Духовно-рыцарский аспект истории Запорожской Сечи

о сих пор в отношении запорожского казачества предлага-ются разные, зачастую существенно расходящиеся оценки. / Но практически все сходятся в том, что в течение 3 веков (около 1480 г. — 1775 г.) в низовьях Днепра существовала регуляр-ная военная организация, проводившая весьма самостоятельную политику, с которой вынуждены были считаться такие государства, как Речь Посполитая, Россия и Османская империя. Истории запо-рожского казачества посвящены многочисленные научные и попу лярные, исторические и литературные труды, произведения изо бразительного искусства, драматургии, музыки, устного народного творчества.

Дискуссионным является вопрос, следует ли считать Запорожскую Сечь рыцарским орденом. Ряд исследователей полагали, что Запорожская Сечь может быть охарактеризована как военно -монашеский орден1. Но ими в полной мере не был осуществлен сравнительный анализ устройства, внутреннего быта, этики и рели -гиозности запорожского войска с традиционными для Западной Европы воинскими братствами. Другие же авторы видели в запо-рожских казаках и древнее украинское сословие, и отдельный этнос, и беглых крестьян, и «трудовое казачество»2. Среди совре-менных исследователей Р.В. Багдасаров и В. Акунов3 не только рас -сматривают Запорожскую Сечь как духовно рыцарский орден, но и предпринимают попытки исследовать культурные и нравственные аспекты проблемы.

Большое значение представляет выявление внутренних причин образования Запорожской Сечи. Один из первых организаторов запорожского казачества Остап Дашкевич в первой половине XVI в. предлагал сейму Речи Посполитой организовать защиту Днепра от набегов крымских татар. Он предлагал расположить постоянную стражу из 2 тыс. казаков и организовать за дне -провскими порогами рыцарскую школу. Защита европейского побережья от турецко крымской экспансии была только внеш ним поводом для поддержки Запорожской Сечи правительством Стефана Батория. Сама идея рыцарского католического ордена в XV—XVI вв. имела большую популярность среди польской шляхты.

Тем не менее польский орден святого Лазаря не может считаться предшествен-ником Сечи. Политика Запорожского коша не определялась ни религиозной войной с мусульманами, ни защитой трона. Запорожцы одинаково совер-шали нападения на Крым и на побережье Турции, нападали на польских панов и даже на православных купцов и крестьян из России и Молдавии.

Представляется, что изначальные идеи, лежавшие в основе существования Сечи, схожи по своей природе с мировоззрен ческими позициями духовно рыцарских орденов Западной Европы, но имели и свою специфику. Структурной особен -ностью Запорожской Сечи являлось объ-единение по образу пастушьего кочевья, в отличие от духовно рыцарских братств Запада, имевших форму организации строительного цеха.

Заслуживает внимания тот факт, что название главной ставки Запорожья — кош, — а также его устройство род -ственны татарскому «кхош» («укреплен-ный табор»). «Кхошем» назывались 10 объединенных овечьих стад (к 1775 г. Сечь была поделена на 10 административных округов — паланок). У крымских татар при каждом стаде было 3 чабана. Один из них становился начальником пастухов объединенного стада и получал титул ода мана. Главное управление всеми стадами осуществлялось из кхоша, где и находился одаман. Поэтому слово «кош» означало правительство Запорожской Сечи.

Именуя себя «товариществом», запо-рожцы подчеркивали благородство своего звания и принадлежность к рыцарскому сословию. Связано это с тем, что в войске Речи Посполитой представителями това рищества считались исключительно дво ряне. Воины, не являвшиеся дворянами, составляли «жолдацтво».

Сходство с рыцарскими католическими орденами также заключается в том, что низовое казачество связывали тройные узы общины, веры и призвания, кото рые предполагали прекращение мирской жизни. Безбрачие являлось одним из основных условий вступления в войско. Запорожские казаки подразделялись на неженных (сечевиков) и женатых запо -рожцев (гниздюков, сидней). Однако женатые казаки не были полноправными членами войска, их не называли «товари щами» и «лыцарями». На ежегодных радах соблюдалось правило, что первыми полу чали землю по жребию курени, войско вая старшина, духовенство, а последними — женатое население товарищества.

Кроме того, в самой Сечи не могло быть семейной жизни, потому что по войско вому обычаю женщине не позволялось находиться в Сечи. Такое отношение к женщинам свойственно только мона шескому менталитету и связано с почи танием Богородицы. Ведь для других казачьих войск сложные условия жизни не являлись препятствием к семейному образу жизни1.

Связь запорожцев с Афоном не преры-валась и в годы пребывания Сечи на зем лях крымского хана. Подобная крепкая взаимосвязь рыцарских и монашеских орденов издавна существовала в Европе: храмовники, госпитальеры, цистерци анцы и т.д. Запорожцы контактировали и с Мальтийским орденом.

Отношение запорожцев к власти имеет немаловажное значение. Важным моментом, сближающим Запорожскую Сечь и западные военно манашеские ордена, является их устройство в форме «государства в государстве». Они нередко оказывались в оппозиции пра вительствам тех стран, на территории которых располагались. Выбор коше вого атамана основывался на его превос ходстве в воинских науках и авторитете, но это не давало ему, как и любому маги стру военно монашеского ордена, право на единоличное распоряжение судьбой братства - войска. Атаман и войсковая старшина во всех важнейших вопросах обязаны были советоваться с «товари ществом». Решение выносилось, пре жде всего, войском. Об этом свидетель ствуют запорожские грамоты. Обычаи и ритуалы при выборе должностных лиц, традиционные для Запорожья, были наполнены православной сакральной символикой, что также роднит Сечь с духовно - рыцарскими братствами. Это и ритуальное унижение вновь выбранного кошевого атамана, и «символика воен ных ступеней», связанная с небесным воинством и его предводителем арханге лом Михаилом, и др.2

Чин кошевого атамана, как и титул великого магистра западных орденов, совмещал гражданские, военные и духов -ные дела. Во время богослужений атаман занимал в храме особое место — «стаси -дию» из резного дерева, окрашенного в зеленый цвет. На имя кошевого ата-мана направлялись не только царские и королевские, но и церковные грамоты. Священнослужители Запорожской Сечи, а также сами казаки присягали избран ному кошевому. Любой священнослу-житель сечевого храма мог быть по тре бованию кошевого немедленно удален из коша и заменен более подходящим. Когда кошевой атаман находился в Сечи, над его станом поднимался белый стяг, который опускался при его отсутствии. Также белый флаг спускали и над свежей могилой сечевика. Аналогичный обычай просматривается во многих рыцарских орденах.

Изучение регалий и знамен запорожского войска приводит к выводам, которые идут вразрез с утверждением о том, что запорожцы представляли собой дикую свору босяков, не подчиняю щихся никаким моральным законам. Права на регалии запорожцев в раз -ные эпохи подтверждались королями Речи Посполитой, Рюриковичами и Романовыми, крымскими ханами. Эти регалии почитались как воинские свя тыни и хранились в войсковом храме. Тот факт, что Запорожский кош, помимо общевойсковых знамени и печати, имел также куренные прапоры, при равнивал его членов, по крайней мере, к кавалерам баннеретам рыцарской иерархической пирамиды. Свои регалии запорожцы называли «клейнодами». Это слово в Речи Посполитой означало герб и акт на дворянский титул.

Для западных орденов характерна закрытость, тогда как вход и выход из Сечи не был затруднен. Назначенного вре-мени нахождения в Сечи не существовало. Многие казаки, не имея потомства, при -влекали к себе для воспитания мальчиков разного происхождения и национально сти. Чаще всего это были круглые сироты. На монастырском подворье у Покровского собора была учреждена школа. За время существования Сечи традиция воспита ния молодежи постепенно развивалась. По поручительству сечевиков в Сечь принимались подростки из крестьян. Их отпускали по первому требованию роди телей1. Отмечались случаи похищения детей, носившие ритуальный характер: по обычаю предпочтением пользовались дети иноверцев: католики, евреи, мусульмане, захваченные на войне с целью их призыва из «еретиков» в православную веру.

Институт «молодчества», существовав ший в Запорожской Сечи, можно соотне сти с пажеским званием в рыцарской среде или с чином послушника в монашеской среде. Ведя целомудренную жизнь, кан дидат в сечевики должен был прослужить около 4 лет в Сечи и при этом выказывать необходимую воинскую удаль. Новому казаку куренный атаман отводил место в 3 аршина длины и 2 ширины со словами: «Ось тоби и домовина, а як умреш, то зро бим ще коротшу»2.

Важным свидетельством того, что всту пление в запорожское товарищество напоминало приобщение к рыцарскому братству, являются два других традицион ных ритуала: перемена имени и внешнего облика. При вступлении в братство казак получал новое уничижительное, а иногда и вызывающее имя: Бородавка, Вовк, Гнида, Задерихвист, Корж, Лупынос, Махина, Не Рыдай Мене Маты, Непийпиво, Рогозяный Дид, Свербыгуз, Святоша, Сиромаха, Шмат и др. Этим выказывалось полное презрение к миру, который поки дал запорожец. Также менялся и внешний облик сечевика: казак брил голову, остав ляя на макушке небольшой чуб — оселе -дец, который, как все знаки достоинства, носили с левой стороны, за ухом.

Обычаи и церемонии в Запорожской Сечи сопоставимы с монастырско орденскими порядками. Торжественно справлялись православные праздники. Казаки строго соблюдали посты, пред почитали мясной пище рыбную, часто совершали пожертвования, тайно выку пали православных из плена и неволи, чтобы избежать благодарности. Также в мирное время 2 раза в году запо -рожцы отправлялись по святым местам и ближайшим монастырским обителям. Рыцарское «нестяжание» запорожцев проявлялось в «опановании» награблен ного добра и искрометном проматывании личной доли. Стремление к богатству «нимало не уважалось», а от искусства

«не собирать сокровищ на земле» зависел престиж сечевика1.

В период Новой Сечи запорожское казачество утратило конкретные усло -вия, которые были необходимы для проявления принципов, характерных для духовно-рыцарского ордена. Вернувшись из Крыма, кошу пришлось действовать в новых обстоятельствах. Его военная политика стала полностью зависима от Российской империи. Запорожская старшина превращалась в замкнутый класс землевладельцев и работодателей. Массовый переход населения Украины в казаки в 1640-х–1650-х гг. создал устойчивую тенденцию прихода в Запорожье людей, искавших не реализацию своего духовного и воинского призвания, а менее тяжелые условия труда, материальное довольство. Увеличивалось число женатых казаков, умножались торговые операции, число постоялых дворов, питейных заведений. Зажиточные запорожцы для дополнительного обогащения стали заниматься ростовщичеством. «Молодики», бывшие ранее оруженосцами при опытных товарищах, становились наполовину работниками, наполовину армией наемников.

Запорожская Сечь не была военномонашеским православным орденом на протяжении всей своей истории, но идеалы православного «степного рыцарства» сохранялись постоянно. При этом в сравнении с западными орденами она имела довольно яркую специфику.