и ранний уход с работы, невыход на работу в религиозные праздники, оскорбление специалистов, отдельные случаи хулиганства, доходящие до вредительства, умышленное понижение производительности труда и другое. Все это вместе взятое послужило одной из причин неудовлетворительных качественных итогов работы уральской промышленности в 1928/29 г., выразившихся в перерасходе по штатам рабсилы на 2 800 чел., в невыполнении сметных заданий по производительности труда и недостаточном снижении себестоимости» [6, л. 1]. Профессиональным организациям предлагалось, в соответствии с постановлениями НКТ от 1927/28–29 г., переработать старые Правила внутреннего распорядка и табели взысканий, строить свою «защитную работу» так, чтобы она способствовала укреплению труддисциплины на производстве, а не расслабляла ее. В связи с коренной ломкой быта рабочих при переходе на непрерывную производственную неделю профсоюзам предстояло усилить культурно-массовую работу, систематически проводить на предприятиях широкую антирелигиозную работу путем организации антирелигиозных кружков при рабочих клубах.

Немаловажное значение для изучения деятельности профсоюзных органов на тюменских предприятиях имеют протоколы заседаний примирительных камер, которые отражают процесс разбирательства трудовых споров между рабочими и администрацией, показывают роль профсоюзов в них. Часто профсоюз выступал на стороне рабочих, поддерживая их требования, вступая в спор с администрацией предприятия, но не всегда удавалось переубедить и склонить на свою сторону управленцев. Материалы заседаний примирительных камер показывают, что итоговые решения принимались чаще в пользу администрации, если же обсуждение приобретало жесткий характер, то в результате дело передавалось на разрешение в третейский суд. Заседания третейского суда разбирали споры, которые не нашли своего решения на заседаниях примирительных камер предприятий. Часто на рассмотрение третейского суда поступали спорные вопросы о дополнительных отпусках, об оплате сверхурочных за ночные часы и праздничные дни, о нормировании труда и расценках.

К концу 1920-х гг. позиция профсоюзов вызывала недовольство у лидеров партии. В их ряды вступало большинство рабочих, что делало их претендентом на лидерство в рабочем движении. Еще сохранявшийся демократический потенциал у работающих при помощи профсоюзного руководства выливался в форму трудовых конфликтов, критических статей в печати, объективно становился препятствием на пути политики «закручивания гаек». Ответом руководства партии стали чрезвычайные меры: полное обновление профсоюзного аппарата, что вело к утрате тех «самозащитных» функций пролетариата, которые делали его самостоятельным субъектом социально-политической жизни страны.

Ссылки:

• 1.    ГАСПИТО (Гос. арх. соц.-полит. ист. Тюмен. обл.). Ф. 3938. Оп. 1. Д. 3. Л. 153.

• 2.   ГАСПИТО. Ф. 3938. Оп. 1. Д. 9. Л. 346.

• 3.   ГАСПИТО. Ф. 3924. Оп. 1. Д. 3. Л. 3.

• 4.   ГАСПИТО. Ф. 3924. Оп. 1. Д. 209. Л. 30.

• 5.   ГАТО (Гос. арх. Тюмен. обл.). Ф. 169. Оп. 1. Д. 95. Л. 14.

• 6.    ГАТО. Ф. 169. Оп. 1. Д. 119. Л. 1.