Еще раз о стратиграфии ямных и катакомбных захоронений Северо-Западного Причерноморья

Однако широкое проведение новостроечных работ во втор. пол. ХХ в. привело к открытию значительного числа катакомбных захоронений в различных районах Днестро-Пруто-Дунайского междуречья (рис. 1), что позволило http://doi.org/10.25681/IARAS.0130-2620.257.79-92

' Черное море

Рис. 1. Памятники катакомбной культуры в Северо-Западном Причерноморье (2000 г.)

объективно доказать освоение этими племенами данной территории ( Николаева, Сафронов , 1976; Тощев , 1978; 1981; Дергачев , 1981; 1983; Яровой , 1984. С. 71, 72; 1990а; и др.). В настоящее время этот регион рассматривается как составная часть катакомбной культурно-исторической области (КИО). Мало того, сложилось мнение, что катакомбная культура СЗП представляла собой конгломерат различных племенных образований, костяк которых составляли позднекатакомбные племена ингульской культуры ( Тощев , 1981. С. 70). В него вошли также отдельные группы донецкой катакомбной культуры и остатки ямного и поздне-ямного населения ( Дергачев , 1986. С. 88–110; Яровой , 2000. С. 27–34; Иванова , 2013; Иванова и др ., 2012. С. 157–163; и др.).

Первые же находки показали, что позднеямные и катакомбные племена сосуществовали вплоть до проникновения на эту территорию племен культуры многоваликовой керамики (КМК) ( Березанская, Шапошникова , 1957; Клейн , 1962; Тощев , 1979; 1991. С. 96; и др.). В первую очередь об этом недвусмысленно свидетельствует близость, если не идентичность, некоторых типов катакомбной и позднеямной керамики (чаши, горшки, миски и т. д.) (рис. 2), а также других категорий инвентаря (рис. 3). Таким образом, наблюдается взаимная культурная ассимиляция, проходившая, возможно, при доминирующем влиянии катакомбного населения.

О ямном компоненте в катакомбном населении могут свидетельствовать захоронения со скорченным на спине положением костяков, а также наличие погребальных конструкций в виде ям. Отмечены и находки позднеямных сосудов в катакомбных захоронениях и наоборот. В качестве наиболее яркого примера можно привести синкретическое погребение 1/18 у с. Траповка, совершенное в катакомбе. В нем была обнаружена керамика позднеямного типа: овоидная амфора и горшковидный сосуд вытянутых пропорций ( Субботин и др. , 1995. С. 18. Рис. 6: 2, 3 ). Однако и в трех ямных захоронениях у с. Новоградовка найдены характерной формы воронки, типичные для катакомбных памятников Приазовья, Волго-Манычского междуречья и Калмыкии ( Субботин , 1990. С. 52). За последние десятилетия число подобных комплексов значительно увеличилось. Но следует подчеркнуть, что уже первые антропологические исследования показали, что взаимные связи, общие элементы и смешанные формы в материальной культуре этих групп населения в СЗП явились результатом исторического сближения, но не генетического родства ( Круц , 1972. С. 173).

Прямое сосуществование указанных племен доказывают и находки катакомбных стрел в ямных захоронениях. Все они небольшого размера, тщательно обработаны мелкой заостряющей и отжимной ретушью и имеют выемку в основании. Но если в катакомбных комплексах они лежали рядом с погребенными, то в ямных захоронениях они находились в костяках. На основании этого можно сделать вывод о нестабильности отношений между этими племенами, нередко приводящими к боевым столкновениям.

В то же время, несмотря на большое количество косвенных фактов о взаимовлиянии ямной и катакомбной культур, прямых стратиграфических данных их сосуществования мы не имеем. Речь идет о случаях обратной стратиграфии. Относительная хронология этих культур в СЗП однолинейна, и всегда ямные и позднеямные погребальные комплексы являются более ранними. Это обстоя-

Рис. 2. Керамика ямной и катакомбной культур: чаши (А: 1–3 ; Б: 1–3 ), амфорки (А: 4–6 ; Б: 4–6 )

• А . Ямная культура: 1 – Семеновка, 2/3; 2 – Холмское, 2/8; 3 – Холмское, 2/7; 4 – Слобод-зея, 4/1; 5 – Семеновка, 2/2; 6 – Урсоая, 9/насыпь; Б . Катакомбная культура: 1 – Вишневое, 11/2; 2 – Старые Беляры, 1/33; 3 – Траповка, 10/7; 4 – Старые Беляры, 1/насыпь; 5 – Кор-жеуць, 4/10; 6 – Светлый, 3/насыпь

Рис. 3. Кремневые ножи ямной и катакомбной культур

А . Катакомбная культура: 1 – Пуркары, 1/38; 2 – Безеда, 1/5; 3 – Тецканы, 3/22; 4 – Тец-каны, 4/3; Б . Ямная культура: 1 – Холмское, 2/8; 2 – Бравичены, 16/6; 3 – Бравичены, 16/11; 4 – Старые Бедражи, 28/9

тельство позволило ряду исследователей, несмотря на очевидные факты, выступить против сосуществования этих культур ( Пустовалов , 2000. С. 98).

Действительно, не столь частые случаи прямого наложения однозначно отражают частичное или полное разрушение ямных погребений катакомбными. Только при анализе 306 захоронений катакомбной культуры ( Яровой , 2000. С. 27–34) было зафиксировано 11 подобных случаев. В результате почти каждое 30-е катакомбное погребение (3,5 %) нарушило ямное, костяки из которых или грубо уничтожались, или выбрасывались из погребальной камеры. Например, в ямных погребениях 1/6, 12 у с. Новые Раскаецы, 6/3А у с. Хаджилар-I, 9/4 у с. Красное и других костяки были почти полностью срезаны более поздними катакомбными погребениями (рис. 4). От них оставались лишь фрагменты ног или кости были грубо свалены в угол. Такое могло произойти только после полного разложения мягких тканей. Это наглядно подтверждается погребением 1/12 у с. Новые Раскаецы, где катакомба частично нарушила угол ямы. При этом бедренные и берцовые кости более раннего погребенного были просто выдернуты из стенки катакомбы, не нарушив первоначального положение его таза и пяточных костей (рис. 4: 1 ).

Но есть и другие факты. Так, при сооружении катакомбного погребения 15 в кургане 1 у с. Слободзея была использована более ранняя погребальная камера ямного захоронения 14, где вообще не осталось никаких следов погребенного ( Яровой , 1993. Рис. 6). В данном случае можно предположить, что катакомбное захоронение было совершено до разложения тела предшественника, что позволило выбросить его из ямы. Таким образом, можно сделать вывод, что хронологический разрыв между захоронениями указанных культур в курганах СЗП может быть различным: от нескольких месяцев (возможно, и дней) до нескольких десятилетий.

Попытку доказать обратную стратиграфию на примере кургана 5 у с. Рошка-ны вряд ли можно признать убедительной. Опубликованные чертежи погребальных конструкций, несмотря на выводы авторов, позволили другим археологам трактовать данное наложение традиционным образом ( Дергачев , 1986. С. 109; Дергачев и др. , 1989. С. 43, 46, 70. Рис. 15: 7, 8 ; Субботин , 2000. С. 375; Отро-щенко , 2001. С. 33). Это же касается и упоминания о втором случае нарушения катакомбного захоронения ямным в кургане 2 у с. Холмское ( Cубботин , 1990. С. 51). Приведенный вывод полностью противоречит развернутой публикации этого памятника, где содержится противоположная относительная хронология ( Черняков и др. , 1986. С. 77, 82).

Представляется, что все попытки найти и доказать сосуществование ямных и катакомбных племен при помощи обратной стратиграфии всегда закончатся безрезультатно только по одной причине: таких случаев просто не было. Новые публикации лишь подтверждают этот факт и вводят в научный оборот очередные факты прямого наложения ( Агульников , 2011. С. 132, 133. Рис. 5: 1 ). Дело в том, что катакомбные племена практически не возводили курганные сооружения, используя для своих целей более древние насыпи. Эта традиция даже позволила говорить о «впускном» характере катакомбной культуры в целом, в отличие, например, от ямной ( Писларий , 1988. С. 14, 15).

Рис. 4. Относительная хронология ямной и катакомбной культур

1, 2 – Новые Раскаецы, кург. 1 (по Е. В. Яровому): 3 – Хаджилар-I, кург. 6 (по Л. В. Субботину); 4 – Красное, кург. 9 (по Е. В. Яровому)

Как же в таком случае объяснить линейную стратиграфию данных памятников? По этому поводу существует несколько гипотез. Наиболее дискуссионным можно признать объяснение С. Ж. Пустовалова. По его мнению, сложившаяся ситуация обусловлена «наличием в обществе кастовой системы, предусматривавшей возможность повышения социального статуса людей путем военных подвигов или замужества не более чем на одну ступеньку в общественной иерархии в продолжение жизни. Человек, принадлежавший по рождению к ямному этносу, мог быть после смерти похоронен либо по ямному обряду, либо, если он сумел повысить свой социальный статус, по восточнокатакомбному обряду». Откуда такие сведения? Этот вывод вызывает массу вопросов, как и следующий пассаж: «Человек, принадлежавший к восточнокатакомбному этносу, в свою очередь, мог быть после смерти погребен либо по восточнокатакомбному же обряду, либо, при повышении статуса, по ингульскому обряду. Именно это правило и дает известную последовательность погребений в курганах. При снижении статуса член общества, принадлежавший по рождению к ингульскому этносу, должен был быть захоронен по восточнокатакомбному обряду, а принадлежавший к восточнокатакомбному – по ямному. Но снижение статуса во всех кастовых обществах сурово каралось… и исключения из правил были очень редки. Поэтому и не наблюдается обратная стратиграфия» ( Пустовалов , 2000. С. 102). Можно лишь констатировать, что автор выступает в данном случае в качестве современника и свидетеля жизни древних скотоводов.

Более реальные объяснения дает Н. А. Рычков. Он рассмотрел соотношение почти двух тысяч захоронений указанных культур из 8 районов Украины и пришел к выводу, что в большинстве случаев они располагались в противоположных секторах кургана. Этим он и объяснил не только отсутствие обратной стратиграфии, но и малое число наложений катакомб на ямные захоронения (2,4 %, кстати, очень близкие к показателям в СЗП). Отсюда последовал вывод о распределении «погребального пространства» и, возможно, совместном проживании данных племен. При этом он не исключил еще две возможности: полного вытеснения ямных племен с их территории или их дальнейшего проживания рядом с пришельцами при отказе от курганного обряда захоронений. Одновременно он не исключил и возможности нахождения на поверхности курганов каких-либо опознавательных знаков над ямными погребениями, которые видели катакомбные племена ( Рычков , 2002). Последнее предположение вполне вероятно, особенно если учитывать, что надмогильные сооружения были земляными и не сохранились до нашего времени. Однако гипотеза о переходе ямных племен к бескурганному обряду не имеет никаких доказательств.

Существует еще одна версия линейной стратиграфии. Так, С. Н. Братченко считал, что, несмотря на сходные принципы организации погребального пространства вокруг центра, радиус катакомбной окружности обычно был больше, что и привело к отсутствию наложений погребальных сооружений этих культур ( Братченко , 2001). Действительно, в большинстве случаев это так, хотя никто и не делал точных подсчетов. В то же время это наблюдение не аксиома. Достаточно лишь указать на планиграфию большого количества насыпей, в которых радиусы ямных и катакомбных впускных захоронений совпадают (например, курганы: № 3 у с. Окница; 1, 4, 5 у с. Рошканы; 3 у с. Балабан; 1 у с. Новые Раскаецы;

• 1    у с. Никольское: 1 у с. Приморское; 52 у с. Вишневое и др. – и этот список можно легко продолжить).

В свете последних исследований из всех предложенных гипотез наиболее аргументированной представляется точка зрения о вытеснении позднеямных племен катакомбными из определенных районов Днестро-Пруто-Дунайского междуречья ( Тощев , 1992. С. 48; Яровой , 1999). Отмеченная в них нетипичная концентрация катакомбных захоронений, их количественное преобладание над ямными и отсутствие обратной стратиграфии, скорее всего, свидетельствуют о том, что эти районы контролировались племенами катакомбной культуры. Чересполосное распределение позднеямных и катакомбных памятников в СЗП было справедливо отмечено еще 40 лет назад и объяснялось сосуществованием указанных культур ( Тощев , 1979. С. 37). Подобные выводы нашли свое полное подтверждение при дальнейших раскопках в междуречье. В тех курганных группах, где наблюдается концентрация катакомбных захоронений, не отмечено преобладания над ними ямных. Этот феномен мог явиться объективным отражением той исторической ситуации, которая сложилась в степях региона в рассматриваемый период.

Наиболее вероятно, что, проникнув в Северо-Западное Причерноморье, катакомбные племена вытеснили из некоторых районов позднеямное население, хотя и проживали с ним по соседству. По установившейся традиции они сооружали свои погребения в ранее возведенных курганах, в том числе и ямной культуры. Так как ямные племена уже не контролировали эти территории, обратная стратиграфия была невозможна, что и отразилось в относительной хронологии этих культур.

В этом отношении характерно левобережье Среднего Прута, где в большинстве курганов катакомбные погребения встречаются исключительно редко и, как правило, в единичных случаях (рис. 1). Однако в курганных группах у сел Тецканы и Безеда их общее количество превышает ямные памятники ( Яровой , 1990а). Аналогичная ситуация была отмечена и у сел Гура-Быкулуй на Нижнем Днестре, Кодру-Ноу на Реуте и в некоторых других курганных группах ( Дергачев , 1984; Яровой , 1990б). Несмотря на хорошую изученность Левобережья Днестра, в районе Дубоссары-Григориополь неизвестны, за отдельными исключениями, захоронения катакомбной культуры, хотя они и встречаются на противоположном берегу ( Мелюкова , 1974а; 1974б; Cерова, Яровой , 1987. С. 131, 143; Кетрару, Серова , 1983; 1992).

На показательный в этом отношении регион совершенно справедливо указал Г. Н. Тощев. Он находится в своеобразном географическом «мешке», образовавшемся между реками Дунай и Прут и озером Кагул. В этом ограниченном с трех сторон водными преградами пространстве многолетними исследованиями было изучено значительное количество курганных памятников. Однако среди множества открытых захоронений не было обнаружено ни одного катакомбного, а погребения бронзового века представлены лишь комплексами ямной культуры и КМК ( Тощев , 1986. С. 68, 69; 1992. С. 48). Такая же ситуация наблюдается и в низовьях реки Кагул. Видимо, сохранившееся позднеямное население не допустило сюда катакомбные племена, сумев удержать относительно узкий проход в этот район (рис. 1).

За прошедшие годы было получено множество новых данных, свидетельствующих о сосуществовании на определенном этапе этих пастушеских племен. Скотоводы катакомбной культуры сыграли огромную роль в истории восточноевропейских степей, знаменуя ее новый период, ставший одновременно финальным в истории ямных племен. Все отмеченные археологические источники и, казалось бы, противоречащие им данные относительной хронологии подтверждают, что позднеямные и катакомбные племена сосуществовали вплоть до проникновения в СЗП племен КМК. Судя по полученным источникам, появление катакомбных племен не ознаменовало полную смену населения в регионе, а вылилось пусть и не в совсем мирное (катакомбные стрелы в костяках ямной культуры), но совместное и относительно длительное проживание двух скотоводческих этносов.