Две онтологии

Выдающийся российский ученый А. Е Федоров [7 сформулировал четыре постулата-ограничения, из которых исходит современная научная деятельность:

• 1    Постулат: Мир материален.

• 2    Постулат: В мире существуют только те силы и взаимодействия, которые сегодня знает наука.

• 3    Постулат: То, что происходило сейчас, происходило раньше — действовали те же законы.

• 4    Постулат. То что мы установили за 400 лет наблюдений, в микроскопической точке мирового пространства, происходит везде и всегда во всем Космосе.

Добавим сюда постулат о случайности, согласно которому все объекты природного происхождения эволюционно самоорганизовались в процессе случайного перехода от хаоса к порядку благодаря некой неравновесности.

В основу религии выдвинут телеологический догмат цели при понимании единства материального и нематериального миров. Почему падает камень на землю. Потому что существуют сила и закон гравитации, под их действием он и падает — отвечает наука. Для чего падает камень на землю? — вопрошает религия. Для того, чтобы тяжелое было внизу, а легкое наверху, потому что так надо для человека — отвечает телеология. Для того и существует закон гравитации. Он, как и все законы, лежит за пределами материального мира.

А это две диаметрально противоположные онтологии. Или все вращается ради нас. Или мы несемся на хаотической пылинке в океане космоса, в океане смерти на краю бездушной эволюционирующей Вселенной.

Воззрения великих мыслителей прошлого о телеологичности мироздания к середине ХХ в. представлялись уже окончательно преодоленными. Как вдруг с 1970 - х годов выясняется, что важнейшие законы физики задаются 9 фундаментальными константами. Каждая из них выглядит случайной, не связанной с другими, казалось, могла бы иметь иные значения. Но каждый раз выяснялось, что не только эти константы, но и их соотношения критически важны для существования нашего мира. К концу 1980-х гг. указывалось уже на 30 таких констант, затем на 70, сегодня их насчитывается 200.

Даже небольшое мысленное варьирование одной из констант приводит к потере устойчивости всей Вселенной. Она станет не какой-то иной, подходящей, допустим, для другой материи, а в принципе теряющей физический смысл. Протон тяжелее электрона в 1836 раз. Если это соотношение станет чуть другим, то или электрон упадет на протон и весь мир развалится в пустыню водорода, или, напротив, электрон оторвется от протона и все превратится в еще нечто худшее. Только при этом подборе констант у Вселенной могут существовать наблюдатели, как физики именуют людей. А без наблюдателей не было бы Вселенной. Некому было бы ее видеть и слышать. Это открытие получило название антропного принципа.

И если малейшее изменение числовых значений одной из констант Вселенной произойдет, то означать оно будет «конец света», т. е. всей материальной Вселенной со всеми ее бесчисленными галактиками.

С утверждением антропного принципа наука вновь сближается с религиозным знанием. Стало возможным воскликнуть: «Вот человек. Какова должна быть Вселенная?!» Может, она должна быть столь же обширна, как есть, с этими гигантскими расстояниями с их «избыточно-излишним» звездным материалом? «Человек… мог развиться здесь на Земле только при наличии всей этой чудовищно обширной материальной Вселенной, которую мы видим вокруг нас», — отмечал Альфред Уоллес [6].

Наиболее прозорливые умы догадывались об антропном принципе задолго до его появления. Русские кос-мисты Н. Ф. Федоров, В. И. Вернадский, А. Л. Чижевский и в особенности К. Э. Циолковский считали весь Космос одухотворенным [9]. К. Э. Циолковский рассматривал весь космос как то, что обусловливает нашу жизнь: «Трудно предположить, чтобы какая-нибудь его часть не имела рано или поздно на нас влияния» [8]. Сам греческий корень «косм» означает «порядок». Порядок прямо противоположен хаосу и может в него только обращаться, но никак из него не происходить. «В этом смысле можно говорить о борьбе сил космоса против сил хаоса, где первым соответствует все, связанное с формой, порядком, законом, духовной иерархией, традицией в высшем смысле, а вторым — все влияния, ведущие к раздробленности, разрушению, упадку, к торжеству низшего над высшим, материи над духом, количества над качеством» [10]. Это тоже две различные онтологии.

С антропным принципом звездный купол стал неизмеримо ближе и человекоразмернее. Все его звезды важны и нужны для нас, для нашей повседневности. «Коснувшись цветка, ты тем самым потревожишь и звезду», — заключал поэт Френсис Томпсон.

А еще, быть может, и нужно столь много «избыточно лишнего» генетического материала, «мусорных ДНК и генов», чтобы получить основные параметры будущего организма. Похоже, тут не место случайностям. Если бы зачатие каждого человека было случайным, Земля бы наполнилась всевозможными уродами. Но на ней преобладают красивые люди, в особенности дети. Значит, там не случайная лотерея и даже не «поле возможностей», а нечто сродни «Бог есть любовь».

Эйнштейн [11] выделял три ступени в развитии религиозных представлений: религию страха (в частности, язычество), религию морали (христианство, иудаизм, ислам) и третью ступень — космическое религиозное чувство. Это религия будущего. Ее контуры читаются в антропном принципе.

«Известный американский политолог и геополитик С. Хантингтон выразил фактически господствующее в научных кругах мнение, что «век двадцать первый, судя по всему, обещает стать эпохой религиозного возрождения». Во всем мире происходит возвращение религии в политику, идеологию и экономику, что дает право говорить о наступлении конца эпохи секуляризма и «реванше Бога» в глобальных масштабах» [3].

В постатеистической России люди ищут Бога через науку. А в ответ им заученно твердят: «Научно только исследование, не допускающее существование Бога, потому что исследование, допускающее существование Бога, ненаучно». Науке нужен прорыв ко многим мировоззренческим моделям, в том числе, альтернативным и полярным, устоявшимся. Был бы телеологический догмат положен в основу идеологии, ключом к научному познанию мироздания стал бы антропный принцип. Им бы открывался учебник физики. В нем нашлось бы место и для жизни, и для человека.

Но и церковная организация не должна оставаться лишь «приютом для усталых и отсталых». «Церковная ограда должна вместить в себе не только дом для инвалидов, но и рабочую мастерскую, и ученый кабинет, и художественную студию. Так должна вновь возродиться церковная жизнь» [2].

Начался трудный процесс преодоления противопоставления души и тела. В неклассической эпистемологии сознание воплощается телом, а тело оживляется духом. «Тело и сознание, а также познающее тело и среда его активности связаны друг с другом петлями круговой, циклической причинности» [4]. Румынский профессор медицины Д. Константин-Дулкан обосновывает формирование мозга сознанием, а организма мозгом [12]. Казалось бы, давно преодоленный телеологизм, вновь обретает свою полноту и направленность. Снова проявляется некий план, по которому соткана материя Вселенной. Жизнь в свете антропного принципа высветилась не «способом существования белковых тел», а тем, священным, что упорядочивает космос. «Это значит, что физика есть не что иное, как подножие биологии, и самостоятельного значения она не имеет» [5].

Человек все более высвечивается величайшей загадкой Вселенной. «Откуда появился человек, есть ли душа или ее нет? Если есть — бессмертна ли она или смертна? Живет ли она один раз, как утверждает христианство, или перевоплощается множество раз в различных телах? Как связана душа с телом? Есть ли судьба? Связана ли судьба человека с точным временем и местом его рождения? Как на судьбу человека влияют небесные тела? Можно ли заглянуть в будущее человека? Что такое предвидение, на чем оно основано?» — резюмирует выдающийся исследователь творчества философов М. В. Бахтин [1].

Еще полвека назад происхождение жизни на Земле из неживой материи в результате химических реакций выглядело вполне очевидным. Тогда ничего не было известно ни о тончайшей юстированности Вселенной под человека, ни о сложности клетки, ни целенаправленной цепочке генетического кода. Картина мира могла быть редуцирована к механическим часам. На противоречащие механистическому и редукционистскому мнения навешивались ярлыки научно неразвитых.

Открывшаяся с антропным принципом антро-поцентричность мироздания аппроксимируется, ско- рее, мегакомпьютером с его программами, настроенными на пользователя, которые включаются при пра- графии религий. Известия РАН. Серия географическая. 2014; 2: 21–30.